Гончие. Путь на Север | ходы игроков | Глава I. К югу от Хребта Искрангор

Эльф прищурился и погрузился во внимательное изучение документов, еще раз внимательно посмотрел на Неварира, хмыкнул и вернул их обратно.
- Эта самая проблема, поспособствовать решению которой вы призваны, случайно, не носит имя Гвархэм? - произнес Лиранил, внимательно наблюдая за реакцией собеседника.
- В любом случае, на данный момент, наш маршрут, совпадает с вашим, поэтому, будет целесообразно - проделать этот путь вместе. Доведите это до ведома ваших воинов, что бы исключить даже намеки на какое-либо взаимонепонимание и неприязнь. - произнес он, после некоторой паузы.
- И я очень надеюсь, что вы действительно можете помочь решить нашу общую проблему. Это, по крайней мере, сделает не напрасной смерть воинов, погибших сегодня, защищая вас. - добавил он внимательно рассматривая собеседника, словно пытаясь, во всех подробностях запомнить его лицо.

Церемонно попрощавшись, Лиранил покинул карету и направился к своим собратьям, дабы поделиться информацией.
- В карете находится посол, эльф, маг, по имени Неварир. Он направляется в столицу, по указанию царского дома Эалэри-Илоса, согласно договоренности достигнутой между Эалэри-Илосом и нашим правителем. Все сопроводительные документы в порядке, можно даже сказать - чересчур в порядке. По его заверениям, он призван решить нашу общую проблему. И это кому-то не понравилось до такой степени, что на перехват был направлен отряд этих головорезов. - эльф задумчиво посмотрел на карету, в сумраке которой находился посол.

- Если это действительно так, то следующее нападение - вопрос ближайшего времени. Ингор - еще раз напомни воинам быть предельно бдительными и внимательными. Докладывать обо всем подозрительном, странном и необычном. И предупреди их, что бы не задирали охрану посла, они и так на взводе и любая шутка может перерасти в драку. - эльф потер шрам на переносице и направился к своей лошади, поднялся в седло, кивнул.
- Выдвигаемся.

Лиранил
При упоминании имени эльфийского мятежника брови "посла" удивленно поднялись вверх:
- Похоже вы знаете действительно много. Больше чем я ожидал... Но Гвархэм не единственная проблема. Может быть главная, но не единственная. А может уже и не главная... Я тоже, к сожалению, не знаю всего, что хотел бы. В любом случае, раз вы в курсе, то я с радостью приму вашу помощь. Если бы вы не предложили, я бы сам попросил вас сопроводить меня - моих телохранителей осталось действительно мало, и ещё одно покушение на мою жизнь, скорее всего, достигло бы своей цели.
Лицо собеседника выражало крайне мало эмоций, однако при словах о погибших воинах в его нечеловеческих глазах что-то мелькнуло. Страх? Нет, скорее грусть и понимание:
- Я тоже на это надеюсь, молодой мастер, я тоже надеюсь...
Похоже он не врал.

