Episode 04 Весь следующий день каждый занимался своим делом. ДеФуэго уехал на ту сторону гор, Альенде приводила в восторг лысеющих продавцов строительных магазинов, а Питер отсыпался, отвечал на накопившиеся за неделю сообщения в «Фейсбуке», комментировал грустных девочек на «Тамблере» и покупал еду для будущего тигриного ресторана.
* * * — Ты вообще знал, что Барон Самеди — это покровитель курения и секса? — Шейла лежала на веранде, закинув на перила ноги, и читала «Википедию».
— Понятия не имел. Но мне больше не хочется его убивать.
— Не переживай, — в голосе Шейлы сквозил смех, — Баронов Самеди много.
— А? — Босс решил, что ослышался.
— Тут пишут, что любой может заявить, будто он Барон Самеди. Это переходящая должность.
— А… — Гончую охватило облегчение.
* * * — Адвокат хочет с вами, — объявил по громкой связи мистер Пиклз. — К тому же, вы не знаете, на что он способен, этот Суббота.
— Но это всё равно что дать партии любимого мастерского НПС 20 уровня!.. — простонал Питер.
— Какого ещё уровня?! — недоумевающе прохрипел «Самсунг».
— Не обращайте внимания, сэр. Я всё понял. Жду.
— Он неонат... — кажется, Хозяин всё-таки сумел верно трактовать опасения Питера. — Чарли, присмотри за спиной Питера. Держитесь вместе. Не разделяйтесь.
Хозяин как будто боялся посылать всех трёх Гончих на встречу с давним, но сильно пугавшим его противником.
— Передайте ему, чтобы был у тигров в 23:30. И чтобы пришёл в одежде, которую не жалко.
— Передам.
* * * — С чего ты взял, что здесь вообще есть зомби? — пробормотал Босс, хотя по существу он разделял негодование Чарли.
— С того, что мордовороты в особняке, мой маленький друг, сдохли задолго до того, как я надавал им по хлебальникам. Они холодные. И твёрдые, будто дерево. Это зомби.
* * * Босс торопливо вытряхнул влажные куски мяса в поддон и ударом ноги отправил его на ту сторону. Тигры встрепенулись.
— Ну, полосатый брат! — шёпотом умолял Питер. — Пиздуй жрать, ну...
Босс поторапливал тигров. Те неспешно выдрали мясо из лотка, обнюхивая его и наверняка чувствуя странный запах лекарства. Тигр с подозрением обернулся к Питеру.
— Ешь давай, морда мохнатая. Там снотворное. Не придётся смотреть криминальные новости, ругаться с женой, участвовать в бракоразводном процессе, платить алименты... Сон — лучшее решение бытовых проблем. Ешь, ну же!
* * * Питеру пришлось признать, что Джованни внял его совету и оделся практично. Костюм на высоком итальянце сменили кожанка из плотной тёмно-серой кожи, грубые джинсы и серые перчатки с армированными вставками, будто он собрался боксировать со своим оппонентом. Уложенная гелем чёрная шевелюра исчезла под серой лыжной шапкой, по высокому завороту которой Питер опознал полноценную шерстяную балаклаву. Как ни странно, при этом Бениссио умудрился выглядеть не менее элегантно — будто актёр, которого пригласили на рекламу брутального дезодоранта.
— Идём. Я думаю, что в двадцать первом веке даже дорожки зоопарка оборудованы камерами.
— Знаешь... я очень надеюсь, что сегодня не умрёт ещё один юрист, — прохрипел ДеФуэго прямо в ухо Питеру.
* * * Искусно спрятанная в зарослях горловина трубы оставалась невидимой со стороны дорожек для посетителей, но Чарли и Босс в четыре руки разметали высокую траву. Все трое надели фонари, закрепив их на лбу с помощью круговых ремней, и Питер с сомнением взглянул на Бениссио:
— Полагаю, вам свет не требуется?
— Нет. Но я захватыл хымические факелы, если он трэбуется вам. Они в машине.
— Как и мы, — Босс с одобрением кивнул. — Так что не нужно.
* * * — Ещчё насчёт Барона… — вспомнил Бениссио, опуская на лицо балаклаву. — Не дайтэ ему вас коснуться. Особэнно кожи. Но лучше вообщче. Вы видэли, на чъто он способен.
— Неприятно, когда что-то из канализации тебя трогает, — согласился Питер.
* * * — Тихо! — Бениссио, успевший отдалиться от них шагов на двадцать, поднял руку.
Прислушиваясь, Питер сам начал различать слабое ритмичное гудение, накатывавшее и затихавшее вдалеке будто прибой.
— Мы слышим Сто первое шоссе, правильно?
— Да, — подтвердил Питер, устроив «Самсунг» на бетонном краю канавы. — По расстоянию совпадает. Мы находимся в одном из служебных тоннелей у автострады.
— Справа от нас озеро? — капюшон Шейлы навис рядом.
— Верно. А нам, получается, нужно сюда, — палец Питера постучал по отмеченному карандашом перекрёстку двух линий, ярко-красной и тускло-зелёной. — К перекрёстку ведёт прямой кабельный канал. Я думаю, что это электромагистраль для осветительной системы Сто первого шоссе.
* * * — Сюда. Думаю, это то, что нужно. Строительный шлюз, который соединяет канализацию с электромагистралью. Здесь они на одном уровне: скажите спасибо урезанным строительным бюджетам и сухому климату.
— Зачем именно туда?
— «Эль-Эстеро», — внезапно сказал адвокат.
«Кто-то хорошо сделал домашнюю работу…»
— Э… да, — смешавшись, Босс растерял весь учительский снобизм, — водоочистные сооружения города находятся в одном километре от нас, рядом с железнодорожным вокзалом, и называются фильтрационной станцией «Эль-Эстеро». Такие здоровенные ангары у побережья, вы наверняка их кучу раз видели.
* * * — Крысы.
— Фу! — скривилась Шейла. — Ненавижу крыс.
— Мы нашли зелёную линию… — тихо констатировал Босс. — Иду вниз.
И прыгнул, на две долгих секунды оставшись наедине со свистом в ушах и пролетающими в опасной близости перед лицом кирпичами и корнями. На третью старый пол тяжко ударился в ноги. Сила Крови помогла ему остаться невредимым.
