Готтонхад: Тварь извне | ходы игроков | Затерянные моменты

Маг остановился и, повернувшись к жрице, несколько мгновений рассматривал её из-под своего капюшона.
- Посвящённая, - осторожно начал он, - хотя я и не жрец Сель, особенно в тоё же мере, что и ты, Посвящённая, но я чту все особенности веры и потому… прошу… отпусти меня! Я не люблю, когда ко мне прикасаются, обещаю идти не очень быстро, ты легко поспеешь за мной, а если будет нужно, то я подожду тебя столько, сколько понадобится.
- Я нисколько не хотела тебя стеснять, - виновато улыбнулась Элениэль, тотчас отнимая свою руку. - Конечно же, ты свободен и волен делать что хочешь! Я и не думала привязывать тебя к себе весь поход.
- Благодарю вас, Посвящённая, - чародей благодарно склонил голову. – Надеюсь, я вас этим не обидел, но вы же знаете заветы богини.
Маг попытался дружелюбно улыбнуться.
- Что вообще доступно жрицам? – спросил слегка отстранённо, вроде бы чисто, чтобы поддержать беседу и не идти в тишине.
- Я хочу сказать, - поспешно начал волшебник, - что почувствовал вашу силу, силу веры, что прогнала прочь мои мучения, она словно волна накрыла меня такой мягкостью и теплотой. «Как тепло моей матери…» Мне такое не под силу, ведь то, что мне доступно – мелкая и незначительная помощь.
- С каждой новой ступенью Посвящения доступно все больше, - ответила жрица Сель, идя за магом и поглядывая на него с дружелюбным любопытством. - Настоятельница, к примеру, могла бы спасти даже того, у кого смерть стоит в изголовье...

Маг задумался, это было заметно, так как он немного сбавил шаг, и поднёс руку к своим губам, на которых совсем недавно была кровь. Он надеялся задать жрице ещё пару вопросов, прежде чем они присоединятся к остальным.
- Разве подобное возможно? – тихо начал он. – Можно ли и впрямь победить Смерть?
- Разве есть что-то невозможное для Богини, которая сама не знает смерти? - удивленно вскинула брови эльфийка. - Ведь не мы, жрецы, устраняем болезни - а сама Дева над Девами через нас!
- Но как, - не унимался чародей, - как вы это делаете? Я потратил уйму времени на формулы, чтобы лучше сращивались кости, или заставить отступить сжигающий человека жар, или, как в моём случае, кашель и всё же… я не на дюйм не приблизился к тому, что ищу.
- Никак, - удивленно пожала плечами Элениэль. - Ведь мы жрецы, а не маги. Мы оперируем не заклинаниями, а молитвами. Это делает Сель, а не мы...
- И что для этого необходимо? – не унимался никак Даэраден, - Что я должен сделать, чтобы постичь этот способ?
- Может быть, она хочет, чтобы ты начал свой жреческий путь? - предположила Элениэль. - Я могу только предполагать... чего хочет богиня от тебя - может дать знать только она сама.
«Я? Жрец свет? Не смеши меня жрица. Ни один бог не примет мою душу!» - волшебник немного грустно улыбнулся.
- Я – белый маг, следующий путём добра и помощи ближним. Способный и готовый пожертвовать своей жизнью ради других. Я не хвалюсь тем, что делаю, ибо не рыцарь и никогда не стану подобным им, - сравнительно мягко произнёс остановившийся чародей.
- Я выбрал свой путь сам. Но я всего лишь смертный, моё тело из плоти и крови, а душа подвержена сомнениям и соблазнам. Я бы мог произнести заклинание и обездвижить жертву, а после наслаждаться её муками, пока она заживо сгорает в огне, а моя месть и тщеславие получают наконец-то удовлетворение, но это тёмный путь, а я боюсь его! – Даэраден рывком скинул капюшон, дав своим волосам растрепаться по плечам и спине. – Я заплатил за свои сомнения, Посвящённая, и всё же я слеп, я не вижу куда ступаю, не знаю, что меня там ждёт, не понимаю, зачем, я это делаю.
Это было правдой, пусть и не полной. Маг никогда не мог до конца признаться себе в некоторых аспектах, что хоронились глубоко в недрах его сознания и всё же…
Волшебник опустился перед Элениэль на колени, нисколько не заботясь о том, что это падение его статуса, как мага. Чародей опустил посох на пол и сложил перед собой руки в молитвенном жесте.
- Прошу тебя, я простоял так в храме Сель несколько часов, смиренно опустив голову, но она не ответила мне. Я… я просто не знаю, что мне делать, Посвящённая. Я соблюдаю всё, что предписано нашей богиней, но я не могу вытеснить из души тьму и ненависть. Помоги мне, скажи же что мне делать?
« А может, ты просто не хочешь её вытеснять? Тебя же манят эти тайны, маг?»
- Встань, не унижайся! Я не богиня, не королева и даже не настоятельница, чтоб передо мной вставать на колени, - промолвила Элениэль, торопясь помочь ему подняться. - Я сделаю все, что в моих силах и буду молиться. Но мне кажется, может быть, этот поход, это задание - как раз то, чего хочет богиня и что она посылает тебе?
- Так что же мне делать? – едва слышно прошептал колдун. Он посмотрел на эльфийку взглядом своих пронзительных голубых глаз, что могли поспорить глубиной с пучинами Лютого океана.
- Что? – совсем тихо, почти одними губами, повторил свой вопрос Даэраден.
- Созерцать, внимать и ждать, - не задумываясь, ответила Элениэль.
- Богиня благосклонна к терпеливым и ждущим и не любит поспешность и страстность. - Она слегка покачала головой. - Думаю, в этом походе она подаст тебе какой-нибудь знак.
«Подаст знак, о да, да ещё какой!» ласково пообещали голоса. «Заикнитесь!» шикнул на них маг.
- Я что если я оступлюсь, Посвящённая, - всё тем же негромким шёпотом спросил волшебник, - что если моей веры и сил будет недостаточно и тьма поглотит меня? Я так устал сражаться с ней, с моим проклятьем, преодолевать сомнения.
Маг отвёл свой взгляд в сторону большого стрельчатого окна, за которым виднелся недалеко внизу двор, где собирались их спутники. Им оставалось пройти так мало, всего-то одну винтовую лестницу, да пару коротких коридоров, но Даэраден медлил.
- Я заблудился, Посвящённая, я больше не вижу своего пути. «Спаси меня от них жрица!»
- Я верю в тебя, - просто ответила Элениэль. - Верю, что ты не встанешь на темный путь. Богиня поможет тебе. Верь в нее - это все, что нужно.
- Я не привык просить и всё же, Посвящённая, дай мне хоть что-то, направь меня, укажи, где мне искать потерянный мною свет? – Колдун говорил мягко с каким-то особым благоговением.
- Я не считаю себя вправе что-то советовать и тем более направлять. Воля богини о тебе мне неизвестна, но я могу попробовать в молитвах спросить ее.

Маг кивнул, он не знал, как ещё ему пробиться сквозь возведённую жрицей стену изо льда. Он уже перепробовал почти всё, оставалось лишь пойти ва-банк и сыграть по слишком высоким ставкам, чего Даэраден очень не любил. Он открыл ей своё сердце и душу, испросил совета, но она, как и прочие предпочитает отмахиваться от него. Не видит ничего дальше собственной гордыни.
Колдун вздохнул и, взяв девушку за запястье, что само по себе было для мага истинным подвигом, положил её нежную утончённую эльфийскую ручку себе на грудь в районе сердца, бившегося ровно и спокойно.
- Тогда испроси у богини благословления для меня жрица, ибо сила твоей молитвы отодвинула печальную участь пусть и не на столь долгий срок, как ты могла бы подумать. Помоги мне в этом, научи молитве, с которой я мог бы обращаться к Сель, прося её направить меня. «Ну, готовься маг» - хохотали голоса где-то на самом краю сознания, загнанные Даэраденом в ловушку.
- Помогу, конечно! - заверила его жрица, глядя на него с возрастающим состраданием. - И даже дам один совет, хоть ты, возможно, не захочешь им пользоваться... Допускай в свою жизнь поменьше страсти!
- Но, Посвящённая, - тихо проговорил колдун, - в моей жизни её ещё не было. Я никогда никого не любил и потому не разделял ни кров, ни постель. Я всегда искал только знаний и силы. Но это нормально для магов, ведь мы – искатели.
Всё это волшебник говорил, всё ещё держа руку жрицы прижатой к себе. Она могла чувствовать его тепло через ткань мантии, и как внутри него полыхает пламя жара, готового поглотить мага целиком. Он давно вновь вернул к ней свой взгляд, но та словно бы не видела тех страданий, что сотрясали Даэрадена день ото дня.
- Я чувствую это. Чувствую жар твоего сердца и разгорающееся в тебе пламя, - покачала головой Элениэль. - Отсюда и твои сомнения, и твое смятение. Возможно, лучше бы ты любил кого-нибудь всем сердцем, чем растрачивать это пламя, пускать его на самотек. Оно плохо действует на тебя, поэтому ты боишься, что темный путь позовет тебя.
- Не позовёт, - с горькой усмешкой выдавил из себя волшебник, - он уже звал меня и не единожды и я боюсь, что однажды мне не хватит смелости сказать – «Нет!», глядя в эти ужасные глаза. Что же до пламени, то это всего лишь моё проклятье. Оно разрушает меня и ждёт моей ошибки, чтобы окончательно пожрать, спалить в неистовом пламене. « Почему же сражу пожрать? И к тому же… она считает, что тобой владеет страсть. Ты пришёл не к той мальчик!» - колдун вздохнул.

- Кто же наложил на тебя это проклятие и из-за чего?
« Ты только посмотри она сама невинность! Чиста и прекрасна, но только гордыня и желание стать любимицей богини заботят её!»
- Магия, - честно ответил чародей, я засомневался, отступил и был наказан. Обречён терпеть постоянную боль и муки, пока смерть не заберёт меня! Зато это заставило меня обратиться всерьёз к целительству, что я всегда расценивал лишь как увлечение. И вот теперь я целитель благословлённым медальоном нашей богини. Но это не спасает меня от мук, а пить наркотик, что уменьшит боль – значит обречь себя на жизнь без магии, а это хуже смерти.
- Так вот в чем дело, - серьезно выслушав его, проговорила Элениэль. - Все дело в магии! Разве это единственный способ быть целителем? Ты в свое время отверг желание стать жрецом Сель, потому что какие-то... люди из служителей Белой Богини посмеялись над тобой. Но ведь не все такие. Ты можешь стать великолепным целителем и снять с себя проклятие, перестать терпеть муки, если станешь послушником, например, в нашем эльфийском храме Сель. Я могу, сама стать твоей наставницей в этом, если пожелаешь.
- Если все жрецы и жрицы вашего храма, хоть наполовину похожи на тебя госпожа, то я могу только мечтать о том, чтобы вступить в столь благословенную обитель, но достоин ли я? Позволят ли мне, носителю проклятья и богомерзких знаний, стать слугой истинного света? – колдун говорил с благоговением, казалось слова жрицы угодили в самую суть, она разгадала то, чего так страстно желала душа молодого волшебника.
«Льстец! Ты же понял уже, что это невозможно, так зачем пытаешься?»
- Но ведь это единственный путь, чтобы снять проклятие и чтобы ты перестал быть носителем богомерзких знаний, - вздернула брови Элениэль. - Владычица может наслать и забвение.
- Так наставь же меня на него, Посвящённая, ведь именно об этом я тебя и прошу, - глаза Даэрадена лихорадочно блестели. Он явно был полностью погружён в происходящий момент и, готовился с жадностью ловить каждое слово жрицы.
- На привале на заре омойся в чистой воде родника, оденься в чистую одежду - и я посвящу тебя, ты станешь рыцарем Лунной Богини и будешь служить отныне только ей.

Белый маг уверенно кивнул. «Я приду!» - сказал он сам себе. «И погибнешь!» - предупредил его тихий шёпот.
- А, Посвящённая обучит меня молитве? – немного неуверенно спросил волшебник. Пытаясь отделаться от собственных мыслей и слов, что нашёптывали ему отголоски силы.
- Молиться можно и своими словами... Я попробую сделать из тебя жреца, - печально улыбнулась Элениэль.
- Я буду стараться, чтобы стать верным служителем луноликой Сель, - кивнул словам эльфийки маг.
«Ну, ну, попробуй! Посмотрим, чем всё закончится!» - голоса вновь захихикали и, теперь уже окончательно стихли.
- В таком случае - прими благословение, - ответила Элениэль, начертав рукой знак лунного серпа на его груди и потом на лбу. - Пусть Богиня хранит, бережет и защищает тебя на этом пути!