Все
Наконец отряд двинулся вперёд. Несколько часов пути были далеко не самым приятным зрелищем. Солдаты или гибнут на поле боя, или смотрят со стороны на умирающих - такова судьба. Быть же этими самыми людьми, лежащими в беспамятстве или же, что ещё хуже, осознающими с каждой минутой приближающуюся смерть - этого солдаты не могли пожелать и врагу. Поэтому добивали их на поле, не оставляя на произвол судьбы и не подвергая ещё большим мучениям. По крайней мере сейчас, пока солдаты ещё оставались людьми, и ненависть от взаимной вражды не превратила их в животных. Однако у истекающих кровью людей в повозках была надежда, и они терпели как могли, и умирали так же, с ещё теплящейся надеждой на спасение. В итоге двое из тяжёлых не выдержали дороги и погибли в пути.
И, наконец, этот путь закончился невысоким деревянным частоколом и распахнутыми воротами - их ждали. Авангард хорошо выполнил своё поручение. Сразу за воротами стояла довольно большая группа людей, среди которых, кроме горожан, были солдаты гарнизона, а также несколько лекарей. В толпе так же мелькнула ряса боевого клирика, видимо служащего при гарнизоне.
Люди тут же оживились, и с гомоном направились к повозкам. Некоторые если в руках импровизированные носилки. Началась невероятная суета - раненных сгружали с телег, кого нельзя было лишний раз перемещать - сначала оказывали помощь на месте, перевязывали, клирик, ругаясь на гномском себе под нос, с хмурым лицом прямиком направился осматривать самых тяжёлых.
На воинов армии Элаээри-Илоса косились, но наличие рядом с ними Гончих горожан успокоило, а потому утомительных расспросов и опасной для жизни ранненых задержки удалось избежать. Вскоре все раненные были транспортированы в лазарет, а гончих и эльфов разместили в местных бараках, отдав под их нужды половину большого двухэтажного здания.
Местный глава гарнизона вкратце обсудил с Гончими положение дел. Запрошенную еду и питьё, а также лошадей на смену убитым в бою выдали сразу, пленных посадили в камеру. Однако долго они там не провели - за ними пришли, и всем было понятно зачем.
- Мастер Кирн, вы просили пленного. Выбирайте.
Это Аскалор. Хмурый офицер стоит рядом. За ним, укутанный в балахон, ежится маг-посол. Как его? Неварир. Ему не по себе, не в своей тарелке от того что придётся делть... Но все равно пошёл, хочет услышать всё сам. Рядом с ними ещё один из охраны эльфийского посла. Человек. Молчаливый, имени не сказал, не на шаг не отстаёт от мага. Видимо не только солдат но и его личный телохранитель.
Кирну, получившему наконец пленного в свои руки, не пришлось даже искать кузницу - при тюрьме находился специализированный подвальчик с нужным инструментом. Ничего оригинального - дыба, клещи, огонь, прутья, молоток, гвозди и прочие предметы, вызывающие одну лишь возможную реакцию у того, на котором это всё должно было применяться - рассказать все что знаешь или не знаешь, лишь бы отвели обратно в камеру и больше никогда не показывали эти страшные штуки.
Пленник только скривился и сплюнул. Он боялся. Любой бы боялся. Но молчал. В бою он не выдержал. Сдался, решив прожить хоть немного дольше. Даже понимая что сделают с пленными... Даже будь он обычным грабителем, лучшая участь, которая могла его постичь - петля на шее. Но испугался, не смог отказать себе в удовольствии вдохнуть воздух лишний раз. Поди подумал “А вдруг найдётся выход? А вдруг чудо? Или спасут? Или отправят в тюрьму, откуда можно сбежать?”. Многие так считают. Надежда умирает последней. Но что он думает теперь? Наверное жалеет что тогда бросил оружие - тогда его смерть не была бы мучительной...

Лиранил, всю дорогу сохранявший молчание, по прибытии в поселок, после участия в общей беседе с главой гарнизона, отправился на отведенную им часть бараков. По пути осведомился у Ингора и Ширала, о текущем положении дел среди его воинов, эльфа интересовало количество погибших и раненных в стычке, дабы знать точное число воинов, остававшихся в их распоряжении.

Отдельно распорядился о необходимых мерах предосторожности.
- Выставить двойную охрану, всех подозрительных, любопытных и проявляющих излишний интерес - задерживать до утра, для дальнейшего разбирательства. Десяток наиболее опытных воинов - отрядить в усиление охраны посла. Внимание не только на внешние раздражители, но и на саму охрану, пусть они и отборные воины, но золото, иногда, дороже чести. Если его охрана будет возражать, пусть говорят, что они направлены по моему приказу, по договоренности с послом. Если и после этого будут упираться - пусть отправят одного человека за мной. Если посол изъявит желание подышать свежим воздухом или учинить какую подобную глупость, одного из бойцов отправить за мной, остальным упираться рогом и никуда его не пускать, вежливо, но настойчиво.

После этой беседы эльф отправился в ту часть бараков, где можно было разжиться ужином и относительно ровным куском стола, что бы внести в свои путевые заметки события прошедшего дня, пока они еще были свежи в памяти. По мере того, как тарелка стоящая перед эльфом пустела, бумага лежащая на столе перед ним, постепенно заполнялась строчками текста.

