Матрица: Истории Мегаполиса[Skype] | ходы игроков | Loading...

Снова снился дом. Да так реально, что под утро совсем поверилось в прошлое. В ненастоящее, как оказалось, прошлое. В подернутой утренней дымкой комнате, переливаясь мягкими, пастельными тонами играли первые солнечные лучики. Колышущиеся за окном сочно-зеленные листья платана ставили на стене свой театр причудливых теней. В комнате пахло свежей сдобой, а из-за приоткрытых дверей донесся мамин голос.
- Встава-ай, засоня. Вставай же, опоздаешь в школу, ... - И тут она назвала его по имени, по настоящему имени.

- ПО НЕНАСТОЯЩЕМУ! - 34 сжался на кровати калачиком и натянул на голову подушку.
Еще одно утро на Узле. Теперь это его дом - странное здание с населяющими его едва знакомыми людьми. Все знакомые, те, кого он мог назвать своей семьей, все остались в прошлом, за порогом двух недель. Его покинули даже последние два близких друга: Дверь отправилась по своим неотложным делам, а Тачку Тримен не разрешил держать на Узле.
- Приехали, 34. Чудесно! Твои друзья взрослая незнакомая тетка член Сопротивления и одержимый демонами автомобиль из преисподней. Вернее из Темного Города, правда еще вопрос что хуже.
Еще оставался Джимми, старый добрый Джимми - друг детства. Но даже без наставлений Тримена 34 было понятно, что в ближайшие пару месяцев к приятелю ходу нет. Там его будут ждать клерки, или как их еще тут называли - блеклые. Программы-охотники, программы-убийцы таких как он - Пробудившихся.

Завтрак в общей столовой, короткий обмен фразами с постояльцами Узла. Из сверстников здесь еще два парня: Кот и Зев. Если с Котом 34 уже успел как-то раззнакомиться, причем, что удивительно, без всяких напрягов, то с Зевом же все обстояло несколько сложнее. Мечтатель временами был вполне доступен, и даже охотно рассказывал о своей новой жизни, а временами... словно впадал в некую прострацию. Чудной какой-то.

Дальше по распорядку занятия и тренировки. Из всех дисциплин 34 предпочитал боевые. Пусть всякие тонкости существования вампиров остальные учат, а его больше интересовало как вломить кровососу, чтоб клыков не собрал, куда выстрелить оборотню, чтоб побольнее, как свернуть незаметно шею охраннику и раскидать прибывший наряд копов. Потому что во всем виноваты они, они и сотни им подобным клонов Системы. Матрица - это она отняла у него все, даже более того, она лишила его шанса вообще иметь что-либо. Она - главный враг, истинное зло.
34 остервенело лупил в зале грушу. Мысли заглушали гулкие звуки ударов: в ушах гремел насмешливый тембр Рыцаря. И чем сильнее бил парень снаряд, тем злораднее хохотала воображаемая черная маска.
- Сдохни! - с криком 34 взвился в воздух и обрушил сверху кулак на грушу.
Звякнула разорвавшаяся цепь. Ухнула рухнувшая на пол груша, рассыпая по дощатому полу кровь-песок.

- Опять мимо!.. Растяпа! – Ласково укорил Кот и насмешливо показал язык. Если бы кто-нибудь посторонний заглянул в комнату, он бы подумал, что мальчишка сошел с ума. Кот разговаривал с платком. Кусок шелковистой ткани, стыдливо сменив цвет с темно-синего на ярко-алый, отползал на исходную позицию. Это была их ежедневная игра, аналог «лапки-царапки» – Кот отворачивался в сторону и делал вид, что не замечает медленно подползающий платок. Потом, в самый неожиданный момент, платок резко взвивался в воздух и старался опутать запястье. Иногда получалось, и тогда Коту в наказание приходилось развязывать пару-тройку хитро завязанных узлов. Но сегодня ему везло – платок промахивался уже в третий раз.
- Ну все, все, хватит на сегодня, - предостерегающе покачал головой Кот в ответ на очередную попытку. – Я кому сказал!..

Платок был подарком Тримена. Одна из ошибок Матрицы, проявление хаоса в четко упорядоченном мире. Совсем маленьким Кот любил смотреть мультики про Аладдина. Помнится, у хитрого воришки был волшебный летающий ковер. Теперь же у Кота был волшебный платок с зачатками разума. Видимо, вместо ковра-самолета. В остальном же суровые будни неофита Сопротивления если и казались сказкой, то уж никак не добреньким мультфильмом с волшебными феями-крестными, воздушными замками и прекрасными принцессами. Каждодневные лекции, спортзал, зубрежка основных правил поведения. В город не выходить, никому не звонить, еда в холодильнике, книжки на полке. Развлекайся. В основном он общался с троицей, впервые ворвавшейся и так круто изменившей его жизнь. Молчаливый, неразговорчивый Зев, спокойный, невозмутимый Спин и мрачный здоровяк Медведь. Были в Узле и другие, но здесь редко собирались за общим столом – у всех были свои четко разграниченные обязанности. Да и вообще – первые пару недель жизнь в Узле казалась похожей на казарму. «Добро пожаловать в армию, сынок». Сплошные законы, ограничения и жизнь по расписанию. Как он попал в Узел – Кот помнил смутно. Помнил, как вырывался, когда там, в клубе Пробужденные не хотели тащить Карпаччи к порталу, как он перед этим и просил. Помнил, как на Изнанке уходила по лесной тропинке Девушка-в-Красном. Помнил ее прощальный поцелуй. А вот дальше был черный провал…

Очнулся Кот уже в «своей» комнате. Рядом с кроватью, похожий на статую Будды, сидел Спин. Сильно болела грудь, наливаясь кровоподтеком от удара Смита. То и дело кололо сердце, заставляя скручиваться в безмолвно воющий от боли комок – прощальный «подарок» Титании давал о себе знать. Хотелось просто отдохнуть и как следует выспаться. На прикроватной тумбочке лежала потертая зажигалка с четырехлистным клевером и инициалами «Б.К.». «Зиппо». Старенькая, но до сих пор работающая. Мальчишка заметил ее, когда Пробужденные тащили его у порталу. Серебристая вещичка выпала из куртки детектива. Прежнему хозяину она была уже без надобности, и Кот успел подхватить ее и сунуть в карман, к зазвеневшим ключам от дома. Ключи. Три вещи постоянно были у него, как только началась учеба в старших классах. Мобильный телефон, часы и ключи от дома. Мобильник, самую обычную модель, он оставил в прихожей, на столике у дверей. Когда убегал из дома, повинуясь неестественному голосу зачарованной Итальянцем девчонки и письму Фараона. Часы, «Spirit of Liberty» от Hamilton. Кожаный ремешок, черный циферблат, корпус из нержавеющей стали. Мелкие буквы девиза – «Without liberty, life is a misery». Для тех, кто не знает - в сущности, ничем не примечательная модель. Но, полазив по интернету, Кот выяснил, что прошлогодний подарок отца стоил тысячу семьсот долларов и выпускался ограниченной партией, всего 1892 экземпляра. Он отдал их барменше, в обмен на информацию – где искать беглянку-в-красном и ее крутого мужика. «Дух свободы, надо же!» - заклокотавший в горле смех перерос в кашель, сотрясший все тело. – «Смешная шутка. Пока носил часы – был Спящим. Отдал – стал свободным…». Из всего набора у него остались только ключи. Но, как «обнадежил» Спин – их можно было выкинуть. Потому что теперь домой дороги не было – там дежурили агенты-Блеклые.

«Эх, Волчара, Волчара…» - прерывисто вздохнул Кот. - «Не волнуйся, я тебя не забуду. Считай, ты у меня на плече будешь жить. Как только выберусь в город – найду хороший тату-салон. Волк, воющий на луну – ведь красиво же, правда? И инициалы. Твои инициалы. Как на зажигалке».
Мальчишка запрокинул голову к потолку, стараясь, чтобы предательские мокрые дорожки не проложили себе путь по щекам к подбородку. Не стерпел, сморгнул и тут же, чтобы не заметил Спин, вытер щеки грязным кулаком. «Я помню твою просьбу. Повидать барменшу. Показать, что жив. И к мисс Мак-Рори зайду, хоть ты этого и не просил. По всему видать – к тебе она относилась как к сыну. Тяжело говорить матери о смерти сына, а, Волчара? А вот мне придется… Если бы не я, ты был бы жив. Работал бы на Итальянца. Да и снежинку бы не потратил. Спасибо тебе за нее. Ты был прав – опасная это штука. Но если бы я согласился на предложение Летней – ты, возможно бы выжил. А я не смог. Ты прости меня, Волчара, ладно?».