- Благодарю тебя, Посвящённая, - мягко, почти, нежно промурлыкал белый маг. Он освободил руку жрицы ещё едва она начала произносить слова благословления и теперь стоял перед ней, покорно опустив голову.
- Научи меня той молитве, что произнесла. Я знаю, что силы она иметь не будет, пока я не жрец и всё же её слова наполнены таким теплом и светом. Хотя два предложения я не разобрал, ведь без магии мои познания в устном произношении эльфийского языка крайне малы.
- Конечно. С радостью.
Достав из суммы один из свитков, она развернула его и принялась читать с видом учительницы древних языков из академии. Спокойно и сосредоточено, разъясняя магу каждое незнакомое слово и подправляя его произношение.

О, эльфийка даже не представляла в насколько плодородную, но в тоже время абсолютно бесплодную землю падали это благие семена знаний. Колдун с живым интересом пробегался по строчкам. Читал он превосходно и без ошибок, но вот произношение всё же было ужасным. Что впрочем, было не так важно, ведь это могло пригодиться им обоим в будущем. Жрица могла предупредить через него об опасности так, чтобы никто кроме них ничего не понял. Это практический подход, который чародей так же собирался использовать.
- Госпожа, - осторожно начал он, когда, спустя пятнадцать минут они уже выходи во внутренний двор замка. – Могу я попросить его, чтобы переписать для себя и бережно хранить сей, первый для меня, драгоценный дар?
- Можешь, конечно. - с легкой улыбкой ответила Элениель. - Только не повреди. Это свиток из библиотеки Храма Уналайнэ. Он очень древний. Времен первой войны с Темным, если не старше.
- Благодарю, Посвященная, - произнёс Даэраден и, немного поколебавшись, извлек откуда-то из складок мантии плотный кожаный футляр для свитков, по оттенку молочного цвета которого, легко можно было предположить, что маг приобрёл его совсем недавно и берёг для особого момента. С каким-то внутренним благоговением волшебник принял древний пергамент из рук жрицы и осторожно опустил в футляр, который тут же снова скрылся. – Я непременно верну его вам, как только закончу копирование...

Расставшись с жрицей Сель и перекинувшись парочкой фраз с близнецом…. Даэраден принял из рук несчастного конюха поводья своей вороной кобылки.
- Как вы управляетесь с нею сударь? Она же сущая бестия! – пролепетал он, отходя на значительное расстояние, готовясь увидеть, как дикое, по его мнению, животное скинет тщедушного мага на землю.
Тут Дарен, как и всегда, вмешался. Не мог не вмешаться. Он же чувствовал себя ответственным за состояние брата, которому, как тот думал, было настолько плохо, что Даэраден едва стоял на ногах. Дарен подошёл ближе, собираясь предложить подсадить волшебника – воин иногда так делал, когда Даэраден сильно выматывался и не мог даже на лошадь залезть самостоятельно.
- Давай я помогу тебе оседлать её, братец, - улыбнулся ему наёмник, даже и не думая, насколько это может раздражать своего близнеца.
Выбивавшаяся из рук конюха лошадь, рядом с магом стала необычайно мирной и покладистой, будто он зачаровал её. Маг нежно гладил животное по холке, и искренне улыбался. Но, стоило только подойти его брату, как Даэрадена словно подменили.
- Нет, мне не нужна твоя помощь, Дарен! – довольно резко ответил маг.
Кобылка, почуяв раздражение хозяина, легонько боднула его своим носом, от чего капюшон Даэрадана слетел, открывая оставшимся новым спутникам его истинный внешний вид.
Белоснежные волосы растрепались по его плечам, а голубые глаза ярко блестеть на солнце. Мраморность кожи сейчас была слегка подёрнута румянцем – след от затухающего магического подарка жрицы Сэль. Волшебник улыбнулся, достав из-за пазухи медальон своей богини, он поцеловал его и легко впрыгнул в седло.
- Едем, братец, - задорно отозвался маг, подставляя лицо тёплым солнечным лучам.
Дарен, с выражением искреннего изумления на лице, медленно отступил на шаг. Его было несложно понять… в конце концов, он ведь не видел, как жрица Сель вылечила мага, на целых несколько часов избавив его от болей и жуткого, утомительного кашля, раздирающего лёгкие на части.
- Тебе стало лучше? – тихо осведомился брат, взяв себя в руки и седлая своего собственного коня. – Неужели ты начал выздоравливать?
- Ну, уж явно не твоими молитвами! – фыркнул в ответ волшебник, возвращая себе на лицо маску полного безразличия.
- Так тебя вылечила жрица Сель… - догадался Дарен, добродушно улыбаясь. Он хмыкнул себе под нос и негромко заметил. – Знаешь, на ком-то вроде неё тебе и нужно жениться. Достать тебе в городе свадебный наряд?
- Не будь идиотом Дарен, излечить меня не в силах ни один из последователей, ни все они разом. У меня и так осталось очень мало времени, так что едем! – презрительно фыркнул маг.

Ее не удивило то, что лошадь смирела рядом с хозяином, ей само была ведома теплая связь со своей любимой Стра, которая также не слишком любила чужаков. Не удивил и облик мага, не так много она повидала их за жизнь, да и сейчас ее беспокоило нечто иное. Это – шанс. Шанс что-то выяснить, но нужно торопиться и найти правильные слова, чтобы мужчины не отказали ее обществу. Очень важно заодно прояснить возможности мага, что гораздо удобнее знать задолго до боя.
Не мешкая, Хилайя решительным шагом направилась к Даэрадену.
- Не стеснит ли моя компания в желании сопроводить вас? - начала жрица. И добавила сразу же. - Путь предстоит нелегкий и, возможно, не представится возможности поговорить. – очевидно, что она имела в виду не бытовые разговоры.
Братья молча переглянулись. В этот момент близнецы и впрямь показались похожими друг на друга, как две капли воды. Их молчание продлилось несколько томительных секунд, а потом маг, легонько кивнув, повернулся к девушке и отстранённо ответил за них, обоих:
- Вы вольны делать всё, что вам будет угодно, миледи.
С некоторым любопытством девушка созерцала двух похожих мужчин, которые в то же время были настолько разными. Очевидно, они не слишком рады ее обществу, хотя, по увиденному не сказать, что маг так уж не любит нарушение личного пространства. Но одно дело – в гостях, совсем другое – после. Возможно, братья хотели побыть наедине, но отступаться Хилайя не желала. Потому она молча кивнула и отправилась к своей кобылке. Быстро переместив запасной меч и копье в повозку, жрица вскочила в седло и направилась к выходу со двора вслед за братьями. Разумеется, важные темы подымать на улицах города было бы в высшей степени неразумно, потому девушка начала обтекаемо.
- Не сочтите за грубость, надеюсь, вы разделите мое желание в более подходящей обстановке, - она красноречивым взглядом окинула улицу, - загодя выяснить возможности друг друга.
Хилайя скользнула взглядом по Дарену. Даже знать, что кто-то есть воин либо жрец, не гарантия четкого понимания, не говоря уже о маге, чьи чары могут быть самыми разнообразными.

- Конечно, Посвящённая, - учтиво кивнул маг. Затем легонько коснулся губами своей вырезанной из белоснежной кости луны и спрятал её. Тряхнув головой и уже начав ловить на себе характерные взгляды горожан. Даэраден собрал свои волосы сзади и вновь спрятался от мира под тенью огромного капюшона.
Дарен легонько кивнул. Да, конечно… раз уж его назначили главным, чему, строго говоря, он был совсем даже не рад, то следовало выяснить пределы возможностей жрицы Лэна. Наёмник знал – в основном, благодаря своему брату, что волшебники и жрецы могут колдовать только определённое количество раз в сутки. Пусть и, с точки зрения терминологии, называть это «колдовством» было совершенно неверно… но наёмнику на это было глубоко наплевать. Дарен не понимал ни магию, ни жреческие заклинания, а раз он всё равно не обладал нужными знаниями и не мог пользоваться мистическим даром обеих профессий, то предпочитал просто выяснить, насколько полезным может быть тот или иной человек в группе. О тонкостях ему знать ни к чему.
- Что же, это хорошая идея. Начнём с вас, леди Хилайя Райти, - Дарен сразу же перешёл к делу, легонько посылая своего коня вперёд. – Вы можете изгонять нежить… так? Какой мощности ваши заклинания и как много раз вы в состоянии… колдовать?
Со стороны мага, послышался усталый вздох, видимо он уже однажды объяснял нечто подобное своему близнецу, но тот в силу своей незаинтересованности попросту забыл об этом.
Хилайя скосила взгляд на жест мага, но ничего не сказала. Внимание горожан было привычно девушке, сейчас было даже занятно за ними наблюдать. Белый маг - в сопровождении двух воинов. Она улыбнулась. Сама, небось, смахивает на ученика под покровительством Дарена.
Хм, он решил выяснить все прямо сейчас? Впрочем, если говорить обтекаемо, это существенно сэкономит время. Но в виду конспирации не слишком порадовало жрицу. Тем более, на них и так смотрят.
- Вы – совершенно правы. – кивнула девушка, рассмеявшись, и поравнялась с воином, - могу достать воон до тех дверей, - рассказывала она нарочито писклявым голосом, будто юнец артачится перед более опытным бойцом. Да и вовсе со стороны сейчас это было больше похоже на шутливый разговор и фарс.
На момент ее слов, до указанных дверей очередного здания было метров двадцать.
- Еще и со спины. Вот чесслово, всю округу огнем забросать могу! – демонстративно пафосно вещала Хилайя ака обычный хвастун и надеялась, что Дарен раскусит ее представление и извлечет полезные сведения. В случае тайных заданий – невероятно полезная черта.
- Всякая дохлятина так и попадает! – продолжала жрица. – Вот пока не выдохнусь, так беспрерывно отгонять и могу. Хотя, куда мне до белого мага? – а это затравка на попытку узнать, владеет ли Даэраден чарами огня, что в случае в нечистью ой как полезно!
Между тем, Хилайя размышляла, как бы донести мысль про одно заклинание в день. Придумала.
- Будь я и вправду жрецом Лэна, - задумчиво сказал «юноша» уже нормальным голосом молодого мужчины, - наверняка, уже хотя бы раз в день умел бы изгонять.
Вот.
- А что, намекаете, что мне пойдет дамское платье? – хмыкнула Хилайя.
Оговорку о «леди» тоже стоило обыграть.
Мало кто в городе мог запомнить ее с символикой, так как она здесь была лишь со вчерашнего позднего вечера, а гуляла - ранним утром. Но даже если кто и помнит, что она – жрец Лэн, мало ли почему он шутит с другими.
На фоне этих мыслей мелькнули и такие, не увяжется ли за их отрядом шпион какой? В конце концов, перед кем-то все они успели засветиться в городе. И если некто такой увидит их сбор за воротами… Да после визита во дворец герцога…
В любом случае ее витиеватый фарс занял время, которое обычному пешеходу слишком длинное в сравнении со всадником, чтобы поспеть и услышать все. А с обрывка полную картину не слепить.

Братья снова переглянулись. Дарен боднул головой воздух, указывая взглядом в сторону девушки; маг внимательно посмотрел на неё же и лишь молча кивнул.
«Ну хорошо, она не врёт. И зачем было говорить об этом в таком странном стиле, абсолютно не свойственном дочери герцога? – наёмник внутренне поморщился. Он понятия не имел, ради чего жрица всё это устроила… и зачем продолжать прикидываться мужчиной, когда сам сэр Штерн выдал её происхождение остальным? Неужели у неё настолько развита паранойя, что ей казалось, будто зевакам на улицах действительно есть до неё дело? Да их не волнует ничего, кроме куска своего хлеба и проблем соседей, которые конечно же у них существуют. Таковы горожане, что в столице, что в самом захудалом из хуторов на окраинах герцогства. - Чужая душа – потёмки. Нравится ей разыгрывать этот спектакль, я ей мешать не буду. Мне нужно было получить необходимую информацию. Теперь она у меня есть. Впрочем, у меня нет никакого желания участвовать в подобном маскараде и впредь».
- Леди Хилайя Ратри, - отстранённым голосом начал он, игнорируя всё то представление, которое девушка разыграла перед близнецами. - Мне нет дела до вашего происхождения и ваших тайн. Если хотите, чтобы я держал язык за зубами и называл вас мужчиной, скажите мне об этом прямо, - он секунду помолчал, после чего продолжил. – Кроме того, когда я прошу дать ответ на вопрос, желательно говорить строго по делу и без излишней театральности. Я, всё же, ожидал бы услышать подобное от бардов… благо они все немного повёрнуты на пьесах… впрочем, не важно. В остальном, я вас понял.