* * * Питер замер, когда свет отразился от прямоугольной таблички, висевшей у выхода в коридор.
— «Вход закрыт по распоряжению магистрата графства Санта-Барбара в связи с опасностью обрушения и до окончания восстановительных работ».
— Восстановительных?.. — Шейла остановилась рядом.
— В этом городе случалось землетрясение, которое уничтожило его почти до основания. В тысяча девятьсот двадцатых годах. Во всех путеводителях есть оговорка, что исторические здания только «повторяют облик» тех, что существовали раньше. Почти вся испанская застройка была уничтожена и город отстраивали с нуля, пока не случился пожар. Вечный повод для шуток про гнев Господень. С тех чудесных времён остались только руины…
— И катакомбы, судя по всему, — протянул Чарли, выглядывая в коридор. — Постойте. Я, кажется, снова слышу машины.
— Это голоса мёртвых, — глухо сказал некромант.
— Каких ещё… — начала Шейла. — Твою мать, господи!!!
* * * Густой алой кровью на кирпичах было намалёвано католическое распятие, установленное поверх изукрашенного мистическими символами прямоугольника, который должен был означать могильную плиту. В молчаливом потрясении они глядели на жуткий крест, а голоса мёртвых продолжали шептать вкрадчивые молитвы, не смолкая и не возвышаясь.
— Это… это веве. Что-то вроде личной подписи могущественного духа. Он… означает подобие ворот, сквозь которые дух разговаривает с верующими в него. Прочитала в «Википедии».
— Я правильно понимаю, чьё это веве? — спросил Питер.
— Да, — Альенде отвела фонарь от стены.
— А провалились мы сквозь обвалившуюся лестницу, — он кивнул на дыру в потолке. — Это подвал какого-то дома.
— Да, — Бениссио жестом попросил у Питера передать ему рюкзак. — Здэсь жили люди, а тэперь обитают мертвэцы. Мы близко.
* * * Эхо несуществующих голосов отдавалось под сводами древних испанских тоннелей, которые могли принадлежать монастырю или береговой крепости времён Серебряного флота. Из-под ног по-прежнему разбегались крысы, только теперь многие из них бежали как-то странно: то подволакивая тушки, то и вовсе хромая на трёх уцелевших лапках. У одной из них Питер увидел скелет, насквозь просвечивающий сквозь лохмотья сгнившей плоти. Крыса обернулась на него, сверкнув отражениями фонарей в остекленевших глазах.
— О чёрт... — пробормотал Питер, шедший первым. — Посмотрите на крыс.
— Крысы как крысы, — пожал плечами ДеФуэго, всматриваясь в пятно света, и побелел, когда понял, что именно видит. — Су-ука! Да это же...
— Вот и зомби, да? — Питер пытался шутить, но желудок превратился в кипящий котёл с водкой.
— Бля-а-а-а, только не опять… — простонал Чарли, пятясь за спины других.
Впрочем, удивление испытывали не только посланцы Камарильи.
— Всё как в тот раз! Юлиус нэ сочынял... Жгитэ их!
— Это я с радостью, — одеревеневшей от ужаса рукой Босс сунул пистолет в кобуру, другой извлекая из рюкзака большой баллон. Ослеплённую крысу просто раздавил, с силой опустив ботинок поперёк её спины. — Будет огонь, Бениссио. Отвернитесь.
Бениссио заслонился рукавом, прикрывая глаза от пламени, и до ушей Босса донеслось едва слышное шипение, издаваемое вампиром. Как и другие порождения ночи, он боялся огня.
* * * — Как и тогда… — шептал Бениссио, которого Шейла вела сквозь огонь, крепко взяв за плечо.
— Что?! — не оборачиваясь, крикнул Питер. — Что случилось тогда?!
— Другое убэжище. Мьёртвые звэри. Коты, собаки. Символ cimitero, которое принадлежит Барону Самеди.
— А не дадите краткий отчёт?! Что дальше по списку?!
Огонь, вырывающийся из распылителя, погас, но свет в коридоре не исчез. Догорающие крысы бежали прочь, но на кирпичах впереди играли отсветы яркого огня, а носа Питера коснулся сладковатый запах ладана и сандала: или других трав, опознать которые он был не в состоянии. Пытаясь вернуть самообладание, адвокат посмотрел на Босса поверх рукава и с усилием выговорил:
— Мьёртвые люди…
* * * Перед бочкой застыла человеческая фигура, протянув сухие руки к пляшущему в ржавых объятиях огню. Худой как палка и скособоченный негр медленно повернул голову на шум голосов и вспышки. Обнажив рот с крупными жёлтыми зубами в непонимающей и страшной улыбке, он начал разворачиваться.
— Осторожнее! — крикнула Шейла.
Босс вскинул «Зиг-Зауэр» и выпустил пулю ему в грудь. Чернокожий труп рухнул посреди огней, всё ещё пытаясь встать. По лицу сгорающего заживо мертвеца тянулась сложная вязь татуировок. В нитях из чернил и крови угадывались множественные завитки, нырявшие друг под друга как ленты кос, а гробы над сосками украшала сложная вязь латинских букв.
Питер поднял пистолет и сделал выстрел точно в середину лба. Внутри голова человека была залита загустевшим древесным соком. Сухие руки и ноги прекратили дёргаться, и труп горел уже целиком.
* * * Коридор оканчивался другой аркой, увитой невесть откуда взявшимся плющом. С его лоз свисали разноцветные тряпицы, обрывки одежды, нательные крестики на серебряных цепочках, смятые бумажные рекламы и совсем невразумительные вещи вроде подвязанных к потолку тряпичных кукол, столовых ложек или гвоздей. Среди них попадались крошечные мешочки, в которых не поместился бы и столбик монет. Подняв руку, Босс убедился, что они мягкие на ощупь.
— Внутри волосы и сушёная трава, — объяснила Шейла. — Это гри-гри. Талисманы, которые должны защищать от злых духов и неудач.
— В магыи вуду, — добавил Бениссио, — есть жрэцы, «унган». И ест колдуны, «бокор». Талысманы первых спасают, других — обещчают беду. Это злое мэсто. Я слышу, как мьёртвые проклинают его.
— Честное слово, итальянец, как адвокат ты мне нравился больше, — в сердцах ДеФуэго обогнал его и первым нырнул под завесу из амулетов и мусора.
