Очередная история о японских школьниках | ходы игроков | Серия 2. Story about something scary

Пулемет призвался - это хорошо. Что делать дальше, непонятно - это плохо. Усилия двоих условно союзных крутых ребят не принесли ощутимого эффекта. И эту фурию Гаттян должна была забороть сама? Да еще и быстро?

И тут оказалось, что из присутствующих тяжеловесов Мии - самая тяжеловесная. Гаттян чуть не отвесила челюсть, глядя, как фурию швыряет между стенами в фонтанах штукатурки. А затем ее позвали наносить последний удар.

"Зачем я-то ей, с такими способностями?" - пришла в голову мысль, но Гаттян не стала ее развивать. Сложившаяся ситуация была совершенно ей непонятна. А некто, только что нагло проигнорировавший собственную смерть и спасший тебя от твоей, скорее всего, лучше знает.

Опасливо оглянувшись на псевдосоюзников, девушка-волшебница, вытянувшись рыбкой, метнулась сквозь дыру в стене, зависла на мгновение над проломом в полу, и медленно, чтобы не зацепиться за острые края плиты перекрытия, начала спускаться, одновременно посылая сотню за сотней пуль в обход Мии прямо в голову фурии.

Черви начали сползаться к изувеченному телу Цукихи, оставляя за собой следы слизи. Девушка почувствовала, как что-то раздвинуло её ноги. Она услышала утробный звук, когда над её животом поднялась осклизлая масса, которая пульсировала, сжимаясь и разжимаясь, стремительно увеличиваясь в размерах. Сердце Цукихи заколотилось в ускоренном темпе – она понимала, что сейчас произойдёт. Она чувствовала то, что чувствовало её отродье. Черви переплетались, соединяясь, а голоса в голове слились с отвратительными звуками, которые издавала масса.

Когда масса присосалась к низу живота, девушка окунулась в омут боли – снова. Но теперь всё было по-другому. Она не могла кричать, пока существо стягивало с неё кожу, а потом – слой за слоем – и плоть. Она могла только хрипеть. Существо двигалось вперёд, расплетая мягкую плоть, словно пряжу своими присосками. Цукихи ощутила, как огромная масса придавила её тазовые кости – монстр хотел места. Места и пропитания.

В животе существо задержалось, свернувшись клубочком. И что-то начало происходить.

«Кацураги Цукихи» поняла, что не помнит, кто она такая. Ощущение «Кацураги Цукихи» развалилось на куски. «Она» или «оно» смотрело на себя с разных сторон. «Она» или «оно» видело «себя» в своём животе. «Она» или «оно» смотрело на «своё» бледное, почти прозрачное и беспомощное тело, лежащее на полу медкабинета, в луже из слизи и крови. «Она» или «оно» заползало в ноздри и рот, съедало глаза, забираясь в глазницы.

Тиёко, ты такая глупышка!

А тебе нравится моё тело?

Я найду достойное применение твоим губами, твоей груди и остальному, красавица!

Цубаки-сан должна следовать правилам, она же помощница старосты…

Это корейский язык?

Я хочу домой…

Я не люблю эту школу...

Школьников убивают...

И это твоя вина!

Твоя, твоя, твоя, твоя, твоя! Я ненавижу тебя!

Тысяча голосов собственного «Я» издали бы крик боли, если бы могли. «Я» было расколота. Оно должно быть собранно снова – по кусочкам.

Большая масса, недолго помедлив, поползла вперёд. Пасть, быстро увеличившаяся до нужных размеров, быстро проглотила голову – а потом существо резко раздалось в стороны и всей своей массой накрыло тощее тело.
Голосов становилось всё меньше и меньше. А потом остался только один. Слёзный, просивший, чтобы всё это прекратилось. Не осталось ни одного червя, а масса, поглотившая тело, замедлила свою пульсацию. Её блестевшая до этого кожица начала бледнеть. Она перестала двигаться и начала уменьшаться, пока не превратилась в высушенное покрывало из кожи, накрывавшее девичье тело.

Цукихи открыла глаза. У неё не было слов – сначала она даже не поняла, где находится. Она всё ещё ощущала это невыносимое чувство, когда не только тело распадается на части, но и сознание. Это был невероятный стресс.
Цукихи поднялась на ноги и оглянулась. До неё пока не дошло, что она полностью голая, так что, когда Тиёко накинула на неё свою рубашку, Цукихи слегка удивилась.

У Тиёко был такой милый бюстгальтер. А плечи Цукихи были покрыты одеждой. Но… кое-чего не хватало. Кое-где. Цукихи резко прикрылась. Она ощутила, что её сковало стеснение.

Что же делать?..

Не могу же я разгуливать по школе без трусиков!

Но это было не так важно.

- Я школьница Кацураги Цукихи. И я не совсем человек, - Цукихи помедлила, о чём-то размышляя. – Надеюсь, ты не смотрела.