Волшебник же предпочёл пока не вмешиваться, давая возможность брату и жрице определять рамки и правила.
Вот пристал, принципиальный какой. Беспечный человек. Впрочем, разве поймет простой человек проблемы знати? Маг что-то подозрительно молчит. Хоть и ожидаемо.
- Хорошо, - спокойно ответила девушка. – В случае шпионов ответственность понесете вы? – она равнодушно пожала плечами. – Можете называть меня, как вам угодно. – сообщила Хилайя и пояснила. - Мой внешний вид - не более чем мера предосторожности, благодаря которой мужчины думают о сражении, а не о чем-то другом. И спится им спокойнее от неведения.
Она надеялась, что это ему объяснять подробнее не нужно.
- В нашем случае это стало бессмысленным, но не переодеваться мне тотчас же прямо у всех на виду? Как и смущать разум случайного горожанина, которому пришлось бы сейчас услышать ваши слова. – жрица улыбнулась.
Говорила Хилайя неторопливо, все по той же причине – скорость пешехода не чета всаднику. Обрывки услышанных фраз – не целая фраза.
- Итак, как вы поняли, один раз, радиус я обозначила. – она оглянулась на мага, затем вернула взгляд к воину. – Что до вас?

Дарен подумал, что она слишком уж много думает о посторонних людях, но встревать в спор не собирался. Он бросил молчаливый взгляд на брата, передавая ему право вести беседу.
Чёрный конь всадника на несколько мгновений отстал, после чего оказался по правую сторону от мага, давая тому возможность вести разговор с глазу на глаз. Быть посередине между двумя людьми во время разговора - не самое лучшее положение само по себе.
Волшебник приподнял голову, став чуть более внимательно изучать девушку. Он улыбнулся манёвру брата, но вслух ничего не сказал на это. Голубые глаза мага подмечали одному ему известные детали.
- Как и все, Посвящённая, - пространственно отозвался Даэраден. – У меня есть многое, но моё волшебство ограничено. Что-то я могу использовать сразу, а что-то будет необходимо сначала прочитать вновь, или же заготовить для этого свиток, - он говорил очень мягко и довольно негромко. Не имея никакого желания завоевать внимание или что-то подобное. Могло показаться, что маг пытается отгородиться от всего мира. Закопаться внутри, но его голос был столь учтив и дружелюбен. Слишком не правильное сочетание.
- И, как и ты, жрица, я боюсь этой миссии, - внезапно сказал волшебник, - правда, у меня есть одно преимущество.
Короткий кивок в сторону близнеца: - «У меня есть человек, который никогда не предаст меня и не ударит в спину».

Хилайя улыбнулась. Она и не рассчитывала, что маг будет прост.
- Бесспорное преимущество, - согласилась девушка.
Она помнила, как наблюдала бесконечную заботу воина, направленную на своего брата. Хотя… Учитывая, состояние мага… Не сглаживает ли оно все это преимущество? В конце концов, здоровые воины сами могут за себя постоять, а вот маг… Хельхайм их знает, что он может. Но она должна это выяснить, так как мужчина увильнул от конкретики.
Что же до впечатления, которое тот создавал, Хилайе это показалось чем-то вроде вынужденной обстоятельствами и возможными мечтами души чувствовать себя отчужденно и даже самой стремиться к этому либо убеждать себя в том, что это то, что ей и нужно. А на деле желать совсем иного. Принятия и тепла. Чтобы сочетать свои стремления с возможностью не стать отщепенцем. Впрочем, не исключено, что маг намеренно пытался внушить подобные мысли умелой игрой.
Как и первый шаг об откровенности. В конечном счете, это могла быть уловка, чтобы вызвать в ней ответную, еще большую. Отрицать свой страх жрица не стала. Но и говорить больше, чем следовало, не торопилась.
- Расскажите подробнее, я слышала, маги умеют не обязательно что-то одно. Прежде всего, меня интересует огонь по понятным причинам.
- Полно госпожа, я не глупый мальчик, а вы далеко юная в своём искусстве жрица, - довольно холодно отозвался волшебник. – Я в равной степени могу использовать и лёд, и огонь. И хотя я носитель белой мантии, а не серой, столь излюбленной боевыми магами, я в состоянии постоять за себя. Кидаться на частокол – это очевидное самоубийство. Если же у вас есть подобное желание, - маг пожал плечами, - то это только ваше дело. А вот что из заклинаний использовать и когда, решать я буду сам. Мне откровенно плевать на этого пижона на крылатой ящерице и герцога. У меня есть свой приказ, по которому я здесь!
Даэраден бросил взгляд в сторону брата, давая понять, что всё объяснит позже, без лишних ушей.
- Он весьма прозрачен и жесток и пугает меня лишь то, что исчез отряд с волшебником, чьи силы намного превосходили мои. У боевых магов заклинаний вызывающих огонь гораздо больше, чем у всех других и всё же, как вы недавно слышали, он, скорее всего уже мёртв! – ледяные нотки, придавали пояснению наставнический характер, будто учитель, пытающийся объяснить нерадивому ученику, что же не так в написанной им букве. – Впрочем, есть вероятность, что он пал во тьму и нет, прибыв туда, вы не застанете ходячий труп или чёрных одежд, он будет всё таким же серым боевым магом, вот только повернуться спиной к нему – значит умереть!
Даэраден снова что-то фыркнул, но на этот раз его слов разобрать было невозможно. Маг положил правую руку на грудь, сжимая сквозь ткань медальон, и что-то зашептал, похожее на молитву.
Вот это выпад! Так-так-так, Хилайя. Давай по полочкам. Самое главное для себя она узнала, подробности, очевидно, - позже, если будут вообще. Она и сама с самого начала предлагала более подходящее место, так что по этой части возражений с ее стороны не имелось нисколечко. А вот манера выражения вызвала удивление. Нет, она, конечно, и не претендовала на какую-то там особую опытность, но справедливости ради, об этом маге также великой славы не ходило. Тем более, раз упомянуто, что он гораздо слабее уже павшего боевого мага. Впрочем, девушке пока не было до этого никакого дела. В маге слишком много противоречий, чтобы отвлекаться на подобные мелочи. У нее еще будет время поразмыслить об этом. Даже окажись он на деле гораздо могущественнее, чем говорит.
Еще нюанс. Даэраден действительно так опечален гибелью другого мага или же его беспокоит лишь то, что беспокоит и саму жрицу? То, есть, поражение более опытных. Белый маг дал одно ценное указание – не доверять встреченным в пути магам. Очевидно, что внешность пропавшего Хилайя не видела… А вот Даэраден?
Не желая мешать молитве мужчины, девушка какое-то время ехала молча, скользя спокойным взглядом по прохожим и улицам, высматривая цепким взглядом подозрительных личностей.
- Вы знаете, как он выглядит? – наконец, поинтересовалась жрица все так же спокойно.
Похоже, пламенная речь мага не выбила ее из колеи.
- Нет, - как-то очень тихо, почти шёпотом отозвался волшебник. Его стало слегка покачивать. При этом Даэраден плотнее закутался в свой плащ, не смотря на относительно тёплую погоду.
- Как и ты жрица, я не знаю абсолютно ничего, кроме того, что если это и западня, то расставлена она на каждого из нас и сделана истинным мастером своего дела, - голос мага становился всё слабее и, в конце концов, он был вынужден перейти на громкий шёпот.
- Прибыли, - волшебник остановился у одной из лучших гостиниц Штернфорта, - Дарен, брат, помоги мне.
Хм. Взгляд Хилайи стал несколько обеспокоенным, и она невольно даже склонилась в сторону мага, чтобы расслышать его получше. Все же его состояние вызывало у нее массу опасений. В ее глазах угадывалось понимание, выдающее тот факт, что подобные мысли посещали и ее саму.
Девушка быстро спешилась и на всякий случай встала неподалеку так, чтобы успеть на помощь. Однако лезть вперед брата Даэрадена не стала.
Пока же мысли кружились вокруг сомнений, как перенесет поездку маг, а также относительно западни. Сейчас они зайдут внутрь, и можно будет обсудить все без необходимости скрываться.
То, что они не видели лица исчезнувшего мага, затрудняло миссию. И Даэраден подтвердил ее мысли. Смогут ли они тягаться с теми, кто ведет их в пасть неизвестной опасности?
Весь этот день был достаточно странным сам по себе. Дарена не обрадовала мысль о том, что у его близнеца были тайные намерения, которыми тот только сейчас решил с ним поделиться,… но к подобному он уже привык. Несмотря ни на что, Даэраден был его братом и теперь, когда сказанные слова прозвучали, близнец точно расскажет о том, что именно ему велели сделать наставники из Академии Магов. В подобные моменты мысли воина обычно уносились куда-то в прошлое. Были времена, когда он ещё мог забрать брата из башни, хотя… тот бы сам не согласился. Слишком уж Даэр увлёкся магией. Наёмник считал, что будь у него магический дар, воин бы постарался сдать вступительные испытания… или что там делали дети волшебников, только бы присматривать за братишкой. Дарен был крайне наивен в своей вере в то, что с его близнецом всё всегда было бы хорошо, будь он рядом в трудную минуту.
«Ты ничего не ел со вчерашнего дня, и тебя не было всю ночь, - подумал он, всё ещё пребывая в роли старшего брата. – Ты на ногах-то едва держаться должен, а до тебя допытывается эта жрица. Мне нужно убедить её на время оставить свои расспросы и отослать заниматься своими делами, какие бы они у неё ни были».
К тому времени, они уже доехали до гостиницы. Воин тут же бросился на помощь к брату.
- Конечно, Даэр, - он легко спрыгнул на землю, после чего, положив волшебнику одну руку немного выше солнечного сплетения, а другую на спину в районе лопаток, осторожно потянул того вниз, помогая ему спуститься. Дарен мог бы легко поставить волшебника на ноги самостоятельно – Даэр был довольно лёгким, но… он знал, что брат будет ворчать.
- Вели нагреть горячей воды для господина белого мага, - коротко велел воин Хилайе, после чего, поддерживая близнеца за руку, повёл его ко входу в помещение. – Я пока отведу его наверх.
Маг не противился, это был один из тех моментов, когда Даэраден чётко понимал, что переступил черту. Ещё там, в замке, если бы не жрица… волшебник старался сохранять своё достоинство, но чисто для вида. Он шел, тяжело опираясь на свой посох и плечо брата.
Хилайя сначала подумала, что подоспела прислуга и Дарен обращает к ней. Но оглянувшись, поняла, что этот воин смел приказать ей. В другое время она бы подробно пояснила ему, что к чему, но лишь из уважения к его брату и его состоянию промолчала. Все-таки, стоило сначала выяснить сведения. Стоп. Зачем магу горячая вода? Девушка нахмурила брови и глаза ее сузились.
Э, нет.
- Потрудитесь объяснить, что это значит. – ответила она нахальному братцу. – Сколько воды и зачем. – спокойно перечисляла девушка. – А также, когда мне стоит подняться к вам?
В конце концов, если мужчина решил совершить омовение, не будет же она бестактно переться в их покои. Ежели это имело иное предназначение, хотелось хотя бы понять, что ей делать дальше.
Ухх, пнуть бы этого зазнайку. Жрица так и прожгла бы дыру в Дарене. И никак не скрывала этот взгляд.
- Я вижу, ты не желаешь оказать простой жест вежливости для больного человека, - хмуро ответил Дарен, с легкостью переходя на «ты». – Если он не поделился с тобой причиной своей болезни, значит, он не желал этого, а я тем более не буду говорить о том, что именно тревожит моего брата. Горячая вода же ему нужна для травяного чая, который Даэрадену уже давно следовало принять. Будь уверена, владелец этой гостиницы осведомлён, сколько именно воды нужно для мага и куда именно её следует доставить, поскольку его уведомили об этом заранее. А теперь, если ты и дальше будешь задавать свои неприличные в данной ситуации вопросы, то иди своей дорогой. Я и сам справлюсь.
Он приобнял брата и тихонько потащил его внутрь здания.
Маг силился что-то сказать, но счёл за лучшее экономить силы, чтобы Дарену не пришлось затаскивать внутрь его абсолютно бесчувственную тушку. Ну, уж нет, лучше он зайдёт в неё сам, а уже после объяснит всё жрице. Если она, конечно, ещё будет его слушать.
- Я еще не настолько опытная жрица, читать мысли не умею. – несколько недовольный тон сопровождался угрюмым выражением лица. – Я велю приготовить воду из уважения к вашему брату, - она подчеркнула эти слова, - чье время вы сами, - и эти слова она подчеркнула, - задержали своими недомолвками. – эти слова Хилайя говорила уже удаляясь.
Ей самой не хотелось устраивать разбор полетов и заставлять больного человека ждать, но это был далеко не конец беседы.