Перо плавно продвигалось по бумаге, оставляя на ней буквы, которые складывались в слова, составляющие предложения. Эльф на сколько мог детально описал столкновение, стараясь заострить внимание на том, как выглядели противники, как были вооружены, как действовали, указать их приблизительное число и вооружение. Тщательно запротоколировал беседу с послом Невариром, стараясь дословно записать все его слова, не менее тщательно составил его словесный портрет, с указанием особой приметы - поврежденных глаз, а на отдельном листе попытался набросать его портрет. Записал сведения, которые были указаны в документах, предъявленных послом.

По завершении бумажной работы, Лиранил внимательно просмотрел свои записи и отправился спать. День выдался тяжелым и глаза уже закрывались сами собой, поэтому заснул эльф практически сразу.

- Наблюдатели? - немного удивился Кирн, увидев, сколько людей и эльфов желает сразу узнать, что скажет пленный. - Хм, ну ладно. Думаю, мне не надо предупреждать, что ничего приятного не будет? Я не против, если кто будет смотреть, но никто не должен мешать.


Когда пленного привели в подвал, Кирн окинул взглядом инструменты и занялся привязыванием пленника к дыбе. Человек ему нужен был в горизонтальном положении, открытый и готовый к работе.
- Ну вот, - почти по-доброму сказал орк, убедившись, что пленный надежно зафиксирован, и похлопал его по щеке, - не боись, я не планирую тебя растягивать на этой штуке.
Орк отошел к столу к инструментами, положил на него свой шлем и стал стаскивать с себя кольчугу.
- Вообще, я не большой мастер, - признался орк, - и я не рассчитывал на такое помещение. Знаешь, сначала я думал, что придется просто утащить кого-нибудь из вас в ближайшие кусты и там, по старинке, побить и зарезать, - Кирн разложил кольчугу на столе. - Но, похоже, мы будем работать с удобствами, а?
К инструментам на столе прибавился и скромный инвентарь орка: нож, пара небольших топоров и секира, которую Кирн прислонил к столу.
- Помню, был у меня друг, Гурхуг, орк, разумеется, - начав этот рассказ, Кирн, поглядывая на пленного и совершенно игнорируя наблюдателей, принялся раздувать огонь. - Так вот, он был пыточным мастером. Носил инструменты с собой. Горбатый был, но мощный. Как-то мы с ним и еще парой орков помогали караван охранять, на севере, далеко отсюда это было, давно. Так вот, по пути на нас напали бандиты. Ну, мы часть взяли в плен, потому как торговец - начальник каравана - захотел их в городе сдать живьем за награду. А ведь мы предлагали привязать их к деревьям где-нибудь в лесу, и пусть волки их жрут..
Орк вздохнул и покачал головой, явно осуждая решение торговца. Огонь разгорелся, как следует, и Кирн сунул в него разогреваться пару прутьев и клещи. На руках орка были перчатки, так что он был готов вытаскивать инструменты, когда они раскалятся и, самое главное, когда они понадобятся.
- Так я скажу, - продолжил он, не отходя от разогревающихся прутьев, - в первом же поселке по пути эти бандиты сбежали, и нам пришлось заново их ловить. Один, их главарь, в меня нож кинул, - Кирн повернулся к пленному и демонстративно провел пальцем по тонкому прямому шраму у себя на правой щеке. - Видишь? А все из-за глупости других. И нам все равно не дали их убить. Но мой друг Гургух хорошо придумал. Он взял, и каждому из них оттяпал по пять пальцев. Три на одной руке, два на другой. Кому как. И больше они у нас не пытались сбежать*.
Орк усмехнулся, вновь переживая почти забытую историю. Он рассказывал это даже не столько пленному, сколько наблюдателям. Он почти надеялся, что кто-то из них окончательно уверится в том, что Кирн - совершенно бесчеловечное существо, и попытается вмешаться в сам процесс пытки. Это дало бы пленному надежду, которая была бы тут же раздавлена. Орк не собирался давать никому вмешиваться. А еще нужно было самому настроиться на нужный лад. Рассказывая эту историю, Кирн вспоминал, что было тогда и вспоминал чувство злости, которое испытывал тогда, стоя с окровавленным лицом над главарем бандитов и не имея возможности его убить. Именно такое чувство ему нужно было испытывать и к этому несчастному.

