Пришествие | ходы игроков | Гнев полубога

День 12
Кап-кап. Кап-кап. Кап-кап…
Вода капала на клюв, стекала по его хищному контуру и снова капала на поросший серо-зелёным налётом камень пола. Игну Роу пребывал в темнице, на что недвусмысленно намекали прутья решётки. Камера своеобразная – двери нет. Коридор отделён от комнатки решёткой, но она монолитная. Скорее это даже просторная клетка. По мощёному полу скупо разбросана солома, на стенах висят кандалы. Игну Роу заковали в нечто более надёжное чем жалкие цепи. Он целиком погружен в каменный монолит, только голова выглядывает наружу. Предусмотрительно.

Переоценил себя...
Первая мысль промелькнувшая в голове. Затем несколько мгновений раздумий и в его уме вспыхивает ненависть. Это люди его сюда заковали - воспользовались его слабостью и заместо того, что бы помочь заставили его стать монстром !
Роу неприятно заскрежетал клювом, но потом замер. Что то было не так, во всём этом не было логики - не было ественности. Да он ненавидел людей, чувствовал к ним глубокую неприязнь, но разум... Плевать на разум.
Полубог поддался своей ярости, сейчас его мощь зашкаливала, а где то к нему приближаются неведомые преследователи. Нету времени на размышления.
Глубокий вдох - Роу пользуется тем, что чувствует себя частью монолита. Пускай это будет самой слабой его частью, используя свою власть он ослабляет молекулярные связи камня, что бы без проблем вырваться из него.
А после этого поддавшийся гневу полубог с размаху бъёт своим новым оружием - стальными крыльями, по толстенной решётке.
Пускай ярость и движет им, но разум ещё не полностью оставил его - он понимает, что ему нужно бежать и спасаться до тех пор, пока он не найдёт подходящее место боя.

Всегда ли камень был твоим другом? Возможно, весы Равновесия стоят на каменном постаменте?

Хранитель сконцентрировался на монолите, и тот ожил. Структура не была столь уж прочной, чтоб сдержать Игну Роу в его теперешнем состоянии, но его внимание обладало сейчас много большим значением, чем его сила разрушать. Хранитель легко покинул камень, а незримые, но ощутимые силы воплотились в два огромных, под стать Ингу, каменных крыла. Новые крылья не были однородной глыбой камня, пусть и обработанной рукой мастера. Они складывались из тысяч и тысяч каменных лепестков. Монолита исчез, став источником изящных парящих перьев. Почувствовал волю своего творца, крылья стали его сопровождать. Странное чувство всемогущества пропало, взамен него Игну ощутил связь со своим новым компаньоном. Или компаньонами. Каждое перышко обладало долей разума и стремилось защитить хранителя. Настолько, что избавится от них казалось затеей не из простых.

Я лязгом и звоном решётка превратилась в ряды срубленных прутьев. Больше ничего не мешало Игну покинуть это неуютное место. Только куда пойти? Коридор шел налево и направо. И там и там виднелись ниши в стенах и редкие, парящие под потолком огоньки.

Парень побежал, ему хотелсоь вздохнуть свежего воздуха, что бы тот прочистил его замутнённые мозги и в то время его злость требовала выхода. Без мгновения колебаний он уничтожал тех, кто решат встать у него на пути.
Он искал путь наверх, что бы понять куда ему дальше, нужно было окинуть взглядом как можно большую территорию. Что бы выбрать дорогу он прислушивался к своим ощущениям - поток свежего воздуха, или интуитивная подсказка - всё могло пригодится.

Игну Роу двигался по коридору, который можно было смело назвать лабиринтом без развилок. Туннель изменял своё направление всегда плавно, что довольно ловко скрадывало нереальные углы поворотов. Иногда казалось, что ты идёшь по потолку или стенам. С другой стороны, Игну и без того хватало раздражителей. Ловушки. Те, кто построил это место, были параноиками. Начиная от банальных опускающихся стен и големов, заканчивая элегантными иллюзиями, пространственными петлями и подобным тонким заклинаниям. Хранитель, в его нынешнем состоянии едва ли осознавал абстрактное великолепие этого места, чуждую моральности красоту этого рукотворного шедевра арканов. Конечно, все эти фокусы не могли сдержать монструозного Роу, но изрядно его задерживали. Словно он рубил бочку мёда.
Периодически Игну Роу попадались камеры, похожие на ту, в которой он сам очнулся. В некоторых из них томились пленники. Но никого даже близко похожего на хранителя не попадалось. Какие-то жалкие слабаки, всё руки тянули, умоляли дать им воды. Игну прибил пару-тройку самых назойливых. Ну, может десяток. Удивительно, что вид Игну Роу не внушал им страха, как раньше. Возможно, эти люди совсем отчаялись.