Потом были две недели сплошной зубрежки и тренировок. Пара выходов в город вместе с Зевом. В первый же выход, Кот, как и обещал – нашел на улицах Берлина, кажется, небольшой, но уютный тату-салон. Долго листал альбом татуировок, придирчиво выбирая татушку. Морщась от покалывания, сидел в кресле, похожем на кресло зубного врача. Да и жужжание набивочной машинки было сродни жужжанию бормашины. В этот же день он навестил мисс Мак-Рори. Рассказал о последнем бое детектива. И – тихо ушел, оставив на столе единственную оставшуюся от Волка вещь. Ту самую зажигалку. В тот злополучный бар он смог попасть дней через пять. Опять была какая-то дурацкая вечеринка и Кот, присев за дальний столик, отсалютовал полупустой кружкой проходящей мимо девушке. Отрицательно покачал головой в ответ на вспыхнувший радостью узнавания взгляд. И, не прощаясь, ушел, оставив на столе двадцатку.

И следующим запоминающимся моментом был разговор с Итальянцем. Когда Спин решил в одиночку добыть какую-то сверхважную информацию и вломился прямо в офис Блеклых. В ту ночь Узел был похож на растревоженный улей. Кот поймал ковыляющего по коридору Медведя и вцепился как клещ, добиваясь ответа – а чего все вокруг суетятся-то? Разумеется, на саму спасательную операцию его не взяли. Ну какой из него боец? Кот метнулся в свою комнату и распахнул шкаф. Обшарил карманы старенькой куртки, в которой сбежал из дома. Да, есть! Мятая бумажка с телефонным номером Итальянца. Никому не было дела до мальчишки, выскочившего за дверь. А он бежал по улицам Нью-Йорка с одной единственной целью – спасти своего. И у него был план.

Усмехнувшись, Кот покачал головой. Воспоминание было свежим. Еще бы – у него получилось. Хотя рассчитывать было особо не на что. Кот прикрыл глаза, вспоминая…

Улицы Нью-Йорка. Узел команды Тримена выходит в несколько Секторов сразу, это выгодная позиция. Например, чтобы выходить в Нью-Йорк напрямую, а не переходя через чужие пути, Изнанку, или какую еще дрянь, о которой новоиспеченному члену Сопротивления еще не успели рассказать. Обычный переулок, мусорный бак, какие-то очередные листовки. Телефон. В одном фильме персонаж говорил, что его слово может начать войну и закончить войну. Этот номер - и тот, кто по нему ответит - тоже может многое...

Кот достал из кармана куртки смятый листок с семизначным номером. Прижав к уху трубку, кинул в телефон монетку и, затаив дыхание, набрал цифры, скользя пальцами по пластиковым кнопкам. Слушая гудки, парень невольно вспоминал о последней встрече с Итальянцем. К сожалению, тогда он помог переиграть Тримену этого хитрого интригана. Но выхода не было – приходилось обращаться за помощью.

- Добрый день, - заговорил Кот в трубку. – Мне пожалуйста, мистера Итальянца.

— Я..Соединю с ним, — отвечает женский голос, и через пару секунд отвечает сам Итальянец. — Бон джорно, - отвечает он, словно и не было сейчас пять утра. С другой стороны, зачем ему спать..


- Здравствуйте, мистер Итальянец. Простите, что звоню так рано, но мой друг в данный момент испытывает некоторые трудности. И я вспомнил, что тогда, в клубе Вы напоминали мне об оплате моих услуг. Ваше предложение еще в силе?

— Мистер Эйвери. Или..Кот, так вы, кажется, называли себя. Рад слышать, что вы уцелели в том столкновении. Я не отказываюсь от своих слов. Но о трудностях.. хотел бы услышать поподробнее.

- Да, конечно. Вполне разумно. Только… единственная просьба – не называйте меня Кот. Лучше, как и раньше – мистер Эйвери. Кот – это все-таки больше кличка для друзей. А не деловых партнеров с разными интересами. А ситуация… Думаю, она будет Вам знакома. Вспомните клуб. Вот, что-то вроде. Много полицейских, пара агентов и один Проснувшийся, который пытается от них скрыться. И очень мало времени.

— Так... случайно не Центральный Парк? - спросил Итальянец, сделав небольшую паузу. Голос его был явно кислым. Итальянец.. хитрый, умный, опасный Беглец. И все же, как говорил Тримен - программа. Впрочем, Кот не хакер. Поэтому работать проще - так же, как и с людьми. По крайней мере пока. Ведь границ, статичного поведения, - он еще не показал. Что же известно о нем? Заботится о своих, если верить Волку. Не лучший вариант - Спин не свой. Ищет свой интерес - можно пообещать.. что-нибудь. Только вот чем оно обернется в будущем? Он отзывался с пренебрежением об идеалах Проснувшихся - но это неудивительно. * Если слова ему покажется мало, лучший выход на твой взгляд - предложить ответную услугу. Возможно, также "до востребования"

- Именно. Центральный парк. Считаете, что Ваша плата будет слишком высокой? – Никакой насмешки в голосе, только интерес. Подобный тому, с каким обсуждают – выгорит ли та или иная сделка на бирже. И сколько средств придется в нее вложить.

Голос Итальянца. Холодный - но живее "агентов"-чистильщиков. Чуть рисковее. Чуть ярче. Он готов играть - и выигрывать. Но... он уверен в своем слове. То, как он говорил об этом - словно содержало несказанное "в отличии от".

— Мистер Эйвери. Боюсь, вы неправильно представляете себе принципы этого мира. Здесь - не Изнанка, Система владеет этим миром, и те, кто идут на прямое столкновение с ней, обычно погибают. Как, например, часто гибнут ваши собратья. Ведь ваш предводитель наверняка сказал вам, - не пытайтесь спасти его. Я обещал вам власть, славу, возможности, даже бессмертие. Но я не обещал вам подставлять тех, кто доверяет мне, ради одной из жизней тех, кто не способен даже на разумные поступки.

- Мой предводитель ничего мне не говорил. Наверное, чтобы я не пытался его спасти. Но я, как и Вы, связан со своей семьей и пытаюсь сделать все возможное, чтобы помочь ей выжить. Они спасли меня, я стараюсь спасти их. К сожалению, я не боец, я пользуюсь тем, что имею. И Ваше слово – это единственное, что у меня есть. Вы можете помочь или нет?

Итальянец. Который с самого начала разговаривал с тобой как с равным, и даже не злился на то, что ты сыграл на противоположную сторону. Почему-то кажется, что он действительно хотел тогда, чтобы ты работал с ним заодно. Возможно, ему надоело быть одному? Или программа, насмотревшись "Крестного отца", решила завести преемника? — Мои люди не выйдут с автоматами против полиции, если ты об этом. Но я помогу вам. И мы в расчете, мистер Эйвери. Будет интересно увидеться.. на этом поле...

Вернувшись, Кот прокрался в свою комнату. А спустя час в холле раздались громкие голоса, и он, напустив на себя заспанный вид, спустился по лестнице. Вот только вместо Спина в холле стоял набыченный незнакомый мальчишка. Еще один новичок. Только чуть младше и более широкоплечий. С ним удалось подружиться куда быстрее, чем с Зевом. Может быть потому, что новичок так же тосковал о доме и не скрывал этого? Или он был понятнее Мечтателя? В начале этой недели Тримен выдал немного денег и предложил «закупиться». Взамен своей «домашней» одежды Кот отправился на памятную улочку Берлина и купил вполне приличный костюм и ботинки. Оглядев себя в ростовом зеркале, усмехнулся. Конечно не Итальянец, но определенный шик есть. А произвести хорошее впечатление – самое главное. Ведь начиналась новая жизнь. И у него, Кота, была в этой жизни вполне определенная роль...

Дома было спокойно, тепло и уютно. Зев успел привыкнуть к этому странному, так еще до конца(что вообще было, наверно, невозможным) неизученному , но все же приятному своей атмосферой безопасности месту. Конечно, были здесь и такие дебри, куда заходить не стоило ни в коем случае, были другие, куда вход разрешался только в компании старших, были и просто бессмысленные безвредные лабиринты, каждый раз отнимающие по часу-другому времени на прохождение. Одним словом, место было интересное.

Мечта ребенка.

Зев помнил, как любил лазать по немногочисленным и оттого вдвойне ценным стройкам, и как расстраивался, когда сторожа гоняли его и его школьных друзей прочь. Да, это было опасно, и все это понимали(все слыхали про срывавшихся с высот и разбивавшихся насмерть детей), но все равно каждый по-настоящему смелый и вообще живой ребенок готов был жертвовать часами сна, чтобы прокрасться на какой-нибудь строящийся объект(необязательно близкий к дому!) и там вдоволь набегаться... Чем-то то чувство восхищения незаконченной и оттого как будто бы неправильной конструкцией было сродни тому, что чувствовал Зев каждый раз, когда прислушивался к легкому поскрипыванию напряженного воздуха Узла.