Историю Кирн рассказал, клещи уже начинали краснеть, так что орк, закончив всю подготовку, взял свой нож, подошел к пленному и разрезал на нем одежду, обнажив торс. Также он снял с него обувь. После этого орк положил нож на место и заговорил с пленным уже по-деловому:
- Так вот. Мораль истории была в том, что мы отрубили этим идиотам пальцы, и нам от них ничего не было нужно. А от тебя нам кое-что нужно. И еще, что тебе надо помнить. Меня вообще это все не очень заботит, у меня другие дела, я спешу. Поэтому работать мы с тобой будем быстро. И если ты ничего не скажешь, то скажут твои товарищи, которым я притащу на обозрение то, что от тебя останется. Вас трое, я могу убить двоих, и пусть третьего растягивают тут пару дней, когда я уеду. Тем более, - орк дернул плечом, - я говорил уже, что я не большой мастер пытать. Я не умею растягивать пытки. Нет, будет очень больно, и это будет сразу.
Орк не дал пленному обдумать эту мысль как следует. Он вытащил клещи из огня и, не задавая никаких вопросов, принялся отдирать пленному, имени которого он тоже не спросил, большой палец на правой ноге.

Орк наскоро перекусил, выслушал доклад Ингора и отправился проведать солдат. Перед уходом, он наказал Ингору сообщить, как только прибудет арьергард. В первую очередь, Балос навестил раненых, эти воины нуждались в поддержке больше всего. Ведь большинству из них придется остаться здесь до поправки, в то время как отряд двинется дальше. Несмотря на свой статус, орк не стеснялся общаться с рядовыми солдатами. Так или иначе, он сам был рядовым бойцом пускай и в битвах другого масштаба. Общаясь с ранеными, Балос пообещал, что первого, кто полностью выздоровеет, ждет бесплатная выпивка за его счет в местном трактире.
Следующим пунктом был осмотр местных укреплений, ведь была вероятность, что противник попробует их атаковать здесь, а, следовательно, нужно было позаботиться о защите. Балос лично начал обходить каждый сторожевой пост, перебрасываясь с солдатами парой слов и изредка подбадривая их какой-нибудь веселой байкой.

Узнав, что Кирн устраивает допрос в подвале тюрьмы, Мирдин поспешил туда. Конечно, в пыточном деле стихийник уступал орку, но в чисто психологическом давлении на допрашиваемого он смыслил достаточно. Спускаясь по истрескавшимся ступенькам, он старательно восстанавливал в памяти все улышанное на кратких занятиях с одним из лучших дознавателей ордена. Маг был уверен, сейчас эти знания окажутся как нельзя кстати...