И вот после получаса безрезультатных блужданий Игну нашел «Это». Должно быть, «Это» было проходом, или тем, что проход преграждало, раз располагалось в стене. Хотя выглядело оно как зыбкая водная гладь, мерцающая постоянно меняющимися цветами. Уловить какую либо закономерность было сложно. При приближении хранители по диковинной поверхности пошли заметные возмущения.
Впрочем, коридор продолжался. Метрах в пяти он делал очередной плавных поворот во всех трёх измерениях.

Кровь капала с его когтей. Его тяготила невозможность хоть где то остановится и перевести дыхание. С момента своего "взросления" ему то и дело приходится дратся, бегать, просыпаться в неизвестных местах. А ведь столько всего нужно было осмыслить, столько всяких идей было в его голове, но реализовать их не было возможности. Осознание неприятно скрежетало стенки его черепа - действовать только реагируя на ситуацию это верный способ проиграть. Он потерял инициативу, его трезвость мышления под вопросом, а его знания скудны - и это вело его к поражению. Стоя перед этим проходом и обдумывая происходящее, Роу испытал короткий всполох страха.
Отринув это чувство, Роу протянул руку и нащупав проход в этом сияющем мареве, начал продвигаться вперёд с осторожностью и неспешностью, дабы иметь возможность срегаировать на изменение обстановки.

Рука прошла легко, без сопротивления. Ничего опасного Игну не чувствовал, наоборот было тепло и приятно, как в тёплом молоке. Дальше становилось холоднее и тоже мокро. Но разноцветное пятно, как оказалось, выпускать не собиралось. При попытке извлечь конечность, игра цветов прекращалась, поверхность становилась полностью гладкой. Наращиваешь усилие: стене всё равно, руке не всё равно. Зашелестели крылья, облепили предплечье каменной кожей, но помощи от этого никакой. Перестаешь руку вытягивать - портал снова оживает. Проход в одну сторону. Стоило повесить табличку.

С этим можно работать... окунутся в магию, прочувствовать ей всем своим существом. А затем изменить согласно своей воле.
Полубог отошёл на шаг назад - величественно поднял руки... и повёл ими перед собой. Плавно и неторопливо он создавал поле из сине-красной энергии. Будто хитрый, гибкий щуп его воля проникла внутрь портала. Следуя по путям из маны, парень изучал суть телепортации. И когда он понял в чём суть процесс переноса материи из участка А в участок Б, юный полубог начал переделывать портал. Его руки будто плели незримую паутину - он хотел переделать портал так, что бы он отправил его туда, откуда в тюрьму пришли в последний раз.
Но и это ещё не всё. Роу чувствовал за собой преследование, кто то шёл по его следу, так что следовало оставить ловушку на их пути. Игну вплёл в магическую ткань телепорта замаскированное условие - когда его преследователи окажутся рядом, магическая мощь портала схлопнется и в последнем акте телепортации разорвёт в клочья всё, что будет поблизости.

Переплести портал в новым место оказалось не так уж и сложно. Пространство было пронизано остаточными следами переходов из разных точек. Был один "туннель", главный вход. На него Игну и кинул перемычку. Портал преобразился до неузнаваемости, стал матовым фиолетовым овалом, граница которого искрилась нестабильными разрядами. Из прохода Игну обдало холодной солёной водой. И руку смог высвободить. Похоже с той стороны проход разрушился, попутно затянув немного той стороны. Спешно хранитель выпустил нити силы, чтобы удержать структуру прежнего портала. Избыточно много силы в нём для простой телепортации. Но Игну это на руку. Ловушка ударит, какую бы форму не принял преследователь. Лучше поскорее убраться. Наверняка все, кто будет достаточно близко, превратятся в пепел. Но опаснее даже другое - катаклизм наверняка затронет и другие якорные заклинания порталов, начисто лишая возможности покинуть это место.

