Libera me: Redemptio | Партия

[Концепт]

[Полный доспех]


Среднего роста девушка с усталым взглядом. Волосы - длинные, пепельно-белые. Почти срослась со своими доспехами, разве что шлем изредка снимает, но всё равно ходит в покрывающем голову своеобразном подшлемнике. Из отличительных черт - доспешная юбка синего цвета, правда, давно полинявшая. По виду /Каталины можно подумать, будто она тянет лямку из последних сил, но в моменты прямой угрозы девушка преображается почти до неузнаваемости - проступает наружу яростная ненависть ко всем врагам веры.

Ante ferit quam flamma micet

Каталина считает, что любому посягателю на добродетели, утвержденные народом и церковью Санкторум следует давать самый резкий и жестокий отпор, чтобы навсегда отбить охоту повторять подобные вещи. В крайнем случае – навсегда лишить этой возможности. Вероятно, умерщвлением.
Впрочем, после деяния Пия Грешника, её уверенность в том, что делает орден, пошатнулась. Ведь если они не устерегли ересь в самом сердце своём, то может, что-то было сделано не так?
Теперь она всё больше задумчива и отстранённа, занята этой неразрешимой загадкой. Однако временами старая уверенность просыпается, и тогда Ревнитель вновь готова нести кару любому, кто встанет у неё и святого слова на пути.

Ни капли не отличается от многих других членов ордена Ревнителей. Была отдана в церковь из-за обета – мать родила двойню-близнецов, но сестры появились на свет болезненными и хилыми: отец в молитве Святому Древу пообещал, что если дочери выкарабкаются, то одна из них посвятит жизнь служению Церкви.

Молитвы были услышаны: девочки становились здоровее с каждым днём. Когда Каталине исполнилось пять, отец отвёл её в монастырь, находившийся под управлением Ревнителей. Не зная другой жизни, кроме учений святых отцов и неустанных тренировок и молитв, девочка ревностно исполняла свои обязанности, в итоге став полноценным Мечом ордена. Изредка ей дозволялось навещать своих родных, но после Грехопадения епископа судьба разлучила их с сестрой (отец и мать умерли до этого), и где сейчас её сестра, Изабелла, девушка не знает.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Крупный монах с выбритой тонзурой. Не великан, но высок (около метра восьмидесяти) и широк в костях. Полноват, но лишь слегка: аскетическое питание даёт о себе знать.

Миролюбивый. Никодим не приемлет убийства (хоть и способен на него, в самых крайних случаях).
Аскетичный. Ему давно уже легко блюсти целибат, усмирять гордыню, не поддаваться гневу и унынию, не завидовать и не жалеть ближнему последнего. Единственное: с чревоугодием всё не так просто, годы самоистязаний и молитв не смогли искоренить в брате любовь к вкусной пище и вину.
Добродушный. Ценит хорошую (но не хульную) шутку, всегда готов выпить с приятным человеком и не таит зла. Однако, и ездить на себе не позволяет, считая, что не всякая помощь во благо.
Приземлённый. Прошлое — история, будущее — загадка, лишь настоящее не случайно так называют. Не любит говорить о пережитом и задумываться о будущем. Одно исключение: написанное в книгах. Впрочем, образованием своим старается не хвастать, лишь уместное иногда вворачивает.
Оптимистичный. Зачем волноваться, если всё предстоящее уже предсказано в священных текстах? Зачем бояться конца света, если Агнц предупреждал об Искуплении? Зачем избегать страданий, если в них очищение? Несмотря на все тяготы, Никодим сохраняет надежду и веру в лучшее будущее, пусть, может, и не в этом бытие.
Фанатичный. Веруешь в правильное? Иначе и быть не может. Не веруешь? Давай-ка обсудим. Не поверил от разговоров? Твоя душа очистится лишь болью.

Крестьянин простой. Был. Когда-то. Лет пятнадцать назад стал солдатом и повоевал под началом дона Сильвестре в очередном походе. Потоптавшись по Святой Земле, насмотревшись всякого кровавого дерьма, набегавшись за мирскими радостями вдоволь, задумался: а стоит ли это всё спокойного сна и пятна на душе. После чего сложил оружие и лично у Хранителя Таранто попросился в монастырь.

С тех пор не пожалел. Года протекли хоть и неторопливо, скучно, но спокойно. Солдат получил имя "Никодим", отучился грамоте и закопался в древние (и более современные) трактаты. Лет семь тому назад начал обретённые знания и опыт собирать воедино, по крупицам, в собственный труд, названный просто: "О войнах прошлого и настоящего и вреде, который они причиняют Истинно Верующим".