* * * — Питер! — предупреждающе закричал Чарли, но Босс и сам поднимал пистолет.
Вуали и занавеси вдоль ниш зашевелились, тихо звеня. Ковыляя, опираясь друг на друга, из-под них выбирались худые как смерть люди, едва прикрытые обрывками одежды. Почти все мертвецы были неграми. Некоторые выглядели не лучше старых крыс в тоннеле — они ползли на обломках костей как отвратительные подобия собак.
— Чёрт… сколько же их… — опустив дробовик, ДеФуэго в ужасе озирал шевеление, охватившее подвал снизу доверху.
Босс просто начал стрелять.
Плечом к плечу Питер и Шейла пробивали путь, пока ДеФуэго следил за флангами, повесив оба ружья на наплечные ремни как заправский коммандос из пародийных фильмов. Покосившись на девушку, Босс убедился, что та в порядке. Пистолет в руках Шейлы, окутанный пороховым дымом, бил короткими «двойками» — так учат стрелять полицейских, и Питер подозревал, кто её научил.
* * * — Я и не представлял, сколько здесь места…
— Похоже, будто сюда спрятались от землетрясения… — заметил Чарли, показывая на древние мешки и ящики, поверх которых скопился толстый слой пыли.
— Под землёй? От землетрясения?
— Думаю, им больше угрожал оползень с гор Санта-Инес, чем обвал… — предположил Босс. — Ну, тем, кто не убрался подальше заранее.
* * * Адвокат приостановился.
— В чём дело? — спросил Босс.
— Место смерты… — Бениссио шагал среди соломы и одеял, указывая на лежащие здесь и там скелеты. Жёлтые как золото черепа скалились из-под цветочных венков и цветастых платков, которые укутывали их лбы на манер тюрбанов. — Суббота выбрал эти тоннэли, чтобы… venerare смэрть.
— Почитать? — вопросительно перевёл Питер.
— Друге слово, нет… — сняв с лица маску, Бениссио сел на колени перед каким-то скелетом и прижал большой палец к его лбу. — Благоговет. Riverire.
Из внутренних карманов куртки он извлёк два амулета, оба размером едва ли с треть кулака. Овалы то ли из полупрозрачного нефрита, то ли из зеленоватого пластика содержали какие-то тёмные предметы. В полутьме Босс с трудом рассмотрел, что в один из талисманов некроманта запаян крошечный ошейник, который подошёл бы кошке или маленькой собаке, с ярлычком, на котором значилось «Луи». Сущность второго предмета, похожего на отрезанный палец, Питер постигал с куда большим трудом.
— У вас там… э… перст судьбы? — непочтительно удивился он, наконец опустив оружие и подойдя к Джованни.
— Обломок быльярдного кия, — невозмутимо ответил некромант.
— Господи, — вздохнув, Чарли побрёл осматривать вход в противоположный тоннель, держа наготове дробовик, — что может значить обломок бильярдного кия?
— Для кого-то — многое.
Прикрыв глаза, Бениссио вложил первый амулет в глазницу черепа одного более или менее целого скелета, а другой внутрь пробоины в черепе другого, перед этим дособрав недостающие части из валявшихся кругом костей. Питер ждал, но ничего не происходило — адвокат покачивался на коленях, похожий на типичного любителя йоги, и что-то шептал. От его тихого бормотания бросало в дрожь. Так могли бы шептать тени, бредущие к далёким башням в мире, наполненном руинами и серой мглой — том, что Босс видел в морге госпиталя.
— Мы его потеряли, да? — с затаённой надеждой осведомился Чарли.
Адвокат резко открыл глаза, взмахнув рукой над черепом.
— Они сами рэшили умэреть. Люди, которых мы убиваем. Скелет видэл их много лъет назад.
— Скелет видел?.. — со знакомой интонацией начала Альенде, но Питер просительно поднял руку.
— Они собрались здэсь, чтобы принять благословэние «Священной Субботы» и открыт свои тэла и сердца для лоа Барона Самеди.
— Вы хотите сказать, — Питеру стало сильно не по себе от этой мысли, — что те негры добровольно прошли… через… через Это?
— Они искали в вуду забытъе и высшую цэл.
— Полоумные сектанты, — Чарли помотал головой, отгоняя столь безумные решения подальше. — А этот скелет не может рассказать, где найти Барона? Мы долго можем плутать.
— Попробую спросит.
* * * — Питер! — окликнула Шейла.
— Ох дерьмо... — прошептал Питер.
— Есть идеи, что это?
Но у Босса были не просто идеи.
— Осторожнее! — начал он. — Здесь может быть тиг…
* * * Бениссио пополз прочь, но тигр прыгнул, почему-то избрав его приоритетной целью, и легко оторвал одну стопу. Захлебнувшись воплем, адвокат упал ничком, царапая пол ногтями. Тут же здоровенная лапа прошлась по его затылку, вышибив из оглушённого и раненого некроманта последние силы к сопротивлению. Подхватив вампира за шкирку, тигр помчался в идущий обратно к выходу тоннель, слегка припадая на раненые задние лапы.
«Мёртвый тигр...»
Да уж, Суббота выжал из своего убежища самое лучшее. С другой стороны, появление африканской кошки сулило, как ни странно, и хорошие новости. Где-то существовал достаточно большой проход, по которому тигра смогли доставить сюда с поверхности.
Плохая новость оставалась неизменной. Барон тоже находился где-то в лабиринте тоннелей, а они потеряли вампира — единственного, кто понимал, как действует их противник.
* * * Когда в конце коридора снова забрезжил свет костра, а воздух наполнился запахами сандала и ладана, посторонние мысли выветрились из головы Питера.
Облезлый негр в стоптанных олимпийских кроссовках, которые были популярны у молодёжи пятидесятых, сидел на корточках, вытянув к огню длинные и ужасно худые руки. Питер принял его за очередного зомби, но только в первую секунду. Во вторую ему показалось, что он видит Найджела: рыжеволосого мужчину со смазанными в свете костра чертами. Однако яркий свет фонарей помог разобрать, что это не так, и образ Найджела поблек, уступая место действительности. То сидел не зомби.
