Право стать Сладостью | ходы игроков | РАУНД-3

Хэнк. Джон

Брошены пилумы. И ты – улавливаешь краем глаза одобрительное молчание и едва заметный кивок погружённой в себя судьи. Нарушений нет. Вас никто не останавливает. Ещё недавно вы разговаривали. Сейчас – в раунде третьем, последнем. Неожиданным холодом обдаёт осознание: своей жизни уже не вернуть. Вы подхвачены мощным потоком событий, которыми нельзя управлять.

Ух-ох... Выдох. Вдох. Выдох. Не упасть! Слишком трудно не упасть...
Больно! Блядь! Как больно! Мир Хэнка и мир Боли до этой минуты лежали в параллельных плоскостях, и вот что-то нарушило это прекрасное вселенское равновесие, и параллельные плоскости-таки пересеклись. Нет, не пересеклись - наложились одна на другую.
Намокло бельё, по ноге тепленькое заструилось. Кровь? Нет, кажется, просто обоссался. Мышцы самопроизвольно расслабились, наверное. Трудно сказать - Хэнк их просто не чувствовал. Хорошо, что давно не ел.

Шаг. Еще один. Трудно. Трудно и бессмысленно.
Умиротворенное, полумедитативное состояние Хэнка рассыпалось с одного удара, как нелепые доводы сторонников "дикой нравственности". Все слова, красивые и правильные, что он крутил в голове несколько секунд назад, теперь говна не стоили.
Это были слова для победителя. А проигравшему - смерть.

Вот она, смерть, стоит напротив, потная и лохматая, рукоять энергоплети нерешительно теребит. Справедливо. Маленькому и слабому человеку - невзрачная смерть. Красивых не завезли.
Хенк сплюнул. Нитка тягучей кровавой слюны повисла на губе и потекла по подбородку.
Хэнк сделал еще один тяжелый шаг вперед, нащупывая кнопку активации энергоплети. Как там было? По ногам, диагональный вверх, потом двойная петля...
Лишь бы сил хватило. Руки как чужие приделали.
Он сам шел к своей судьбе. Ему уже не хотелось Сладости. Ему хотелось только выжить.
Смертельно хотелось.

Приободрился. Какое-то циничное отношение появилось к сопернику, к самому себе, к тому, что происходит вокруг. Он может победить, и он должен победить. Нужно просто второй раз попасть. Прикоснутся к нему плетью один маленький разочек. И, может, безмолвный судья в знак победы поднимет его, Джона, руку.

Хочу, думал он. Хочу выиграть. Сорвал с пояса энергоплеть, вдавил большим пальцем кнопку. Никогда раньше не держал в руках ничего подобного. Никогда раньше не дрался до смерти.

Мысли прочь. Чем больше думаешь, тем тяжелее движения. Kŏlđo не проигрывают, тут не о чем размышлять.

Перехватил плеть и бросился вперёд. "Хочу! Хочу!" - скрипело на зубах.

Хэнк

Видишь, как он продавил кнопку со щелчком. Разгрызает воздух гудение. Словно огромный москит или гигантская струна. Гудит. Дрожит. Вибрирует. Мечется красный зигзаг плети, словно бешеное, перевернувшееся на спину хищное насекомое. У него много тонких лап. У него безумное сознание. У него механическая эффективность движений. У него ненависть, достаточная для того, чтобы растопить ледники потерянной Гармонии-1003. Нажимаешь на кнопку, между желанием скорей убить, скорей умереть или скорей хоть как-то исчезнуть разрываемый. Колотится сердце, задыхаться заставляя. Нырнул, ногу одну в выпаде выбрасывая. Рукой взмахнул движением заученным. Зажмурился, когда в лицо тебе его плеть свои извивы бросила, обдав горячим воздухом и запахом твоих палёных волос.

Джон

Взмахнул гудящей дугой энергии, яростно атакуя, и вдруг запнулся о что-то. Качнулся, всплеснул руками, но не за что ухватиться. Упал, ударившись боком о землю тяжело. На спину перекатился. Встать! Взмахнуть оружием! Но нечем опереться. Нет одной кисти. Она сжимает плеть, мечущуюся в стороне на песке. И нет ног. Смотришь на себя не узнавая и не в силах вздохнуть. Одно биение удивлённый мысли. Может, два.

Хэнк замер в конечной позиции выпада. Вскрикнул, не до конца веря своим глазам , и крик его, облегченно-торжествующий, сплелся с воплем боли отчаяния, что из глотки поверженного противника рвался.
Он победил. Он заслужил. Он выстрадал.
Щека дернулась в тике, уголки губ поползли к ушам, кривя рот в полубезумной ухмылке.
Перед глазами поплыло, Хэнк едва отдавал себе отчет в том, что происходит вокруг. Он был обессилен, нервное напряжение все никак не хотело уходить, сердце грохотало крещендо.

Но почему судья молчит? Почему не объявляет бой оконченным? Почему не чествуют его, неофита Сладости? И что это за дисгармоничный шум, терзающий слух победителя?
Ах, это он - несостоявшийся убийца Хэнка. Он вопит, захлебываясь своим криком. Он проиграл. Но он все еще жив.
А так не должно быть. Входят двое, выходит один. И что дальше?

Бывший агроинженер томился этой шумной паузой. Скорее, скорее все закончить! Теперь Хэнк мог позволить себе всё. В том числе и милосердие. Но у него не было сил, чтобы даже думать об этом. Он пошел к покою по кратчайшему пути.
Взмах руки, сердитое гудение, пламенный росчерк. Обрывается крик побежденного. Голова незнакомца отделена от туловища, как будущее Хэнка навсегда отделено от его прошлого.

Хэнк выронил плеть, повалился на песок и разразился рыданиями.

Джон

Ты сделал вдох, и стало горячо. Печёт, жжёт в горле. Как горячий чай. А ты вдруг откатился. Налип песок на щёки и забил ресницы. Сел на нос москит. Так тихо. Нет звона крыльев. Только щиплет кожу, где он кусает. Не смахнуть. Нет рук.