А когда случился Раскол и запылали костры, Никодим сунул написанные листы за пазуху, повесил на пояс прибережённую ещё со службы булаву, опёрся на посох и отправился в странствия. Потому что, во первых, мало о Добродетели писать, важно её ещё и в мир нести, ему это сейчас особенно нужно. А во вторых, нельзя же позволить кому-то задницу подтереть или очаг разжечь пусть и черновыми, но плодами титанических измышлений, открывающими глаза на многие изъяны кровопролитий и дающими единственно верное (в контексте устоявшихся догм) объяснение тому, как надо и не надо жить.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Желтые, змеиные глаза. Ярко-красные вьющиеся вихры. Зубы и клыки навыкат, без кожи, с дергающимися мышцами и венками. Руки по локоть в чем-то, напоминающем кровь – но не капающей, а застывшей. Одежда пропитана кровью и тонкий нюх способен учуять её металлический запах. Однако, благодаря перчаткам, плащу и повязке удается скрывать руки, одежду и челюсть – и лишь очи Дьявола показывают, что Либертас отмечена Грехом.

Резкая, импульсивная, но отнюдь не глупая. Она выслушает, что вы скажите, наорет, обдумает и, если мысль здравая, согласится и по ходу её обсуждения начнет её защищать, как будто с самого начала защищала её. Она не способна скрывать эмоции, но способна себя контролировать... В определенных пределах. И, разумеется, она злится, когда все идет не так, как хочет она или планирует, что парадоксально совмещается с её почти фанатичной преданностью свободе воли и свободе от догматов.

История Либертас не отличается оригинальностью. Сирота, подобранная и обученная в Ордене Милосердных, была не слишком набожной и слишком дерзкой – возможно, причиной этому были рыжеватые волосы... А возможно жуткие условия в Кампелье, где они проживали. Молитвы не сильно помогали заглушить желудок, а помощь другим в трактовке Ордена воспринималась... Ну, как будто ты стоишь и читаешь проповеди полуголодным детям.

Частые драки и вмешательство в ссоры других детей по принципу "избить обоих и вынести вердикт", не менее частые залеты во время чтения молитв и исполнения наказаний – и в 14 лет дом призрения с превеликим удовольствием вышвырнул малышку, названную в честь какого-то святого героя, на улицу. На этом её история могла закончится, но ей повезло: прямо напротив приютат стояла таверна, где как раз требовался кто-то "принеси-подай-иди к бесам-не мешай".

Резкий характер поначалу был плохо принят хозяином таверны, но вскоре это стало даже плюсом – когда вышибала не справлялся, всегда вмешивающаяся Либертас, бьющая по причинному месту пьянчуги или бандита, становилась буквально спасительницей таверны от разгрому. Самым же главным плюсом стало то, что работает она лишь за еду и крову, выполняя множество функций. Так бы и жила непримечательной жизнь, если бы в один прекрасный день в таверну не заехали они. Еретики.

Ну, точнее это был мошенник, который давал две трактовки одного текста и на спор предлагал каждому выяснить, где "одобрено патриархом", а где запрещено, но в формате "автор признал, что неправ". В погоне за золотом, решила сыграть и Либертас. 4 из 5 угаданных и весьма резкие комментарии привлекли внимание людей, которые таскались за этим мошенником и чуть позже они вступили в теологический спор, пытаясь разрушить и так слабую веру в официальные догматы...

Если кратко, их идея основывалась на том, что Бога не существует, а Агнец – лишь простой человек, а всем миром движет не божественное провидение, а человеческая воля. Только от человека зависит его судьба и окружающий мир – в том числе и Чудо. По их мнению, Чудо рождает осознанный шаг человека к страданию и его воля. Либертас была буквально очарована "волеборство" и ушла с ними же – вовремя, надо сказать. Чуть позже в родную Оламанцу нагрянула Инквизиция с целью покончить наконец с местными обычаями недавно завоеванного дикарского региона. В столь пуританских условиях импульсивная Либертас имела все шансы попасть на костер.

И волеборцы на него попались, за пару дней до Грехопадения. Их небольшую секту поймала Инквизиция, когда те собрались обсудить плоды многолетней работы по изучению книг. Многие полегли так же, но несколько выжило – право слово, изрыгающая проклятья ведьма с мечом выглядит скорее смешно, чем страшно. Планировалось их показательно сжечь, но сначала пришли вести о дрязгах и расколах в Замке Ангелов, а затем, когда их уже начали вести на эшафот, поднялся великий ветер, разогнавший людей.

Величайшее проклятье обернулось настоящим благословением. Освободившаяся Либертас тут же покинула город, а Инквизиции стало совершенно не до неё – наступивший Конец Всего как-то не способствует мотивации к поимке относительно безобидных любителей почитать запрещенное. Прибиться к группе паломников было не особо легко: но, в конце концов, в их пути лишний меч... Когти не помешают, да и кто справится с Детьми Греха лучше, чем само Дитя Греха?

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.