Подсознательный страх, который внушала нелепая фигура, сгорбившаяся у костра в ржавом поддоне, поменял его мнение. Печать Внутреннего Зверя, как поэтически именуют подсознательный страх, чья аура окружает старых или почти лишившихся человечности вампиров, заставляет кровь холодеть в жилах, а глаза — опускаться к земле. Так антилопы реагируют на приближение льва, на уровне инстинктов осознавая и принимая роль жертвы. Генетическая память людей тоже хранит древний, почти позабытый ужас перед тьмой, которая царила на бриттских дорогах, где ходили бродяги, именуемые «гэнгрел» на среднеанглийском. Которая пришла по воле Моисея в египетские земли Та-Мехет, которой поклонялись жрецы на просторах доперсидской деспотии Дрангиана. Оттуда, из земель прошлого, тянется Родословная, и в каждой из её нитей продолжает жить Зверь. Большинство отрицает его. Как мистер Пиклз или Бениссио Джованни, Собратья цепляются за свою человечность, за великий Маскарад, что делает их неотличимыми от людей. Но некоторые пережили столь много, что безвозвратно отдалились по тёмной дороге. Их не вернуть. Кровь зовёт их не к теплу людских тел, а к безумному величию охоты, которую вёл Первый Убийца.
Они видели перед собой вампира. Одного из Хозяев.
— Суббота? — очень тихо спросил Питер.
Негр, раскинув руки, усеянные перстнями и костяными браслетами, повернулся как театральный концертмейстер, встречающий премьер-министра. В его речи звучал страшный акцент, делая непонятной интонацию. Не такой, как у Бениссио — намного твёрже, грубее. Так, словно Суббота почти разучился говорить.
— Да, Камарылья, — чеканно выговорил Барон с непонятным акцентом и не более понятной интонацией. — Ты прышла в мой дом — зачем? Чтобы просить? Ыли чтобы убивать?
— Второе, — ответил Питер, с трудом различая собственные слова. Секундой ранее он до упора вдавил спусковую скобу.
* * * Как и многие до него, он недооценил Барона Субботу. Пуля застряла в дальней стене, подняв облако пыли. Хотя Барон не двинулся с места, на нём не осталось никаких видимых следов от пуль. Но почему? Питер был уверен, что не промахнулся.
— Ты глупая, Камарылья. Духи смеются над тобой. А-ха-ха! — сказал негр. И тут же его смех загрохотал со всех сторон, обрушившись на Гончих гремящим водопадом. По-разному смеялись мужчины и женщины: разные тембры, разная манера смеха. От незначительного хихиканья, до безумного гоготания. Дети, старики, безумцы и клерки. То смеялись мёртвые. Громче всего смех доносился из того коридора, откуда пришли Питер и остальные, где остались — теперь уже навсегда — многочисленные жертвы «Священной Субботы». Смеялись давно истлевшие тела, пытавшиеся спастись в старых одеялах от сокрушительного землетрясения. Смеялись скелеты. Казалось, хохотала даже паутина под потолком.
Чарли упал на колени. Его ярость исчезла, сметённая замешательством и ужасом. Шейла зажала руками уши, отчаянно тряся головой.
— Три поросёнка и одна вонючая крыса прышли убить волка! — заходился в спазмах хохота вампир. — Ты очень-очень глупая, Камарылья.
Бокор не спеша поднял со своего поддона старый мачете, от рукояти до острия покрытый рыжей ржавчиной. С удовольствием вскинув нож к лицу, он улыбнулся жестокой и безумной улыбкой. На левой ноге, под завёрнутой штаниной, плоть отсутствовала — лишь две обнажённых кости соединяли колено со стопой в кроссовке. Барон будто выбирал одежду на помойке, под стать образу уличного колдуна.
— Твои хлопушки здесь бесполезны… — почти с лаской проскрипел Самеди, взмахнув самодельным мачете.
Вместо ответа Питер выстрелил ещё три раза, с огромной скоростью меняя цели: в колено, в горло, в руку, сжимающую нож... Одна за другой пули пронзили тело Барона, не встречая сопротивления. Одна попала в костёр за его спиной, взбив тучу искр.
— Огонь! — отрывисто приказал Босс, стараясь кричать громче, чем звучал хохот.
Несмотря на ужас, который вселяла в их сердца смеющаяся темнота, Чарли и Шейла начали стрелять. Самеди всё стоял с раскинутыми руками, наслаждаясь неуязвимостью.
— Видишь, Камарылья? — лицо Субботы оживилось на жуткий манер. По нему пробегали судороги, будто волны бесноватого веселья скользили по поверхности чёрного озера. Он по очереди указал мачете на раненного ДеФуэго, потом на Альенде и в конце — на Босса, насмешливо декламируя: — Бах! Бах! Бах!
В обозначенном порядке все трое — один за другим — разлетелись к стенам, будто их швыряла невидимая, но очень сильная рука.
* * *
— Мразь… — рядом застонал ДеФуэго, кое-как поднимая пистолет. Он выстрелил ещё дважды, разрядив остаток магазина. Первая пуля свистнула сквозь дреды Субботы, но вторая со звоном угодила в середину лезвия мачете и перешибла клинок пополам. Гудение рикошета, а вместе с ним и хохот, быстро стихли.
Суббота в удивлении уставился на обломок в руке, поворачивая его так и эдак.
— Ну вот... Посмотры, что ты наделала, Камарылья...
— Мама твоя что наделала… — свистящим шёпотом выругался Чарли, выплёвывая со словами кровь из разбитых губ.
* * *
— Готовь пиропатроны, — не оглядываясь, приказал Питер.
Неразличимо быстрым движением он выдернул из поясных ножен изогнутый полумесяц керамбита... и полоснул себя по предплечью, позволяя карбоновому лезвию пропитаться кровью. «Возможно, это поможет».
Босс атаковал со всей быстротой, которую могло подарить драгоценное Vitae, Кровь вампиров. Нож Питера вспорол воздух, пройдя сквозь нейлоновый рукав. Самеди отступал, временами подставляя ржавую железку под удары, и тогда слышался густой скрежет. Было видно, что вампир серьёзно уступает Питеру в скорости. Барон больше полагался на бестелесность, то и дело пропуская режущие выпады. Но вот он резко качнулся навстречу Питеру, а тот, не успев сориентироваться в ситуации, пролетел насквозь, не ощутив совершенно ничего.
