Испачкавшиеся в тёмноё грязи, основательно вымокшие и уставшие колониальные пехотинцы поднимаются на ноги, не без помощи двоих из второго отряда. Впрочем, ощущение от лиц бойцов чуть выше не самое хорошее - щетинистое, широковатое лицо Барлуи выглядит заметно уставшим, пусть и не потерявшим какой-то мальчишеской прыти. Аттелд, перепачканный в крови, плотно сжал зубы, явно терпя какую-то боль.
Прочь. Бойцы идут к челноку, вчетвером, Жан и Скотт помогают идти первое время. Все останавливаются у остова БТРа, несколько секунд раздумий на короткое, но весомое предложени Дрозца - и вот четвёрка сворачивает на север, в навечно открытый всем ветрам проход. Быстро перебирая ногами, проходит внутрь станции. Жан и Скотт, поняв что Хейз и Паулок не ранены и вполне способны идти сами, осторожно бегут позади.
Злосчастная склянка с инопланетянином, сумка сержанта с выглядывающим изнутри жёстком диском из уничтоженного БТРа - всё по-прежнему было на столе. Вещьдок номер один и записанная на носителе память о произошедшем теперь у рядового Паулока на хранении. Всё это будет достаточным доказательством Инциденту.
Холодный пол станции под ногами. Где-то внизу станции что-то горит, в коридоре совсем рядом, из шахты лифта, идёт едкий дым. Вроде бы, до взрыва осталось не так уж много.
Грязь улицы. Сверху, на-прощание, капают последние капли дождя, восстававшее из мёртвых тёмно-красное солнце провожало морпехов пристальным, тяжёлым взглядом.
Чуть более тёплый трап десантного челнока. Бронетранспортёра внутри нет, и Кацман, Хоффман и Джонсон уже устроились у небольших кресел по бокам салона. Их примеру следуют и оставшиеся четверо.
-Мы поднимаемся... держитесь...
Надорванный девчачий голос в динамиках. Трап, по-совместительству служивший челноку частью пола, поднялся ввысь. Намертво сомкнулся где-то с креплениями, в челноке начал нарастать гул. Семеро бойцов уселись в прилепленные к стенкам кресла, в ожидании взлёта.
Толчок, вжавший морпехов ещё крепче в их кресла. В воздухе. Наконец-то.
Шум разгоревшихся реактивной тягой двигателей, поднимающих "Чейни" прочь с проклятой планеты. Последний рывок. Прочь от тёмноты подземного научного комплекса, оборвавшей бесчисленное множество судеб. Сотни душ нашли свой покой в темноте коридоров, искусственном просторе залов и тестовых камер, в тесноте вентиляционных шахт, на поверхности, под леденящим дождём. Более ста сорока колонистов. Пятьдесят пять сотрудников службы безопасности Корпорации, вместе с Шоном-андроидом. Двадцать шесть бойцов "Красного Рассвета". Девять бойцов Колониального Десанта Соединённых Штатов.
Тамая IV. Могила IV. Склеп IV.
-Дрозц, Майкл, Айзек, вы это... не печальтесь. - внезапно произнёс Жан, - вы живы - и это самое главное. Дрозц...
Жан тяжело вздохнул, уставившись на связку из бряцающих жетонов в кулаке десантника.
-Дрозц. Вы всё сделали правильно, ребята. И... сержант ваш. Вы живы, на тебе не царапины даже - вон, у меня вот...
Морпех напротив отдёрнул край формы, продемонстрировав отсутствующий бронежилет и длинный кровавый след, теряющийся где-то под майкой, хаотично облепленный красным бинтом. Под каской, в свете внутри отсека, виднелся перемотанный бинтом лоб.
Спрятав рану обратно, Барлуи замолк. Вновь тишина. Шум двигателей исчез совершенно незаметно, плавно уступив место тишине космоса. Тишина стояла и внутри десантного отсека челнока. Говорить не хотелось. Авалон, невидимым, неслышимым и неосязаемым пристанищем постепенно приближался где-то впереди. Морпехи не могли слышать, как далеко-далеко снизу уже взорвался ядерный реактор станции, ни оставивший и следов от колонии, где они только что были. Только воронку в пару километров.