Кацураги кое-как заставила себя подойти к девушке на кушетке. Она выглядела спящей, и Цукихи пригляделась к её лицу. Белая кожа. Альбинос. Лицо выглядело поразительно знакомым. Цукихи понимала, что только что вляпалась в чужие разборки – и это был уже не первый раз. Она не знала что делать – уходить ли, попытаться её разбудить и поговорить? Всё таки Цукихи спасла её от паучихи. Во всяком случае «спасение» было одной из версий.

Падение...
Гинджи падал, черные крылья державшие его в воздухе, сгорали в темном огне. Он пытался сопротивляться, но гравитация делала свое дело, приближая парня к неприятному концу. Удар сердца, последнее мгновение перед столкновением с землей. На лице Каваками не было страха, только глупая улыбка.

Страшный удар он ощутил всем телом, особенно головой, словно террорист-смертник взорвал в ней бомбу. Мысли путались, тэнгу с трудом понимал, что происходит. Отголоски сущности Андромалиуса бессмысленно трепыхались в его голове, норовя отравить и без того больное сознание. К сожалению, Гинджи не удалось завершить начатое. Слишком много сил было потрачено на борьбу с демоном, чтобы позаботиться о внешней защите. Соджобо уже был готов поглотить противника, когда кто-то невероятно сильный отправил его в полет к ближайшей стене. И это точно был не демон. Тогда кто?
Гинджи поднялся, тряхнул головой и осмотрел помещение. Ответ на его вопрос был очевиден.
- Отличный удар, - произнес он с усмешкой.
Даже со сломанными руками, Гинджи выглядел устрашающе, не каждый день можно увидеть ожившую легенду, стоящую перед тобой. Постепенно кожа гиганта стала приобретать привычный красный оттенок. Сейчас, когда противник был побежден, следовало слегка остыть и заняться ранами.
Сломанные конечности не особо беспокоили Каваками. В сражении с Валу, он так же остался без них и все равно победил. К сожалению, время диктовало свои условия, а для их выполнения, требовались руки. С этой мыслью Гинджи нырнул в бешеный поток своего сознания, подстегивая процесс регенерации. Если все пройдет гладко, его раны заживут, и он сможет помочь остальным.
В этот момент Соджобо, наконец, соизволил обратить внимание на Мисиму. Тэнгу заметил его давно, но разговор с ним, явно не входил в число первоочерёдных дел.
- Значит ты один из нас, Хидео-кун? - спросил Гинджи, без всякого уточнения о том, что он имел в виду под фразой "один из нас".
По сути, ответ его не интересовал, он и так был очевиден. Его больше волновала необычная девица, стоявшая за спиной одноклассника.

Роман чувствовал себя настолько устало, что в ответ на насмешки со стороны своей новой знакомой лишь вяло хмыкнул. Не до смеха, когда вокруг всё в таком дерьме, над головой светят чужие светила, а под задом - агрессивная версия зверька из советских мультфильмов.
Тут Мария начала свой рассказ и после первого же предложения всё внимание Ромы переключилось на эту странную мужеподобную тетку. Пока она говорила, Калинин смотрел на неё печальным и усталым, но в тоже время недоумевающим взглядом, будто не в силах определиться кто же из них двоих на самом деле сошел с ума. Всё, что Праведная говорила не имело смысла. Но стоило лишь провести рукой рядом с собой, оставляя следы пальцев на шерсти, покрытой тонким слоем рыжеватой пыли и каплями свернувшейся крови, как Рома начинал осознавать, что сам медленно, но верно погружается в пучину безумия. Дальнейшие перспективы пугали не меньше, чем зубастый оскал неведомой твари перед лицом. В воздухе до сих пор висел резкий запах пороха. Рома сделал глубокий вдох, будто надеясь убедиться, что он не является иллюзией и сейчас парень находится хотя бы в относительной безопасности. Поднялся, вынимая свою палицу из земли.
- Теперь я понимаю, почему ты не сказала мне сразу, - голос окреп, вновь послышались знакомые нотки уверенности в себе. - Если бы я не увидел всё это своими глазами, то не поверил бы во всю эту чушь, - задумался на несколько секунд и повернулся к Праведной. - Но не смотря на сложившиеся обстоятельства и новые данные, я всё равно не откажусь от своего плана. Хотя осуществить его в таких условиях будет в разы сложнее. И поэтому мне потребуется помощь как с твоей стороны, так и со стороны вашей, кхм, группы "богатых бездельников", - Рома показал пальцами кавычки, - Но этот разговор действительно лучшей оставить на потом. Сейчас у меня только два вопроса: как я сюда попал и как отсюда выбраться? И ещё, - парень вдруг погрустнел, словно вспоминая о чем-то крайне грустном, отвел взгляд в сторону, - Остальные ученики в порядке?

Что, уже? Конечно, как Симидзу и сказал, он был почти уверен, что у школы есть возможность устроить шее «непредвиденные непреодолимые трудности». Однако он не ожидал, что эти трудности нагрянут так стремительно и шея там быстро сдаст позиции. Акайо рассчитывал еще поторговаться за свою шкуру, но непредвиденная ситуация поставила его перед ультиматумом. Или просто кто-то пытается надавить, чтобы выторговать более выгодное для себя решение.