В следующий миг вполне материальная рука Барона ухватила Босса за капюшон, рванув на себя. Ржавое мачете с размаху въехало между лопаток Питера, застряв в бронежилете. Юноша вскрикнул, почувствовав, как пробивший броню тесак скользнул по рёбрам, оставляя кровавую дорожку. Не будь на нём кевлара, удар Самеди вогнал бы обломок ножа в его тело по самое основание. Отчаянно трепыхаясь, Босс нырнул вниз, позволяя куску капюшона с треском остаться в костлявых пальцах Барона.
— Стреляй! — закричал он, кувырком откатываясь в сторону и пропуская над собой следующий неловкий, но сильный выпад. Самеди ухватил его, а значит, всё-таки был материален!
Результат оставался тем же. Пули проходили сквозь него. Как будто он был... не здесь. Или не совсем здесь. Или частично?
Мёртвые снова начали смеяться, соединяясь в нестройный хор. С издевательской усмешкой негр шагнул к Питеру, занося тесак… и тут же грохнула четырёхзардная «Итака». Веер раскалённых белых стрел взъерошил волосы Босса. Но Самеди только презрительно поднял руки, игнорируя даже огонь — злейшего врага Братства. Каменная стена за спиной Барона покрылась чёрными проплешинами с медленно угасающей багровой сердцевиной, источающими химическую гарь.
— Ай-ай, Камарылья! Нечестная ыгра — это твой стиль, узнаю его.
«Это же невозможно!»
Боссу оставалось полагаться только на быстроту, надеясь взять врага измором. Он знал, что большая часть сил Хозяев требует огромного расхода Крови. Люди используют её как источник питательных веществ, и вампиры поступают абсолютно так же, хотя и далёким от классической биохимии способом. Кровь просто растворяется в мёртвых телах, ненадолго наделяя бессмертных фантастической силой, железной выносливостью или другими способностями. Возможно, и Самеди следовало брать так же. А пока… пока у Питера возникла другая идея.
Питер снова кинулся к Самеди сквозь россыпи догорающих искр. Остриё керамбита вновь метнулось к горлу Субботы, и негр с уже ожидаемым проворством выбросил руки навстречу. С ожидаемым... и, всё же, недостаточным.
В последний миг Босс отдёрнулся, позволив вампиру ухватить воздух перед собой, и со всей силы саданул левым, свободным кулаком по запястью правой руки барона, сжимавшему обломок мачете. Питер не пытался выбить тесак, стремясь направить клинок Барона в его же грудь под рваной толстовкой, однако произошло… нечто иное.
Кисть Самеди оказалась материальной и более хрупкой, чем сделанные из гипса изваяния. С негромким хрустом лучевые кости сломались от удара, и чёрная ладонь вампира отлетела прочь вместе с половиной мачете. Колдун смотрел на упавшую кисть, будто не мог поверить, что это произошло. Потом он взглянул на Питера, и в глубине тёмных глаз читалась смертельная, злая ярость. Широко открыв рот, он заревел… и откуда-то из глубины тоннелей тигр вторил его вою своим.
— Mwen madichon ou!!! — закричал Самеди на странном языке, отдалённо напоминавшем французский.
Он шагнул к своей руке, приволакивая изуродованную ногу, и Питер тут же нанёс жёсткий удар ботинком по обнажённому до костей колену. Чуда не случилось, но, на мгновение отвлёкшись, Самеди упустил из виду Чарли, который с кровожадной ухмылкой подбирался к лежащей на земле ладони… и выстрелил вторым пиропатроном точно в неё. Облако раскалённого пламени окатило ладонь Субботы, испепелив в то же мгновение.
Самеди, забыв о Питере, быстро двинулся к нему, сотрясаясь от старых кроссовок до вплетённых в дреды костяных амулетов. Клокотавшая в нём злость была ощутима почти физически.
— Пит! Въеби ему снова своей магической рукой! Пит, твою мать! Он идёт ко мне!
— Я не Железный кулак! — юноша в отчаянии огляделся.
Как оказалось, у него получилось точно предсказать принцип, по которому неуязвимый Барон потерял кисть. Дело было вовсе не в Боссе или волшебных кулаках. Когда Суббота атаковал — или был вынужден делать что-либо иное — он обретал материальность, попадая под действие законов физики. По тому же принципу хромал Суббота, волоча драные кроссовки по старым камням. Может быть, его одежда была ещё одной иллюзией и не провоцировала «материализацию», но вот пол... пол...
— Пит! — снова вскрикнул Чарли, и гуль увидел, что Суббота вот-вот прижмёт бандита к стене.
— Под ноги! — заорал Босс. — Выстрели ему под ноги!
Грянул выстрел. Под ногами Барона полыхнуло химическое зарево заставив его шарахнуться в сторону. Оба Гончих заметили, что ноги Барона не пострадали, хотя на его иссохшем лице мелькнуло выражение тревоги. Теперь Самеди понял, что его секрет раскрыт.
Питер стремился вывести Барона из себя, но недооценил его интеллект. Широко известно, что драугры лишаются человеческого рассудка, действуя по воле инстинктов. Поэтому, например, впавших в бешенство вампиров безжалостно истребляют или отправляют в туманы вечных снов через осиновый кол. С ними бесполезно вести переговоры и бесполезно пытаться управлять. Они реагируют на провокации так, как действует животное: или бегут, или атакуют.
Но, оборачиваясь, Барон сделал лёгкий взмах рукой и в следующее мгновение Чарли, задыхаясь воплем и выпустив дробовик из рук, сначала с ужасающей силой шарахнулся об одну стену, потом полетел в противоположную, а Самеди, скривившись в злой радости, обернулся к Питеру.
Гуль нырнул влево, качаясь как маятник, затем вправо. Майк Тайсон был бы доволен таким применением боксёрской техники пик-а-бу, хотя Питер понятия не имел о боксе и просто пытался выжить. Размашистые удары Барона проходили мимо.
Выгадывая моменты, Питер отвечал короткими выпадами, раз за разом вспарывая рукава его толстовки.
Внезапно он ощутил, что спиной упёрся в стену. Забыв о небольших размерах помещения, он позволил Самеди загнать себя в угол. Этого и хотел вампир, отлично понимая, что не сможет задеть вертлявого Питера, пока тот имеет пространство для манёвра.
