'BB'| Errona Chronicles: And the Princess was born | ходы игроков | - ♛ О том, что можно рассказать только любимой сестре

  Наступил снеговорот 579 года. Этот снеговорот был не такой, как все предыдущие, потому что теперь ты была совершеннолетней, а значит, тебе полагалось первые присутствовать на Большом Совете Королевства.
  Каждый год Зимний Совет (регулярный, хотя король мог созвать лордов и на внеочередной) был большим событием. Сир Фромор объяснил тебе, что этот Совет – не для того, чтобы принимать решения, а для того, чтобы их утверждать. Вот Король с малым советом придумал что-нибудь – новый закон, указ или налог – и теперь лордам надо это как-то проглотить. Потому что королевская власть, конечно, самая сильная и самая важная, и король может пойти против любого из своих лордов, но... не может идти против всех. У Короля так много власти, потому что он нужен своим подданным, прежде всего лордам. А если он будет править так, что все они разозлятся, могут быть проблемы. Отсюда и необходимость собирать Совет – чтобы не жаловались потом, что мимо них какие-то законы принимают.

  В этом году обсуждались довольно скучные вещи – пошлины на строительство крепостей, пересмотр некоторых пунктов Уложения о Реках (его очень ждали солобмарские лорды), некоторые вопросы по земельному законодательству (роннемарские и кинстмарские маркграфы, как обычно, старались отхватить друг у друга кусок, и роннемарцы предпочитали делать это, опираясь на законы). Все ждали решения относительно торговли лошадьми – когда уже разрешат продавать за границу меринов, в этом году или в следующем? Папа всё никак не разрешал, говорил, к чему это приведет? Что эльфы и Ольсверцы усилятся? Зачем нам это нужно? Не нужно!
  Были ещё свои дела у северян – они там что-то меняли в лесном кодексе, но там дела касались в основном Таннмара, поэтому интересовали в основном Хадрифов и Уцмерау.
  Кроме того намечались обычные тяжбы между рыцарями, которых судил Суд Лордов, в котором Король принимал участие, но только как один из Лордов.

  Этот совет оказался для тебя большим испытанием.
  Сначала всё выглядело ну почти как на балу, только публика постарше и сплошь мужчины: куча очень дорого и красиво одетых людей, с цепями, гербовыми поясами и позументами, с изумительными эмалированными нотами на подбитых мехом плащах, с изящными перьями. Некоторые – молодые и заинтересованные, другие – дряхлеющие и скучающие, или же суровые, умудренные опытом. Так с первого взгляда и не определишь, кто из них славный воин, а кто сражается разве что с гусиной ногой.
  Две сотни лордов в одной зале – это само по себе величественное зрелище, а уж когда подумаешь, что вот эти люди управляют почти что всем в вашей стране, становилось даже слегка не по себе, хоть ты и принцесса.
  Но потом началась тоска.
  Вот глашатай читает закон. В законе перечислено всё, что можно перечислить, а затем писарь читает, какие места из него будут выкинуты, какие изменены. Потом лорды в зале сбиваются в кучи и начинают совещаться, иногда спорить. Конечно, интересно посмотреть, кто с кем вместе, а кто порознь, но несколько дней подряд так сидеть и ничего не делать, просто смотреть на то, как лорды шепчутся между собой?!
  После лорды голосуют – одни идут направо, под белое знамя, вывешенное на стене, другие налево, под черное. Если непонятно, сколько где человек, начинают пересчитывать. А ты знай себе сиди на троне и молчи.
  Каждый день заседания заканчивался торжественным обедом, но никаких танцев не было – подчеркивался серьезный характер действа. В начале совета обеды были напряженные, люди осторожничали, посматривали друг на друга украдкой. Ближе к концу уже пошло повеселее – некоторые вместе напивались вином, иные одаривали друг друга взглядами, полными открытой ненависти. Но дальше перебранки дело не зашло – никого не отравили, не пырнули ножом, не облили вином. Скукота!