Он провел здесь больше трех лет. И до сих пор это место не переставало удивлять. Спать в гамаке в одной из немногих по-настоящему безопасных комнат, сознавая, что не так далеко, за этими стенами, полом и потолком - могут бродить непонятные порождения хаоса, рождающегося из процесса самого функционирования Узла. Как будто для тебя и твоих друзей зарезервирован супер-укрепленный и сверх-современный бункер на склоне действующего вулкана.

Да, если и были светлые моменты в жизни Мечтателя - то большинство их было так или иначе связано с Узлом, пусть и во время почти безвылазного трехлетнего сидения в нем Зеву и приходилось тоскливо, но все же... Здесь хотя бы можно было мечтать не опасаясь последствий. Ну, если недолго и немного.

Хлесткие удары, доносившиеся из тренировочного зала, прервали ностальгические воспоминания Зева. 34, странный, совсем непонятный Зеву новичок - только он мог с таким остервенением (достойным, по мнению Мечтателя, лучшего применения) молотить грушу. Яростный крик, звонкий всхлип цепи и наступившая после них тишина окончательно развеяли последние сомнения.

Всколыхнули воспоминания.

***

- Сосредоточься, Зев, не витай в облаках!
- Но я думал... это то, чему я пытаюсь научиться?
- Для этого тебе сперва предстоит научиться понимать окружающий тебя мир. Хотя бы слова, этот мир описывающие. И когда я говорю: "облака" - я имею в виду что-то далекое и маловажное, не имеющее никакого влияния на текущую ситуацию... которая...?
- "...содержит в себе максимальное количество всевозможных опасностей, в свою очередь способных сделать так, чтобы все твои мечты остались мечтами." Тримен, я уже запомнил же.
- Запомнить не значит понять. В тот раз тебе повезло, но не думай что твоя карма - вечно быть удачливым!
- ...
- Поэтому мы и тренируемся. Готовимся. Ну же. Как только научишься фиксировать внимание на мелочах - научишься и мечтать о более... конкретных и полезных вещах.

***

Невольная улыбка. Тримен всегда казался таким строгим, а на самом деле он просто собранный и серьезный, и всегда ожидает от других того же. С ним Зев научился многому.
Расщеплять минуты на секунды и жертвовать их в пользу часов.
Выдергивать с мира по нитке и плести из собранного кружево сплава культур всех Секторов.
Дышать на ладан в унисон с угрозой и притворным маневром задерживать дыхание.
И многому другому. Даже не вспомнишь всего. Наверно, Тримен сумел преподать ему самое важное - основополагающий принцип восприятия мечты как некоей конвертации средства достижения желаемого. Научил мечтать о близком, конкретном и понятном. Зев раньше и не думал, что в основе всего может лежать что-то одно, какой-то единый и почти универсальный закон, настолько сильно облегчающий жизнь. Наверно, это и было тем тайным знанием, или крупицей его, которой мудрец поделился с юнцом, и тем самым поставил его на ноги.

Зев еще постоял немного, прислушиваясь к тренировочному залу, но ничего больше услышать не смог - то ли 34 менял грушу, то ли ушел куда-то - проходов в Узле было много.

34. Их новый Водитель, пока что еще не чета Спину, конечно, но уже - лучший среди всех их в деле вождения, человек, чувствующий скорость как профессиональный гонщик.

Зев опасался его. После всей той странной и запутанной в отношениях старших истории Зеву не оставалось ничего иного, как смириться с очередной потерей - Спином, и принять очередное пополнение - 34. Только одному Мечтателю что ли показалось, что размен вышел каким-то неполноценным? Со Спином их связывала дружба и с десяток совместных вылазок, не говоря уж о том бурном знакомстве на Изнанке. О новом Водителе же Зев не знал ничего, даже имени не знал, ведь не мог же безличный номер быть настоящим, самовольно выбранным для себя именем?!

Недоверие - плохая соседка, но все попытки примириться и познакомиться привели к странным и неожиданным результатам. Когда Зев заговаривал с 34, тот, казалось, не совсем понимал, о чем пытается вести речь только что едва ли не засыпавший на ходу товарищ. Зев говорил о Системе и о её тлетворном влиянии на Спящих, пытался растопить лед отчужденности горящим в его душе огнем жажды изменения. Но лишь однажды 34 проявил нечто вроде интереса. Зев вздрагивал каждый раз, когда вспоминал о том их разговоре.

***

- Вот Спин. Вот он был классным. Я же когда сам Пробуждался - первым его встретил, ну, Медведя еще, Лист и... да... В общем, мы же частенько вместе ходили, даже вот видишь кожанку - это его подарок. Ну, немного большая пока, да, ну навырост же. Он вообще ничего не жалел наверно... Ну то есть знал цену вещам, событиям, людям. Умный, хех, даже Медведь признавал... При том что внешне - легкий такой, шебутной даже чуток. И еще спокойный. Знаешь, вот есть такие! К Коту когда заходили, еще когда он Пробуждался только - так ты бы видел, как Спин его осадил, я не слышал правда, но лица у обоих были - хоть в учебник по пантомиме! А ведь жизнь и без того такая, мрачная, а он так порой пошутит, атмосферу развеет. Хотя в последнее время тоже хмурый ходил часто. Какие-то терки у него были с Трименом, я не знаю, правда. Не уверен. Но напряжение было - жуть. Да, золотой человек был... Эй, ты чего?

***

34 вообще антипод Зева, наверно. Целеустремленный, собранный, в облаках не витает, и цели у него конкретные! Вот и тогда как-то странно он на Зева посмотрел. Как фотоснимок с лица сделал, дескать: "спасибо, я тебя запомнил". Жутковато стало. Оттого все скомкалось. В очередной раз. Тяжелая это штука - общение. Особенно когда с тяжелыми людьми общаешься. Раз на раз не приходится. С кем-то везет, с кем-то нет.

Вот Кот, например. С ним полегче как-то. Во-первых, напряжения такого не чувствуешь. Во-вторых, оттого и не чувствуешь необходимости говорить что-то, чтобы пустоту в отношениях заполнять. В-третьих, потому с Котом вместе думать приятно, молча даже. Сидели порой, вроде как порознь, и чем-то своим оба заняты - Зев комикс читает, Кот очередную игрушку свою в руках вертит, а ведь как будто бы и вместе, никто никому не мешает. Наоборот даже - то Зев что-то пафосное восторженно зацитирует, то Кот какой-нибудь свежевыученный трюк покажет. Красота.

Только по поводу игрушек тех у Зева всегда пунктик был. Не понимал по началу Мечтатель, откуда столько добра у новичка - вроде ж недавно только на зачистку стал ходить, даже чуть позже самого Зева - а поди ж ты, у того один скрап в мешочках, а у Кота - то одна изящная вещица, то другая. Эдак невольно и зависть зародится.

***

- Слушай, Медведь, а я тут у Кота такую штуку видел, ну, знаешь, такая...
- Угу.
- Вово! Слушай, а вообще...
- Угу.
- Ну это. Откуда она у него? Да и не только она...
- Так не боец он. Пока что. Как найдет себя - так будет боец. А пока - это поможет. *вздох* А, ты же зачисткой только недавно стал заниматься. Вот Узел касается мира - и появляется всякая дрянь. Мелочь ты последнее время по карманам стал собирать, вроде, так что должен знать. Ну вот. А иногда получается что-то работающее. Редко. Еще поди пойми, что оно делает, не убившись и не сломав. Кое-где спецы есть, не у нас. И вот порой остается что-то полезное. Таким как Кот их дают, потому что не-пробудившемуся с ними легче сработаться. И не совсем безнадежно в деле. Тебе бы не дал, прости, ты... Мечтатель. Суть у вас по-моему одна, еще замкнет. Может потом проверим, когда найдем что-нибудь ненужное.
- Получается, мне только на скрап и везло при зачистках? Или тут не в везении дело? Интересно... А Кот-то сам умеет ими пользоваться? Вроде ж недавно с нами, и уже весь в цацках. Одно слово: мажор.
- Сложно сказать, везло или нет. Лист в одну такую штуку вывалилась - пару недель искали, как выковырять. Они не всегда полезны, часто просто опасны. А Кот... я ему вроде всего парочку выдал. Видимо, уже где-то еще достал. Он много с кем знаком, говорил.
- Говорил... вроде и правда много с кем контачит. Как удается? *вздох* Слушай, а эти спецы, ну, которые иденц...идентицируют найденное - они кто такие? Наверно с Ночного Рынка? Там же чего только нет...
- Наши. С соседних Узлов. Акаши, вот. Был. В Красной Горе. Столяр до сих пор есть, в Шанхае работает в одиночку. Надо ребят ему искать, надо. Пойдем скоро, думаю. Дверь опять же. Из Берлина, прямо у тебя под боком. Пять Углов. Они недавно в Кейптауне хорошо повеселились. Злые они там, а Пять-Углов психом стал. Тяжелое место.