Тишина длилась минуту. Ещё парочку. Постепенно стала невыносимой. Откуда-то напротив Дрозца, прорываясь через гудение систем жизнеобеспечения, зазвучал бойкий мужской голос. Ясный, кристально чистый баритон.
-Non! Rien de rien...
Non! Je ne regrette rien
Ni le bien qu'on m'a fait
Ni le mal tout ca m'est bien egal!
Non! Rien de rien...
Non! Je ne regrette rien
C'est paye, balaye, oublie
Je me ff...
Жан прервался, поперхнувшись и виновато уставившись на своего сержанта, сидевшего совсем рядом.
-Барлуи, твою мать... - Хоффман говорил устало, даже не смотря в сторону "певца" - заткнись немедленно.
-Я всё равно не п...
-Заткнись!
Внешне неутомимый морпех вновь унялся. Тишина. Джонсон и Хоффман угрюмо смотрели то друг на друга, то в пол. Скотт, в своё приметив колбу с паукообразной тварью, всё дорогу не спускал с неё глаз. Рука морпеха так и лежала на винтовке, изредка вздрагивая, во время очередного манёвра челнока. Жан, сняв каску и положив её на колено, бодро и с наигранной жизнерадостностью выстукивал по ней какую-то мелодию, однако, перестал. Глаза бойца стали влажными. Откуда-то из кабины были слышны редкие щёлкания клавиш.
Толчок. Упор во что-то. Какой-то звук снаружи. Ясно слышен гул моторов.
Трап стал опускаться, уперевшись в сталь палубы "Авалона". Одновременно с этим дверь кабины челнока открылась. Внутри была только капрал Асахина, в зелёном комбинезоне с нашивками и крупном пилотажном шлеме. Молча кинула взгляд то на одного морпеха, то на другого. Покрасневшие, чуть узковатые глаза уставились куда-то в пол. Второго пилота не было.
Выкрашенные холодные тона палубы Авалона холодно приветствовали вернувшихся солдат. Тут и там были следы от пуль, где-то виднелись чёрный розочки разорвавшихся гранат. Где-то у дверного проёма распласталась парочка мёртвых китайцев.
Пилот спустилась на палубу, села у стойки с реактивными снарядами, прямо на пол. Закрыла лицо рукой. Холодные прозрачные капли потекли вниз по лицу, едва она увидела жетоны у Паулока. Сквозь всхлипы и тяжёлое, учащённое дыхание, она пыталась что-то говорить.
-Дрозц... Майки... Айзек. Ребята... ребята...
Опираясь на стойку, Микуру поднялась, расстегнула молнию комбинезона до уровня груди.
-...анаб-б-б... бизозные камеры ждут. Капитан Марло м-ммёртв... ых... и мы сами проложили курс домой.
Девушка поднесла руку к шее. Миновав самую нижнюю, аккуратно стянула оттуда две серых цепочки, с спрятанными под комбинезоном прямоугольниками. Выбитые на них буквы. Капитан "Авалона" Прэстон Марло. Второй пилот, Иосиф Ливерштайн. Протянула Дрозцу шатающуюся руку. Из узких глаз потекли новые слёзы, вниз, капая с подбородка прямо на грязную палубу.
Где-то далеко-далеко внизу с планетой столкнулся китайский крейсер, укрыв планету громадной вспышкой термоядерного взрыва, плавя кору и превращая атмосферу в огненную бурю, выжигая весь кислород, который только мог гореть. Но наверху, у морпехов - у всё закончилось. Предстоял долгий сон в анабиозной камере, прибытие домой, судебное разбирательство. Разбирательство и обязательное торжество справедливости. Связка армейских жетонов, лицехват в колбе, жесткий диск в сумке.
Вейланд-Ютани самая пора паниковать.
Мрак космоса, блистающие в нём капельки серебряных звёзд. Объятая пламенем и пылью тёмно-серая планета, смирно вращающаяся вокруг красного гиганта, осталась позади. "U.S.S. Авалон", сверкнув тахионными двигателями, двинулся прочь от Тамая IV, в пустоту.