Тогда не стоило ждать - приготовления были удачны и давали надежду на нбольшую передышку. Сжав по плотнее клюв, Роу прыгнул в портал.
В прыжке он сгруппировался как при падении, дабы быть готовым появится в несамой дружелюбной обстановке. Он шёл через основной путь телепортации и наверняка то место является базой тех, кому принадлежала тюрьма.

Портальный узел затормозил хранителя перед выходом. Странное ощущение полного присутствия в комнате, но это был обман органов чувств, не более. У магов была хитрая система распределения очереди. Игну понял, что он второй и последний. И тут же он стал третьим и последним. Это было жестоко.

Зал выглядел величественно. Сводчатый четырёхгранный купол возносился на 12 метров. Начиная от пола и до самого верха стены украшали удивительно четкие мозаики, изображающие, очевидно весь путь от подмастерья до магистра. Можно было заметить, что с повышением статуса, увеличивалось число магических обвесов белого мага. Так же примечательно было ещё кое что. Никаких нелюдей. Даже в толпе простолюдинов в самом низу их не было. Чувствовалась некая идейная подоплёка, ведь среди здешних магов попадались существа с разным цветом крови. Попутно встречались картины различных чудес, обширные батальные сцены, поражающие своей проработанностью, натуральностью, едва заметными деталями. Видимо маги были опорной колонной власти – и в войнах и в мирной жизни фокус был на их разряженной братии. Либо же маги хотели, чтобы так считали. В любом случае, грандиозность художественного шедевра была неоспорима. Сколько сил и времени (и магии, чтоб не кривить душой) ушло на его создание?

Венчала зал картина уже без сомнения магическая. Четыре плоскости купола – четыре собственных мира. Диктат Четырёх , это должен был быть он. Пока смотришь поверхностно, не концентрируясь на деталях, видишь основателей, мудрейших, наиболее могущественных магов. Идолов их собственно мирка. Должно быть они очень сильны.
Стоило приглядеться, и картина, одна из четырёх вогнутых фресок проникала в тебя. Оживал её застывший мир, изображенный на ней образ познавался иначе, чем совокупность штрихов и мазков. Скрытый мир завладевал тобой.

Самая яркая и понятная картина изображала женщину-ангела. Шикарные, белые, словно молоко крылья, сияющий обруч нимба и весьма скудное одеяние. Сразу понятно, кто заботился о народе. Сцены "благости" было больше, чем места на её четверти, поэтому они постепенно сменяли друг друга. Через пару минут это была уже совершенно иная картина, но смысл оставался неизменным. Кажется, Ангел стояла во главе религиозной организации. И оставалась одной из Диктата.

Следующим был человек-доспех. А если точнее, то просто Доспех, без человека. Пылающий взгляд синего огня силы в глазницах, пробивающиеся в щели лат узловатые веточки, распускающиеся нежно-розовой мягкостью цветов. Следы крови на острых рёбрах кирасы. Чёрный туман. Лаконично и со вкусом. Загадочно. Не до конца понятно какого эффекта добивались художники. Доспех представал как некий сокрушающий все голыми руками герой, причем, судя по сценам, сокрушал он буквально всё подряд.

Ангел была слишком добренькой, а Доспех чрезмерной брутальным. Но они хотя бы были понятны. Следующая персоналия Диктата была куда как сложнее в осознании. Можно ли изобразить бездну безумия единственным угольком, как вы считаете? Возникало ощущение, что рисовавший смог. В его мире не было красок, не было логики, и даже не было одного действующего лица. Тысячи и тысячи совершенно оторванных от понимания тварей сплеталось в танце, ведомые разными целями, своими личными страстями. Эта дикость раздёргивала, жалила и досаждала, планомерно загоняя зрителя в водоворот панической паранойи. Разорванный на мириады клочков образ, живший в каждой извращённой твари, был целостен во всей картине. Можно было буквально кожей ощутить скрытое коварство этого совокупного организма, его спрятанный в кажущемся хаосе острейший ум. От картины оставалось тягостное впечатление.

Последний портрет был, если можно так выразиться, неестественно загадочным. Четвёрку Диктата замыкал статный мужчина с горящими глазами, белыми волосами и, кажется, целыми тремя парами крыльев. С одной стороны, этот персонаж больше других походил на обычных белых магов. Он обладал внушительным набором артефактов, казалось художник их нарочно демонстрировал. В принципе, в системе ценностей типичного белого мага, четвёртый из диктата мог занимать место образца для подражания. С другой стороны, этот шестикрылый маг представлялся если не изгоем (всё-таки его не вычеркнули и Диктата), то самозабвенным пилигримом. В его мотивах не было ни других магов, ни городов, даже сражений с разномастными монстрами не было. Пустынные места, руины, иногда он изображался просто парящим в ночном небе. Вот такой неоднозначный образ получался. Хотя, если вы судите по портрету, вы тот ещё лицемер!