***

Медведь тогда мрачным стал. Встал и, косолапя и скособочившись чуть вправо, пошел в сторону лестницы. К окну. Тому что на Изнанку. Открыл, из сумки на груди пачку сигарет достал. Закурил. Странный запах, с одной стороны дрянь дрянью, горький. С другой - цветы проглядывают. Молчали слишком долго, Зев не нашелся, как разговор склеить. Пришлось уйти - ну хоть с чем-то. Понятно стало, чего Кот такой, ему иначе нельзя. И пропала зависть, ну, утихла по крайней мере. Каждому своё - Зеву невзрачный прикид поношенный, а Коту - модный костюмчик. Зеву - ворон считать, Коту - побрякушки коллекционировать. Нормально.

Да и вообще, был у них выход из Узла один, когда Зев почувствовал, что вот оно - сблизились. А ведь что интересно, почти без слов все прошло, просто им нужно было послание одно в одном Берлинском тайничке оставить, Тримен попросил. А Зев - старший тогда - внял просьбе Кота, отвел в тату-салон один. Ну просто по пути же было, да и знал Мечтатель один хороший салон, еще из прошлой жизни(нет, сам не ходил, но в школе про него только хорошее слышал). И только как дошли до него и остались Коту татуировку какую-то делать - только тогда Зев понял, что в точку попал. Мог бы отрезать властно: "мы на задании", и все тут. Мог бы пообещать, дескать, потом сходим, сначала дело. Мог бы вообще отмахнуться, что за мода вообще такая дурацкая, по сиюминутному желанию левой пятки себе на всю жизнь кожу уродовать! А нет, тогда бы совсем другой эффект был бы наверно, и может даже и вовсе отрицательный. Так что повезло Зеву тогда с решением его - чутью доверился, уловил что-то в голосе Кота, понял - эта конкретная татуировка важна для него была.

В общем, раз на раз не приходится - все одно тяжело было Зеву контакт с новыми товарищами налаживать. Другие они, совсем другие. Даже сейчас вот - один выкладывается на полную, себя не жалеет, аж кричит. Другой наверно сидит где-нибудь и как обычно в "артефакты" свои играет. Подумать так - одни ненормальные кругом, только Зев адекватно о деле думает.

Мечтатель вздохнул и, покачав головой, направился в кабинет Тримена.

Существуют долги, которые нужно отдавать тогда, когда можешь. Негласные, неосязаемые, почти невидимые. Почти. У Зева был такой, и он грозился перейти за грань восприятия. Когда-то простая девушка из Нью-Йорка по имени Кэти помогла потерявшемуся на Ночном Рынкке ребенку. Девушка, которая сама нуждалась в помощи, возможно, куда больше чем тот ребенок. И да, пусть все, что ни делается - все к лучшему, и благодаря помощи Кэти целая команда Пробужденных плюс одна невинная девочка плюс одна сумасбродная программа... в общем, уцелела куча народу! Только вот сама Кэти... Зев так и не узнал, что с ней стало. Быть может, до сих пор прячется среди цветных шатров. Быть может, схвачена и замучена властями Рынка. Нельзя было так оставлять это, просто нельзя! Если и вынес какие-то уроки Зев из опыта обучения на Узле - так главный из них и был про конкретную помощь конкретным людям, окружающим Мечтателя! Грош цена тем мечтам, что уходят тонкой дымкой в далекие небеса...

- Прошу прощения, Тримен. Я могу сейчас обратится по одному делу? Мне очень-очень нужно на Рынок. Есть идея...

Дом. У него много лиц - в Нью-Йорке одно, кирпично-красное, побитое дождями, потемневшее от дыма бесконечных автомашин. В Берлине - другое, желтоватый-"пастельный" дом-одноэтажка, деревца во дворе - вишни. В Шанхае - третье, стоящий на склоне холма дом, втиснувшийся среди множества таких же. И "башенка" Изнанки, белая-белая, с конусом крыши и оконцами.
Внутри он тоже разный - достаточно подняться с первого, почти "статичного" этажа наверх. Тут есть и залы для спарринга, и комнаты для медитаций, пустые комнаты, чьи окна выходят на любой из "выходов", Темные комнаты - там нет смысла даже включать фонарик, или зажигать свечу, темнота все равно остается темнотой, - длинные коридоры, лестницы-эскалаторы, и многое другое. Еще в Доме есть подвал. В его центре находится небольшая комната, пустая, за исключением колодца в центре, глубокого каменного туннеля вниз. Если посмотреть вниз, то где-то внизу свет свечи, - только свечи, традиция, видимо, - отражается от воды. Это отсюда идет сила узла. Это отсюда идет череда ошибок, потому что вода из этого колодца капает вверх.
Там, вверху - отверстие в медной пластине. Когда капли падают не в него - тихий звон воды о металл слышен любому в Доме. Что-то происходит. Наложи карту - и знаешь, куда идти, куда падает капля. Только вот которую карту из трех? Или вовсе без карты?

Дом. Он привык к людям в нем, к людям, которые хотят чего-то. Свободы. Мести. Дом никогда не понимал желаний людей в точности - но он ощущал стремление. Стремящийся к чему-либо, недовольный тем что есть - таков каждый из людей Дома.
Тримен. Веревки мышц под сухой кожей, высокий рост, прямая осанка. Пожилой, - сказал бы взрослый человек. Старик, скажет мальчишка, для которого даже тридцать — это "столько не живут". Дом жил долго, и видел Тримена таким же мальчишкой. Он спокоен, он не спешит действовать, он смотрит, а потом уже шагает. Он говорит мало, и двигается мало, словно бы скупо расходуя невеликий запас оставшихся у него слов и движений. Когда-то было иначе. Но возраст - это еще и память о многих ошибках.
Ты шагаешь осторожно, ты действуешь уверенно, ты рассчитываешь и выходишь победителем - но ты все еще позволяешь себе толику превосходства.
Не говорить и не брать с собой - чтобы не мешали. Чтобы защитить. Чтобы были естественны. Чтобы росли.
А может быть, ты просто самоуверен?
Говорить загадками, толкать в правильном направлении, ждать, что догадается сам. Чтобы не влиять. Чтобы дать вырасти самому.
А может ты просто любишь казаться загадочным? Или просто боишься привязаться к тем, кто может погибнуть так быстро?

Медведь. Большой. Взрослый - такой, что каждому из новичков в отцы годился бы. Сильный даже с виду. По-звериному мало говорит, по-звериному больше чует чем может объяснить. Не умен и скрывает это? Возможно. Не привык к компании? Возможно. Дом большой, никто не заставит быть рядом. Зев еще помнит тот бой, из которого Медведь впервые не вышел - выполз, опершись на Спина.
В Узле ты вылечишься от многих ран, которые смертельны для обычных людей. Но вылечиться и стать прежним - разные вещи. Неровно сросшиеся кости, "сухие" мышцы.. Медведь может ходить, может даже показывать, почему твоя стойка неверна, его сила все еще с ним - но в серьезном бою нужна гибкость и скорость на которые он больше не способен.
Медведь добр, хорошо относится к детям, временами раздражителен, но отходчив, а его недоверие к программам вполне оправданно... так думаешь о нем, словно пытаясь доказать самому себе то, что не скажешь ему в лицо. Что его ранение не сделало его никчемным.
Получится ли убедить в этом его самого - кто знает. Медведь говорит мало, и держит чувства при себе.