Мирдин и Кирн
Когда пленника начали привязывать к дыбе он, казалось, наконец понял что происходит. И что чуда не произойдётэ И никто его не спасёт. И скоро эти инструменты будут рвать его плоть.
Пленник, на лице которого выступили огромные капли пота, взвыл в голос:
- Я просто наёмниик! Не трогайте меня! я ничего не знаю! Честно! Я выполнял приказ! Не надо...
Кирн и Мирдин переглянулись:
- Ой, врёт... - с хитрой улыбкой вздохнул орк, словно подцепил на лжи какого нибудь путешественника-балабола в ближайшей таверне.
Мирдин только кивнул, соглашаясь с собратом.
Кирн взялся за клещи.
Крик, в котором отражался весь страх и ужас, присутствующие в человеке, смешанный с кубометрами боли, разнёсся по низким стенам каземата. Хруст, запах палёной плоти, звук рвущегося тела. Посол вздрогнул, побледнел, прикрыл рот и нос небольшим платком. Остальные эльфы держались спокойно, угрюмо глядя на пленника.
Кирн ещё немного повернул клещи. Захрустело сильнее, пленник, охрипший от собственного первого вопля, только захрипел...
- Я ничего не знаю...
- Знаешь. И пока не расскажешь, он будет разрывать тебя на части - Мирдин ходил возле пленника, подталкивая короткими фразами метающееся сознание пленника в нужном направлении. - Скажи правду и это закончится! Ну?...
Хрип продолжался. Дыхание его стало неглубоким и очень частым, глаза лихорадочно бегали по потолку, по лицам. В них не было ненависти. Только страх, страх ещё больших страданий... Орк отложил оторванный палец и взялся за молоток.
- Перкра...гхн...ххх....
Удары молотка выколачивали из лёгких бедняги воздух, не давая говорить, не давая кричать. По перекошенному страданием лицу вместе с потом покатились слёзы боли. Ещё секунда и наконец можно дышать! И тут широкая ладонь Кирна заткнула пленнику рот. Глаза его выпучились, лицо стремительно краснело. Грудная клетка лихорадочно дёргалась, пытаясь втянуть хоть толику воздуха через плотную кожу перчатки, но Кирн держал крепко. Отпустил на мгновение. Хриплый вздох.
- Скажи что ты знаешь!
- Я не...
- Говори!
- Я не....
Очередной удар молотка. Кашель. Хрип. Изо рта пленника потекла струйка слюны. И опять зажатый нос и рот. Опять пленник жутко дёргается в путах, его тело хочет дышать! Мышцы напрягаются, рывок вверх, натягиваются ремни. Кажется ещё немного и вывернутые руки сломаются от напряжения, сутсавы не выдержат! Но нет. Тяжёлая рука орка придавливает лицо к дереву стола. Пленник дёргается раз, другой... Почти затих. И опять рука отходит в сторону. Опять хриплый, тяжёлый вздох. Кашель. Жуткий. Неприятный, словно лёгкие выворачивают наизнанку. И ещё удар! Никакой пощады, никакой остановки.
- Ты же знаешь правду - голос Мирдина учтив. Маг повторял одни и те же фразы, загоняя их в мозг пленного как гвозди, и сейчас эти "гвозди" легко входили в разрушаемое болью сознание. - Скажи её. Скажи и всё закончится. Обещаю.
В ответ слышны уже рыдания, что сотрясают тело пленника. Сильного, опытного воина. Но перед болью никто не сможет устоять. Рыдания прерывает новый крик, хриплый, переходящий в стон... Кирн, уже вооружившийся небольшим топориком, по простецки, словно рубил мясо на ужин, рубанул тяжёлым лезвием по ноге. Брызнула кровь. Несколько капель попало на лицо орка, но тот даже не поморщился. деловито взял раскалившийся до рубинового цвета прут и приложил к ране. Хрип перешёл на откровенный визг, пленник опять жутко рванулся в путах, и звучно бухнлся обратно. Опять шипение, опять запах жжёного мяса.
На пару секунд наступила передышка. Мирдин взял небольшую тряпочку и промокнул пот на лице пленного:
- Будем продолжать? Мы можем заниматься этим всю ночь. И результат не изменится. Ты скажешь то что знаешь. Только твоё тело к тому моменту будет растерзано. Ты всё равно скажешь, или тебя ждут дни, наполненные таким страданием. Так нужно ли терпеть?
Пленник отчаянно замотал головой. Мирдин по-отчески улыбнулся, словно его непутёвый сын только что совершил хороший поступок:
- Ну? Это может быть твой последний шанс? Или он выдерет тебе язык.
- Я... не знаю. Правда не знаю... Неужели пох...ххоже что я что-то могу скрывать?.. Я... я не хочу... прекрати..те... Пожалуйста... Я не знаю... Клянусь... Не... не надо...
Кирн, деловито перебирающий инструменты, вопрошающе взглянул на мага - тот лучше разбирается в таких штуках.
- Врёт. - недовольно цикнул маг, отступая назад и жестом показывая орку "продолжай" мол. - Полюбому врет.
- А я бы поверил, - простодушно пожал плечами Кирн, завязывая крутящемуся и вырывающемуся пленнику рот кляпом.
Дальше орк не церемонясь избивал стонущего через кляп пленника кулаками - под сильными руками орка тело хрустело и трещало, в разные стороны летели капли пота, слюни, кровь... Сломав тому пару рёбер, нос, превратив лицо в страшную окровавленную маску Кирн снова потянулся за раскалённой киркой... Пленник заметил, захрипел, рванулся, замычал что-то...
- Вынь ка кляп... Похоже он осознал.
- Я с...с...ккажу! Пре...ра...хтите! Э...то Ми..имильдар... Это он на нанял!.. Мы.. на.наёмники... Честно... М...мне всё равно... ам платят и мы де...делаем... Я.. пправда ничего не знаю... Прекратите... Знал Хельд... наш... наш командир... Они с ним обусждалли.... Прислал... Люд..дей каких-то! Точно... Тёмных такких! Никто... Не слышал никто и не виде...видел больше ни...чего! Праввда!... Я кляну-клянусь!... Нам заплатили... За убийство... Пос...ла... эльфов... и всё! Честно!!..
Маг вздохнул и кивнул:
- Вот теперь верю. Так бы сразу... Думаю это и правда всё что он знает.
Повернувшись к задумчивому эльфийскому магу, уже откровенно зелёному, Мирдин заинтересованно спросил:
- Вы знаете... Мильдара?
- Знаю... - тяжело вздохнул эльф. - Имильдар. Не лично, и теперь рад этому. Это один интересный человек, который выполняет поручения главы королевского дома и ещё некоторых людей из знати, высшихх чинов... Профессия его похожа на вашу. Сильно похожа... Только у нас нет никаких гильдий, он одиночка. Шпион, можно сказать. Вот уж не думал что Гвархэм так высоко залез в своих играх... И не понятно делал Имильдар это по своей инициативе или по приказу кого-то из вышестоящих. И даже не знаю что будет хуже... В любом случае мне надо об этом сообщить. И... Извиняюсь, но давайте выйдем из этого помещения... Тут очень уж мерзко.