«О чёрт…»
Со зловещей усмешкой Барон отклонился назад всем телом и изо всех сил впечатал кулак в лицо Босса.
Кирпич затрещал. Обрубок правой руки Барона почти по локоть погрузился в старую кладку, проделав глубокую дыру. Страшный удар, предназначенный Питеру, пришёлся аккурат туда, где секунду назад стоял парень. Питер едва успел пригнуться, понимая, что наверняка повредил спину в этом чудовищном усилии. Человеческие мышцы, точно так же, как человеческие глаза, не выдерживали действия вампирских Дисциплин: всё тело Питера горело и кричало, сжигая последние запасы белка в попытке разогнаться быстрее мысли.
Барон завыл, осознав промах, а кашляющий Питер с воплем вогнал керамбит под его локтевой сгиб. Затем он разбежался, оттолкнувшись от противоположной стены, и в прыжке ударил «Тимберлендом» по искалеченной руке вампира, окончательно разломив её надвое.
Попятившись и едва не угодив в собственный костёр, Самеди оборвал остатки рукава. Уцелевшая длань Самеди стремительно метнулась к голове Питера, уже не сжималась в кулак. Он собирался сотворить с Боссом нечто ужасное. Но Питер выгнулся в пояснице, пропуская ладонь мертвеца в считанных дюймах над лицом. В эти секунды для Чарли он превратился в рассыпанный в пространстве веер из нескольких Питеров — один ещё наклонялся вперёд, регистрируемый сетчаткой глаза, но настоящий Босс уже отклонялся прочь, только-только проявляясь в обычном восприятии. Примерно тот же эффект демонстрировал агент Смит, уворачиваясь от пуль в известном фильме.
В следующий миг Питер увидел торжествующую ухмылку на лице Барона, и понял, что стал свидетелем своей собственной ошибки.
Ладонь Субботы замерла в воздухе над Питером. Керамбит пришёлся точно в её центр… и карбон прошёл сквозь неё, утонув в невесомой коже. Суббота шевельнул ладонью, и на Босса-младшего навалилась жуткая тяжесть, словно сверху его ударил товарный поезд, недавно прогремевший над ними по железной дороге. Не выдержав тяжести, и Питер рухнул лицом вниз, расплющившись носом о пахнущий ладаном и смолой кирпич.
— Sa a la fen. Пора умырать, Камарылья.
Колдун огляделся, выискивая тесак. Воцарившуюся тишину, где больше не смеялись мёртвые и не потрескивал костёр, нарушало лишь странное едва слышное позвякивание, доносившееся из темноты коридора. В бессильно вытянутом к стене фонарном луче оседали пыль и последние султанчики травяного дыма. Но звяканье не стихало. С трудом повернув голову, Босс осветил часть коридора, с болью в сердце вновь увидев Шейлу, усыпанную кирпичной крошкой и землёй.
«Все трое…»
Он взял на себя слишком много. Никто не способен победить бессмертного в открытом ночном бою. В былые века толпы крестьян с факелами и вилами выходили жечь замки Вентру, доведённые до отчаяния тиранией всемогущих Хозяев — и только когда против них поднимались дюжины воинов, вампиры могли проиграть. Только тогда…
А Питер остался один. Частиц сверхчеловеческой мощи, позаимствованных из крови мистера Пиклза, не хватило. В конце концов, он оставался просто двадцатилетним парнем, который сел в автобус «Грейхаунд», следовавший из Филадельфии в Лос-Анджелес.
— Что это, Камарылья? — вдруг спросил Самеди, раздувая ноздри. — Кого ещё ты послала протыв мэ…
В облако света медленно ступил пожелтевший от времени скелет. Едва слышный стук костей сопровождался бряцанием странного полупрозрачного медальона с навершием кия внутри него. Медальон так и остался в черепе, перекатываясь там и звеня о кости. Питер вытаращил глаза, позабыв про боль и надвигающуюся смерть.
— А, — с видимым облегчением бокор улыбнулся. — Это мой оунси. Прышёл смотреть.
Скелет приостановился, спокойно отломив от собственной грудной клетки острое ребро... и подкинул его в руке как заправский тюремный киллер, пробующий новую заточку.
Барон сделал неуверенный шаг назад.
— Не, братан, — выдохнул Питер. — Это кавалерия конкурентов...
Босс снова напрягся, изо всех сил упираясь локтями и стараясь оторвать корпус от земли. Он убеждал мышцы, что ничто не мешает им двигаться, что на самом деле он свободен. Но что-то продолжало его держать. Боссу казалось, что он видит протянувшиеся сквозь камень призрачные руки, ухватившие его за одежду, за пояс и шею.
«Кажется, я брежу…»
Но вот в поле его зрения возникли раскрошившиеся ноги скелета. С размаху вонзив ребро в собственную грудную клетку, словно пытался пробить несуществующее сердце, скелет запрокинул череп и завизжал как назгул, широко распахивая челюсть. Визг рвался из отсутствующей глотки, вибрируя на недостижимых нотах. Тигр в глубинах тоннелей отозвался жалобным воем, а Барон Суббота взмахнул костяными амулетами, бормоча:
— Уходи! Уходи! Уходи, дытя гробокопатылей! — закричал Суббота.
Скелет визжал, заходясь в агонии, а амулет в его черепе вибрировал в ответ, наполняя голос мертвеца обертонами иных миров, а глазницы — тускло-зелёным огнём.
Ритуальным жестом скелет возложил на торчащую из ребер кость обе кисти, просыпая из ороговевших суставов тонкие струйки песка, и резко выдернул её, захлебнувшись воем. Призрачные руки, схватившие Питера, побледнели и вздрагивали как плохое изображение.
«Ну спасибо тебе, Бениссио, где бы ты ни был…»
Босс рванулся из холодных объятий, сбрасывая невидимые пальцы с плеч и боков. Питер почти плакал, невероятными усилиями вытаскивая себя из ледяных цепей. Он почти перестал чувствовать тело. В сузившемся до тонкой нити поле зрения остались только его руки… и старый обрез.
«Всё или ничего. Сейчас».
— Эй, чёрный брат... — тихо позвал он.