Спин. Это имя все еще звенит в голове каждого, кроме последнего новичка, и подсознательно они все еще ждут, что придет. Вернется.
Спин. Средний рост, простая одежда, единственный из троих, для кого черные очки были действительно частью образа. Молодой - пусть и на десяток лет старше "новичков". Дерзкий. Упрямый.
Спин был самым "живым" из трех постоянных обитателей Дома. Загадочности Тримена и немногословности Медведя он противопоставлял клоунаду и подколки. Сорвиголова, он, казалось, был уверен в собственной неуязвимости, - и на зависть Зеву с Котом вытворял лихие трюки в зале для тренировок, а на байке, казалось, мог проехать по любой поверхности.
Выбить вампиру клык пистолетом и предложить кормление с ложечки - это он, Спин.
Открыто целоваться с Дверью прямо в дверях Дома - это он, Спин.
Играть в карты с Медведем и Зевом, беззастенчиво мухлюя, а потом загадывать каверзные желания - это тоже он.
Он не чурался говорить обо всем, что остальные принимали как данность, объяснять вещи "на пальцах", и видел весь мир простым, как пять пальцев. Агенты и мы. "Найти побольше ребят, разузнать уязвимые точки, ударить - и можно праздновать победу."
Но даже он со всем его нахальством подчинялся Тримену, и верил в его правоту. До того дня, когда в клубе "Небо - не предел" жизни двух членов Сопротивления и силу третьего обменяли на "грудастую девчонку и смазливого красавчика".
Это был первый раз, когда Зев, как всегда чуткий ко всему, что происходит в Доме, услышал, как Спин в споре с Трименом дошел до крика.
Дальше все медленно шло под откос. Частенько переменчивый, Спин теперь раздражался почти по любому поводу. Тренировки, и так-то не легкие, превратились в полосу препятствий и насмешек, что было еще тяжелее для Кота, который так и не мог дотянуться до своего "внутреннего котенка".
Обычно после этого он отходил - и, неловко улыбнувшись, и избегая встречаться глазами с новичками, показывал все постепенно. Но периоды "доброты" становились все реже и реже, и когда Спин стал пропадать, у нового поколения хватало сил только на отоспаться, впервые за долгое время. И влетевшая в Дом с просьбой о помощи Дверь осталась ими незамеченной.
Спин. Герой - или глупец-сорвиголова? Единственный живой среди мертвецов - или тот, чья горячность подвела итоге его жизни? Дом не судит живых и мертвых - но он помнит того, кто не боялся подняться на вершину.

Лист. Встретишь ее в городе - подумаешь "учительница". Или там "библиотекарь". Строгая, деловая, но вместе с тем человечная. Иногда кажется, что она специально закрывается от сошедшего с ума мира, и ведет себя также, как Спящая в своей обычной жизни в Мегаполисе.
С тех пор она все реже принимает участие в жизни Дома, да и появляется там лишь время от времени. Она решает проблему ресурсов - для команды Тримена, но также и для команды Бейли, владеющей третьим Узлом Нью-Йорка. Хорошие навыки хакера ценятся в Сопротивлении не меньше мускулов. Кот и 34 видели ее лишь раз-другой, один из них - когда она взяла на себя роль водителя в миссии по спасению Спина.
Лист. Сломалась и ушла в себя? Нашла новый дом у Бейли? Или то что она вдалеке от "линии фронта" ничего не значит?

Все больше старых жителей покидало Дом. Всему нужно обновляться. Быть может, пора и людям.

------------------------------------------------------------------------------

34.
Удар. И еще один.
Неужели вся жизнь могла быть отобрана так просто?
Хук
Ты просто пытался помочь человеку - и оказался всеобщим врагом? Всего-то нужно было - ...
Кросс
...кража со взломом, - но ради пользы дела, - угон машины, - но ведь не попадаться же, - немного безумного вождения, полузагрызенный агент Системы...
Да к черту! - серия ударов. "Подсознательный двойник" тоже изменился, стал язвительнее - или это ты сам стал злее? Но оба вы ощущаете это. Ощущаете что на тренировках далеко не уедешь. Нужно что-то реальное. Что-то настоящее. Чем можно будет наполнить эту жизнь - взамен потерянной.
Из-за них всех!
Удар. Еще один. И еще. Мир вдруг стал четким и словно бы концентрированным, а на груше было можно разглядеть каждое пятнышко.
Мир сжался.
Ты ударил.
И сжавшийся мир лопнул, как лопнула цепь, как лопнула груша, покатившись по полу, рассыпая песчинки.
Тишина. Шелест песчинок - и шелест дождя где-то там. Далеко.
Песчинки собирались в горки. Наверное, это тоже было записано в законах Матрицы - то, как сыплется песок. Как он собирается в горки. Интересно, а может в реальном мире он так не собирается? Они ведь слишком ровные, эти горки. Слишком систематичные.

Шаги. Их сложно назвать медленными - скорее ближе к "мерным". Равномерный стук-постук, приближающийся к тебе. Казалось бы, сопротивление - но иногда Тримен донельзя похож на агента.
— Неплохо, тридцать-четыре. Похоже, тебе пора заняться чем-то посерьезнее. Пойдем.
Отпечаток ботинка на песке - словно подпись к картине.

Шаги по коридору. К лестнице. Наверх. Второй этаж. Деревянные ступеньки, скрипящие под кедами, песчинки принесенные из зала шуршат о дерево. Старость дома. Правильность?

Крутящийся в голове вопрос словно сам просится на язык. Когда реальное дело? Когда мы отобьем Узел Темного Города? Когда можно будет отомстить? - последнее приходит на ум. Но не на язык.
"Посмотрим" - звучит ответ. Один из типичных "взрослых" ответов. Неужели даже потеряв все, став "террористом", членом Сопротивления - ты все еще ребенок для них? Все еще тот, кого надо воспитывать и учить?
"Когда посмотрим?"
"Сейчас." - Тримен открывает дверь одной из комнат.
Дверь открывается... в пустоту. Черную, непроницаемую пустоту. Единственным светлым пятном в ней - брус почти белого дерева, идущий прямо вперед. Шириной он сантиметров пять. А вот длиной... метров десять точно.
Тримен вздохнул - и зашагал вперед по брусу, словно это была мостовая.
Ты - осторожно, стиснув зубы - следом.
Шаг
Тесты. Проверки. Ты же сам, сам говорил, что результаты хорошие.
Делаешь шаг вперед, вслед за Трименом, навстречу поднимающейся из пустоты стене.
Шаг, другой... И падение. В черноту. Ужас полета....и приближающийся брус, на который ты падаешь сверху.
Схватиться. Повиснуть, стиснув зубы.
— Успокойся. Забудь про Изнанку и прочее. Оставь в голове только путь вперед.
Подтягиваешься. Встаешь. Успокойся, как же.
Злость. На Тримена, на испытания, на Рыцаря. Собрать в кулак. И разбить на осколки. Бегом, вперед, по брусу, вверх по стене, на площадку.
К невозмутимому Тримену. Тренировка - значит бой. Разбежаться, и..
Блок. Удар. Уворот. Площадка словно расползается, стены, потолок, части пола движутся в разные стороны, но ты не даешь миру шанса отвлечь тебя от цели. Пробить оборону. Заставить обратить внимание.
Бросок через себя - Тримен влетает в стену напротив и бежит по ней, а движущийся пол словно сам выносит тебя ему навстречу.
Удары, захваты - тощие руки соперника не удержать дольше секунды, а ответный удар в грудь бросает тебя назад, в стену над пустотой. Отскакиваешь словно мячик. Не думая.
Вновь на площадке-"ринге". Или том что от нее осталось - пара досок, вчетверо толще того бруса. Вокруг комната превратилась в гигантский кубик рубика, сходясь, расходясь, собираясь.
Удар - наконец-то Тримена удается достать. Падая, тот цепляется ногой за доски, и вылетает с противоположной стороны - а тебе дает по лбу очередной кусок интерьера. Теперь он движется еще и на тебя, словно конвеер смешали с полосой препятствий.
Проклятый паркур. Он не спас Спина...
Мысли сгущаются в облако ясности, а шелест дождя перебивается треском пламени. Лицо Тримена - ясная цель, все остальное не имеет значения.
Кувыркаясь через препятствия, огибая доски, ты уклоняешься, бьешь, чувствуя, что ты медленнее, медленнее, медленнее...
Новое препятствие идет тебе навстречу, кусок стены на уровне твоей головы. Тримен даже не видит его, словно ему и не важно. Ты не пытаешься уклониться, продолжая оттягивать внимание соперника...
Длинная фигура на долю мгновения отвлекается, метнувшись вниз-и-вверх - и ты бьешь лбом в этот единственный момент. Пробивая деревяшку. Опрокидывая врага на спину.
Нет.
Учителя.

Тримен встает, и кланяется, сложив руки на груди. В этот же момент комната собирается воедино. Сломанная доска чернеет провалом в пустоту.
— Ты многому научился, тридцать-четыре. Но... этот путь не лучший.
Он словно хотел сказать что-то еще - но остановился.
— Я обдумаю твои слова о Темном городе. Если мы действительно соберемся... нужно будет подготовиться.
Тримен поворачивается и уходит из зала по тонкому брусу. Все еще спокойный для постороннего глаза. Но уже не настолько спокойный.

------------------------------------------------------------------------------

Кот.