Тем временем в зале нарастала суматоха. Много белых волшебников собралось тут, они сбились в группки вокруг самых матёрых на вид магов. Готовят свою магию что ли?
Над зелёным мрамором пола материализовалась черная сфера размером с апельсин. Слышен треск рвущегося пространства, она разрастается и выпускает двоих, женщину и мужчину. Мужчина остроухий, утончённый, обычно таких зовут эльфами. Тонкие стёкла очков, строгий костюм, толстая книга на цепи – он заметно выбивался из местной моды на просторные балахоны и тюрбаны. Женщина был хороша собой, но не более. Вот наряд давал фору и белым, и эльфу, и даже десятку эльфов. Платье (слишком короткое, чтоб всерьёз именовать его платьем) изобиловало золотыми украшениями и воздушными отрезами. Если бы не магия, наряд, наверное, был невыносимо непрактичным. А так платье жило своей жизнь, все его детали и украшения нисколько не мешали женщине.


Раздался приглушенный ропот. Непонятно, обрадовались маги прибытию этой пары или нет. Можно сказать это было сдержанное, осторожное воодушевление.
Портал затрещал снова, на этот раз резче, грубее. Проход не открылся, прямо из воздуха на зеркальную поверхность мрамора грохнулись металлический подошвы. Три раза. Один за одним появились тот тип из диктата, Доспех, и ещё два доспеха, пустых. Первый блестел серебром, а второй, его брат-близнец, – золотом.


Доспех был каноничен, словно бы прямо из потолка вывалился. Даже цветущие веточки были, только умереннее, чем на изображении. Он обратился к женщине, рокоча своим «сарррказмом».
- Ангела не будет? Крылышки не хочет марать, а Мара?
Мара оказалась не особенно вежливой
- Заткнись, Кованный Лорд. Ещё слово, - раскосые глаза сузились, словно их хозяйка лизнула лимон, - и я с тобой не разговариваю, - барышня, скрестила ручки, что её очень даже шло, и отвернулась.
- Ой, да ладно! – громыхнул Лорд, - Того и гляди после Безликого разойдешься ты. – Кованный Лорд уставился на выход из залы, в его глазницах полыхнуло пламя, - Он нас ждёт, я чувствую, - садистское предвкушение буквально сквозило в его словах.
Башня дрогнула. Ощущение было такое, что она рухнула, но нет, стены и потолок были на своих местах. Люди попадали, паника была более чем не скрываемая. Но прибывшие стояли как ни в чем ни бывало. Женщина, Маара, обратилась к своему спутнику.
- Пошли, Калиос. Этот глупый бунт, этот Безликий, эти бездари, - она махнула на белых магов, - За что мне всё это?
Эльф не ответил, только улыбнулся ей в спину. Они пошли к выходу, к полуоткрытой двери в два человеческий роста.
Доспех немного подождал, лязгнул кулаком, так что в зубах заныло. Видимо он пытался привлечь внимание магов.
- Держите проход, - раздело, как для детей, выговорил он. – Кто испугается или чего-то в этом духе, пусть не надеется, что его спасёт смерть. Я не Звездочёт и не Ангел. Я найду каждого, воскрешу и что-нибудь придумаю. Эдакое.
Все умолкли. По бледным лицам было понятно, насколько белые маги боятся Кованного Лорда и его фантазии. Боятся Диктата. Диктат. Не зря же такое название.
- Арг, Аур. Вы за старших. Перекройте ворота, намертво. Это ненадолго его задержит.

Лорда объял голубой огонь и он исчез. Только редкие порхающие как бабочки розовые лепестки свидетельствовали, что он не пропал, а вышел вслед за Марой и Калиосом. Очень быстро вышел.

Массивные фигуры рыцарей двинулись закрыть створки ворот. Как только они ступили за пределы портального круга из мерцающего глубинными жилками мрамора, Игну Роу почувствовал, что он первый в очереди. Его выплюнуло в мир.

