Curiosity | ходы игроков | Ice Snares (ended)

Кристофа встретил вихрь воздуха, стоило монаху взмахнуть руками подобно крыльям. Рябь побежала по озеру, поднимая взволнованные волны. Напор оказался настолько силен, что рыцарю удалось лишь подойти ближе, старательно продвигаясь вперед и едва не сдуваемый диким потоком, который благодаря силе великой приобрел заметные взгляду очертанья.

- Ха-ха-ха! - зашелся в безумном смехе культист, схватившись за живот, при виде неловкого замаха паладина. Его голос тонул в общем шуме, а в ушах свистело и завывало. - Глупец! Ты сгинешь здесь и силы света не придут на помощь! Склонись перед новыми хозяевами Вселенной!

Каждый шаг давался с трудом. Дыхание перхватывало, тяжело дышать. Но паладин все сближался и сближался, а меч вонзался все глубже и глубже в гнилую плоть монаха и так пока не уперся гардо, а Кристоф приблизился к утыканному язвами и гнойниками лицу монаха так близко что стал ощущать их мерзостный запах. Глядя в его безумные глаза воин сказал: - Пускай сгину! Но не раньше тебя и твоей братии!

После обмена фразами рыцарь рывком развернул монаха спиной к темным водам, что бы туда его и подтолкнуть мощным воинским пинком.

Старательно пробивался сквозь вихрь Кристоф и все-таки настиг безумца. Он пронзил его тело, что заставило монаха удивиться и прошептать, - Невозможно...

С широко распахнутыми в изумлении глазами, подтолкнутое пинком, тело злодея отправилось в темные воды и с плеском повалилось во вскипевшее озеро. Звуки органа заполнили пространство, а твари из Дальней Реальности с немыми воплями возвратились в свою поганую изломанную Вселенную кошмаров.

ссылка

Метеорит застонал, его части более не срастались, исцеляемые ритуалом. И все было кончено...

Кристоф обернулся на раскрытую книгу со сложными письменами на языке Драконов. А затем перевел взгляд на чуть оплавившуюся чашу, потерявшую былую форму, но все еще сиявшую благим светом. Прочие используемые предметы для свершения страшного злодейства обернулись кучками праха, разложенные по энергетическим точкам сигила.

- Испей воды из священной чаши и вылей остаток в озеро, рыцарь.

Все кончено. Все было кончено? Аура этого места не то чтобы сильно изменилась, но ослабла. Воин света стоял подле чаши, изможденный, грязный и с отравленным телом, но не душой. Некогда прекрасный доспех вселяющий непоколебимую веру союзникам и страх, трепет во врагов, превратился в былую тень себя, блеклую и сломанную. И вот теперь Кристофу было сказано отпить из чаши Ильматера. Неужели все зло и безумие, вся темная сила этого места не смогла осквернить её? Ни её, ни этот меч? Хм... Да, наверное так и есть. Но яд демонического скорпиона оставил, видимо, не только тело война, но и душу, раз в ней появились сомнения.

- Кхм, - прочистил несуществующее горло меч. - Пей уже! И чему вас только учить стали... - проворчал по-дедовски.

Кристоф поднял чашу. Попытался поднести к губам, но на середине пути рука его замерла. В голове пустота. Он уже не думал что правильно, а что нет. Просто пустота. Покой. Умиротворение.

Пальцы безвольно разжались, выронив деформированную чашу. Как только звон металла ударившегося об камень перестал эхом разноситься по пещере, воин Ильматера развернулся и неспешно побрел к выходу. Знать бы ещё где он...

- Что?! Как ты мог! Что же ты натворил! – вскричал в голове Кристофа клинок. Он забился на границе зрения световым узлом, но рыцарь упрямо двигался в сторону единственного выхода. Чаша упав, покатилась по земле и упала в темные воды озера.

Паладину необходимо было забраться по паучьим сетям наверх. Многие пауки, заметив, что темный монах более не удерживает их чарами, прекратили ритмичное пение и так же поползли на выход в дыру в потолке. Но для этого последнего подвига ильматериту необходимо снять доспех… Стоило ему об этом подумать, подойдя к удобно примыкающей к кромке озера сети, как из воды вынырнуло щупальце и вырвало Священный Мститель из рук служителя Сломанного, утянув его обратно в поганые воды проклятого озера. Сияющий клинок с последней вспышкой погрузился в темные воды.

Теперь ничто не мешало Кристофу вернуться в нормальный мир.

Кристоф постоял с полминуты. Достал бурдюк с водой и начал жадно пить. Утолив жажду принялся устало, небрежно снимать доспехи. Ему ещё предстоял долгий путь. Паладин устал физически и морально. Ему требовался отдых. Долгий отдых. Надо было забыть все это. А это нелегко.

Избавившись от брони, что успела стать второй кожей, воин методичтно принялся взбираться наверх.

Постепенно и осторожно карабкался рыцарь, оставшись в одном поддоспешнике и местами торчащем исподнем, пока не очутился в запруженной огромными пауками пещере. Они пихали его попеременно ногами и брюхами, как он пытался пробраться сквозь их ряды. Но ильматерита остановила рука темной феи.
- Ты не можешь уйти, смертный. Ты убил заклинателя и теперь ты наш новый лидер. Позволь черному цветку распуститься внутри твоей проклятой души, ибо плохая кровь отныне течет в твоих венах. Прими свое наследие и правь здесь под властью высших сущностей.

Кристоф пробирался сквозь паучье войско. Они его не трогали, даже внимания не обращали. И паладину было на них так же абсолютно наплевать. Страха нет. Отвращения нет. Нет ничего кроме адской усталости и великого желания эту усталость послать туда же, куда отправлял до этого сотни врагов.