  Скуку скрашивал виконт Нермер – это был новый королевский герольд взамен того старичка, что чуть не опозорил двор во время бала. Виконту было 22 года, и многие к нему относились скептически, как к выскочке, но он быстро доказал, что королевский совет для него – легкотня: гербы абсолютно всех собравшихся лордов он знал наизусть, словно перед каждым ответом заглядывал в книжку.
  Когда стало совсем невмоготу, ты подозвала его и начала спрашивать про тех, про этих... А кто это такой, а кто это? Он рассказывал про всех, конечно, без политической подоплеки, но он знал примерный размер надела и войска всех графов и маркграфов и истории большинства гербов. Он рассказал тебе, что, например, у Леммвархов русалка на гербе нарисована не просто так: история гласила, что основатель этого рода сразился с водяным конем Земхальга, затем силою молитвы рассеял чары, наложенные на деревню русалкой, а потом женился на ней, от чего у неё отпал хвост и она превратилась в обычную женщину. А вот у Валерау из Кинстмара нарисована игральная кость – и это не просто так! По преданию первый граф Валерау играл в кости с королем Ольсвера, а череп изображен, потому что проиграв всё, он поставил свою жизнь. Потому и девиз их: "Жизнь ставлю на кон, честь никогда." А вот у Бальденау изображен дуб, синий столб и четыре подковы. Это – история одного из основателей рода, который сбежал из дома на войну через реку на неподкованной лошади, а вернулся на лошади, подкованной золотыми подковами, что, наверняка, легенда, но тем не менее. И так далее.
  С этими историями совет прошел все же не так скучно, да и папа не сердился – если бы ты с фрейлинами болтала, тогда другое дело, а так "принцесса хочет разобраться и запомнить гербы знатных родов", такому можно только порадоваться.
  В какой-то момент тебе в голову пришла мысль: А каково ему сидеть, сжимая скипетр и державу, и ждать, пока лорды наговорятся? Но таков обычай, а перед обычаями зачастую бессильны даже короли.

  Совет закончился большим обедом, и лорды разъехались.
  Потянулись однообразные снежные дни – морозные, свежие, иногда ветреные. Изредка тебе разрешались конные прогулки, но специальный человек следил, чтобы ты не простудилась.
  Сир Фромор учил тебя свертмарскому языку. Давался он тяжело, даже почему-то хуже, чем эльфлир, а уж по-ольсверски ты уже щебетала, как птица.
  Твой учитель был терпелив, но его брови, и без того густые, нависали над глазами, как тучи.
  Дурацкий это был язык, язык восточного побережья: с кучей глупых правил, с кучей слов, заимствованных из каких-​то диких островных наречий. С твердой "р", так не похожей на мягкое красивое "р" верлира.
  Вот перед тобой - открытая книга, на её страницах буквы, почти такие же, как у вас, а читать их надо по-​другому. Ты спотыкаешься через слово. Пробуешь угадать смысл, выискивая в памяти знакомые корни.
  – Итого, что хотел сказать король Фролло этой фразой? - спрашивает сир Фромор, когда ты дочитываешь до конца.
  – Что он не Фрольфер, - отвечаешь, ухватившись за частицу отрицания. Ну, уж её-то ты знаешь! - И что красные яблоки упадут на землю?
  Твой учитель тяжело вздыхает.
  – Смысл такой: "Не будь я из рода Фрольфер, если твоя окровавленная голова не скатится с плеч."
  Звучит зловеще.

  Потом были праздники – День Святого Мейгро, самый важный день в году в Таннвере. Пир, музыка, танцы (в Вершвард на бал приехали только Хоркмарские и некоторые видмарские лорды).

  Потом пришел Цветорад. Потекло, закапало, защебетало, а когда сошел снег – и зацвело. Ты чувствовала, что скоро земля освободится от зимнего холода, и можно будет опять скакать на Заре по полям, и вдыхать аромат трав.
  У всех в замке стало приподнятое настроение. Кажется, папа позабыл о твоих проступках. Да и свертмарский вдруг пошел лучше.

  А потом вдруг принц Ромор, твой брат, поймал тебя после обеда и сказал: "Приходи через час в библиотеку. Кое-с-кем познакомлю".
  Это было странно. С кем, ну с кем в этом замке, где ты прожила всю жизнь, тебя мог познакомить брат? Да ещё и в библиотеке.
  Ты вошла в библиотеку, монах, сидевший у входа, поклонился тебе, спросил, нужна ли помощь. Ты ответила, что нет. Пройдя сквозь залу со столами, ты углубилась в лабиринт полок, забитых свитками и книгами. Сегодня здесь было пусто: кому охота сидеть над пыльными страницами, когда каждый ещё не распустившийся листочек радуется новой жизни?
  Ты завернула за одну из полок и увидела Ромора. Рука об руку. С фрейлиной. Королевы.
  Вы были знакомы, конечно. Её звали Мальдра. Она была дочь какого-то барона, кажется, из Солобмара. Высокого роста, выше тебя на голову, с длинными темно-русыми волосами и длинными же ресницами. Да, пожалуй, она была красива.
  – Ваше высочество, – она учтиво поклонилась тебе, глядя в пол.
  Брат, улыбаясь, поднес палец к губам.
  – Т-с-с. Это Маль. Мы скоро поженимся! – прошептал он. – Но только т-с-с!
  Не, дочь барона – это неплохо. Для рыцаря, для баронета, для какого-нибудь второго или третьего сына графа.
Но не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что папа не придет в восторг от такой идеи. И Ромор совершенно точно это понимал.