Юношу швырнуло на спину, едва не сломав отдачей запястье. Дробовик грохнул в последний раз — по раскалившейся добела ствольной коробке было понятно, что никакая нарезка не переживёт стрельбы термическими снарядами, из-за кустарной набивки загорающимися ещё в стволе. Перед курносым обрезом вспыхнуло белое облако, как и в первый раз пронзив скелета и Самеди пылающим водопадом. Однако скелет, разнесённый вдребезги выстрелом Питера, взорвался, распускаясь зеленоватым шаром потустороннего зарева. Химический огонь, созданный человеком, и некромантия Бениссио переплелись воедино, превратив худого негра в немёртвый факел. Вампир, позабывший даже своё имя, не издал ни звука: он просто сгорел в один миг, а вместе с ним горели кирпичи на стенах тоннеля.
— Сонм тёмных чудес, моя задница…
* * *
Когда в коридоре зазвучали неуверенные шаги, его ладонь легла на «Зиг-Зауэр», но тут же соскользнула с бедра: разряжен, без толку. Потянув с пояса керамбит, Питер размял плечи.
— Я даже не ранен, приятели! — крикнул он в темноту. — И это будет славная драка! Я буду за Дэвида Боуи, а вы — штурмовики Санта-Анны! Подходите, поганые мексиканцы! По од…
— Синьор Босс? Вы… сошли с ума?.. — осторожно спросили из темноты, и на кирпичи вывалилось ещё одно тело. Изуродованный вампир, закутанный в ошмётки того, что некогда было кожаной курткой, лишился всей правой руки и ступни на левой ноге, за которую его потащил тигр. Залитый кровью из вспоротой шеи и зажимающий чудовищную рану на животе, адвокат едва мог шевелиться.
* * * — Тыгры — просто болшие кошки, — устало отозвался Бениссио. — У мэня жила одна… когда я был малэньким. Они любят играт и совсем нэ умеют выполнят приказы. Когда я перестал сопротывляться, тигр счёл, что из мэня выйдет отлычная жвачка, но… не более того. Мне повэзло. Тыгр умер.
— То есть как умер? — Питер оглянулся на рассыпанный в часовне пепел, начиная понимать.
— «Свящченная Суббота» нэ зря называется именно так. Они нэ просто служили Барону Самеди…
— … а были его частью, — закончил Гончая. — И перестали быть в принципе, когда погиб он.
* * * Только потом Босс набрал знакомый номер, не в силах удержаться от шутки:
— Служба убийства ходячих мертвецов. Вы звонили, сэр.
— Питер! Дьявол тебя раздери! Вы там живые вообще?
— Если честно, сэр... там, внизу, жуткое мясо. Я не думал, что мы столкнёмся с... с таким.
— Что с остальными? — требовательно перебил Отец. — Они живы? Целы?
— Без сознания, — вместо этого ответил Босс. — Но жить будут. ДеФуэго хорошенько досталось, но он принял на себя основной удар и, честно говоря, спас всю операцию. Альенде в порядке.
— А Джованни?
— Тяжело ранен. Его атаковал тигр-зомби, сэр, и это не шутка юмора, — Питер специально сделал паузу, чтобы насладиться воцарившимся молчанием.
— Посылать вас туда было ошибкой, — резко и сумбурно перебил Пиклз. Ему тяжело далось это признание. — У меня новости. Поговорим в больнице.
Жуткая фраза, которой заканчивается половина юридических сериалов, восстала из бездонного колодца сомнений.
Они взяли не того парня?..
* * * — Это ваше такси? — с вымученной улыбкой спросил Бениссио, ища в небе приближающуюся искру прожектора. — Или… как говорят в кино…
«Нет, братан. Даже не пытайся. Пожалуйста».
— Я слышал, вы продюсировали фильмы.
— Нэмного. Почему вы спросили?
— Потому что вас должно тошнить от клишированных шуток. Особенно сейчас.
Вампир несколько секунд смотрел на Питера, а потом захохотал. Босс тревожно взглянул на него, понимая, что Джованни держится на ногах исключительно благодаря гордости.
— Всё будэт нормално.
* * * — Куда мы прилетели? — спросил он, устроив перед губами крюк микрофона.
— Оак-Вью.
— Круто! А это что?
— Санаторий.
— Ваш собственный? — не унимался Питер.
— Он принадлежит «Кавалерии», как и территория вокруг. Это лечебно-реабилитационный центр, которым пользуются, в основном, гости из Лос-Анджелеса.
— То есть, из города-курорта нас отправили на лечение, да? — засмеялся Босс собственной шутке.
— Вас — нет. Ваших коллег — да. Им нужна медицинская помощь.
— Господи...
* * * — Ты в порядке? — осведомился Питер.
— Жить, б.., буду! — отозвался Чарли из гипсового кокона.
— Отлично. Шейла, ты? — он неловко взглянул на девушку, почему-то боясь показывать ей глаза.
— Ты сам убеждал меня, что я бессмертна. Врун.
— Бессмертен вот этот парень, — Питер ткнул в Чарли, не поднимая глаз.
— О, — хриплый голос от дверей заставил Питера выпрямиться, будто его ударили кнутом. — А я думал, вы обо мне.
Пицца была бы слишком хороша для этой планеты, если бы её не сопровождал собственной персоной Руперт Пиклз — кряжистый старик в шерстяном свитере и надвинутом до самого носа шарфе, который переходил в седые волосы и фетровую шляпу.
* * * — Пока вы были внизу... Произошло ещё одно убийство.
Шейла молча отодвинула тарелку. Чарли выругался.
— Догадаетесь, кто жертва? — обведя палату тяжёлым взглядом, мистер Пиклз в раздражении сдёрнул шляпу с седой головы.
— Кто-то из родственников Найджела? — выпалил Босс.
— Нил Фландерс. Адвокат. Бедолаге выдавили глаза. Умер от шока. Ближе к полуночи. Убийца — всё тот же невысокий найджелоподобный тип. Двигался нескладно.
«Я ведь предсказал это! Проверял других юристов, прокурора, адвоката... они были живы ещё днём! Ещё вчера! Сукин сын…»
— Братан внизу, в катакомбах, тоже показался мне похожим на Найджела. И хромал.
— Я знаю этот эффект. Ты видишь того, кого ожидаешь увидеть.