Забыв о существовании этой вздорной девицы – аристократка, что с них взять, да ещё и дочь герцога, Дарен помог магу подняться в их скромные апартаменты, усадил на постель и, дождавшись, когда в комнату принесут горячей воды, поблагодарил местных слуг. Затем он принялся молча работать – порывшись в сумке брата, наёмник высыпал примерно по чайной ложке каждого вида странных трав из различных мешочков, после чего ссыпал их в кружку и залил кипятком. Сразу же после этого, Дарен начал незамедлительно готовить вторую кружку, одним глазом наблюдая за Даэраденом, который принялся медленно потягивать эту отраву и приходить в себя. Закончив приготовления и не желая оставаться в обществе жрицы, воин подошёл к двери и уже оттуда произнёс всего одну фразу:
- Я пошёл обедать, - он оглянулся. - Тебе что-нибудь принести, брат?
- Нет, спасибо... - тихо отозвался маг.
Жрица вошла в комнату вместе со слугой, что принес воду. Где-либо задерживаться в гостинице у нее не было причин. Она присела и молча наблюдала за действиями Дарена, желая заговорить лишь тогда, когда маг сам будет в состоянии отвечать. Так как в ответе необходима единогласность. Пока еще воин не успел выйти из помещения, девушка сказала:
- Стало быть, вы намекаете, что уважение к вашему брату выражается в собственном унижении и вашем личном пренебрежении? Или вы тем самым всячески пытаетесь подчеркнуть, что не нуждаетесь в сообщности со мной? – Хилайя на мгновение приподняла брови. – На первое я не согласна, на втором не настаиваю и могу уйти прямо сейчас. – вопросительный взгляд на Даэрадена.
Думают, раз ей нужна информация, можно усесться сверху и погонять? Или проверяют, на что она готова пойти ради этого? Однако же, есть вещи более страшные, нежели смерть. Не настолько ей нужны все эти сведения, чтобы продаться и предать свое достоинство и честь. Только не жрице Лэна. И не дочери герцога. Позор длиннее жизни.
- Леди Хилайя Райти, - холодно произнёс Дарен, переведя взгляд на девушку. – Я, без сомнения, уважаю вас, и вы ценный член нашего отряда. Вероятно, ценнее чем я. Но если мы будем работать вместе, то вы ещё не раз и не два услышите подобного рода комментарии на свой счёт, если вы действительно не в состоянии опуститься до нашего, низшего уровня – уровня простых смертных, которым иногда требуется помощь без множества расшаркиваний и обращений по титулу. Я надеюсь, что вы взрослый человек и можете это принять. В противном случае, считаю дальнейший разговор бессмысленным.
- Хорошо. Давайте разберемся во избежание недоразумений. Значит, у вас есть только понятия ниже или выше? - приподняла бровь жрица. - На равных - не вариант? Или равенство не подразумевает обеспокоиться парой лишних слов и объяснить несведущему человеку, что хозяин гостиницы осведомлен по поводу воды? Или вы не понимаете, какое впечатление со стороны создает ваш брат? Мало ли, какая у него хворь. Вполне можно решить, что ему нужна горячая ванна. Разве моя вина состоит в том, что я не разбираюсь в магических тонкостях и том, о чем вы успели потолковать с местными? Неужели - это церемониальные расшаркивания и требования по титулу? А я прошу что-то заоблачное, невыполнимое и неизменно говорящее об отсутствии уважения к вашему брату?

Маг мучительно медленно приходил в себя, совершая по маленькому глоточку отвратительного отвара, который впрочем, и впрямь возвращал его в мир живых. Даже извечные голоса, шепчущиеся на задворках сознания, в такие моменты сдавались и умолкали, оставляя его в полном одиночестве, наедине со своими мыслями.
Волшебник нашёл в себе силы ответить брату и слегка поморщился, когда жрица перешла в наступление.
- Прошу вас простить меня, и моего брата – тихо, немного хрипло, прошептал маг. Слова всё ещё давались ему с большим трудом, - Дарен, пожалуйста, оставь нас, ненадолго. Я сам всё объясню госпоже.
Близнец тихо вздохнул и покачал головой. Он искренне не понимал, зачем волшебнику вдруг понадобилось внимание "госпожи дочери герцога", но знал, что тот сейчас расшаркивается перед ней не просто так... а потому он лишь махнул рукой:
- Как хочешь, брат. Я буду ждать внизу.
И вышел из комнаты, не давая втянуть себя в очередной бессмысленный спор.
Маг немного прерывисто выдохнул воздух, медленно облокачиваясь на стену.
- Ещё раз, прошу простить нас, миледи, - всё так же тихо прошептал Даэраден. – Вы абсолютно правы, Посвящённая. Такое отношение как минимум недопустимо к благородной даме. Но, прошу вас, поймите и моего брата. Он очень сильно переживает из-за меня. А я … я далеко не так идеален. Совершаю ошибки, что порой слишком дорого обходятся, как сегодня.
Волшебник немного вымученно улыбнулся.
Хилайя улыбнулась в ответ.
- Я обеспокоена вашим состоянием. Если, как говорит ваш брат, вы нуждаетесь в данном напитке, достаточно ли компонентов в провизии для него? Быть может, пока еще есть время, следует удостовериться в этом? Или вы имеете достаточные собственные запасы?
Похоже, жрица не лукавила, так как пренебрегла прочими темами и взялась за эту, а сама ее лицо выражало сосредоточенность и неподдельное беспокойство.
- Не волнуйтесь об этом госпожа, - мягко начал маг. - Я прекрасно разбираюсь в травах, а те, что мне необходимы, встречаются в изобилии по всему Экзайлу. Я мог бы составить и для вас несколько композиций, что несли бы в себе исключительно вкусовую составляющую.
Волшебник поспешно сделал ещё пару глотков и, откинув капюшон, тряхнул головой, позволяя волосам, наконец, полностью освободиться из его плена.
Ну что же, беспокойство за брата, если это было правдой, вызывает понимание, но все же это не повод себя вести подобным образом. Впрочем, похоже, братья привыкли полагаться только на себя, более того, они есть друг у друга, потому другими людьми отчасти можно пренебречь. Но все же ничто не длится вечно.
Еще ее продолжало беспокоить волнение относительно того, сможет ли маг выдержать путешествие… и не просто выдержать, но и еще иметь возможность чаровать… Впрочем, он говорил о приказе магистра, быть может, она узнает подробности. Вдруг там нечто совершенно противоположное сказанному герцогом Штерном?
- Благодарю, - ответила жрица. - Быть может, в более добрые времена... - она вздохнула. - А что с поездкой? Путь предполагается нелегкий. Или у вас – свои планы?
- А что с ней? – непонимающе начал было Даэраден, но тут же сообразил, что девушка переживает из-за того, свидетельницей чего совсем недавно стала.
- Как я и сказал, Посвящённая, всё произошедшее – исключительно моя вина. Я посмел позволить себе лишнего, и не выпил утром свой чай, потому что просто позабыл о нём. Да, это ужасное попустительство с моей стороны, но, поверьте, у него были весьма и весьма весомые предпосылки. Маг отставил пустую кружку и принялся за вторую.
Его бледное лицо понемногу приобретало более живой оттенок.
- Чем ещё я могу обрадовать вас? Ведь вы последовали за нами не только ради знаний о наших возможностях, - ласково промурлыкал волшебник. Его голос, вновь набравший силу, слегка зачаровывал своим звучанием.
Его ответ успокоил девушку и та понимающе кивнула.
- Для начала, могу я вас попросить не называть меня госпожой? – Хилайя поморщилась, будто съела что-то очень горькое. – Вопреки представлениям вашего брата, я действительно предпочитаю равенство и одинаковую степень уважения и почтения. И смею надеяться, в этом не одинока. А также, что наши представления об этом расходятся не столь уж сильно. Во всяком случае, мне бы этого хотелось. – легкая улыбка коснулась ее губ.
Не стань он магом, пожалуй, из него мог получиться неплохой бард? Или же нет? Впрочем, сейчас не это важно. Хилайя, безусловно, отдала дань чарующему тембру, но было слишком много всего, что не давало ей покоя.
- Преимущественно, дабы разузнать о ваших возможностях и узнать настроения относительно предстоящего путешествия. Сейчас же к этому добавился интерес по поводу приказа, который вам дал магистр. Как я поняла, вы разделяете мое мнение о сомнительности предстоящей миссии. Множество деталей выглядит крайне странно и даже подозрительно. И я пребываю в полном замешательстве. Возможно, я задам неожиданный вопрос, но есть ли те, кто мог желать вашей смерти?
- Да, - сравнительно спокойно отозвался маг, - и, к сожалению это те же люди, что дали мне приказ присоединиться к отряду герцога.
Он немного помедлил и продолжил:
- Я бы попытался избавиться от брата, чтобы не втягивать его в это, но уже слишком поздно, - волшебник немного грустно улыбнулся, а его голубые глаза, поймали взгляд жрицы. – А что пугает тебя, Посвящённая?
Чародей легко принял новые условия, впрочем, не забывая напоминать девушке, что она всё же жрица, служащая Лэну, а значит в какой-то степени и воин, а он только маг и ничего больше.
- В моем случае я не могу сказать, кому понадобилось бы убрать меня, однако, мое происхождение может таить любые опасности, потому здесь нет уверенности. Как и понимания, могу ли я вообще чем-либо себя защитить. Что до вашего брата, может, удастся совместными усилиями своевременно что-то придумать, дабы оградить его и… прогнать? Хотя бы в момент, когда нас повергнут. Как минимум, я ему пришлась не по душе, - Хилайя усмехнулась, на этот раз даже счастливо, - и на этом можно сыграть в том числе. Сейчас, увы, мне нечего предложить дельного, но, если решите, можете рассчитывать на меня, как на союзника в данном вопросе. Уж что я не люблю, так это - заговоры и подлость. И, тем более, если от того приходится страдать невинным. И, если у меня выбора не будет, кроме как умереть, то хотя бы успеть сделать добрые дела во славу Лэна и благополучия других я желала бы всем своим естеством. Я и так практически постоянно иду на смерть. Но доблестная смерть не пугает меня.
Говорила Хилайя уверенно и пламенно. Взгляд ее вспыхнул огнем. Истинная жрица Лэна. Она была настолько убежденной и полной решимости отдать свою жизнь во благо процветания и света, что сейчас даже ее золотистые волосы казалось вот-вот оживут и станут солнцем.
Похоже, непонимание и несправедливость терзали ее душу.
- Что же, я очень рад, что мне не придётся нести это бремя в одиночку, - маг вновь тепло улыбнулся, - что же до смерти….
Теперь волшебник стал куда более серьёзным.
- Я уже не единожды видел её. Каждое испытание в академии это игра с ней в кошки мышки. Я получил свой ранг, пусть и достался он мне весьма дорогой ценой, - Даэраден кивнул в сторону стоящих кружек, - зато архимаг назвал меня самым талантливым учеником за последние тридцать лет. Может это одна из причин, по которой от меня теперь хотят избавиться, а может наоборот, верят, что юноше, чьё зрение ещё не застлано до конца догмами академии, будет легче пройти там, где потерпел поражение привыкший к правилам высший маг. Хотя… как я уже говорил… мне не верится, что боевой маг мёртв.
- Возможно, они вынуждены были отправиться куда-то, оказавшись вне досягаемости. - предположила Хилайя. Затем поглядела на мага долгим внимательным взглядом и снова улыбнулась. - Все мы платим ту или иную дань за свои мечты. Скажите, что будет, если вы не сможете по той либо иной причине выпить напиток вовремя? Возможно ли будет оказать вам помощь в случае беды иными средствами, кроме возможностей Сель? Незнание порой не меньший враг. И я верно вас поняла, вы не желаете говорить о содержании приказа? Могу я тогда узнать хотя бы, наличествует в нем что-либо, существенно противоречащее заданию, которое нам дал герцог?
Прекрасно понимая, чего именно желает от него жрица маг медленно кивнул своим мыслям, выстраивая их в правильную цепочку.
- Ничего страшного в течение последующих пяти-шести часов. И даже если и так, на нас всегда влияет множество факторов, - улыбаясь, волшебник и ответил и промолчал о некоторых весьма важных вещах одновременно. – Что же до приказа….
Улыбка сползла с губ мага, уступив место хладному фарфору.
- Я могу сказать, что они несколько различаются в деталях, но прямых противоречий в них нет, – немного неуверенно, словно взвешивая каждый из них, говорил колдун. – но как ты понимаешь, Посвящённая, я не могу рассказывать тебе об этом, а учитывая сколько времени у нас осталось, я с твоего позволения займусь сборами, продолжая столь приятную мне беседу.