Полубог упал на каменный пол, когда он стал един с окружающей реальностью. Присев на одно колено, он огляделся по сторонам...
Столько людей. Столько тщеславия во всём, что окружало его. Это место было просто воплощением того, что должен бы ненавидеть нынешний Роу. Хмурыми птичьими глазами он ещё раз оглядел всех окружающих магов и оживших доспехах. Убить... убить их всех, свергнуть Диктат... Роу уже почти забыл откуда впервые услышал этот призыв к свержению, его болезнь зашла слишком далеко заставляя его ненавидеть. Но прежний Игну Роу, в его прежних воплощениях он никогда не был скор на расправу. Так что теперь в нём боролась заражение этого мира и коллективное бессознательное сотни перерождений в обликах героев. Он боролся с порывами к насилию...

Арг и Аур заперли ворота, затем начали запечатывать их серебром и золотом. Удар латной рукавицы о стену - из трещин в камне начинает тянуться за рукой мага побег из чистого металла. Распускаются полированные почки, корни, стоящие целое состояние, вгрызаются в контрастную текстуру дерева, в блестящие отсветами магический огней заклёпки. Слышен натужный скрип. Прислужники Кованного Лорда увлечены своим колдовством, они не обратили внимание на появление хранителя.
Белые маги тоже не напали на Игну. Настороженно смотрят на Роу. До хранителя долетают обрывочные фразы и лоскуты мыслей из которых можно понять, что его приняли за ещё одного подручного архимагистров Диктата. Радость более чем сдержанная. Либо у монстров Диктата дурная слава, либо сама ситуация, количество задействованных сил сулят большими бедами.

Что ж, они не восприняли его как угрозу своим жизням... им же хуже. Будь Роу хоть трижды заражён, он всегда действует в бою... эффективно. Вот и сейчас он ударил моментально так, что бы убить как можно больше противников неготовых к атаке.
Он присел, положил пальцы на пол и через все десять подушечек пальцев послал в безжизненный камень свою злобу, ярость, ненависть, досаду от заражение и главное - желания убивать. Вибрация пальцев Полубога исказила реальность и превратила камень под ногами людей в шипастый частокол, не жалея сил Игну Роу собирался убивать быстро и очень жестоко.

Полированная до жемчужного блеска плита равнодушно отразила Игну Роу его же хищный профиль. Камень башни ответил самовлюблённым молчанием на призыв хранителя. Зря. Игну Роу ведь мог и заставить.
Истекла первая долгая секунда, пошла вторая. На периферии Игну видел людей, их замешательство, тревогу. Отчаяние. Похоже, некоторые маги, не обделённые проницательностью и умом, начинали кое-чего подозревать. Видел ворота, спиральный узор с пустой сердцевиной, где, как уже догадался хранитель, должна была располагаться главная запечатывающая конструкция этих чар. Но в центре поля зрения Игну Роу была собственная, увитая жгутами разросшихся мышц, рука. Треск, хруст ломаемой неживой воли, паутинная сеть трещин. Пол под Игну опустился на пару дюймов. Быстро, должно быть эти жалкие недосущества даже не заметили прошедшей у них под ногами волны ярости. Это у них ярость - просто чувство. У хранителя - это зубчатые хребты-волноломы, которые выбивают из толпы кровавую пену.

Да, Игну Роу сорвал надменности этих чародеев, содрал вместе с кожей. Кто-то корчится с переломанными рёбрами, кто-то уже затих на шипе, метрах в трёх от земли. Облако шелестящих как камнепад духов набрасывается то на одного маг, то на другого. Эти малыши лишних вопросов не задают. залетели какому-то несчастному под полы, и вот уже окровавленные лохмотья его робы разлетаются во все стороны, а кости на глазах проступают белым силуэтом сквозь слизываемое шершавым языком вихря мясо.

Впрочем, говорить о поражении белых магов пока рано. Несколько достаточно крупных анклавов безопасности в этом кровавом котле всё таки образовалось. В пределах этих островов земля хоть и взрывалась периодически, но маги от этого не страдали. С другой стороны, всё их силы уходили на защиту. Похоже они собрались эвакуироваться.