Внезапно кто-то или что-то схватило ильматерита за руку. Навыки сделали своё дело, он двигая захваченной рукой в сторону большого пальца соперника, освободился из захвата. Они поменялись ролями. Инициатива перехвачена. Теперь Кристоф стоял крепко сжимая руку феи и свободной рукой уже замахнувшись для удара, но так и замер. Её взгялд изменился.

- Не для того я сражался...

Рыцарь хотел ещё сказать фее что-то, но бессмыслены слова и не нужны. Отпустив её он направился дальше...

- Ха-ха-ха! – фея безумно засмеялась не устрашившись пощечины для того множества лиц, что искажались на ее анормальных крыльях. – Он отрекся от тебя. Отрекся от тебя! Ха-ха-ха! – заливалась она диким хохотом, оставшись среди роя пауков. – Ты не пройдешь через зону дикой магии, смертный. Ты проиграл. Но еще не поздно обрести свою новую судьбу!

Слушал ли Кристоф проповедь или нет, но он подошел к выходу, где его ждал верный конь, пройдя темные тоннели. Черный жеребец шарахнулся, учуяв мерзость, которая налипла на паладина, но его успокоили ласковые слова. Проход распахнулся, являя энергетический мост через озеро. Снаружи бушевала непогода и все так же изгибались проклятые твари. Их окончательно не изгнали, не уничтожили книгу… это лишь вопрос времени, когда они воплотятся.

Среди поля трав выросло дерево. Сверкнуло и молния ударила в величаво разросшееся на глазах рыцаря растение. Крона вспыхнула, объятая пламенем. Хватит ли духу паладину Ильматера покинуть обитель метеорита или он повернет назад и станет чем-то большим…

Именно сейчас когда конец был так близок слова феи отразились внутри эхом. Когда Авель, верный конь, не сразу признал Кристофа, когда остался один лишь рывок... И что если Ильматер, всепрощающий Бог отрекся от своего воина? В это трудно поверить. Практически невозмножно. И только сейчас рыцарь понял что за яд попал в его кровь. Почему демонический скорпион так сладостно улыбался. Это яд не что убивает тело, но сеет сомнения, убивает веру, губит душу.

И вот эти сомнения давали новые ростки в душе Кристофа. Что такого ужасного мог он совершить, что бы сам Ильматер не смог этого простить? Главное что сам Кристоф от себя не отрекся. Не предал себя, свои принципы, людей что надеяться на него. Вот это важно, а не милость Богов!

- Иа-а!!!, - пришпорив Авеля рыцарь помчался в крепость...

ссылка

И конь понесся быстрее ветра. Ураган закручивался, шумел, заползал в уши и рвал на теле одежду и кожу. Белые кривые пальцы пробежали по чернеющим хмурым тучам, проведя по ним словно по волосам. Сверкнуло! И воздух разорвало громогласное ворчание. Уставший и обессиленный Кристоф прильнул к шеи Авеля, отдавшись скорости, жадно пожирая глазами кряж, куда он мчался чтобы спастись из проклятого места. Но что-то случилось... В этом не было боли, не было мысли. Только чувство полета... в верного рыцаря Ильматера ударила молния, в одно мгновение обуглив кости его и коня. Два тела, жутко обожженные, разлетелись в разные стороны, являя собой печальную картину и последнее падение.

Могло ли получиться как-то иначе? Могло... Ничто не стоило великому воину испить из священной чаши не пагубную муть, но вина. И вылив освещенные Сломанным воды в озеро, он бы освятил это место. Он бы бросил книгу темной магии в жаровню. И королева пауков спустилась бы к нему на поклон, чтоб не утруждать спасителя ее детей сложным и опасным путем наверх.

ссылка



Где бы он встретил освобожденную от проклятия фею. И если бы в его душе нашлось добро и сострадание, а не только наказание мечом, мысль о возрождении, он бы поднял ослабевшее тело и отнес в чародейские леса Шрама, которые он проезжал по пути. И Лето не оставило бы своего героя без награды.



Он бы вернулся в Приграничье героем, вернув священную чашу и лорд Перидин не взирая на тягости зимы устроил бы празднество для всего народа, чтоб они видели своего героя и могли лично засвидетельствовать ему свою благодарность.

И чтобы сделал с наградой благородный и милостивый рыцарь, как не усыновил бы двух сирот, оставшихся без матери? Или оплатил их содержание и обучение, подарив будущее без голода и нищеты, отдав их на обучение даровитому мастеру Викварду Стоунхерту.

Он бы вернулся героем с эскортом из Балдура, которые бы вернули Святой Грааль в церковь. Подвиг не оставил бы столицу безразличной и в городе устроили бы праздничное приветствие. На все Врата звонили бы колокола, оглашая воздух божественным звучанием. Ангелы бы спустились с Небес, чтоб понаблюдать за величайшей победой сил Добра и радостью смертных, которых они с начала времен защищают от порчи и тени.

И тогда бы к весне, ведомый чутьем, знаменитый герой из Дамары, вернулся бы в Приграничье с верными соратниками, чтобы спасти его раз и навсегда, ибо Шрам Хаоса не победить легко.

Но он очнулся на жестком деревянном столе. Сковозь мутный взгляд очей мужчина увидел спокойное мрачное лицо темной феи. Она нежно улыбалась ему. Тело его не повиновалось, изломанное и обожженное, но чувствовало миллионы иголок, впившихся словно в каждую клеточку.
- Я же говорила, что ты вернешься. Пусть так, - и множество ее рук, держащих иглы, впились в лицо того, чем некогда был Кристоф, навеки изменяя его черты.
- Ты будешь прекрасен. Совершенен... Ты будешь наш, - последние слова она договорила на жутком рычащем языке демонов.

Tne End