При этом маг обвёл комнату, в которой царил лёгкий беспорядок, особенно на столе, где стояли разные баночки, коробочки инструменты и мешочки.
Что же, он не пожелал уточнить нюансы, она не будет настаивать. Мало ли что там, что стоит даже под угрозой смерти держать в тайне. Потому Хилайя кивнула с пониманием и поднялась со своего места.
- Могу я предложить свою помощь в сборах или более уместным будет оставить вас? - учтиво поинтересовалась девушка.
Даэраден немного призадумался, в целом он в любо случае легко найдёт на ощупь нужную ему мазь или мешочек с травой.
- Если тебя это не затруднит, то я ничего не имею против. Только не прикасайся к посоху и книгам, они несут отпечаток хозяина и потому не любят когда их касаются, - немного виновато пожал плечами маг.
Сам он с трудом отодрал себя от столь соблазнительной поддержки стены и теперь стоял, опершись на посох, ожидая, когда минует головокружение.
- Хорошо, - ответила девушка и, избегая прикасаться к упомянутым предметам, принялась собирать вещи мага, время от времени уточняя, что и куда будет лучше положить, дабы Даэраден ориентировался.
Хилайя сама понимала, как это неудобно, когда кто-то организует все по своему разумению. К тому же, какие-то вещи могут понадобиться ему первее, в чем жрица может и вовсе не ориентироваться. Хотя, владея в некоторой степени языком аркан, сумела даже прочитать что-то.
Перед девушкой оказалось небольшое разнообразие разных баночек, сгруппированных вместе, с приписками, для чего нужна каждая их них. Маг был дотошлив, и потому письмена аркана плавно переливалась на прикрепленных к ним пергаментах. Не нужно было быть гением, чтобы понять назначение подобных мазей. «От ожогов», «От простуд», «Для снижения жара» и многие другие, причём те, что отвечали за борьбу с лихорадкой, были крайне сильно истощены.
Сам же волшебник был занят сбором вещей и аккуратным укладыванием книг и потому не обращал на жрицу особого внимания.
Похоже, он неплохо разбирается в травах и целительстве. Если по самому наличию баночек еще нельзя было сказать определенно, в конце концов, их можно просто покупать своевременно и в необходимом количестве, то Даэраден успел ей предложить составить несколько рецептов. Потому сомнений не оставалось.
- Смотрю, вы посвящаете себя и целительству. - заметила Хилайя вслух.
Пока она занималась сборами, размышляла о Дарене. Нужно попытаться найти с ним общий язык. Но, похоже, без помощи его брата ей это не удастся. В конце концов, если у воина помыслы чисты, начало их знакомства было не самым лучшим. И хорошо бы своевременно это исправить. Да и в будущем пригодится, на случай, если придется отвадить его и тем самым спасти ему жизнь.
- Скажите, Даэраден, что помогло бы мне сгладить неприязнь, возникшую между мной и вашим братом? - решилась она задать этот вопрос сразу, не будучи уверенной, пожелает ли маг ответить что-либо на ее фразу.
С ним определенно не знаешь, на что получишь ответ, и получишь ли его вообще.
Глаза чародея внимательно пробегались по строчкам заклинаний. – Посвящённая, - оторвался он, наконец, закончив прочтение одного из них.
- Вы задали мне сразу два весьма объёмных вопроса. По каждому из них я мог бы рассказать вам довольно много, но вот только я не знаю теперь с чего мне начинать, - промурлыкал маг, погружаясь в новое заклинание. Всё остальное он уже собрал.
Хилайя улыбнулась. Надо же, как совпало, что оба ее вопроса имеют продолжение беседы.
- Пожалуй, сперва о вашем брате. Хотя, впрочем, если то, что вы решили поведать мне о целительстве, является первостепенным для моей осведомленности, с не меньшим удовольствием послушаю об этом. - возможно, виной тому тон самого мага, но тембр Хилайи прозвучал более мягко, нежели за все это время.
Закрыв книгу, Даэраден подошел к жрице, но так и не коснулся её, а лишь стал водить по рядам баночек, поясняя, для чего они могут пригодиться.
- Конечно, у нас будет и подорожная и рекомендации для твердынь, - всё тем же чарующим тоном продолжал волшебник. – Но ни ранения, ни болезни не предупреждают нас о том, когда решат заглянуть к нам. Или же, - он взял пузатенькую баночку, в которой почти не осталось содержимого. – Может статься так, что кому-то будет нужна помощь. Я прекрасно представляю весь груз ответственности, что возложили на наш отряд, но скажи мне, Посвящённая, разве не стоит жизнь целой деревни, из которой когда-нибудь смогут выйти новые воины, жрецы или маги, жизни, такого как я? Разве это не честный обмен?
- К тому же у брата было достаточно времени, чтобы добраться до порта и привести жрецов Сель, мне было, вовсе нечего боятся, - чародей улыбнулся, - теперь придётся ждать, пока настоится новая порция ивовой коры, а одуванчики вновь пойдут в цвет.
- Ваша запасливость вызывает уважение, - сказала Хилайя, слушая мага и внимательно запоминая, что и для чего нужно.
В особенности это было приятно слушать, когда рассказ ведется таким чарующим тембром. Легкий просвет перед неизвестной бурей. Да уж...
- Что до обмена, увы, не мне судить. Жизнь иного может спасти тысячи... Кому, какой удел уготован, то лишь богам известно. Даже мечты сбываются далеко не всегда. Однако, можете быть уверены, я полностью разделяю вашу мысль. Хотя бы по части того, чтобы постараться предусмотреть и сделать все возможное для упреждения смерти кого бы то ни было.
Фраза мага прозвучала неоднозначно. Из нее нельзя было сказать наверняка, подразумевает Даэраден то, о чем она и подумала или же, наоборот, намекает, что за его жизнь можно пожертвовать деревней? Как бы там ни было, свое честное мнение по этому поводу было озвучено.
Более того, ее собственные знания значительно обогащались, так что хотя бы по части дополнительной помощи при целительстве и она не будет бесполезна. А в будущем, если доведется выжить и продолжить свои подвиги, будет знать, чем стоит запасаться помимо того, что она уже знала.
Последние слова внесли больше ясности и говорили в пользу благородства белого мага, но следовало уточнить детали.
- То есть, дело не только в пропущенном напитке, вы пожертвовали силой, спасая жизни совсем недавно?
- Да, - как-то тихо сказал он, - но были и те, кому я был уже не в силах помочь, только дать наркотик, чтобы они уснули в мире, не ведая боли.
Маг стал внезапно весьма задумчивым и явно потерял связь с реальностью, только в его голубых глазах продолжало полыхать пламя мрачной решимости.
- Я хочу победить её Хилайя, - снова замурлыкал волшебник. – Хочу, но это не возможно, как нет и лекарств, что лечили бы магические проклятья.
Он улыбнулся ей и принялся быстро рассовывать баночки по сумке, словно фокусник, что прячет шарик под одним из трёх колпачков на ярмарке.
- Вы о смерти или о твари? - Хилайя с любопытством наблюдала за задумчивым магом, разглядывая черты его лица и мысленно сопоставляя с чертами его брата.
Не каждый день видишь воочию подобную двойственность.
- Возможно о них обеих, - он лукаво улыбнулся, оставляя за собой ещё одну маленькую тайну. Незначительную, ничего толком о нём не говорящую, как в принципе и всё что он сделал за последнюю четверть часа.
- А что насчёт тебя, Посвящённая? – маг повернулся к девушке, которая, похоже, больше вовсе не опасалась его и не смотрела как на потенциального волка в овечьей шкуре, - Какова мечта жрицы великого Лэна?
- Как и самого Лэна, разве может быть иначе? - очаровательно улыбнулась она, в тон лукавству белого мага.
Взгляд девушки заиграл нотками игривости. Похоже, она также не торопилась открывать душу, балансируя на определенной грани.
- Если мы найдем и сумеем одолеть эту странную тварь, поверьте, я буду безмерно счастлива. - с пылом и одновременно легкостью, не присущей ее речи ранее, добавила жрица.
- Что же если таково желание, Посвященной, то я постараюсь приложить к его осуществлению все усилия, - да чародей при этом улыбался, но он не шутил. Он и впрямь хотел разобраться с той неведомой угрозой, просто по несколько иным причинам, но если цель одна, разве не всё равно из каких помыслов она появилась?
- Едва ли мое желание стало веским аргументом в пользу, - с долей хитринки ответила Хилайя, - и все же, приятно иметь союзника в подобном деле.
В жрице проснулась игривая кошечка, что так не сочеталось с ее внешним обликом.
- Так что по поводу вашего брата? - резкий переход с темы на тему придал несколько неуместный оттенок ее словам, так что девушку можно было неверно истрактовать, если не слышать тот же вопрос чуть ранее, заданный с совсем другими интонациями.
И она попала прямо в цель, сама того впрочем не зная. Волшебник на мгновение закрыл глаза и сделал глубокий вдох, от которого едва не закашлялся, но ему уже не было до этого дела. Совсем случайно, но жрица попала прямо по живой ране, что впрочем, окончательно вернуло мага в реальности и напомнило ему кто он.
- Дарен превосходный и до тошнотворного обаятельный воин. Во всяком случае, именно это я слышу о нём каждый день, где бы мы ни остановились, ну разве что кроме дикого леса, - привлекательный шарм и нежность исчезла из голоса мага, оставив там лишь холод и пустоту. Справиться с которой юноша явно не мог.
- Всё что нравится моему брату это сражения, сытная еда и женщины. Причём обычно именно в таком порядке, - продолжал Даэраден. Ногти мага впились в его ладони, чтобы болью заглушить поднимавшуюся из глубины ярость. Он ни сказал, ни слова, лицо не изменилось, и лишь в глазах можно было прочесть вполне очевидные слова вопроса:
«Если тебе интересен он, что ты делаешь здесь, со мной?».
Резкий переход от настроя мага не укрылся от внимания жрицы, однако, она не ведала, в чем же дело и вряд ли ей скажут. А вот описание Дарена несколько озадачило девушку, собственно, она не о том спрашивала. Фраза о порядке предпочтений воина вызвала у Хилайи невольную улыбку, так как девушка мимолетно представила, как Дарен вот прямо сейчас обнимает какую-нибудь прелестницу, ведь он уже имел возможность поесть, чему она сама была свидетелем. Хотя, вот о сражении - не сказать. Интересно, недостача этого компонента лишает его желания отдаться чарам очередной женщины? Впрочем, все эти мысли, вряд ли помогут ей наладить хотя бы нейтральные отношения с этим человеком.
Да и белый маг выбил их тотчас же из ее головы, стоило только взглянуть в его глаза. Что такое? Что за собака пробежала между братьями? Глаза жрицы расширились в изумлении, которое она даже не стала скрывать. Мимолетно она скользнула взглядом по всей фигуре Даэрадена, стараясь отметить еще какие-то детали. Чувствовалось напряжение... Если бы не его взгляд, она могла бы даже решить, что и белый маг защищает своего брата, пусть и несколько своеобразно и, возможно, углядел какую-то угрозу с ее стороны в виду ее интереса.
- Я подумала, что на одной неприязни Дарена может и не получиться сыграть, если вы простите мне мою дерзость, возможно, зная, как можно вызвать его расположение, в будущем я могла бы поспособствовать попытке увести его из-под удара возможной опасности. Поскольку мы еще недавно говорили о вероятности западни, которую не ясно, когда следует ожидать. - пояснила свой мотив Хилайя. - Да и, смею предположить, вам будет так же спокойнее, как и мне, если мы с Дареном не будем ссориться. - девушка улыбнулась, хотя чувствовала себя в высшей степени неловко.
Ей не хотелось, чтобы ее неверно поняли. Да и в первый раз маг спокойно отреагировал на ее вопрос. Так в чем же дело? Озадачил, так озадачил.
Маг позволил магии выжечь часть собственной крови. От этого сильно закружилась голова, но мысли мгновенно прояснились, хотя он и знал, что уже через пару часов будет сильно жалеть об этом.
- Прости меня, Посвященная. Есть вещи и нити, которых лучше не касаться или делать это в своё время, - чародей слегка замялся, - я не ожидал от тебя подобного вопроса, ведь позволил себе пасть жертвой твоих женских чар, впрочем, наважденья больше нет, теперь мы снова можем говорить серьёзно.
В его голос вернулась мягкость и чарующие нотки, хотя ещё и не полностью, с другой стороны он выполнил ещё одну просьбу жрицы, он вполне честно признался ей, что она кажется ему слишком прекрасной, чтобы иметь возможность избежать плена очаровательных изумрудных глаз.