— Но мы убили его по наводке Бениссио около половины первого.
— Значит, остался какой-то из его последователей.
— Нил Фландерс работал на нас или Джованни?
— На нас, — подтвердил Пиклз. — Он почти ничего не сделал для защиты Найджела. Можно сказать, что просто... наблюдал за процессом... — мистер Пиклз вдруг о чём-то задумался.
— Я так и знал!
* * * Босс выхватил телефон, набирая номер Джованни.
— Да, синьор Босс?
— Пожалуйста, ответьте, вы говорили кому-либо из своей Семьи, что направляетесь на поиски Барона Субботы?
— Нет, — ответ звучал безапелляционно.
— Хорошо. Видел ли кто, как вы отъезжаете ночью? И мог ли этот кто-то сделать вывод, что вы задумали что-то не совсем обычное для вашего образа жизни?
— За мной нэ было слэжки — я точно это знаю. Так что случилос?
— Есть подозрение, что нас подставили.
* * * — И... и что ты понял?
— Две вещи. Того, кто срежиссировал наш поход, зовут не Бениссио Джованни. Если бы он рассчитывал на нашу гибель, то подстраховался бы. Но он просто непроходимый романтик, которому надоело быть юристом.
— А… вторая?
— По чьему-то плану мы все умерли внизу. Наш оппонент не рассчитывал на то, что убивать придётся ещё и Бениссио. Но это всё равно Джованни. Только другой, который был знаком с Субботой и дал ему цель.
— Но ведь этот урод подох, Пит, — заметил ДеФуэго.
— А я не думаю, что первое и третье убийства сопряжены с магией вуду. И зря позволил себя переубедить.
* * * — Слыште... — говорил Чарли. — А я, типа, что ли, один вижу этот ёбаный символизм в убийствах?
— Какой ещё символизм?!
— Ну там... Мозг, сердце, глаза. Врубаетесь? Вон шеф сказал, что адвокатишка наблюдал, б.., за процессом. Вот ему и выдавили то, чем он наблюдал. Ну и так далее.
Мистер Пиклз приподнял бровь. Похоже, он был удивлён, что единственным, кто озвучил его собственные мысли, стал второсортный беспринципный коп, приторговывающий в свободное время дурью.
Питер замер с открытым ртом.
— И... типа, к чему это?
— Судья — мозг, — взвешивая идею, ответила Альенде вместо Чарли. — Сердце… наверное, тут сложнее, но Итан был нашим парнем. Именно он всё устроил. Вроде как сердце событий.
— Чёрт... Получается, мы всё-таки возвращаемся к мотиву мести? — обессиленный Питер упал в мягкое кресло.
* * * — Тогда… тогда… — Питер посмотрел на свои ладони, — дальше будут руки палача?
— Мне не приходило это в голову, — призналась Шейла.
— А у тебя мозг повреждён. Связь с космосом нарушилась, — с лёгкой издёвкой пошутил Чарли. — Воскресенье. Найди Барона Воскресенье. Он починит твою голову обратно.
Питер заржал, смеясь сразу над всем. Над шуткой, над бессмысленными затратами, над кошмаром в катакомбах, который, на самом деле, получился напрасным.
* * * — Сэр, мы можем установить палача?
— Можем. А вот чтобы кто-то еще это установил... — это не так просто, насколько я понимаю. Что скажешь, Карлос?
«Карлос...» Питер и забыл, как на самом деле зовут Чарли.
— Нужен доступ к базе данных Федерального бюро тюрем, либо иметь связи в тюрьме Ломпока. Исполнители наказаний проходят его сотрудниками, — ответил он вместо ДеФуэго. — Я прорабатывал эту ёбаную гипотезу, но забил. Даже если так, версия одинокого мстителя за бедного Найджела выглядит слишком уж... мстительной. И, если мы затыкаем все дырки, стоит покараулить несчастного палача. Вот мужик удивится...
— Я уже распорядился, чтобы узнали, кто это, — кивнул мистер Пиклз.
* * * Девушка нагнала Питера в коридоре. Альенде подошла, нерешительно помедлив, и тронула его за плечо.
— Я пойду с тобой, — тихий голос Шейлы прозвучал прямо над его ухом.
— Какого хера?! — резко вскинулся Питер. — Оставь меня в покое!
— Да что ты несёшь? — шёпот Альенде стал злым. — И что ты вообще творишь?..
Его колотило ознобом, и он почти не чувствовал, как чьи-то руки увлекают его по коридору — подальше, к другим палатам.
* * * — Что… что тебе надо… — простонал Босс сквозь зубы, а мысленно кричал, чтобы она убиралась.
Сильный удар сбил его с ног. Он захлебнулся желчью, а Альенде изо всех сил вцепилась в собственные виски, шипя сквозь зубы. Но, несмотря на сотрясение мозга, её удар вышел отменным — он пришёлся точно в солнечное сплетение. Опираясь о стену, девушка пнула лежащего Босса грязным ботинком и размахнулась вновь.
— Ты что делаешь, сука? — прошипел Питер.
— Питер.
— Да что, блядь, ты доебалась?
— Я не умею успокаивать истеричных парней.
* * * Неожиданно Босс понял, что он забыл, на что именно злился.
— Ты пережил уже четверых, Питер. И мы ненавидели тебя, потому что Чарли служил в полиции, а я тренировалась круглые сутки, миллион раз прокручивая в голове встречу с вампиром. Мы все знали, что это случится. И, всё же, нас вёл именно ты.
Она отпустила юношу, позволив ему упасть. Альенде вытянулась рядом.
Питера тянуло к Шейле, но если бы он признался себе в этом, то утратил бы последние остатки самообладания.
— Я всё проебал, — выдохнул Питер в ковролин. — Мы едва не подохли, а потом убили третьего юриста. А я ведь думал приставить к ним охрану. Я должен был это сделать. Я…
Над ним нависло лицо Шейлы. Теперь она лежала на Питере всем телом, не скрывая этого, и продолжала смотреть в его глаза. Её губы мягко слились с губами юноши в долгом, бережном поцелуе. Он подался навстречу, отчаянно желая продолжения, но спустя какой-то миг Шейла отстранилась. Питер разочарованно застонал.
— Готовься, — сказала девушка. — Мы загнали его в угол. Наш ход.