-- Вставай, Оттар. Время пришло. – Голос брата-наставника вырвал из цепких клешней тягучего кошмара.
Никогда наставники не спускались в общую спальню послушников. Обычно всех живущих в крепости будит утренний колокол. Но обычай требовал, чтобы тех, кто в этот день вступает в Братство, лично поднимал наставник. В этом году в Лигу Суффраганов вступало около двух десятков дварфов, или что-то в этом роде. В Братство – лишь он один. Оттар привык к одиночеству. Это и к лучшему, меньше будет скучать по семье.
Сегодня, после церемонии вступления он, наконец-то, получит удобные личные покои. Не то, чтобы было не комфортно жить в общей спальне, просто тягостно спать одному в комнате, в которой с десяток застеленных кроватей. А так – одна кровать, книги, стол. Говорят, даже камин будет.
Быстрыми, привычными движениями Оттар убрал собственную постель, окинул взглядом «личные» вещи, заботливо собранные с вечера и вышел в тускло освещённый коридор. Наставник Хоран ждал его и жестом пригласил следовать за ним. В полной тишине шествовали они по мрачным хитросплетениям крепости.
Поднявшись из подвалов послушников во внутренний двор, Хоран замедлил шаг, позволяя Оттар настигнуть себя:
-- Так, слушай меня внимательно. Во время церемонии молчи, если же о чём-то спрашивают, отвечай «Да». После церемонии молчи, к Старшему Брату со своими вопросами не суйся. Если же он спросит о чём-то, отвечай покорно и по делу. Ясно? Твоя задача молчать и не высовываться. Надеюсь это не слишком сложная задача для твоего ума, брат-министрант? – И, не дожидаясь ответа, наставник вновь прибавил ходу, чем ясно дал понять, что разговор окончен.
Входя в церемониальный зал, Хоран остановился придержать дверь, пропуская Оттара вперёд. Зал, как всегда, был освещён несколькими факелами. В центре стояла тумба, на тумбе, обнажая листы, раскинулась древняя книга. Полукругом стояли все члены Братства. Медленно и напевно читал книгу Старший брат, Оттар видел лишь его спину. Лица же всех остальных братьев были скрыты тканью капюшонов.
Простое и ясное чувство охватило Мадвауга – трепет. Вдруг Оттар осознал, что эта кучка стариков будет его семьёй до скончания жизни. Что почти никого, кроме этих брюзжащих физиономий, он не увидит. Что ещё очень долгое время он будет оставаться самым молодым братом. У него не будет жены, не будет детей. Мать и отца он увидит в день их сожжения, мёртвыми. У него не будет веселья, во всяком случае, того к которому он привык. Но у него будет магия Древних. Это всё, что у него будет, как только он даст клятву.
Он не знал, от чего отказывается и, уж точно, даже представить не мог, что получает взамен.
-- Мир измениться, когда магия откроет все двери. Свет обратится во тьму, а тьма в свет. Все видимые и невидимые заслоны исчезнут. Мир наполнится сущностями доселе неведомыми. Древние вернуться. ТЫ – забудешь дорогу домой, ибо отныне у тебя нет дома, -- голос Старшего Брата походил на шипение змеи. Он отражался от стен и, казалось, что зал говорил с послушником. Вдруг стены зала задрожали, становясь зыбкими и прозрачными. Зал таял, как воск перед ликом огня. Светило заполнило рассветом мир незнакомый Оттару. Он стоял на вершине горы, вокруг было море из живых существ. Они бурлили, поднимаясь волнами, друг против друга, превращаясь в огненные потоки, влекущие в чёрные бездны. Оттар видел то, что описать не мог, что не мог понять. Он видел, как сотворялись миры, как они исчезали. Он видел нечто большее, чем может рассказать дварфийское слово.
Потом Оттар никогда не мог вспомнить, сколько длилось то… видение. Когда же он очнулся, братья помогли ему подняться с пола и протянули чашу с густой красной жидкостью.
-- Пей, это «кровь» Древних. -- Хотя на самом деле это не была кровь, однако вкус был до крайности неприятным. Мадваугу пришлось стиснуть зубы, чтобы допить её до конца.
Наконец чаша опустела, и Оттар увидел на дне железное кольцо братства. Старший Брат, помедлив секунду, спросил:
-- Готов ли ты принять на себя бремя братства?
-- Да. – Ответил Оттар.
-- Готов ли ты хранить тайны Древних?
-- Да.
-- Готов ли ты отдать за магию жизнь?
-- Да.
-- Входи и стань равным братом нам всем. Даже смерть не отнимет у тебя магии Древних. Отныне лишь ей одной ты принадлежишь. – На последних словах Хоран подал знак, что Оттар может надеть кольцо.
Молча, братья удалились из церемониального зала. Церемония была окончена. Оттара поразила её несвязность и хаотичность. Он был сбит столку и совершенно не представлял, что ему сейчас делать. Постояв ещё какое-то время, он было, уже решился уходить, как вдруг Старший Брат остановил его.
-- Министрант, постой. – Голос Старшего, тихий и медленный, заставлял слушаться беспрекословно. – Удели время старику? Я иду в башню Часов, проводи меня, друг мой.
Оттар шел рядом с Братом. Молчал. Брат молчал тоже. И лишь когда они вошли в верхнюю комнату башни Часов, старик заговорил:
-- У меня есть поручения для тебя. Простое. Отнести письмо в город к подземным. Отдашь лично Таугуру Двуликому. Он Архивариус Пишущих Рун. Возьми, тут монеты, -- Брат протянул весьма увесистый мешочек. – И письмо. Никому не показывай его, не говори о цели своего путешествия, ни в коем случае не читай сам. Спрячь надёжно. А тебе я дам сопроводительную бумагу, что ты ученик, отправляешься за новыми книгами. Ясно?
Глаза Старшего Брата были огненными, редко встретишь такие у подгорных дварфов. Всем видом своим он источал уверенность и силу. Братья почти не смотрели прямо на своего главу. Остальные же и вовсе не поднимали головы в его присутствии. И уж редко кто осмеливался хоть на мгновение посмотреть Брату в глаза. Оттар же смотрел, на загривке волосы встали дыбом, лоб похолодел и покрылся испариной, но он не в силах был отвести взор. Что-то древнее таилось в глубине Брата. И это древнее смотрело сейчас в самую душу Оттару.
-- Ты можешь спросить меня о чём-нибудь. М-м-м, о чём хочешь. – Неожиданно мягким голосом сказал Старший, и в это мгновение всё закончилось.