Ох, Хилайя! Как же ты могла так опростоволоситься! Говорил же наставник - не расслабляйся ни на секунду. И что это? Все мгновенно выстроилось в ее голове в понятную цепочку, когда она осознала, как выглядела еще недавно со стороны, и как звучал ее голос, жрица мысленно хлопнула себя раз пять по лбу кулачком. Да и чего она сама, в самом деле? Нашла время.
- Вы так откровенно об этом говорите... - несколько сконфуженно произнесла девушка и поглядела на белого мага с подозрением. Что значит, наважденья больше нет? В смысле, ее вопрос разрушил наваждение или же маг что-то сделал для этого специально?
Бррр, какая же это морока, когда не разбираешься в чем-то.
В голове воцарился сумбур, но ситуацию надо было спасать. Даэраден даже не знает, что у нее было по меньшей мере три причины не пытаться нарочно его очаровывать. И на тебе, надо было сделать именно это! Молодец, Хилайя! Или же это Лэн так пошутил? Может, бог и правда намекает ей, что излишнее напряжение действительно может привести к тому, что она рискует перехитрить саму себя?
Впрочем, жрица не сбрасывала со счетов и ту самую мысль, что это может быть ловкой игрой, в которой ей пытаются внушить определенные мысли.
Как назло ничего путного в голову не приходило и пока пришлось ограничиться лишь сказанной фразой. Белому магу воистину удалось застать ее врасплох.
Ах да!
- Надеюсь, это не повлечет неприятные последствия для вашего самочувствия? - все же озвучила она одну из причин, по которой сознательно не стала бы пытаться очаровать Даэрадена. Впрочем, подтолкнуло ее к тому подозрение от оговорки про схлынувшее наваждение.
Сложно было сформулировать это менее щекотливо, но все же, хотелось бы видеть мага живым и невредимым. И как-то уж совсем скверно было бы стать причиной ухудшения его состояния.
Тут то по реакции жрицы мужчина и мог отметить явную нестыковку со слухами и поведением многих жрецов Лэна, которое их подтверждает. Во всяком случае, за все то время, что ему приходилось знать эту девушку. Даже ее шалости со жрицей Сель он не был свидетелем.
При словах о здоровье маг едва заметно вздрогнул. Его проницательный взгляд стал изучать девушку теперь совершенно под иным углом, впрочем, правда и лесть нравились женщинам в равных долях, маг это знал, хотя в отличие от брата его похождения оканчивались только флиртом, оставлявшим после себя сладкий привкус мёда.
«Неужели твой бог и впрямь так благоволит к тебе жрица?» - но тут же попытался увести разговор в другую сторону.
- Вы вновь правы, Посвященная, - мягко произнёс маг. – И, боюсь, мне вновь придётся извиняться перед вами. Я, как и все порой попадаю под очарование прекрасных дев, ведь это же естественно.
- Прошу простите, что поставил вас в столь неловкое положение, у меня и в мыслях не было подобного. Я желал лишь продолжать нашу беседу, - чародей учтиво поклонился, подводя правую руку к сердцу.
Какой-то частью себя, Даэраден и впрямь ощущал маленький кусочек вины, за что и перед кем, сейчас не имело значения, ибо он вложил это чувство в свой ответ. Стараясь быть предельно правильным.
«Может, я что-то не так делаю?» - спросит он себя, но тут же отмёл эту мысль.
«Неважно, ничего неважно!» - ему нужно выполнить задание, у него есть цель, осталось исправить глупую оплошность и вернуть нового союзника обратно.
- Вы простите меня? – маг взял привыкшую к оружию руку девушки в свою, такую тёплую, и поцеловал.
Белый маг смутил жрицу еще больше многочисленными извинениями. Привыкшая к простоте сражений девушка сейчас терялась, несмотря на то, что она - жрица Лэна.
- Вы можете... - она на миг прервалась, отвлекшись на мысли о его ладони, отметив, что она - теплая.
Различные хвори часто приводили к тому, что конечности были холодными. Впрочем, здесь сейчас столько всего намешалось, а она - не целитель. Хилайя собралась вздохнуть, но замерла на половине, поспешив договорить:
- Вы можете не беспокоиться об этом, - девушка тепло улыбнулась и выдохнула несколько сбивчиво, так как в своей поспешности сбила естественный ритм дыхания.
Отдергивать руку она не торопилась, это выглядело бы совсем дико. Хотя было желание. Двойственность вновь проступала наружу, опаляя стыдом, словно жгучим хлыстом. Стыдом за свое непонимание. В эти мгновения она сама себе казалась не достойной своего бога. Так как становилась совершенно косной в подобного рода ситуациях. И посрамить Лэна своим глупым поведением... И все же внутри противилось что-то, не могла Хилайя играть чувствами других и бежала от этого, как от всех высших вампиров вместе взятых. И очень не хотелось, чтобы это стало заметным. Потому, собрав остатки своего обаяния, которое еще не успело схлынуть, будучи похороненным под чувством отчаяния и стыда, девушка одарила мага взглядом ускользающей нежности. Вот в зеленых глазах воцаряется спокойствие и они могут продолжить прерванные прежде беседы.
Хоть что-то ей удавалось, хоть и не без труда, в особенности, сейчас, так это настроиться на волну рассудительности и снова загрузить голову делами.
И все же от ее внимания не ускользнуло то, как именно маг прикасался своими губами к ее руке. Невольно она отвела этому место в своем сознании и попыталась не упустить ни единой детали.
В академии волшебников учили примитивным основам этикета, это так, ведь часть из них когда-нибудь могла бы добраться до благородного двора и осесть там. Так что во избежание подобных конфузов. Все маги, так или иначе, знали, как нужно себя вести, но Даэраден был другим. Его обучала его покойная ныне мать. Нельзя сказать, что была прям совсем уж светской львицей, но подкована была явно чуть ли не до королевского двора. Мальчик не раз и не два спрашивал у мамы, кем она была до побега, но Элеонор обычно становилось от таких расспросов, очень грустной и вскоре Даэр запретил себе говорить об этом.
Он нежно касался руки девушки, давая ей полную свободу, она могла вырваться в любую секунду. Он не сдерживал кисть жрицы. Каждое движение выдавало в нём человека прекрасно осознающего, что и зачем он делает. Маг ненавидел, когда его касаются, да и сам этого не любил, но когда это было необходимо, то… он мог быть необычайно нежным и галантным.
Пока рука девушки плыла к лицу мага, влекомая им, волшебник неотрывно смотрел прямо в глаза Хилайи и лишь в момент соприкосновения кисти и мягких, тёплых губ чародея, Даэраден позволил себе закрыть глаза от получаемого им удовольствия.
- Благодарю, - прошептал он над слегка приопущенной им кистью леди. После чего он также не спеша опустил руку девушки вниз и лишь там отпустил её. Маг вовсе не хотел её смущать, он старался показать, что чтит жрицу как равную себе, как союзника, что для него необычайно ценен, но ни как влюблённый слепец, что будет кидаться за каждой встреченной им юбкой.
Несмотря на раздирающие ее душу противоречия, Хилайя наслаждалась эстетикой того, что и как делал белый маг. Ее суть не была чужда прекрасному и жрица в полной мере оценила утонченный и приятный жест Даэрадена. На поверхности ладони осталось приятное послевкусие от губ мужчины и его дыхания. Не обязательно терпеть все мучения светского общества, чтобы иметь радость встречать нечто подобное в своей жизни. К тому же, оно резко теряет в цене, если за этим не стоит ничего, кроме лицемерия.
Хилайя окончательно отрезвилась. Самое время продолжить беседу, но что-то о Дарене не было больше желания заговаривать. Да и вообще, что хотела спросить, на то либо услышала ответ, либо нет. По второму кругу смысла не было. Во всяком случае, не сейчас.
Девушка скосила взгляд на сумки и сказала:
- Похоже, мы почти все собрали? - улыбнулась она.
- Да, - Даэраден кивнул. Теперь он выглядел очень довольным. Он хотел бы сказать что-то ещё, но внезапно понял, что не знает, что именно ему нужно от жрицы Лэна прямо сейчас.
«Неужели снова наваждение?» - подумалось ему, но разрушать его самостоятельно маг не желал.
А Хилайя снова о своем заладила.
- Хорошо, что есть возможность провести часть путешествия в повозке. - она несколько нахмурила лоб в задумчивости. - Сон поможет вам восстановить силы?
Стоило, пожалуй, проверить, готов ли Дарен? Но жрица то и дело ловила себя на мысли, что теперь и имя его страшно произносить в присутствии белого мага. И это не говоря уже об отношении самого воина! Ох, в ситуацию она влипла. Причем, право дело, ругаться с Дареном было легче, чем сейчас вести беседу с Дэараденом. Там, по крайней мере, все понятно. А здесь то и дело чувствует себя бестолково.
- Возможно, - уклончиво ответил чародей. – Только я вовсе не устал. И мне пока не требуется сон.
Маг улыбнулся, заклинание жрицы и впрямь восстановило все го силы, оставалось всего-навсего повторить заклинания из книги.
- К тому же я предпочитаю ехать верхом, - Волшебник явно пытался восстановить ту самую милую атмосферу, что заставила его оторваться от любимой книги и подойти к Хилайе.
- Что же до моего здоровья, думаю, небольшая остановка всё равно будет запланирована и мне хватит её для приготовления настоя, - Даэраден приблизился к жрице ещё немного, но так и не прикоснулся, он просто продолжал любоваться ею, словно видел перед собой не переодетую в воина деву, а принцессу в бальном платье.
Хилайя успела порадоваться, что все гораздо лучше, чем она себе напредставляла, как маг подошел чуть ближе. Вот наивная, а она уже решила, что они разобрались с этим вопросом.
- Уверена, так и будет, - кивнула жрица, - Опасности должны начаться гораздо позже... - тьфу, даже мысль еле оформила.
Вот потеха то, а! Видели бы ее жрецы Лэна, засмеяли бы. Ну почему же так? Хилайе на миг стало даже обидно. Ну, нет!
Взгляд зеленых глаз приобрел теплый оттенок и подернулся легкой поволокой, будто девушка на мгновение ушла в свои мысли, вынырнув из них уже совсем в другом настроении.
Плавное движение век вниз, но не закрыть глаза... Нежная податливость, читающаяся на лице... И с ее губ вдруг сорвался шепот с неожиданным вопросом:
- Хотите, чтобы я развязала хвост? - и тут же устремила взгляд на Даэрадена, вглядываясь в глубину его взора в попытке прочитать то, что на самом дне, то, что, возможно, пытаются скрыть.
Внезапный, пронзающий взгляд. Со всей страстностью и решимостью, с которой она в равной степени кинется в бой либо бросится в жаркие объятия мужчины.
Маг отмечал каждую чёрточку, будто скульптор, желал сделать идеальную копию. Впрочем, он и впрямь был немного пленён красотой жрицы. Его взгляд выражал отнюдь не похоть, но чистое восхищение. Девушкой, что изменила себя, дабы встать наравне с примитивными порядками иерархий и в то же время сохранившая всю свою женственность и красоту.
- Да, - с лёгким придыханием отозвался волшебник, что легко мог представить себе, как спелое золото пшеницы обрамляет правильные черты лица девы, как подчеркивает, и в тоже время оттеняет изумруды её глаз и алые, словно спелые наливные вишни губы.
- Если можно, - добавил с некоторым запозданием маг.
Короткое "да" вызвало у девушки легкие мурашки по телу.
Не отрывая глаз, жрица вскинула руку, при этом раздался легкий шуршащий звук, кажется, в ее рукаве ее куртки. Вслед за ней отправилась и вторая рука. Ловкие пальцы принялись развязывать тонкий кожаный ремешок, которым Хилайя собирала волосы в хвост. Она не придерживала волосы и в одно мгновение они просто рассыпались по ее плечам. Возможно, в точности вторя образам, которые представлял себе белый маг.
Почему она это делала? Жрица увидела нечто большее, чем простые безыскусные любовные утехи, встречающиеся сплошь и рядом. Не важно, что стояло за всем этим. Аура, которая наполняла сейчас пространство между нею и Даэраденом, очаровывала и манила продолжать. Тем больше интриги было, чем меньше виденное походило на то, что ей приходилось наблюдать раньше. А это могло значить и совершенно неожиданное развитие.
К счастью, маг не знал, что легендарные искусители Лэна, да и не только последователи этого бога, прошли мимо судьбы Хилайи, которая практически без продыху находилась в боях, в которых если и было место намеку на мужской интерес к ее персоне, то определенно он представлял из себя нечто совершенно иное. В конце концов, ведь именно она сегодня поясняла братьям, отчего носит мужской костюм и притворяется.
Зажав между пальцев ремешок, девушка опустила руки, на этот раз очень плавно. Где-то в воздухе их было так легко перехватить...
