Дважды не умирать | ходы игроков | Проекция луны, служащей щитом для гор

Много всего успевает промелькнуть перед закрытыми веками, пока текут минуты ожидания. И лица товарищей по дюжине, и знакомых из сотни, и наверняка образ того засранца, что таскал запасы у поваров. Сейчас все они или мертвы, или убегают от эльфов, или лежат как он – вжимаясь в землю, да надеясь уцелеть. И живые завидуют мертвым, ведь их будущее уже определено, у них нет страха. Шум боя отодвигался и отодвигался, рождая надежду вывернуться из безвыходной ситуации. Троттх несколько воспрял духом, как услышал далекие шаги.
«Кто такой? Свой ковыляет?» - как мог быстро работал гоблинский мозг. Шаги не похожи на бодрый строевой шаг с которым удалялись атакующие. Значит, это не отставший эльф. «Добивают живых!» - мелькнула догадка. Но не слышно было криков или стука оружия. Быть может там нет живых? «Что делать?» Вопрос был явно не для гоблинских мозгов или терпения. Если это свой – то если он останется лежать, то потеряет его, а вдвоем выбираться авось и легче будет. Если же это эльф – то если будет лежать – то его скорее всего прибьют. А если побежит… Вряд ли на добивание отправили стрелков. Там должен быть здоровяк с такой же здоровой дубиной или клинком. Но все равно он может бежать антилопой – меняя направления – так попасть будет нелегко.
Сам того не желая, Троттх потворствуя своему нетерпению и страху вместо того, чтобы взвесить все плюсы и минусы, уговаривал себя не дожидаться пока шаги приблизятся, а давать деру. Так и случилось. Сдернув с себя труп, гоблин вскочил на ноги, и, бросив на всякий случай взгляд в сторону шагов приготовился рвануть к кустам.

Вовремя Троттх вскочил, ох вовремя. Несколько эльф неспешно расхаживали по полю боя, резали глотки недобитым. Ближайший из них с окровавленным макуавитлем был всего лишь шагах в пяти от гоблина. Ещё бы немного и…

Ветеран бежал не чуя по собой ног. Кусты, ветки, склон, всё это не могло остановить его. Сзади слышались лишь крики и топот ног. Что-то ударило Шаара в спину, но это не остановило гоблина. Он бежал. Бежал как только мог. Споткнулся, упал, взрыл палую листву и трухлявые ветки. Вскочил ловя открытым ртом воздух и ожидая удара в спину. Пробежал ещё несколько шагов. Оглянулся. Никого. Свосем никого. Только лесная зелень. Лучики пробиваются сквозь кроны. Высятся покрытые шершавой корой стволы деревьев. Птички поют. Троттх почувствовал какую-то боль в спине. Как будто комар кусает. Потрогал. Пальцы нащёпали древко стрелы, а рядом обломки наконечника. Вот оно что. Попали таки. Но доспехи спасли.

Гоблин ещё раз поднял голову. Солнца не разглядеть, но по лучам прикинуть где оно можно было, а значит и примерно определить стороны света.

Прытки ноги у кроля, убегающего от гиены.
Легко бежит гоблин, надеясь скрыться в кустах.
Да смилостивятся к ним боги!
Троттх бежал, не чуя ног, перепрыгивая через трупы и стараясь при этом увиливать, чтобы эльфы в случае всего не могли прицелиться. Когда он вскочил - глаза чуть не полезли из орбит: вместо одного эльфа их оказалось несколько. Так как менять планы было уже поздно, маканщик скакал по полю к убежищам. Крики за спиной, свист стрелы, удар - все это было не важно. Гоблин жив пока он может бежать. Падаешь - вставай и шевели ногами. Кляня листву, в которой растянулся, Троттх ринулся вниз, но в сторону от того направления, в котором, как он представлял ушел отряд эльфов.
На стрелу, вцепившуюся в шкуру* он внимания не обратил - тут спасать следовало задницу. Тяжело дыша, не то от пробежки, не то от ужаса, маканщик Всея Имеприи замер, прижавшись спиной к толстому стволу. Напряженно вслушиваясь и осторожно выглянув, он убедился, что погоня отстала или ему удалось затеряться. Это было хорошо. Но что делать гоблину? В военное время уходить с поля боя - предательство, а отвратных смертей Троттх на сегодня насмотрелся. В то же время - сколько можно искушать судьбу? Если его еще раз выставят в мясорубку против этой ужасной Непробиваемой Армии? Гоблин столкнулся, пожалуй, с самыми трудными в его жизни вопросами.
Если он постарается затеряться в селах? Эльфы все равно могут убить всех, а среди пахарей вряд ли найдется тот, кто прикроет спину. Да и если Империя раскидает эльфов, к чему он по привычке склонялся - он окажется предателем. Лицо маканщика в этот момент было максимально воодушевленным с налетом обреченности, не смотря на гримасы, то и дело пробивающиеся благодаря трагизму ситуации. Страшно было ветерану. Страшно и горестно. В первый раз он так близко подошел к краю, чтобы выбирать из плохой смерти и очень плохой. Осознание этой мысли, неожиданно посетившей его, очень польстило гоблину, и в другой ситуации он бы гордо хвалился товарищам. Но сейчас его товарищи, очевидно, лежали с раскроенными черепами и проткнутыми глотками.
С подобными горестными мыслями, соблюдая все максимальные предосторожности, гоблин быстрым ходом продвигался на северо-восток, надеясь обогнуть эльфийский отряд и выйти к имперским частям.

