Ван Пис: другая история | ходы игроков | Немного о мире

Родился в крупной деревне, тем не менее никак не дотягивающей до полноценного города. Большинство жителей занимались пиратством, рыбной ловлей или нехитрой торговлей. В небольшую, но довольно удобно расположенную гавань нередко заходили пирасткие суда, а то и корабли особо бесстрашных торговцев, пережидающие бури или же поправляющие такелаж. Заодно обеспечивая благосостояние паре трактиров и десятку разнообразных лавочек, разбросанных вдоль побережья.
Рубер вырос на историях о своем прославленном предке. Если верить старым сказкам, капитан Драк как-то останавливался в деревне, много-много лет назад. Очарованный красотой его пра-пра и далее бабки, великий пират на время приблизил ее к себе, но когда пришла пора отплывать, оставил девушку на берегу, не имея ни малейшего понятия о растущем в ее утробе плоде. Позднее ее взял в жены местный житель, и воспитавший ребенка, как своего собственного.
Перспектива оказаться дальним родственником Драка безусловно льстила Руберу, хоть он и отдавал себе отчет в невеликой вероятности подобного события. Но эта же вероятность никогда не оставляла его мыслей, во многом определив всю последующую жизнь.
Отец Рубера содержал небольшой баркас, на котором выходил за рыбой, а временами не брезговал и какой-никакой контрабандой. Так что в первый раз Рубер вышел в море еще до того, как научился ходить. Буквально с материнским молоком впитывая морские премудрости.
Профессия пирата, почитавшаяся в деревне не меньше, чем была проклинаема во многих других, всегда была популярной среди местных мальчишек. Не избежал влияния подобных веяний и Рубер. Немного подрастя, в компании таких же сорванцов он нередко сбегал из деревни (под праведный материнский гнев и молчаливое понимание отца по возвращению) в расположенный в нескольких сутках пути крупный порт. Там подростки пробирались по ночам на суда, воруя то, что плохо лежит, или прибивались к местным шайкам, когда действовать самостоятельно становилось слишком опасно. Их называли "портовыми ласточками" за умение быстро и споро взбираться на высокие корабельные борта и забираться в самые узкие отверстия.
Подобный промысел приносил немалый доход, к тому же экипажи судов и сами нередко подворовывали, так что возможность слегка перетянуть одеяло распределения чужого имущества в свою сторону казалась в чем-то даже благим деянием.
Какое-то время такой образ жизни вполне устраивал Рубера, но несколькими годами позднее в порту был ужесточен надзор стражи и былые проделки стали чересчур опасными. Окончательно в том его убедила облава, в ходе которой он вместе с несколькими друзьями был пойман и несомненно попал бы на каторгу, закончив жизнь в цепях, если бы не счастливый случай, давший им возможность сбежать.
Вернувшись домой, Рубер совершенно не горел желанием осесть и разделить обязанности на отцовском баркасе. А потому, недолго думая простился с родными, оставив отчий дом. Он направился в местный штаб Морского Дозора, где и записался юнгой. Прослужил матросом несколько лет. Участвовал в морских сражениях, погонях за пиратами, побывал в десятках штормов. Но на этом его запал иссяк. Военная служба не приносила желаемого. Бывало, что месяцами он не ступал на сушу, а оказавшись там, вынужден был подчиняться строгим правилам военного устава. Конфликты с которым и так нередко приводили его к заключениям или плетям. К тому же скудного военного жалования едва хватало на нехитрые развлечения портовых районов. Не такой жизни он жаждал.
А потому, оказавшись в очередной раз на берегу, улизнул, прихватив с собой причитающееся оружие и кое-что из офицерского имущества на продажу. Но любые деньги имеют свойство кончаться. Оказавшись в очередной раз без гроша, без особых сомнений записался в пиратскую команду, где во все времена ценились люди его склада ему и навыков.
За несколько лет Руберу довелось послужить под началом десятка капитанов. У кого-то больше, у кого-то меньше. Побывал едва ли не во всех морях, повидал множество городов, принял участие в десятках, если не сотнях, абордажей. Несколько раз попадал и в руки закона. Дважды лишь благодаря чуду избегал виселицы. Вкупе с остальными делил настоящие сокровища, нет-нет, да попадавшиеся в трюмах судов. Спускал целые состояния на безбашенные разгулы в портах всех морей.
Но любой сказке рано или поздно приходит конец. Все чаще Рубер ловил себя на неприязни к жизни полной неоправданной жестокости. Все больше манили его горизонты и неизведанные страны, в ущерб страсти разбоя. В отличии от многих своих коллег, он всегда предпочитал отпускать команды разграбленных судов, если те сдавались на милость победителя. В конце концов подобная жизненная позиция едва не привела его к гибели от рук собственных товарищей, в последний момент на бывшую уже команду напал корабль Дозора. Многие погибли. Остальным же светит виселица.
Хорошо, что зачастую конец - лишь новое начало.