Волшебник с каким-то благоговейным трепетом наблюдал за тем, как рассыпается золото волос по плечам девушки. Своей правой рукой маг как бы случайно поймал запястье жрицы, но не сдавил его, а поднявшись по ладошке, дал пальцам сомкнуться. При этом он не сводил своего взгляда с того, как преобразилась Хилайа.
- Они прекраснее, чем я думал, - тихо прошептал Даэраден ещё совсем немножко став ближе. Менее фута отделяло его от столь желанной красоты. Вторая рука мага осторожно коснулась золотого локона жрицы.
- И такие мягкие, - дышать было трудно, но не от приближающегося приступа, а от чего-то иного, чего маг ещё не испытывал, ибо всегда убегал.
Хилайя тряхнула головой и несколько прядей упали на ее лицо, а в воздухе улавливался легкий-легкий розовый аромат. Перед отдохновением в Храме с дороги жрица вымылась в розовой воде и ее волосы, будучи собранными в хвост, еще сохранили остатки этого запаха.
Ее глаза сверкнули в момент, когда их пальцы соприкоснулись. Можно было почувствовать, как пульсирует между ними энергия.
Каким-то неведомым образом, сумев все же вдохнуть, девушка почувствовала, как давит корсет. А ведь она привыкла и не замечала этого...
Сложно было пояснить, что ее особенно увлекало... Казалось, что Даэраден видит красоту как-то иначе... По-другому. Красоту вокруг. В том числе и ее. Любопытство, перемешанное с восхищением... Здесь было нечто большее, что рождалось от самого начала их беседы наедине. Балансирование на грани между откровенностью и тайнами, кажущиеся общими порывы... Пусть они шли к одному и тому же разными путями. Неожиданная чувственность, что проявилась в белом маге и обволакивала ее своим шармом.
Мысли как-то вяло анализировали, все больше уступая место собственной чувствительности в жажде впитать новые для нее ощущения.
Даже если это какая-то игра, стоило в нее сыграть?
Взгляд на мгновение ускользнул к их ладоням, а сама Хилайя чуть склонила голову набок, словно пытаясь приблизиться к его пальцам, удерживающим ее локон. Легкое движение на расстоянии, а словно невольно нежно потерлась щекой.
Оценив драгоценность, что держал в своей руке, Даэраден улыбнулся. Ему захотелось немножко больше, и маг коснулся своей рукой нежной щеки жрицы. Он боялся, боялся того, что делает, что он оттолкнёт этим девушку. Но всё же даже если так, волшебник всё ещё не сделал ничего, что было бы запрещено или хоть как-то могло запятнать честь прекрасной девы. Маг отчётливо понимал всё это и взвешивал и всё же…

Девушка была немного ниже волшебника, и потому ему приходилось слегка наклонять голову, чтобы лучше любоваться ею.
Хилайя закрыла глаза, отдавшись во власть прикосновения, и, лишь спустя пару мгновений, приоткрыла веки, устремляя к лицу мага взгляд из-под ресниц, наполнившийся истомой. И скользила им снизу вверх, пока не встретилась с глазами Даэрадена. Легкий наклон головы придавал ее взгляду мягкость неги, что затягивает... Затягивает, не спрашивая позволения. Сладким водоворотом, горячим дыханием, будто тайком вырывающимся из приоткрытых губ. Не желая вспугнуть мгновение ненужным шумом....
Белый маг позволил себе приблизиться ещё немного ближе. Теперь он мог отчётливо ощущать живое тепло тела, хотя всё ещё не касался жрицы. Его левая рука, всё также нежно лаская, переместилась на подбородок девы, длинные тонкие пальцы легонько провели по губам. От мага пахло горьковатой полынью, смешенной с лёгким ароматом розовых лепестков, что волшебник носил с собой.
Он приблизил своё лицо к личику девы, оставалось совсем немного, до момента, когда бы их губы смогли бы соприкоснуться. Его рука мягким ласкающим движением переместилась по её шее сначала вниз, а затем запуталась где-то в золоте волос уже позади её головы. Но он так и не мог себе позволить сделать последний шаг. В глазах виднелось желание. Зрачки мага были расширены и всё же… Даэраден удерживал себя, ждал, пока она сама позволит ему.
Пусть это была и не та магия, на которой он специализировался, но не менее могущественная. И Хилайя, влекомая этим особым магнетизмом, краем сознания отметила, что не хочет сопротивляться, что полна решимости пойти до конца. И уже ждала, ждала этого сближения. Прикосновение к ее губам и вот уже пальцы мага чувствуют, как горячо и сбито ее дыхание. Внутри все словно замерло... И каждый неистовый удар сердца приближал его к ней. Воздух между ними становился все горячее, будто плотнее и наэлектризованнее...
И вновь Даэраден удивил Хилайю. В самом конце, почти у цели он остановился... Растворившись в волнах, нахлынувших на нее чувств, девушка прикрыла глаза и медленно, очень медленно потянулась вперед, будто искала эти губы. И в какое-то мгновение нашла... Легкое, едва уловимое прикосновение. Нет, она не торопилась, мягко скользя губами на пределе уловимости, не играючи, а словно нежно поглаживая... И вдруг отпрянула, совсем чуть-чуть... Лишь давая понять, что это - приглашение... что она здесь, совсем рядом. На расстоянии дыхания...
О, это был далеко не первый поцелуй, который получил волшебник, за свою жизнь и всё же в этот раз магу хотелось продолжения. Он сам не знал из-за чего именно. Просто чтобы она была рядом с ним как можно дольше. Даэраден легким движением выпутал свою кисть из золотого хитросплетения волос и, как и девушка слегка отстранился, но лишь для того, чтобы его рука прошла вдоль талии воительницы. А после маг немного хищно, всё также мягко накрыл губы жрицы своими, и теперь он прижимал её к себе. Однако даже сейчас девушка могла ощутить, что она вольна уйти, если конечно захочет.
Обманчивая мягкость ее доспеха тут же дала понять магу, что внутри есть металл... Увы, сейчас он не позволял почувствовать ее тело своим, как и ей, ощутить его... Металлические пластины были повсюду - они были под плечиками куртки, они были на груди и под нею. Даже его ладонь, что легла на талию жрицы, чувствовала под собой твердость широкого и плотного пояса...
Хилайя, так и не открыв глаз, повела свободной рукой, доселе едва ли не застывшей в воздухе, пальцы которой удерживали ремешок. И он почувствовал ее ладонь, что прижалась к его плечу, сначала робко, но затем увереннее. И второй ладонью она прижималась к его ладони, чувствуя, как под кожей пульсирует кровь...
Прикосновение губ мага подарило девушке невероятную волну истомы, вспыхнувшей напряжением в ее груди, что разлилось по всему телу сладким потоком. Жрица так и застыла на какое-то время, словно из плоти превратившись сама в этот поток, где едва улавливались границы между нею самой и Даэраденом.
К тому времени, Дарен уже действительно успел отобедать. И посмотреть на пышногрудых служаночек тоже. Впрочем, воину действительно не так уж и часто требовалось уединиться с женщиной… он не ценил отношения и искал лишь тех, с кем можно провести одну ночь, наполненную сладострастным удовольствием и негой, разливающейся по телу, дарующей заряд бодрости на весь день. А после – покинуть очередную дурочку, купившуюся на шарм бывалого воина. С этой точки зрения, он получал настоящее удовольствие только от битв, сражений, от ощущения холодной стали в своих руках и брызг крови, жаркими каплями оказывавшихся на его лице. Наёмник ждал этого похода, как ждал и денег, которые он получит по завершении миссии.
«Ну и где же ты, братец? – подумал воин, постукивая пальцами по толстому деревянному столу. – Если я приду и увижу, что ты без сознания, а эта высокородная особа набрала воды в рот и даже не думает звать на помощь, я её пришибу. Честное слово».
Некоторые опасения всё же терзали Дарена. Учитывая те мучения, через которые магу пришлось пройти ещё в деревне… было ожидаемо, что ему внезапно могло стать хуже. Постепенно, сомнения оформлялись в настойчивый позыв, почти внутренний приказ. Наёмник не сопротивлялся ему. Легко вскочив на ноги, воин быстрой упругой походкой поднялся по лестнице, достиг их с братом комнаты… понял, что там тихо – как-то слишком уж тихо, после чего заглянул внутрь и…
Привалился к косяку двери, скрестив руки на груди.
Увиденное его не сказать, чтобы поразило… хотя, чёрт возьми, нет, он был выведен из равновесия. Но совсем не в плохом смысле. Губы Даэра касались её губ; поцелуй был жарким, страстным, очаровывающим. Воин тихонько ухмыльнулся, поняв, что парочка была настолько увлечена друг другом, что он сумел подкрасться к ним даже в этих тяжёлых и неудобных латах.
«Может быть, это совсем неплохо, что ты пошла с нами, жрица, - подумал воин, лениво постучав кулаком по стене перед ним, привлекая к себе внимание. – Моему брату давно уже необходимо найти себе женщину. Я ведь не могу быть с ним всё время вместе… но берегись. Если ты причинишь ему боль, придушу собственными руками».
Стук получился довольно громким. Дарен растянул губы в насмешливой улыбке и махнул рукой:
- Простите, что помешал, но выйти незамеченным бы у меня точно не получилось. Пора выдвигаться… нет, впрочем, можете оставаться. Я сделаю вид, что здесь вас не видел, - воин перевёл взгляд на близнеца. Глаза мага метали молнии. Он определённо был в гневе, что не удивительно, учитывая, на чем он их только что прервал. – Братец, вокруг тебя столько времени увивалось множество женщин,… но из всех них, ты выбрал ту, которая переодевается мужчиной. Странные у тебя вкусы.
Он тихонько рассмеялся и, подхватив свою сумку, развернулся и принялся быстро спускаться по лестнице.
Хилайя заметно вздрогнула от внезапно раздавшегося стука. Голос Дарена она узнала сразу. Прибить бы его дверью к косяку! Обязательно нужно было их прерывать, еще и отпускать едкие комментарии? Вышел бы себе так же, как и вошел. Похоже, его брат сам был не в духе, судя по гневу, читавшемуся в глазах Даэраена. Впрочем, жрица уже поняла, что воину чувство такта неведомо, просто, как явление. Тяжело с ним будет найти общий язык. Но что она тогда за жрица Лэна, если сдается перед подобного рода трудностями? В конце концов, помимо сражений есть еще необходимость нести божественные идеи в мир. И что же, ей отступать каждый раз, словно трусихе, проявляя ужасное малодушие? Она только нечисть изводить хороша? Если не сможет с Дареном, то как после этого она может называть себя преданной Лэну? Если отказывает в его свете, тщеславно выбирая лишь тех, кто ей понравился? Порой довольно тяжело вернуть то или иное создание к свету. И, если она этого не сможет, то грош ей цена. Так и будет годна только для выведения всякой дряни боем.
Зеленые глаза полыхали молниями и лишь слегка влажные губы еще помнили о недавнем прикосновении, напоминая о нем... Даже ее ладонь, прижимавшаяся к ладони мага еще недавно, ускользнула вниз. Как и другая, оставляя легкий шлейф неуловимого движения. Она сжала кулачки и с силой вдохнула, что вышло довольно шумно.
- Можно я его убью, - беззлобно пошутила Хилайя, возвращая себе расположение духа и сложив губы в улыбку. Разумеется, она выражалась фигурально и не подразумевала истинного желания сократить Дарену жизнь. Во взгляде заиграли шаловливые искорки.
Маг казался слегка растерянным, словно он потерял что-то, нечто весьма ценное, и не знал где же теперь его отыскать. Каждая секунда, проведённая в отдалении от столь манивших его губ, теперь казалась ему испытанием. Освободившейся рукой он коснулся своих губ и немного мечтательно закрыл глаза, но лишь на пару долгих мгновений, после чего в них читались лишь ярость и гнев. Окончательно выпустив девушку, маг взял второй рукой свой посох, что был прислонён к стене. Теплота древка как всегда успокаивала мага, давая вернуться в реальность. Он не мог больше выжигать собственную кровь, ибо рисковал упасть в обморок от её потери, а впереди у них лежал ещё очень длинный путь.
Волшебник задумчиво опустил руку от своего лица, и устало присел на край стола.
- Я не должен был позволять себе подобного, - тихо начал он, - ты благородная леди, а кто я такой, простой маг и ничего больше, я не имею права быть подле тебя, Посвящённая, прости мне мою дерзость.
Хилайя, наблюдая за жестами мага, почувствовала, как недавнее грубое вмешательство осталось где-то на задворках, будто сон. Она все еще боялась дышать во всю силу, словно это могло ее отвлечь отчего-то важного, едва уловимого.