Балос
Обойдя укрепления и пересчитав солдат, Балос был не в восторге. Всего пять десятков мечей гарнизона и пара дюжин стражников на город в несколько тысяч людей! Понятно что тут хорошие стены и недалеко Дёрненнхвер, в котором расквартирован большой армейский корпус, но надеяться на то что при нападении они смогут продержаться достаточно до прихода подкрепления, которое ещё надо вызвать каким-то образом,слишком уж . Далеко от границы да земли обжитые, вот и расслабились. А напади кто-нибудь ночью? Сотни четыре опытных воинов врага?. И тут будет такое же побоище как в той деревушке.
Ну приходилось работать тем что есть...
Балос расставил солдат на стене и распределив дежурства на всю ночь, указав каждому воину своё место, поинтересовался о возможном сборе ополчения (пара сотен крепких мужчин в городе имелась, и даже какое-никакое оружие в оружейных запасах было, так что уж мечи раздать им было при нужде возможно) а также немного поднял моральный дух беседой (это дело он умел) и настроил ребят на возможную тревогу и битву.

Когда пленный признался в том немногом, что знал, орк тут же прекратил свою деятельность - он положил на место прут, которым планировал жечь ему лицо и пятки.
Вообще, больше орку ничего от этого несчастного не требовалось, так что он подошел к нему, осмотрел свою работу и почти заботливо положил ладонь ему на лоб.
- Ну вот, - сказал Кирн, - все и выяснили. И все еще может зажить, ну, кроме пальца, тут уж извини. Но, честно, могло быть гораздо хуже. Если выживешь, не связывайся больше с подозрительными типами.
На этом общение орка с пленным закончилось - он собрал свое оружие, доспех и шлем и, оставив бандита местным стражникам, пошел смывать кровь с себя и с топорика.

Балос вдохнул прохладный ночной воздух. Дела обстояли не лучшим образом, но и враг пока не проявил себя. Посему требовалось сделать первый шаг, прежде чем противник начнет свою игру. Еще раз глубоко вздохнув, Балос направился к зданию, где расквартировался их штаб. Арьергард, который они оставили позади, уже должен был вернуться, и если этого не произошло, то нужно было готовиться к худшему из имеющихся вариантов.