Вспоминаешь.
Подумать только - прошло, казалось бы, месяц, ну полтора максимум - и столько всего. Столько всего, что и в жизнь не вместится.
День рождения - и ты сам. Еще спящий, еще ничего не понимающий. Что было бы, если бы ты тогда ее не встретил?
Весна же. Точно. Ну экзамены бы скоро, готовился бы. Джилл сменилась бы на Джеки, возможно затеяли бы то дельце, о котором говорил Нил, почувствовал бы себя "крутым парнем"...
Итальянец. Что было бы, если бы ты не пошел тогда с Карпаччи? Если бы делал, как тот просил?
Может, и впрямь бы сейчас сидел где-нибудь в действительно шикарной квартире, отдыхал перед тяжелым днем где надо сталкивать лбами тех и этих, после чего пожинать плоды. Возможно подружился бы с кем-нибудь из его.. "подопечных". Тот же Флинн вроде бы даже с Волком нормально ладил, если бы не разные стороны баррикад. Да и Джанет, бюст у нее был - закачаешься...
Что бы было. Что бы не было. Но выбор - сделан, сделан тобой, и теперь пора осваиваться здесь.

Воспоминания.
Спин. Злость - и добро одновременно. Жгучие насмешки от которых стену хочется расшибить, ведь не можешь, не можешь ты сделать невозможного. Даже если у этих психов каким-то образом получается.
"Давай, Красавчик, двигай задницей, вот стена, вот цель - беги!"
Хорошо, расшибиться насмерть нельзя - ты это проверил неоднократно. Боли - хватает. А вот сломаться в Узле не получится. "В нашем узле, по крайней мере" - с непонятно-злой усмешкой добавил Спин.
Падения в пропасть. Удары, с такой скоростью, что половину из них ты даже не замечаешь. Просишь помедленнее - теперь заметить можно. Но руки и ноги так быстро двигаться отказываются.
Это уже потом, когда к вам присоединился 34 ты понял, на кого были рассчитаны те тренировки. На тех, в ком эта искра уже загорелась, кому достаточно только толчка...
"Слушай, я в этой метафизике все одно не разберусь, на это Тримен мастак с его коанами. Просто, я не знаю, представь, что твоя красотка в опасности, и ты должен добиться этой цели."
Помогло. Ты почти смог. Добежал до конца. Ты, кажется, услышал какую-то музыку - или это был звон в ушах? В любом случае, в следующую секунду тело скрутило болью. Словно ты горел. Горел изнутри...
...Какая-то гадость стекала в горло. Густая, как сироп от кашля. Теплая, в точности как твое тело. Металлический привкус. Кровь?
Додумать не успел - вывернуло наизнанку. Вот только тошнить было уже нечем. Ты сидел на деревянном полу, остро-остро ощущая весь мир. В ушах звенело. Но пожар в теле стих, словно сработала пожарная сигнализация, а та гадость была пожарной пеной.
В нескольких метрах от тебя Тримен беседовал о чем-то со Спином. Звуки возвращались - но осознать их значение не хватало сил.
— Ты как, живой, Красавчик? - Спин подал руку, помогая тебе подняться. Озабоченно поглядел на тебя. Вздохнул, словно бы с жалостью:
—Ну, с-сволочи. Ладно. Сказали тебе такое пока нельзя. Больше - нельзя. Только базовый курс. Упал-отжался-всяфигня. Как нашему соне. Иди, к Тримену зайди, на сегодня спасение принцесс окончено.

Разговор с Трименом. Рассказ о произошедшем, еще раз, полный. Выходит, Карпаччи не зря говорил, что "снежинка" опасна. А ты, "Кот", теперь наркоман, спасибо папа с мамой не знают. Вампирская кровь. То еще развлечение, да. Ясно одно - надо быть аккуратнее. Вампир поди врядли с кровью добровольно расстанется. Как и все остальные. А склянка с еще одной порцией теперь у тебя при себе хранится. На всякий случай.
Тримен обещал найти выход. Вот только выхода все еще нет - а к 34 пусть и легкая, но зависть...

Воспоминания - словно камешки в кармане, которые так весело кидать в реку.

Мисс МакРори. Ее имя мигом успокаивает накачанных ребят, которым недостаточно твоего модного наряда. Ее имя открывает двери знакомого тебе домика, и ты словно чувствуешь, как за тобой наблюдают.
Хмурый мужчина, - кажется, его зовут Джек, - смотрит на тебя, а ты повторяешь затверженную фразу - что тебе нужно увидеться с уважаемой мисс Мэгги МакРори.
Тот лишь молча кивает, пропуская тебя, и ведет вниз.
Спуск по лестнице. Запах влажной травы... нет, мха. Полумрак, который физически успокаивает. Здесь словно по определению не нужно бежать. Никуда.
Тьма сгущается по краям комнаты, но свечи освещают центральный стол, полки с диковинками - и пожилую женщину, скорбно смотрящую в чашу с водой.
— Ты изменился,.. Кот, - отвечает она на твое приветствие, - садись. Внимательно слушает твою историю.
...
— Мистер Карпаччи всегда любил риск. Я говорила ему, что однажды он ввяжется в ту драку, которая будет стоить ему жизни - но это не останавливало его. Мне жаль, что он погиб, и, наверное, еще больше жаль тем, кому он помогал. Многие в этом городе нуждаются в помощи детектива, знакомого с.. необычным.
Она подняла глаза на тебя.

— Я не могу стереть следы Лета на твоем теле. Но я могу взглянуть на твое будущее.
С одной из полок она взяла кожаный мешочек. Вновь сев рядом, коснулась твоей руки.
— Не глядя возьми одну руну и выложи на стол. Думай о том, что для тебя более всего важно.
Прохладные грани дощечек, шелестящие и постукивающие в мешке.
Первая. Похожая на дерево, вросшее корнями в почву.
— Взятое. Что-то отнято у тебя - и ты хочешь вернуть это.
Прошлое? Любовь? Друг?
Кивок - и ты тянешь следующую. Крест.
— Союз. То что ушло, вернется - когда будет заключен союз.
Вернется. Прошлое - или любовь? Или, может быть, Волк, которого можно, можно воскресить?
И третья. Три ответа, как в сказке? Эйч, одна из букв алфавита - но почему так мрачно лицо мисс МакРори
— Смерть. Та, что начнет все.
Мисс Мэгги помолчала и вздохнула: - Будь осторожен, Кот. Будь осторожен.
Зажигалка осталась на столе.
------------------------------------------------------------------------------
Зев.

Дом смотрит на тебя - ты знаешь это. Потому что в глубине души уверен, что Дом - он живой. Он ведет тебя - туда, где тебе будет интересно. Иногда играет. Иногда заводит в тупик. Но не больше.
Дом. Шелест страниц книги. Иногда кажется, что она тоже где-то здесь - та самая книга. На ее страницах есть все - но соотнести это "все" с миром не всегда просто.
Взять, скажем, предметы. Казалось бы, чего проще - вообразить, скажем, стакан воды. Намечтать, понимаешь, - и выпить. Чего проще?
А вот только не держится стакан. Дольше секунд то есть. Нечеткая фигня вместо стакана получается дальше. Ну оно бы возможно и пошло, глотнуть можно успеть. Так ведь оказывается, что когда нечеткая фигня у тебя в глотке - это еще менее приятно. Сосредоточение. Единение с миром - вот об этом, видимо, и говорил Тримен. Какое тут сосредоточение, когда вокруг на самом деле столько всего. Вампиры. Феи. Изнанка. Первое время о ней рассказывали все, и много - не зная как обращаться с детьми, они вспоминали смешные истории, связанные с ней. Ничего особенно жуткого. Как плутали по пирамиде однажды, как убегали по колесу обозрения, как подшутили над гадалкой с Рынка, - и это Лист, строгая тихоня, неужто?!
Медведь даже однажды обмолвился про Тримена - не задумавшись даже, что Спин, ехида такая, слово за слово вытащит всю историю. Ну даа... Тримен, спокойный и невозмутимый, ушел в попойку с тем самым "Драконом Красной Горы", а потом едва не разнес полШанхая, удирая от погони. Чего только не бывает.
Тримен. То как он учит - не сравнишь даже ни с чем. Он не понимает, как ты это делаешь, не знает, что ты чувствуешь. Он может только догадываться - и использовать привычные методики на новый лад. Успокоение. Медитация. Концентрация. Он видит только попытку - и результат.
В каком-то смысле тебе его жаль, как и всех по сути. Это творение. Акт творения, и он великолепен сам по себе. Каким бы ограниченным он не был. А иногда, когда никто не смотрит - можно забраться на верхние этажи, и мечтать. И воздушные замки проявляются над твоей головой, феи трепещут крылышками, а прекрасные принцессы...
...впрочем, чем дольше ты здесь - тем реже. Люди взрослеют. Мир жесток - и все сложнее быть мечтателем. Сумеешь ли остаться собой - в этом мире? Со своей взрослой, всерьез взрослой - мечтой?
Задумался. О чем начал? О мечтаниях, тех, что близкие и конкретные. Воплощать - сложно. Еще хотелось оживлять. Однажды очень сильно хотелось, когда Медведь вернулся весь переломанный. Хорошо, Тримен остановил. Объяснил, что не зная медицины, не зная точно, как устроен человек, пытаться изменять его - все равно что ребенку мухе крылья оторвать, а потом пытаться приклеить. Без толку, только еще хуже сделаешь.
Кое-что можешь. Обычные ушибы-порезы. Сцепить и держать. Человек видит - человек верит.
А вот внутреннее, то что глазу не видно, - это пока еще не пробовал. Страшно. Учился, зубрил анатомический атлас - но все равно пока что страшно. Люди - живые. Если покалечишь, а не вылечишь - даже думать страшно, что будет.
Стихия - это проще. Силы тянет быстро, но долбануть молнией, или ураганом - это помнится до сих пор. Но "громко". Ты знаешь это ощущение - когда мир чуть дрожит. Не локально отдается от действий бойцов, быстро затихая, а дрожит мелко-мелко, словно струна. словно паутинка. И где-то там паук только и ждет того.
Ждет, чтобы укусить.