Слова мага прозвучали, как гром среди ясного неба и девушка почувствовала себя так, будто на нее сейчас обрушился валун.
Чуть сведя брови к переносице, она ответила:
- Вы почитаете Сель, прошу, впустите в свое сердце и знание, что Лэн - мудр и помыслы его, порой непонятные смертному, служат одной светлой цели - утверждению жизни и ее сохранению. Пусть богиня Сель излечивает раны, но, стоит признать, она не дает продолжение... Она - бесплодна. Ее поддержка лишь временна. То, благодаря чему жизнь дышит всей грудью, рождается здесь, - жрица мягко приложила ладонь к своему сердцу, затем плавно спустила ее ниже, возложив уже две ладони на свой живот. Вот, откуда милостью Лэна приходят герои и те, кого они защищают. - Хилайя мягко улыбнулась. - Вам не за что просить прощения у жрицы Лэна.
Девушка не сдвинулась со своего места. Она сама не ведала, куда все приведет. Она не загадывала наперед. Она была достаточно проста, чтобы доверять своим чувством и всем сердцем быть преданной своему богу, который зрит многим больше ее собственного... Хилайя верила, что такие чувства не рождаются каждый день и на каждом шагу. И была счастлива, что ей довелось испытать их. Вот только испытывала сомнение, стоит ли этим поделиться с белым магом? Наверняка, он считает, что подобное она переживает едва ли не каждый день?
И словно в ответ на её невысказанные мысли колдун, немного неуверенно протянул к ней свою руку, ладонью вверх, словно прося в ответ дать ему свою.
- До тебя, я никогда раньше никого не целовал сам и более того, я никогда прежде не желал этого столь сильно, - тихо ответил маг. – И, хотя, я и не жрец, ты абсолютно права, я избегаюсь близости, боюсь её, считая чем-то грязным и недостойным, и в тоже время я понимаю, что Сель ошибается, ведь без этого желания, без чувств, этот мир был бы обречён.
Волшебник много вымученно улыбнулся он, словно находился в непроглядном тумане и, как найти из него выход он абсолютно не представлял.
Теплая ладонь девушки мягко легла на протянутую белым магом. Хилайя глядела сейчас на Даэрадена ласковым взглядом и светилась в нем какая-то особенная наполненность, некий особенный смысл, который будто рождался в соприкосновении двойственности... его и ее... Двух столь разных и в чем-то похожих, в которых рождалось семя некоего понимания, за которым душа жрицы давно металась в поисках... И сейчас что-то проявлялось, что-то обретало свою форму... и она вдруг заговорила, неожиданно для самой себя:
- Двойственность поддерживает жизнь... Многое я сама не ведаю, подобно высшим посвященным, не говоря уже о боге... Однако, то, что я чувствовала и продолжаю чувствовать сегодня здесь с вами, я никогда не смогла бы назвать чем-то грязным и не достойным... - в ее словах осталась недосказанность, выраженная во взгляде, продолжившем говорить вместо губ... А вы? - спрашивали зеленые глаза.
На сей раз рука мага ничуть не дрогнула, наоборот, он стал слегка привлекать Хилайю ближе к себе.
- И я тоже, - тихо ответил он, с лёгким придыханием. – Я не знаю, что ожидает нас впереди, но хочу пройти это испытание, находясь рядом с тобой.
Даэраден поднялся ей навстречу и, притянув жрицу к себе, нежно заключил её в свои объятья.
И она подалась вслед за его движением. Улыбка становилась все нежнее и нежнее, пока ее лик не скрылся из вида, стоило жрице прильнуть к белому магу, зарывшись лицом в белые пряди и такую же белую ткань его одеяний. Удобно устроив голову на плече Даэрадена, Хилайя прикрыла глаза и плавно повела вверх руки, но не затем, чтобы самой обхватить мужчину. Она мягко, очень мягко, накрыла ладонями его плечи, не слишком высоко, так, что казалось еще немного, и они с легкостью соскользнут вниз по его спине.
- Если угодно будет Лэну и Хельхайм не оторвет нас друг от друга, я приложу все силы к тому же. - заверила горячим шепотом девушка.
Волшебник немного опустил голову, чтобы коснуться щекой нежных золотых локонов девушки, что несмело переплетались с серебром его собственных волос.
Белый маг прижал жрицу чуть сильнее и беззвучно заплакал.
Хилайя не думала ни о чем, ей было просто хорошо. Сколько непостижимы и неожиданны порой пути... еще утром она сидела за столом напротив этого человека и испытывала странное напряжение, не понимая его причины... он пугал ее и смущал. Она даже подумать не могла, что все может обернуться вот так, что белый маг уже к полудню заключит ее в свои объятия, вызвав совершенно другие чувства. Девушка уже хотела озвучить часть своих мыслей, как среди ее волос пробилась горячая влага...
Она отстранилась от плеча Даэрадена и заглянула ему в глаза. Тотчас же уловив влажные дорожки на его щеках, жрица тихо шепнула:
- Что стало причиной твоих слез? - изумруд ее глаз сейчас казался особенно выразительным, настолько участливый взор устремила на белого мага Хилайя.
Волшебник тепло улыбнулся и погладил жрицу по голове.
- Я просто счастлив, потому что ты рядом и одиночество больше не давит на меня, - промурлыкал влюблённый маг.
Это было так просто и столь же неожиданно. Приятно и открыто... И вдруг на Хилайю накатил страх. Безумный... он сдавил ее горло своей рукой, обжигая, так что жрица невольно кашлянула, чтобы вдохнуть. Ее состояние отразилось во взгляде широко распахнутых глаз, словно застало что-то врасплох. Застало и напугало.
Это - ответственность. Даже не так. Ответственности девушка не боялась. Здесь - другое. Его слова. До этого он был одинок? Она могла это понять... Но... Даже брат не мог снять до конца этот груз одиночества? Это она тоже могла понять... Да... Ее испугало то, что маг может говорить правду.. Не просто верить в это сейчас под влиянием нахлынувших чувств... Тогда... она, даже не желая того, может невольно причинить боль? И хоть Хилайя сейчас представить не могла, чем... Но страх взялся из ниоткуда... Даже вопреки отсутствию сомнительных мотивов... просто страшно... Стало страшно совершить ошибку. Какой бы она ни была, даже если очередной неуместный вопрос по неведению.. как еще недавно о Дарене...
Хилайя тряхнула головой. И решила быть честной до конца.
- Это - пугает меня. Вдруг я сделаю что-то не так? Я - жрица Лэна, ты почитаешь Сель... Это - будто пропасть между нами, которая в любой момент может дать трещину лишь только потому, что где-то в душе может таиться противоречие... я открыта жизни и не порицаю ее... Я бесконечно восхищена тем, чем наполняет меня Лэн и чем я готова так охотно делиться с тобой, как делюсь сейчас. Это - счастье иметь возможность поделиться теплом и упасть в твои объятия... - ее вдохновенное лицо приняло несколько растерянный вид. - Я... мне не хотелось бы причинить тебе боль... я всей душой жажду дарить тебе то, что я смогла открыть в себе сегодня и уже подарить тебе...
- Я привык к боли, Посвящённая, она не может напугать меня, равно как и смерть, что иногда приходит вместе с ней, чтобы стоять возле моей постели в ожидании пока я, наконец-то, сдамся и позволю ей забрать меня. Я живу так уже больше двух лет. Ежедневно сражаясь за свою жизнь. Потому я и сказал тебе ранее, что погибнуть, дабы спасти новые жизни для меня не страх, а честь.
Колдун нежно притянул деву обратно.
- Просто я больше не хочу быть один в этой пустоте, я просил, много раз просил у богини даровать мне лучик света, хоть маленькую искорку, идя за которой я смогу выбраться из мрака, и вот она свела меня с тобой. Может не она, может на то была воля Лэна и это твоё испытание, а не моё. Но сейчас я просто счастлив от одной той мысли, что могу вот так обнимать тебя и не думать более не о чём.
Хилайя улыбнулась, слова мага принесли успокоение в ее сердце. Девушка снова позволила себя привлечь и шепнула:
- Если я могу хоть на малую толику сделать твою жизнь светлее, я буду счастлива. Можешь пообещать мне, Даэраден, что в минуту, когда мои деяния покажутся тебе ужасными или даже направленными против тебя, ты дашь мне шанс и возможность пояснить свои мотивы? Я боюсь, что во многом могу показаться тебе непонятной и не всегда иметь возможность предупредить о чем-то заранее. И даже после чего-то противоречивого события могут разлучить нас, не оставив время и на пару фраз... Просто помни, всегда помни, что Хилайя ничего не сделает тебе со злым умыслом. Разве по глупости, но здесь уже ты решишь, простить мне ее или нет, если случится то.
Белый маг склонил голову, но только для того, чтобы вновь утонуть в глубине смотрящих на него изумрудов. Он не знал, что ответить ей сейчас, да и не хотел говорить больше не о чём. Волшебник мягко коснулся подбородка девушки и слегка приподнял её личико. Даэраден продолжал молчать, но в нём не было ни страсти, ни борьбы, ни чего бы то ни было ещё. Маг словно бы отпустил всё те скудные эмоции, что появлялись в течение дня на фарфоровой маске, заменявшей волшебнику лицо, отпустил все волнения и тревоги, всю ту боль, что терзало его тело и душу. Он оставил только безграничную нежность и ласку, что сейчас отчётливо виднелись в его глазах. Маг закрыл глаза и вновь поцеловал Хилайю, но теперь это было несколько иначе… Даэраден, вроде бы и не настаивал, но и давал понять, что не отпустит её из своего плена просто так, давал понять, что она теперь его и он не с кем не пожелает делить её!
Было ли это ответом? Пожалуй, без ясности она все так же будет терзаться. От того еще до поцелуя его нежность сплеталась с ее вопросом, горящим во взоре, с ее жаждой услышать столь желанный ответ...
Потому поначалу ее губы лишь позволяли касаться себя... Доля мгновения, пока остатки мыслей не схлынули, как опадающая мантия с ее плеч.... И Хилайя целиком отдалась поцелую.
Ее ладони все еще обнимали плечи волшебника. Только бы нетерпеливый Дарен снова не ворвался сюда, выясняя, почему они медлят.
Руки волшебника, словно сами собой скользили по фигуре девушки, облаченной в доспехи. Маг чувствовал, как теряет самообладание, как поцелуи становятся всё страстнее и жарче. Ещё пара мгновений и он потерял бы последние остатки контроля. Даэраден приложил все свои усилия и собрал всю волю, чтобы воспротивится этому безудержному желанию и сладкой истоме, что оно непременно подарила бы ему в конце.
И вот, наконец, волшебник смог вырваться из этих порабощающий чар и разорвал очередной поцелуй, немного отстранив голову от жрицы, но, всё ещё продолжая крепко прижимать её к себе.
- Обещаю, - мягко, но уверенно произнёс маг. И, с неохотой, добавил, - Нам нужно идти, иначе мой братец вновь заявиться сюда, чтобы спасти из нежных рук коварной жрицы.
Смеясь, закончил чародей, выпуская деву из своих объятий.
Ох, как жаль, что доспех не позволял ей чувствовать его ласки, хотя жрица знала, что они есть... Жаркие поцелуи распаляли внутри огонь, самый настоящий огонь Лэна, который пульсировал по телу, заставлял закипать кровь... Вырываться жаром томного дыхания. Где-то там ее руки вторили движениям мага, точно так же оставаясь за преградой из белых одежд. Хилайя чувствовала, будто пересекла некую черту, за которой лишь неизвестность...
Но это не заботило ее сейчас, даже то, что они могут опоздать... их есть кому прервать при случае.
В какой-то момент волшебник отстранился, и она услышала его слова, что повлекли за собой счастливую улыбку разгоряченных губ, к которым от поцелуев прилила кровь и сейчас они полыхали яхонтом в обрамлении золота волос.
Она вторила его смеху, даже мысль о Дарене не вызывала в ней ничего плохого, пусть он хоть с топором сюда ворвется.
Хилайя поторопилась присесть и подобрать с пола выпавший из рук ремешок, затем чуть отошла и наклонила голову низко-низко, позволяя всему водопаду ее светлых густых волос струиться вниз, после чего опытной рукой быстро и ловко стянула их в хвост, принявшись закреплять ремешком. Затем отыскала на столе свои перчатки, что сняла, когда еще принялась помогать со сборами, и быстро натянула их на ладони. Глубоко вдохнув и выдохнув, Хилайя взглянула на волшебника и улыбнулась. Она понимала, что сейчас ее губы выдавали то, что познали сладкие ласки, а взгляд горел особым светом, который не так просто зажечь, и так же непросто погасить.
- Я - готова, - мягко сказала жрица.
- Как и я, - улыбнулся ей белый маг.