Это, наверное, напоминало море. Эдвора не разу там пока не была, а только о читала о бескрайних водных просторах. Так вот, лорды королевства в большом зале двигались туда и сюда подобно волнам. Волна налево, волна направо, «за» и против» прилив и отлив. Если бы не новый, просто отличный, герольд. Девушка совсем бы заскучала. Нет, понятно, для чего тут присутствует папа и его Малый совет. Ведь это его решения сейчас поддерживают или не очень все эти люди. Понятно, что делает здесь брат наследник, ему потом править королевством и всеми этими лордами, а потом и их сыновьями. Но она то будет королевой другой страны! Ведь отдать ее за какого-то из своих лордов папа явно не захочет. Во-первых, это будет просто не равный брак, когда невеста знатнее мужа. Во-вторых, такая жена слишком усилит вассала, а зачем королю это надо, самому создавать себе проблемы. Тем более в соседних странах нет недостатка в принцах, и каждое государство с радостью согласится породнится с могущественной таннверской державой. Поэтому Эдвора, конечно, ради тренировки, пробовала разобраться в хитросплетениях политики. Получалось так себе, несмотря на все усилия виконта Нермера помочь ей разобраться кто есть кто. Она узнала много нового о родах, их гербах и истории, стала узнавать многих лордов в лицо и по одежде. Так что сидела не зря. Но дни и те же лорды, за разные законы голосовали по разному, в зависимости от своих интересов, их группы соединялись и распадались. Девушка со своего небольшого, но такого изящного, трона смотрела на лордов и пробовала заранее угадать, куда пойдет тот или другой при голосовании по следующему закону. Получалось далеко не всегда. Может быть потому, что законы были не такими важными. Вот, по расчетам Эдворы этот богато одетый мужчина с сединой в волосах и острым, цепким взглядом должен был пойти под белый флаг. А он, как назло, пошел под черный. Почему, вроде ему это должно было быть выгодно?! Или при таком решении его соседи получали больше выгоды чем он сам?! Пришлось Эдворе с грустью признать, что быстро и легко в политике не разобраться. Надо накапливать знания о лордах, их землях, чаяниях и интересах, родственных и политических связях только тогда можно будет ими как-то управлять. Бедный папа, сколько всего ему проходится держать в голове. Заодно девушка выяснила пару неприятных фактов. Что ее трон, несмотря на свою красоту, не самое удобное сидение на свете, а подкладывать на него подушечку как-то несолидно. И что перед заседанием Совета лучше много не пить. Большой обед, или маленький пир, в конце заседания тоже не радовал. Вот вместо него она бы точно лучше покаталась на своей Заре, почитала книжку или поболтала с фрейлинами. Так что когда Зимний Совет наконец завершился, то принцесса вздохнула с облегчением.