Спин ушел внезапно. Очень внезапно. Да, ты знал о ходящей рядом смерти, да, ты даже припомнишь Свитч, если поднапряжешься, - но... Но тогда ты не вглядывался в нее. Тогда ты беспокоился о живых и сам боялся признать очевидное. А потом..
Три с лишним года - много для мальчишки. Те, кто тебя окружает выходили навстречу опасности вновь и вновь - и казалось, что смерть так и будет обходить их стороной. Да, опасно - но они же лучшие?
И вот теперь. Очередная смерть. Очередная - и по сути первая среди отряда. Так просто. Так...глупо? Так говорил Тримен - "глупость." Пусть и не знал, что ты слышишь. Вот только потом, когда ты видел лицо Тримена, готовившегося спасать азиата, в его глазах отражалась гордость. Возможно, он и сам.. хотел? Но не решился?

Он никогда не был трусом, Тримен. Ты помнишь это, когда в ответ на слова стриженного "под ноль" седого Бейли - злые слова о том, что "Деревяшка своих подставлять не хочет", - Тримен молча встал, оставляя защиту Зева Спину, - и вместе с Медведем пошел прикрывать их.
Агенты. Они тогда подоспели слишком поздно, - или Зев успел куда быстрее, чем они ожидали, - и жертв не было. Редкий случай. Раны от пуль - не в счет.

Взывая к памяти о стойкой Шторм, ты пробиваешь путь к выходу, закрывая команду от стражей Архива. Но каждую секунду образ упущенного времени здесь.
Словно ты сам давно должен быть мертв вместе с городами конца двадцатого века.

И вот теперь с вами 34. И Кот.
Кот - он понятнее. Ты видел его с самого начала, видел его в конце. Он изменился, он пробудился, наверное - но остался в сути своей прежним. Красавчик, "первый парень класса", - такие и в твоей школе были, там, давно. Такие гуляют с лучшими девчонками, и целуются с ними, некоторые - на глазах у всех, чтобы завидовали, некоторые - незаметно, чтобы спокойнее. У таких всегда все схвачено, дни расписаны, а будущее четко определено, не до мечтаний. Даже теперь, шагнув за пределы скучного обыденного мира - он уже и здесь все себе отхватил. И "ништяки", и одежду получше, и знакомства, с одним, с другим, вот в ирландский квартал зачем-то заехал - а ты ждешь и в голове птички поют, хотя никто и ухом не ведет. И где те птицы? Обычный домик на окраине, ничего особенного, до стены Сектора - рукой подать.
Но несмотря на всю его антагонистичность, он был понятнее. Он был словно осколок прошлого, упрямо не желающий растворяться. И вот упрямство в Коте чувствуется, как же - быть слабее всех, считай, обуза в любом серьезном бою. Таким долго ощущал себя ты, пока не осознал, что все тебя прикрывают как какую-нибудь святыню. Только эта святыня еще и жахнуть может некисло.
А Коту что? Ни мечтаний ни мордобоя толкового. Кто бы другой давно сдался, пожалуй, даже ты, наверное. А он терпит.

Тримен. Все в конечном итоге обращается к нему, как все дороги по словам одной книги, вели в Рим. Комната Тримена, которую Зев по домашней привычке называл кабинетом, - была пуста, как можно было убедиться, когда на стук никто не отозвался.
Шаг внутрь, другой..
Что делать? Ждать, примостившись на стуле? Скучно.
И начертив на стене пальцем "экран" и пару закорючек, Мечтатель взглянул на Тримена.
Тримен и 34 дрались. Было красиво. Как в боевике по телевизору. Быстро-быстро, так быстро, что не успеваешь уловить, что они творят.
Наконец Тримен падает... Неужели 34 так силен? Или Тримен отвлекся?
На секунду ты боишься, что Тримен не встанет. Ты редко видишь, как кто-то его достает.
Но он встает, и идет к выходу. Вскоре он возвращается в комнату.
— Привет, - он рассеянно улыбается тебе, - Идея? Ну давай.
Слушает. Кивает, словно все же "не здесь". Там, в бою, просчитывает ошибку? Или что-то еще? Или он все же здесь и пытается понять, чем аукнется твоя просьба?
— Да, точно. Сегодня же ночью Рынок. Ты вовремя вспомнил. Ну.. сходи. Спроси у Медведя, чем он готов поделиться. Возьми Кота, пусть потренируется. И...34. Приглядывайте за ним.
Он покачал головой, взял со стола темные очки, накинул куртку:
- А мне нужно.. кое-что уладить.

Радость в душе Зева быстро вытеснила оттуда его же обеспокоинность последними словами Тримена. "Кое-что уладить"? Так значит, что-то не так? Но... какая вообще разница, ведь если Тримен за это берется, то конец беде!

А еще Мечтателя только что отпустили на Ночной Рынок. Просто, без лишних нудных попыток переубедить, как равного. Ему поверили и, что было даже еще важней - доверили жизни товарищей. Впрочем, дети всегда склонны все преувеличивать, даже рутинную отмашку взрослых. В любом случае - они идут на Рынок! И это стало главным, решающим фактором в последующих действиях Зева. Паренек засиял и выпалил на одном дыхании:

- Ух-ты, спасибо, Тримен, спасибо-спасибо, я обязательно захвачу каких-нибудь гостинцев, вот увидишь, мы там точно найдем что-нибудь, ну... интересное!

...и вдруг прильнул к стариковскому телу и обнял за пояс (слишком уж высок был лидер) - в жесте высказал то, о чем умолчал на словах. Благодарность за предоставленный шанс помочь Кэти и её слону.

И тут же сорвался с места и убежал. Таким бодрым Мечтателя давно не видели.

***

- Медведь! Медведь, не спи, замерзнешь! Мы идем на Рынок, Тримен-сказал-спроси-у-него! Приготовь нам что-нибудь, ну пожалуйста-пожалуйста, я не знаю, а, да, точно! Что-нибудь ненужное! Ну скрап там, или мелочь какую непонятную, мы же на Ночной, говорю тебе, Рынок идем. Моя идея, да-да. Ну я просто подумал...

По застывшей прямо в дверном проеме скрюченной спиралью позе Зева было видно, что ему не терпится убежать куда-то дальше, но и не высказать суть своей задумки он тоже не может.

- ...ну Рынок же, там торгуют. Может мы найдем кого, кто будет заинтересован в поставках чудного-всякого. Стабильных. Хм, на Ночном-то Рынке? Ну, более-менее стабильных. В любом случае, связи на Изнанке нам нужны. А контакты-то, контакты! Мы им фигню всякую, а они нам артефакты или сведения, вот Кота с собой возьму, пусть поработает, и этого, хм, тоже... Пусть хоть мир поглядит. А я там между делом и про Кэти чего спрошу, представляешь, вдруг найдется? Да не, точно найдется!

Легкомысленно но при этом тихо, в ладошку, рассмеявшийся Мечтатель вдруг немного испугался - разболтал же ведь только что план свой весь, вдруг Медведь пойдет да расскажет всё Тримену, о том, что "Зев-то наш не о деле команды думает, а о юбках да хоботах". Или она в брюках была? Какая разница! Скорей смываться, пока он не разобрался, что к чему!

- Да-да-да, ты пока приготовь нам "товар"-то, меняться ж идем. Ну помоги, Медведь, я бы сам, но мне ж еще этих двоих надо найти, и растолковать там всё, ну, ты понимаешь же? Вот спасибо!