Арьергард вернулся в полном составе. Командир доложил о том что ничего подозрительного они не обнаружили. Возможно напавшие на карету воины и правда были единственной опасностью для посла и его охраны. Возможно враг не предполагал того что наёмники не справятся - ведь и правда, не появись так вовремя Гончие и нападающие бы вырезали всю эльфийскую охрану без особых проблем.
Что же, в любом случае оставалось только двигаться вперёд.
Пленников оставили при гарнизоне, так же как и всех раненных, не способных продолжать путешествие. Неварир написал письмо о том что по его просьбе он просит на время лечения дозволить оставить раненных при гарнизоне, а затем не мешать им вернуться обратно в Эалэри-Илос. Ещё два воина-эльфа на быстрых лошадях получили по письму и отправились назад. Как сказал Неварир: "Они поедут разными маршрутами обратно в Эалэри-Илос. Король должен узнать о предательстве Имильдара и избавиться от такой опасной угрозы за своей спиной."
Наконец основной отряд выдвинулись дальше. Теперь карета посла ехала в середине смешаного отряда эльфов, которые все пересели на лошадей, и отряда Гончих. Воины из разных стран постепенно привыкали к тому что ещё много дней придётся как-то путешествовать вместе. По крайней мере та неприятна напряжённая атмосфера, появившаяся при первой встрече, постепенно развеивалась, хотя эльфы недовольно косились на десяток воинов, старающихся по указу Лиранила держаться максимально близко к послу.
К обеду отряд достиг Дёрненнхвера, но останавливаться в середине дня не было смысла, а потому путники быстро проехали город насквозь.
Дорога становилась всё лучше а количество заселённых земель всё больше - теперь уже перед путниками лежал прямой путь к их столице и здесь опасность натолкнуться на врагов была минимальна. В связи с последними событиями бдительности воины не теряли, однако день проходил за днём и всё было спокойно.
За пять дней отряд добрался до Тангола, где их настигла страшный ураган. Ехать вперёд не было никакой возможности и они потеряли целый день, радуясь что не оказались на открытом поле в такую непогоду. На следующее утро всё-таки пришлось выдвигаться дальше, и воины выехали под тёмное, висящее низко над головой небо. Шёл дождь, и с севера дул холодный ветер, однако пережидать непогоду и дальше не было времени. Следующая неделя превратилась в самую настоящую пытку - дождь прекращался изредка, иногда даже из-за облаков ненадолго выглядывало сонце, но потом ливень начинался с новой силой, а ветер так и вовсе не прекращал ни на минуту дуть со страшной силой, словно зима решила показать что ещё не полностью сдала свои позиции и теперь выплеснула на путников все оставшиеся силы.
Ругаясь почём свет стоит на погоду, впадающую из крайности в крайность, Гончие продолжали двигаться дальше, хотя скорость оставляла желать лучшего - лошади месили грязь под копытами, а карета порой и вовсе застревала в расползающейся от переизбытка воды земле. Благо в густо населенной местности не стоило опасаться из-за ночёвок. К позднему вечеру путники останавливались в ближайшей деревушке или городке и под крышей хорошо отдыхали, а также сушили свою одежду, и с каждым утром с новыми силами двигались вперёд.
Но, как бы то ни было, постепенно местность начала меняться и вместо холмов и высоких деревьев тракт теперь петлял среди небольших островерхих гор, земля становилась всё более каменистой, а появившийся на севере горный хребет с каждым тяжёлым днем становился всё ближе и ближе. К середине седьмого дня пути, выехав из небольшого ущелья с крутыми обвалами с обоих сторон, и тем самым миновав несколько небольших гор, тем не менее закрывавших любой обзор на север, путникам открылся прекрасный вид на величественные горы, самые высокие во всем известном мире.

Немного распогодилось, и сейчас Хребет Искрангор предстал во всём своём величии! Даже не смотря на весну, горы были покрыты не полностью растаявшим снегом, и весь хребет тянулся с запада на восток насколько хватало глаз. Даже высокомерные эльфы, никогда не бывавшие рядом со столицей Хвергор Норска, не смогли удержать вздох изумления при виде столь удивительного и величественного творения природы. Гномы и кобольды же лишь самодовольно хмыкали, глядя на широко распахнутые глаза пришельцев.
Однако любоваться долго было некогда и отряд продолжил движение вперёд, медленно спускаясь в долину, за которой их ждала первая цель долгого путешествия, перевалочный пункт, за которым будет уже не их земля, не их народ и не их закон. Туда, где сейчас идёт страшная междоусобная война и где по прежнему царит неизвестность в лице эльфийского ренегата.
До Ремфледжа было ещё больше суток пути.