Раньше библиотека была одним из тех редких мест замка, которую принцесса не смогла обследовать еще в детстве. Она, да сокровищница. Слишком ценные вещи там хранились, чтобы туда смогла проникнуть даже шустрая принцесса. Поэтому маленькой Эдворе библиотека представлялась тоже чем-то манящим и недоступным, ну, как единорог в лесу. Ведь где то там должны были хранится книги о магии, которую она тогда искала. И пусть сейчас ее больше интересовали романтические стихи и книги сира Утвера библиотека сохранила в глазах принцессы отблеск былых тайн. Да, она там много раз уже побывала со своим учителем сиром Фрамором, но эти детские чувства никуда не делись. Большие тяжелые книги внушительно стояли на полках из дорогого дерева. Одни из них, как суровые воины, просто выглядели в своих простых обложках, другие, как вельможи, были украшены серебром, золотом, а то и драгоценными камнями. Некоторые были такого размера и веса, что читать их можно было только положив на стол. Здесь даже был свой собственный особый запах, которого не найдешь и не встретишь в других уголках замка. И, несмотря на все усилия служанок, книги отлично собирали пыль. Здесь никогда не было шумно и многолюдно, может поэтому любимый братец выбрал именно это место для встречи. Правда Эдвора никак не могла предположить для чего. Раньше она не понимала как кто-то может быть ошеломлен не в бою. Там понятно, один рыцарь бьет другого по голове палицей, клевцом, да хоть мечом, если попасть удачно... А вот так, в обычной жизни... Честно говоря, принцесса считала это просто литературным приемом, преувеличением. Но сейчас, она внезапно, почувствовало ошеломление на себе. Просто стояла, хлопала глазами, как глупая деревенская служанка, и смотрела на эту Маль - Размаль снизу вверх. Эдвора, конечно, знала эту девицу из свиты королевы. Еще когда следила за мачехой и ее фрейлинами, пытаясь найти следы заговора.
- Может это он? Заговор? Не может королева не знать о такой вещи, как любовь своей фрейлины к своему пасынку. Или может?! Как еще вообще папе не доложили? Замок не такое место, где что-то можно долго держать в тайне. Они недавно полюбили друг друга?
Потом вслед за первой растерянностью полыхнул семейный гнев.
- И вот эта вот никакая, насквозь средняя, девица хочет отобрать у нее брата?! Да у нее самой Ловорда больше подходит на роль королевы, чем эта Мальдра. Ишь, глаза опустила. Понимает, что разинула свой рот на чужой кусок.
Это помогло принцессе отмереть. Она почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. И усилием воли удержалась от крика. Она прекрасно знала характер брата, и понимала, что криком тут не поможешь. Эдвора и в слова то не слишком верила, но решила хотя бы попытаться.
- Замечательно, - попыталась улыбнуться она. - Папа, конечно, не в курсе, да?! И когда ты ему думаешь сказать? А архисвященник Воблан? Тебя. Как принца должен он женить. А ты, Мальдра, - она чуть повысила голос, - уже успела порадовать своих родителей?!
Чтобы немного успокоится, Эдвора вначале, не торопясь, вслух перечислила то, что знала про Мальдру и ее род. Потом так же прошлась по родословной своего пылкого и глупого рыцарственного брата.
- Никто ничего странного не замечает?! - риторически спросила она в конце перечисления. Потом, обратилась непосредственно к влюбленным.
- Мальдра, подними глаза и скажи мне, что достойна стать королевой Таннвера.
- Ромор, я не говорю, что она плохая. Просто подумай хоть немного. Не торопись. Ты не только отцу все планы поломаешь, но и себе жизнь испортишь. Такой женой ты оскорбишь всех знатных лордов королевства. Они не примут такую будущую королеву. Не удивлюсь, если ее роду все соседи разом старые обиды решат припомнить. И ты ничего с этим не сможешь сделать.

  – Это ведь не мне решать, ваше высочество, – скромно ответила фрейлина. Но в глаза она тебе посмотрела. И посмотрела очень добродушно, но у тебя где-то там ёкнуло. Что-то в её взгляде, скромном и смиренном, показывало, что пихаться локтями она умеет.
  – Погоди-ка, сестра, – нахмурился Ромор. – Причем здесь лорды? Ты сама-то что, против неё?
  Он не спрашивал твоего мнения. Он уточнял твою позицию – ты с ним, или ты не с ним.
  Ромор мог быть сто раз влюбленным идиотом, но его не просто так готовили всю жизнь занять место отца. Доводы за, как и доводы против, у него были у самого. Его интересовало другое.

Эдвора на пару секунд замерла, пытаясь выразить обуревавшие ее чувства словами.
- Я не могу быть против, поскольку не знаю про Мальдру ничего плохого. И жить, если у вас все получится, с ней не мне, а тебе.
Потом она тверже добавила, повторив вначале несколько слов:
- Я не против нее, я за тебя. Ты мой брат и я никогда тебя не предам.
(Продолжение следует, если Эдвора найдет еще слова.)

  У Ромора явно отлегло от сердца, лицо его разгладилось.
  – Хорошо! – сказал он легко, почти весело. – Дай я обниму тебя!
  И он тебя обнял. Потом он кивнул Мальдре и она, поклонившись, покинула вас. По тому, как безропотно она это сделала, ты почувствовала – перед тобой далеко не дура.
  – Я все сделаю сам, но потом мне нужна будет твоя поддержка, – сказал он. – Отец, конечно, будет злиться, но потом он вспомнит, как... Словом, ты знаешь, что ещё до нашей матери отец чуть не женился на дочери сквайра из Швисмара? Я нашел это в хрониках, представляешь? Был скандал на всё королевство, но это потому что она была низкого рода. Пойми, я буду править этой страной. Мне нужна будет королева, которой я смогу верить, за которой не будет стоять кто-то из герцогов и дергать за нитки. Она мне нужна! А отец... он поймет, просто не сразу. Но мне нужно будет, чтобы ты добилась поддержки Наместника Воблана. Ты сможешь это сделать?

