На небольшой песчаной отмели, коими изобилует Ашаба в своём верхнем течении, распластался камышовый кот. Кончик его хвоста лежал в реке, и любопытные мальки вовсю тыкались в качающиеся в воде волоски шерсти. За исключением этой мелочи животное было полностью неподвижно - кот не двигал ушами, не вертел мордой и не дышал. Причина его смерти валялась поблизости - сломанная деревянная палка из тех, что находятся где-то посередине между дубинкой и посохом, и столь любимы простолюдинами в деревнях. Трое таких как раз сгрудились в дальнем конце пляжика и что-то старались вытащить из камышей. Вот один из парней дёрнулся, выругался и выпрямился, посасывая палец левой руки, а во второй держа за загривок котёнка. Тот шипел и изгибался, стараясь цапнуть мучителя ещё раз, но безрезультатно. Молодой человек зло глянул на животное и, сильно размахнувшись, зашвырнул малыша далеко в реку. В месте его падения вода тотчас забурлила и котёнок мгновенно исчез из виду - карпы в Ашабе вырастали порой до невообразимых размеров и отличались исключительной прожорливостью. Парень ухмыльнулся и повернулся к продолжающим рыться в камышах товарищам.
- Ну что, это был последний из мелких ублюдков? Что у тебя там, Квил?
- Кажется, ещё один… Вот дерьмо! - Квил отдёрнул руку с окровавленными пальцами, - сучёнок! Давай, Горм, вытащи его!
Третий член компании, крупнее своих дружков, поморщился, потирая окровавленную грудь под располосованной когтями рубахой.
- А шо сразу Горм, меня уже вот этот - парень кивнул в сторону тела большого кота, - подрал знатно, не хочу ещё и без пальца остаться.
- Что за нытьё! - презрительно скривился первый из котоубийц. - Вы ещё пары царапин испугались? А ну, дайте сюда!
Шагнув прямо в камыши, он нагнулся и спустя пару секунд выпрямился, крепко держа последнего живого камышового котёнка из выводка.
- Вот и всё, больше никакая тварь не будет здесь шастать. Сейчас ты отправишься следом за своими… У-у!
Предательский удар сзади по самому важному для любого мужчины месту заставил мучителя выпустить жертву и, согнувшись в три погибели, завалиться на песок. Взгляду его товарищей предстал невысокий паренёк с словно окаменевшим лицом, крепко держащий в руках палку. Квил удивлённо вскинул брови и шагнул к напавшему, протягивая руку вперёд:
- Ты охренел что ли, малец? А ну вали отсюда, пока цел!
В следующую секунду палка в руках мальчика описала полукруг и с силой ударила по уже расцарапанным пальцам. Раздался негромкий хруст, а следом - вопль боли.
- Не трогайте котов, уроды! - прошипел парнишка сквозь сжатые зубы.
В глазах Горма зажёгся неприятный огонёк, и здоровяк неожиданно резво шагнул вперёд, схватив последнего котёнка и подняв его в вытянутой руке.
- Вот этого, шоль? Дык он последний остался, щас тоже на корм рыбам пусти!
Пацан вскрикнул и рванулся вперёд, тут же споткнувшись о выставленную Квилом ногу. Палка выпала из его руки и была тут же подхвачена Гормом, который отшвырнул в сторону ставшую ненужной приманку. Последнее, что мальчик услышал, прежде чем удар его собственного оружия отправил его в нокаут, были слова «Ты труп, любитель котов».
* * *
- Мэтр Элестон, нижайше прошу простить нас за то, что явились без согласия вашего… Уф-ф, не могу никак отдышаться, годы уже не те.. Помогите, молю, мэтр Элестон, сын мой, ну, Ирлихт, избили его до смерти.. то есть не совсем до смерти, дышит ещё, потому и помчал я сколь можно быстрее к вам, сюда, хорошо, что лошадь запряжённая стояла. Я знаю, мэтр, что вы не лекарь, но пока нашу бабку деревенскую б нашли да привезли, боюсь, помер бы он уже! На телеге, да, смотрите, сейчас борт только откину… Не знаю, кто, на берегу нашли, и ни души поблизости, только кот камышовый мёртвый лежал. Нет-нет, что вы! Это точно не Ирлхит, он никогда животину никакую не обижал! Я вот, мэтр, привёз золото всё, какое было, вы сможете помочь? Что? А, котёнок этот? Не знаю, тоже рядом там сидел, и прям за пазухой почти у сына-то, и не давался в руки, так я их вместе и тащил до телеги… Мяучит вот без остановки, не отвлекает он вас? Что? Да-да, конечно, замолкаю, простите, мэтр…
- Выживет? Ох, благодарю вас, мэтр Элестон, я уж и надеяться боялся! То есть нет, я не сомневался в вашем умении, просто страшно так за сына-то… Что? Сколько? Ох, как же так-то, не помешает он вам столько времени тут оставаться-то? А то я бы его назад, мы уж приглядели бы… Хорошо, хорошо, вам виднее, конечно! Тогда возьмите вот деньги-то, чтобы и за беспокойство, и за еду для парня-то… Как урожай соберём, я тогда ещё привезу вам обоим покушать, что земля пошлёт. А? Да за излучиной нашли, там, где часто в камышах наши мужики лодки ставят. Благодарю вас, мэтр, ещё раз, что спасли сына-то.. Всё, понял, уже запрягаю, счастье-то какое, мэтр, что вы у нас есть..