И Зев, спотыкаясь с непривычки и едва ли не падая (все-таки по Узлу он привык ходить), побежал в сторону жилого отсека. По мере удаления от вотчины Медведя (тот же у них складом заведовал), Зев все больше терял в уверенности, словно запал постепенно выгорал - и вот уже и шаг медленнее, и дыхание выравнивается, и губа закусывается. С новичками Мечтатель пока что так запросто общаться не мог, не получалось через что-то внутри себя переступить, и всё тут!

Ладно хоть первым к Коту, но с ним-то Зев больше молчать привык, чем полноценно общаться! Ладно, как-нибудь... точно, надо будет просто их обоих сразу собрать, проще же будет.

*Тук-Тук-Тук*

- Кот, это я. У нас дело, собирайся, встречаемся в... а, в гостиной давай, че уж там. Мы на Ночной Рынок идем! Так что бери все нужное, там это, непросто всё. Даже опасно. В общем, жду там через минут десять, схожу пока к 34. Всё, давай.

Зев прокричал послание в закрытую дверь, стукнул её еще разок, для надежности, и предпочел поскорее ретироваться. Не то чтобы он не хотел разговаривать с товарищем, просто стеснялся нарушать его личное пространство (а вдруг он там спит, в пижаме такой, сонный, причухан смялся, бэ!), а еще боялся, что до передачи послания 34 успеет растерять весь запас бодрости. Так что лучше уж было поспешить.

*Тук... Тук-Тук...*

- П-привет, это я... Зев. Слушай, тут такое дело... надо бы собраться, мм, в гостиной, минут через 10-15. Нас это... да, нас Тримен на Ночной Рынок посылает, так что вот так вот, что я могу поделать? Ты там возьми, всё что надо, хотя мы еще всё и так обсудим, время-то есть пока. В общем, жду, Кота уже позвал, всё, д-давай.

...Лишь оказавшись за углом коридора, подальше от возможности быть увиденным, Зев перевел дух и отдышался. Что-то он рановато обрадовался. Еще ж брифинг проводить.

***

Мечтатель немного затравленным взглядом оглядел собравшихся в гостиной товарищей и, сглотнув, начал совещание. Все-таки реализовывать мечты вручную было нелегко. Столько факторов нужно учесть, и в первую очередь - человеческий.

- В общем, этой ночью откроется проход на Ночной Рынок. Упускать такой шанс нельзя, поэтому цель у нас такая. Проникнуть на территорию Рынка вместе с грузом ненужного или малонужного нам барахла, Медведь сейчас этим занимается. Так вот... и дальнейшая цель наша - найти кого-то, кто в артефактах или скрапе может оказаться заинтересован. Получится - и у нас будет канал обмена артефактами, ну или это... конферцации артефактов в информацию. А то ж чего нам их, солить что ли? А как наладим дело, так можно будет и другие Команды звать туда, только вроде бы как мы уже в лучшей позиции будем там, как первые поставщики и покупатели. Главное ж застолбить, верно? Ну а если не получится ничего... ну хоть определим, что на Рынке этим не занимаются - отрицательная информация же тоже информация, так? В любом случае, оно того стоит, думаю. Вопросы? Как назначенный старшим на миссии - отвечу на всё, что смогу. Или нет, давайте сперва расскажу про Рынок то, что сам знаю...

Падающая под напором вода смывает злость, горячку боя, усталость тренировок. Одного ей смыть - удивления. Как же так, Тримен, старший команды, старший на Узле, а 34 его уделал? Да тогда, на трассе, он собственными глазами видел как Тримен противостоял клерку! И пусть это была какая-то минута, пусть агента со всех сторон отвлекали, но тем не менее - противостоял! Немыслимо! У 34 еще свежи были воспоминания о своей первой встрече с Блеклым, агенту хватило всего пары ударов чтоб повергнуть парня и затем добить выстрелом в упор. А тут такое... Неужто всего пара недель на Узле сделали такое с ним? Навряд, никаких особо радикальных перемен в себе 34 не почувствовал. Разве что... злость. Подобно шевелящемуся клубку змей злость все больше и больше разрасталась внутри водителя. И не мог он ничего с этим поделать, словно что-то подпитывало злость, старательно окучивало и удобряло. И паренек догадывался что это было. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб сопоставить рассказы о поведении Спина незадолго до смерти и то, что сейчас творилось с 34. Как ни странно нового водителя это не возмущало, ведь они стали одним целым, и можно ли гневаться на свою руку, или свой глаз?

Через пятнадцать минут, все еще не отошедший после внезапной победы в спарринге, 34 спустился в гостиную. Краем уха, перед посещением душевой. пацан слышал, что Зев собирает всех по какому-то важному вопросу. Кажется намечалось вылазка. Ну что же, сейчас самое время проветриться, а то двухнедельное сидение в четырех, хотя если говорить об Узле, то наверное в четырех в кубе, стенах изрядно надоело. 34 выпустил пар, и теперь пустое пространство внутри призывно звенело, требуя наполнения новыми эмоциями, и лучше поторопиться, пока его не заняла вездесущая злость.

Оторвавшись от своего занятия, Кот вскинул голову. Молча выслушал Зева, кивнул закрытой двери (как будто Зев мог сквозь нее видеть) и поднялся с пола. Ночной Рынок, значит. Воспоминания об Изнанке были не самыми приятными. Как же они в тот раз выбрались? Кто его вытащил? Тримен? Зев? Или Спин? Да нет, Спин не мог, он тащил Медведя… И почему мысли все время возвращаются к этому китайцу?

Первая встреча с троицей Пробужденных, еще тогда, на дне рождения с первого же момента вызвала глухое раздражение. И больше всего нервировал именно Спин – наглый заводила, посмевший распоряжаться в его, Кота, доме. Во вторую встречу, в Клубе, было не до того – снежинка в крови отвлекала и звала танцевать. А потом был бой. И Кот подумал, что возможно даже сможет подружиться, найти общий язык с этим вертким нахалом. Особенно, когда очнувшись, увидел китайца у своей постели. Спин молчал, но это молчание было нежеланием тревожить избитого мальчишку. И нежеланием выплескивать на него свое раздражение. Зато когда начались тренировки…

Раздражение вспыхнуло с новой силой, когда китаец заставил отжиматься. Тридцать, сорок, пятьдесят раз. До седьмого пота, до сводящей мышцы боли, от которой не помогала ни мазь, ни кратковременный отдых. И приклеившаяся кличка. «Красавчик», как полунасмешливо-полупрезрительно звал его Спин. Особенно, когда выяснилось, что Кот еще не пробудился до конца и не может выполнить даже простейшие трюки. Лишь раз Кот позволил крупинкам Лета в крови вспыхнуть вновь. У него даже получилось выполнить поставленную задачу – он уже и не помнил какую именно. Но цена этой попытки оказалась слишком велика – вены горели яростным огнем, тело ломило, а голова раскалывалась так, будто в ней взорвали гранату. И жидкость, льющаяся в горло. Горьковато-соленая, с явным металлическим привкусом, она заставляла содрогаться все тело, извергая отраву обратно. Именно в тот момент до Кота дошло – почему его так раздражает нагловатый и насмешливый китаец. Спин был как бы его отражением, но куда более ярким и сильным. Именно так Кот и вел себя в классе и на вечеринках со сверстниками. Обнимал при всех первую красавицу школы, демонстративно курил в туалете, зная, что буквально в эту минуту может зайти дежурный учитель, лихачил на однажды угнанной машине… И сразу все встало на свои места. Не было обиды и раздражения, Спин просто такой, какой есть. Хорошо ему от этого, плохо – это его проблемы. А насмешки… Их просто нужно пропускать мимо ушей. Да - еще Спящий. Да - Красавчик. Никуда от этого не денешься. Но и завидовать не надо. Каждому – свое. И все же, несмотря ни на что Спина было жалко. Да, он был несносным и насмешливым, особенно в последние дни. Но его можно было понять, терять друзей – это очень больно. Уж в чем-чем, а в этом Кот убедился на собственном примере. Мальчишка потер татуировку на плече и вздохнул с сожалением. Что же такого вез сюда китаец? Ради чего он не раздумывая рискнул всем? Никто так и не сказал, а спрашивать – значило бередить раны. Не сейчас. Захотят – сами скажут.

Кот недовольно поморщился и распахнул дверцы шкафа. Белая сорочка, брюки, пиджак. Тщательно завязать шнурки. Накинуть на шею платок, снова ставший темно-синим и усмехнуться, когда шелковый квадрат, сложенный пополам, сам завяжется на шее аккуратным узлом. Так, что еще? Монокль во внутренний карман, икосаэдр – в правый карман пиджака, трость в левую руку. Критически оглядеть себя в ростовом зеркале. Вроде нормально. Ваш выход, мистер Кот.