  И тут ты поняла, что он, может, и влюблен, но это не дурь, и Ромор больше не мальчишка, который приходил в восторг от одного вида меча или знамени. Он решил идти против шерсти – заранее дать всем понять, что даже в таких, традиционно решаемых родителями вопросах, он будет самостоятелен. Опасно? Да, королевскому роду хорошо бы опираться на какой-то другой, второй. Рисково? Да, потому что это может выставить в дурном свете отца: то у него казначей убивает, кого хочет, то сын женится сам по своему желанию. Что дальше?
  Но если тут и играла роль юношеская влюбленность, то явно не она одна.

  Внезапно пришло осознание: это – первое политическое решение в твоей жизни. Не просто там с кем-то подружиться или кого-то поддержать. Это – то, что определит, с кем ты будешь вместе, а с кем врозь. И выбирать тут надо между братом и отцом. После такого (если Ромору удастся задуманное), они не станут врагами, но это уже не будут отношения отца и сына, а короля и наследника. Если, конечно, король сохранит Ромора наследником.

  А может быть, всё это пшик? Может быть у Ромора ничего не получится? Может быть их перехватят по дороге и всё кончится просто ещё одним скандалом?

  А может быть, остаться нейтральной? Не выдавать брата, но и не поддерживать? Примет ли такой ход отец за нейтралитет?

  Будущее со всеми возможными вариантами, было покрыто пеленой неизвестности. А решать надо было сейчас.

Честно говоря, когда Эдвора принимала свое решение, прежде чем ответить брату, что она за него, то тоже вспоминала маму. И думала,что у них с отцом была такая большая и светлая любовь, и что он так страдал, когда ее не стало. И думала, что там, на небе, ей тоже было бы не легко принять решение, ведь она любила всех. Как сама девушка любила и папу и брата. Кроме этого, она успела помечтать о том, что было бы хорошо, если бы она тоже сама могла выбрать себе мужа. И уж вовсе некстати промелькнула у нее перед внутреннем взоре лицо одного северянина, который подарил ей клык убитого им хищного зверя. А мозг принцессы подсказывал ей, что мужчина может жениться несколько раз, вот как ее отец. И если брат разочаруется в своей красавице - раскрасавице - верной Мальдрочке, то всегда сможет исправить свой выбор. Поэтому. после всех романтических воспоминаний, слова брата ее удивили:
- Нет, - Эдвора чуть нахмурилась, - ни о какой дочери сквайра и Швисмара я не знала. И заметь, папа все - таки женился не на ней, а на нашей маме, и был с нею счастлив.
Она сделала паузу и уточнила два вопроса, которые казались ей важными:
- Я надеюсь, что с арихисвященником Вобланом у меня хорошие отношения и я переговорю с ним сегодня, если он в замке и найдет для меня время. Но ты же понимаешь, что сразу после нашего с ним разговора об этом узнает король?! Это если он уже не знает или о вас не донесут раньше. Поэтому мне интересно, когда ты хочешь сказать папе о своем решении?

  – Папа не женился на ней, потому что не сумел найти священника, который провел бы обряд – все слишком испугались. А я сумею. Уже нашел! – улыбнулся он. Улыбнулся улыбкой юноши, которому все даётся, который ещё не встречал на пути препятствий, что заставят сесть и пригорюниться.
  На вои слова об архисвященнике он лишь усмехнулся и покачал головой.
  – Не! – сказал он уверенно. – Воблан – умный, не какой-нибудь замшелый дед. Нам с тобой вообще с ним повезло, сестра. Ему ещё долго быть у нас тут за старшего, и он не станет ссориться ни с королем, ни со мной. Он сделает вид, что ничего не знал, а затем постарается нас помирить – и это как раз то, что мне и нужно. Главное, не говори никому кроме него. А когда отец должен об этом узнать? Ну, на следующей восьмидневнице, я думаю, всё узнает.
  И он, попрощавшись с тобой, ушел по своим рыцарским делам.
  А что сделала ты?