* * *
Эльф задумчиво пожевал губу, глядя на человека, который корчился от боли на земле. Нижняя часть лица молодого парня была покрыта какой-то землисто-бурой массой, и именно она причиняла страдальцу сильную боль. Элестон сделал пасс в воздухе, анализируя заклинанием неизвестную субстанцию,а заодно и состояние человека, и удовлетворённо хмыкнул. Заложив руки за спину, друид начал неспешное движение по кругу, одновременно негромким менторским тоном читая нотацию нерадивому ученику.
- Безусловно, интересный подход к решению проблемы, пусть и надуманной. Ты взял за основу слизь шерстоеда, добавил сок ивы для ускорения процесса и решил использовать немного змеиного яда в качестве анестетика. Вот только ты не знал, что шерстоед после определённого возраста практически неотделим от своего носителя, а в моих запасах был секрет как раз-таки взрослой особи. И теперь - эльф подобрал полы плаща, перешагивая через лужу, - ты не можешь ни смыть, ни считить своё, кхм, творение, а боль от реакции не позволяет прочитать заклинание. Какие выводы из этого стоит сделать?
Человек ничего не ответил. Боль была сильной, но он держался, чтобы не застонать и не выказать свою слабость, но его тело изгибалось и корчилось помимо силы воли. Эльф подождал пару секунд, затем кивнул и вновь продолжил своё круговое движение.
-Во-первых, ставя перед собой задачу, нужно неоднократно подвергнуть сомнению её целесообразность, дабы отсечь те, что продиктованы неразумными мотивами. Сдаётся мне, твоя - именно из таких. Во-вторых, прежде, чем смешивать выбранные компоненты, следует досконально изучить все возможные варианты их взаимодействия и оказываемых эффектов. Оценить риски и постараться их минимизировать, разумеется. И в-третьих...
Элестон присел на корточки и легко остановил бесконтрольные конвульсии человеческого тела, взявшись за плечо парня. Эльф наклонился, вперив свои миндалевидные зрачки цвета янтарной молодой сосновой смолы в лицо собеседника.
- В-третьих, Ирлихт, никогда больше не смей трогать мои ингредиенты. Ты понял? И когда тебе взбредёт в голову очередная идиотская идея, не забывай об этом.
Тонкие пальцы эльфа погрузились в бурую массу на щеках юноши, и, полуприкрыв глаза, Элестон начал читать заклинание, призванное освободить его нерадивого ученика от этой прилипчивой дряни. Лёгкое удивление, правда, так и не покинуло разум друида - он просто не мог понять, зачем человек решил избавиться от волос на своём лице навсегда и столь радикальным способом. Неужели для того, чтобы больше походить на своего наставника-эльфа? Да нет, бред какой-то…
* * *
Кот, распластавшийся на стволе упавшего когда-то дерева, сейчас наполовину ушедшего в мох, блаженно жмурился на солнце. Пальцы сидяшего рядом мужчины неспешно перебирали тугие мышцы на загривке животного, почёсывая и массируя. Ирлихт точно знал, что именно такой массаж наиболее приятен его спутнику - тот сам сказал об этом. Лучи закатного солнца плыли сквозь листву, наполняя лес вокруг волшебством медового света, мягким теплом ласкали человека и кота, отдыхающих на опушке. Мужчина поднял деревянную флягу и отхлебнул прохладного пива, сваренного собственноручно. Заканчивался пятый год, как его наставник ушёл и не вернулся.
- Знаешь что, - голос Ирлихта был негромким, под стать разлившейся вокруг вечерней дрёме, - я думаю, что он не вернётся. Думаю, что пора заняться делом, которое мы откладывали слишком долго.
Кот едва-едва напрягся, и из его пушистой лапы на секунду показались острые когти.
- Да, именно этим делом, - ухмыльнулся человек. - Не знаю, провёл ли я тогда старину Элестона, когда сделал вид, будто уже не держу зла, столько лет ведь прошло.. Но ты-то всё знаешь, правда? И чувствуешь то же самое.
Кто-то другой, менее искушённый, мог бы принять урчание животного за мирное мурлыканье, но Ирлихт знал, что такой звук - предвестник яростной атаки, битвы не на жизнь, а на смерть, полный застарелой ненависти. Он отлично понимал друга, ведь внутри него давным-давно зрели те же чувства.
- Начнём завтра же, согласен? Встанем пораньше, наведём порядок, закроем дом, попросим приглядеть за ним на всякий случай, и начнём поиски. Думаю, в первую очередь стоит наведаться в Ашабенфорд...