Растущий недалеко от Роу ровный гранитный коготь внезапно покрылся трещинами и развалился на крупные обломки. Золотой Аур был уже рядом, его массивный кулак нёсся Игну под дых игнорируя такие незначительные препятствия, как монолитный камень. А Арг, серебряный доспех, возник прямо за спиной хранителя, занёс сцепленные пальцы как молот для удара. По скорости им бы ещё подучиться у своего наставника. Но стоит признать, что приём филигранен. Даже более быстрому Игну не избежать такой спаренной атаки.

Плевать на боль и понесённый урон, он должен убивать как можно быстрее и быстрее не растрачивая время на уклонения потому что иначе его просто задавят.
Не избегая атаки Игну ударил своими когтями Аура. Опираясь на свои чувства, он собирался через слабое место в доспехе достать плоть мага (или то что заменяет её) и убить его прежде, чем один из двух ударов будет получен.

Золотой доспех ударил великолепно. Его рукавица впечаталась в уязвимое сплетение нервов и сосудов человекоподобного гуманоида безжалостно, почти мгновенно. Даже титанид упал бы на колени после такого.
Игну не шелохнулся.
Клювастое лицо Роу неважно справлялось с функцией передачи обуревавших хранителя эмоций. Кроме глаз, которые буквально прожигали в блестящей броне дыры. Удар! Нагрудник пробит насквозь в районе сердца. Видно, что мага внутри нет, по крайней мере в привычном понимании. Аур, тем не менее, отреагировал. Запоздало пытается отступить. Делает тяжёлый шаг назад. Второй удар! С приглушённым хлопком Аура разворотило от наплечника до пояса. Маг отлетел по пологой дуге, рассыпая искрящиеся осколки собственного золота. С грохотом впечатался в возникший у него на пути мраморный шип. Разбитым сосудом, неспособным более удерживать жизнь, он пал.

Но молотом был Арг, а не Аур. Свою роль наковальни золотой доспех исполнил. Роу потратил на него драгоценное мгновение и уже не смог нормально уклониться. От пришедшего в основание шеи хранителя удара камешки на полу заскакали как от землетрясения. Щебень сыпался в широкие щели у ног Роу.
Серебряный доспех осыпал спину Игну Роу инистой пылью и пропал. Почти сразу он появился рядом с поверженным собратом в облаке сероватых хлопьев. Обратил щель забрала к собрату, потянулась окованная металлом рука. Пальцы, массивные и в то же время поражающие своей гладкой серебристой мягкостью, свойственной этому благородному металлу, казалось сейчас опустятся на "лицо" золотого.
- Сражайтесь, трусы, - голос Арга оказался низким, но вполне человеческим, исполненным горечи и какого-то безнадёжного упрямства. Похоже, он осознавал, что враг ему не по силам, но был не из тех, кто отступает.

Игну почувствовал, как с острия его клюва капает густая кровь. В голове прояснилось, не то от боли, не то от насыщенной атмосферы ужаса. Вот теперь ему нравятся их взгляды. Разве что за исключением Арга. Но он и изначально не был причиной раздражения хранителя.
Маги скооперировались и начали колдовство. Хранитель видел как они медленно вытягивают силу из своих артефактов. Серебряный доспех тоже задействовал магию. Рунические узоры на его латах начали наливаться силой. Стайка каменных духов юркнула к хранителю, бесцеремонно портя и без того пострадавший зелёный мрамор. Пёрышко за пёрышком они поднимались за мускулистой спиной Игну Роу.

Ушей Роу донёсся отдалённый, почти призрачный ехидный смех.
"Хи-хи-хи"

Нужно было продолжать убивать и в то же время восстанавливаться. Для этого Игну обратился к одной из самых сокровенных вещей в мироздании - Круговорот Жизни.
Когда Жизнь переходит из одного состояния в другое, когда старики стареют то их жизненная энергия переходит в иную форум и начинает питать кого то другого: через их дела, через их детей, через их страдания. Не важно. Дети пожинают энергию взрослых, а потом и наоборот. И здесь важен баланс.
Сейчас Игну не было дело до баланса, своей мыслью он дотянулся до внутренних тонких механизмов этого Колеса, а затем резко крутанул его меняя ход происходящих явлений и сконцентрировав их на себе. Он бы не смог этого сделать, если бы не был уроженцем этого мира, но теперь он с полным правом родного для этого мира Демиурга вмешивался в глубинные процессы реальности. Воздух в зале побагровел - баланс жизненной энергии нарушился и теперь все её источники стали стекаться как маленькие ручейки в низину. И этой низиной был разбушевавшийся полубог...