Разговор с любимым братом оставил принцессу в состоянии странной для нее неуверенности. Легко действовать, когда проблемы лежат вне семьи, тут все понятно. Но сейчас разлад мог произойти между двумя самыми близкими девушке людьми. Эдвора ну вот ни капельки не сомневалась, что папу расстроит такое самоуправство Рамора. У него наверняка припасен для сына целый список выгодных невест и ни одно имя в нем не читается как "Мальдра". При этом она убедилась, что брат уперся, это у них обоих было от отца "в крови", и будет отстаивать свою любовь. Ну и что ей было делать, когда оба мужчины занимали обе половины ее сердца. И еще принцессе очень не понравились слова брата, что он уже договорился со священником. И еще меньше, что королю еще не доложили о увлечении. За Рамором что, совсем никто не присматривает?!
В любом случае она уже пообещала брату переговорить с архисвященником Вобланом и собиралась сделать это. В конце - концов он учил принцессу медитации и был наставником в духовных делах. Вот пусть и даст совет, раз такой умный и важный.
Когда она встретилась с Вобланом, то сказала, что им необходимо переговорить наедине. Она сильно не хотела думать и верить, что священник действительно, как считал брат, не захочет ссориться ни с нынешним королем ни с будущим. Тем более, что она-то будет знать, что говорила с Вобланом и он обо всем знал.
Принцесса глубоко вздохнула и начала:
- Иногда медитации, которые вы мне показали, ничуть не помогают успокоить разум и сердце. Я в смятении...
После чего рассказала архрисвященнику про любовь брата и его просьбу поговорить.

  Наместник Воблан принял тебя без промедлений, с радушной улыбкой и выслушал, не перебивая. Ты почти сразу почувствовала ауру деятельного спокойствия, исходящую от этого человека.
  В самом деле, для большинства в замке ты была скорее проблемой – твое внимание вызывало в людях с внешней стороны лихорадочное "что изволите, ваше высочество?", а с внутренней – опаску. Ты ведь – девочка-подросток, мало ли чего взбредет тебе в голову? А как отказывать? Король-то, конечно, здравомыслящий человек, но вот пожалуется ему на тебя девочка, так он сам-то разбираться не будет, а скажет кому-то из своих придворных: "Иди узнай, что там, проверь." А тот "проверит" в зависимости от личного отношения к тебе. И по-любому всегда приятнее доложить: "Ваше Величество! Её высочество – солнышко и умница, а этого дурака я приказал наказать, чтоб неповадно было!", а не: "Знаете, ее высочество опять что-то напутала".

  Не таков был Воблан. Он смотрел в будущее, а задачу свою он видел не в том, чтобы выкачать побольше денег из королевства в пользу церкви, а в том, чтобы всех тут примирить по возможности и чтобы на церковников смотрели, как на людей, которые пригождаются не только в деле спасения души. Кроме того, Тарра простирала своё влияния по всей Эрроне. Это для какого-нибудь барона Рунгмера ты была временным союзником – выдадут тебя замуж в какую-нибудь Нарворию, и всё, никто и не вспомнит. Неееет, для Воблана такая связь была очень важна. Это сейчас он наместник в Таннвере. А однажды, возможно, станет Первосвященником. Насколько проще тогда будет договориться о чем-либо с твоим мужем, в каком бы королевстве он ни жил? Да и Ромор был для него будущим королем, а не капризным принцем, так что расчет твоего брата полностью оправдался. А значит, и Мальдра была не какой-то вшивой девчонкой, задравшей юбку перед принцем, а будущей королевой. А это важно. Конвар... что он сейчас сделает, если похлопотать за брак его сына? Покричит, побесится, но именно священник – тот, кто и должен призывать к миру и согласию, ссылаясь на священные тексты. Так что раскола в отношениях не произойдет. Попытаться однозначно стоило.

  Правда, конечно, Воблан шел на большой риск, не согласую кандидатуру для брака с первосвященником – обычно все же одобрение нужно было получить от него. Но... он был наместником, а значит, человеком, который многие вопросы имеет право решать на месте. Он и решил.

  – Дитя, плохо, когда дети идут против воли отца. Но и принца Ромора можно понять. Бывает так, что мужчина прикипит к женщине душой, и если его оторвать от неё, впадет в тоску и уныние, и может даже заболеть. Ибо небесный порядок предписывает мужчине обзавестись семьей, а женщине – стать этой семьей. Как никто я понимаю чаяния короля – не такой брак он готовил для сына. И все же я поговорю с Его Величеством!

  Твоя миссия в этом деле была выполнена.

  Как же развивались события дальше?
  Скоро узнаешь, маленькая принцесса.