Идти по лесу без дороги не так уж и сложно когда в руках нету маканы, а за спиной ранца*. Прогулка почти. Солнышко светит, тень зелёная от деревьев, птички поют. Красота. Да и лес то не дикий – полно тропинок, так что даже подлестко сильно шуршать не приходиться. Но гоблин не на прогулке, гоблин идет оглядываясь, вслушиваясь и всматриваясь. А вдруг эльфы? Но не попались они Троттху. Повезло.

Леса перемежёвывался полянами с пастбищами, потом уже и полями. Деревьев становилось меньше, открытого места больше. В очередной раз выглянув из кустов на опушке ветеран заметил что справа через поле под противоположной рощей выстроились воины. С такого расстояния конечно даже знамён не разобрать, но гоблин был уверен, что это полки Семнадцатого Восточного, в том числе и родной второй. Правда боевое построение наталкивало на мысли. Сейчас не до манёвров и если дроу приказали готовиться к бою значит скорее всего бой будет. Эльфов Шаар пока не видел, но что-то ему подсказывало что они тут будут. Обязательно будут.

Троттх осторожно выглядывал, скрываясь в тени густого кустарника подлеска. Нос его то и дело ходил туда-сюда, показывая активную мозговую деятельность. С одной стороны, лезть в битву еще раз ему не больно то и хотелось, с другой - если сейчас его засекут дозорные, которые наверняка наблюдают, чтобы никто не напал с флангов незамеченным, будет очень трудно объяснить почему он отсиживается в кустах. Смерть в бою, тогда, покажется ему пределом мечтаний. Военный суд Империи был быстрым, и творился руками офицеров, без малейших колебаний.
В то же время он был с макушки до пояса залит кровью, испачкан в грязи, на спине торчали обломки стрелы - авось, и удастся сделать вид, что ранен серьезнее, чем есть на самом деле - и ему не доверят прикрывать плечо воина в строю. Главное - не переборщить. Не дай бог решат прирезать по ненужности. Так... легкое оглушение и неудачный выстрел.
Осторожно придерживаясь стволов, гоблин притворно-медленно и на нетвердых ногах поплелся вдоль поляны к флангу Полка. Стараясь держаться в деревьях, он все же внимательно вслушивался и оглядывался, дабы действительно внезапно налетевшие эльфы не прижалили зад, да и свои чтобы не пристрелили.

Троттх понимал как ему повезло. Пожалуй надо будет принести богам жертву. Хотя бы курицу. И кровь себе пустить.

Его появления как будто ждали. Встретили радостными и сочувственными криками. Особенно свои, гоблины. Молодец братишка. Выжил. Сразу видно не трус, вон в крови весь. Ничего, на войне оно всегда так – сегодня ты сверху, завтра снизу и наоборот. Ранен? Ничего, вылечат. А мы за тебя повоюем, и за погибших братков тоже отомстим. Засадим значится эльфам по самые шары…

Так он оказался в тылу. Другой удачей было что пока лекаришка из хобитов перебирал свои травки сами эльфы появились. Тут уж не гоблина стало. Не сильно болит? Нет. Ну тогда терпи солдат. Не буду я на тебя бинт тратить, может кому нужнее будет. Вот через часик обоз подойдёт. Залечим тогда после битвы…

Бой Троттх не видел. Не дурак позади самого строя стоять. Отошёл места, что врачи под лагерь себе выбрали, шагов на двести и слушал. Оно издалека слышно плохо, но зато фора есть, а это важнее.

Крик когда бой сменился избиением ветеран не пропустил даже с четырёхсот шагов.

Да, гоблин сам не верил, как все удачно сложилось: части приняли его словно героя какого, да еще и не сочли здоровым, пообещали сами врага разбить. Наивные. Троттх, отделавшись от лекарей, осторожно пробирался в сторону. Уходя вглубь за спины строя и чуть левее, он внимательно прислушивался к звукам боя - помнил каковы были эльфы на холме. И хотя их всего-то пара сотен против целого полка, гоблин не тешил себя иллюзиями. В конце-концов, он всегда может сказать, что долбанули-то по голове, вот и пошел не туда.
Шаг за шагом команды и боевые клики сменились выстрелами и громом оружия, криками боли, ужаса и еще бог знает чего. Рев гоблинов, резкие команды дроу - Троттх красочно но в размытых красках представлял картину - для него последнее сражение было чем-то внезапным, ужасным и неописуемым. Потому и происходящее с Полком было покрыто покровом безумия. Гоблин крался меж деревьями все быстрее и быстрее, внимательно всматриваясь в пространство вокруг. Ноги несли бы его и быстрее, но врожденная осторожность говорила об стрелах в спину, шастающих разведчиках и прочих радостях войны.
"Если я выберусь к деревне и смогу спрятаться - возможно, эльфы не станут убивать крестьян. Кто будет кормить их на новой земле?" - мысли крутились в голове бешеным дикобразом, - "Как убедить крестьян не сдавать? Бойня тут не поможет. Но об этом думать не сейчас. И где взять эту самую деревню?" Практически чувствуя, как эльфы дышат в затылок, Троттх уходил в тыл и вбок, надеясь, что отряд эльфов пройдет мимо, а сам он сможет выбраться и затаиться каким-то мирным землепашцем.

В тот день Троттх ушёл. Земли Империи густо заселены и редко когажд между соседними деревнями больше часа ходу, как правило куда меньше. В одном селе он поел в другом переночевал. В седьмом или восьмом на него наткнулся отряд разведчиков из девятого полка. Что бы не сойти за дизертира пришлось изобразить буйную радость возвращения в лоно имперской армии. Ветеран ещё успел повоевать. Пришлось ему и сражаться и бегать и голодать при осаде. В первый год Кориннэ он выжил, а что было потом наша история умалчивает.