Из того что имелось у Симидзу было два выхода. Первый – оставить все как есть. Шея умирает. Следующим в расстрельном списке значится Акайо. А учитывая, как он показал себя в битве с шеей, исход очевиден. Зло уничтожено, скверна очищена, Нана отомщена. Всем спасибо, все расходятся. Смерть, смерть, снова смерть. И что дальше? Что с этого получит Симидзу? Остальные? Ответ очевиден – ровным счетом ничего. Второй – помочь шее бежать. Это значит предать Нану, предать всех. Стать чудовищем. И получить слабую надежду. Надежду на то, что позже возможно будет что-то исправить. Память девушки была слишком важна, чтобы позволить ей умереть. Точнее факт осознания своих действий. Кроме того, совершенно очевидно, что Симидзу не выстоять одному против всех. Рано или поздно ему придется влиться в большую политику, заняв чью-то сторону, чтобы получить поддержку и защиту соответствующей фракции. Школа в этом плане юношу совершенно не устраивала. В его глазах она была банкой с пауками, готовыми разорвать друг друга стоит им только заметить друг друга и проходным двором для нежелательных личностей совершенно различного рода одновременно. Так было вчера, так случилось сегодня, так будет завтра. Правда, шея явно не выделялась выгодно на этом фоне, однако какая никакая альтернатива.

- Если хочешь заиметь союзника в моем лице, тебе следует вернуть все, что ты взяла у меня. Я не про силу. И боюсь, мое мнение не изменится даже после твоих дурацких обрядов с расчлененкой. Цепи пустоты и предательства есть цепи пустоты и предательства. Они уже висят и не слетят после. – Парень сделал короткую паузу. Было крайне неудобно говорить подобное после столь пафосных изречений и угроз просить о чем то, однако жизнь дороже. Кроме того юноша не строил иллюзий насчет того, столько в глазах шеи стоили его пафосные речи и угрозы. Оба знали, что она его астральный «семпай» и даже её приближающаяся смерть мало что меняла в разнице между их знаниями и навыками. – Надеюсь, ты понимаешь, что оставаться мне здесь не менее фатально, чем тебе.

После чего, пожалев три раза и четко осознавая, что его обманут, предадут и сделают с ним что-то невообразимо страшное, Симидзу взял руку шеи.

Как и движения, обострилась и скорость восприятия Соитиро. Потому когда Гинджи ещё совершал свой полёт к ближайшей стене, Такаги уже хрипел от боли, схватившись за травмированную, обожжёную руку.
Ощущения были такие, словно ему только что пришлось с размаху впечатать кулак в магму. Непрошибаемо твёрдую магму. Учитывая что сейчас температура тела самого Такаги за счёт невероятного ускорения превышала все разумные пределы, страшно было представить, насколько в этот момент Гинджи был близок к тому чтобы буквально сравняться по нагреву с земным светилом.

Такаги медленно, со свистом выдохнул, замедляясь и быстро снижая температуру тела. Пар то валил от всего его тела словно он был брошенным в воду камнем, а изо рта шёл уже такой плотный, что Соитиро первые несколько секунд с трудом ориентировался.
Дрожащей рукой он прижимал к телу раненную конечность. С кончиков рефлекторно дёргающихся, обгорелых пальцев на пол обильно капала кровь, принадлежавшая как ему, так так и тому, чьё безголовое тело валялось у его ног. Такаги теперь вообще был весь густо заляпан кровью кукловода и его питомца. Однако это его волновало в последнюю очередь. Однако боль, что заставляла скрипеть зубами при каждом движении, сейчас была малозначительной. И даже то, что в помещении появился вполне себе реальный Хидео, а вовсе не кукла, движимая нитями, да ещё и вместе с каким-то странным существом.
Покачиваясь, он направился к лежащему товарищу:
- Гинд...жи... - голос был хриплый, а в комплекте с изменением его после трансформации он потерял последние нотки, как-то связанные с тем самым Соитиро, что несколько минут назад просто сидел со своими одноклассниками, в своей школе, в своём мире. - Гинджи? Ты живой?
Увидел что друг встаёт, на ноги поднимается. В знакомой манере хвалит его, Такаги, удар. Тот что чуть не размозжил ему череп.
- Крепколобый... же ты. Ха-ха-ха! - Такаги нервно засмеялся от облегчения. Живой! - Не пугай меня так больше. Ха-ха-ха... Не правильно это когда ты от моих ударов падаешь.
Из-за смеха тряхнул рукой. Скривился. Боль в этом мире ничуть не слабее чем в реальности, рука гудела всё сильнее.

Перевёл взгляд на Хидео, изумлённо брови поднял:
- Мисима-кун? Но ты такой же. Такой же как и всегда. Как тебе удаётся тут существовать?.. И кто эта... девушка? Что ей надо?
На секунду подумал было что странная девушка-слизь взяла в заложники Хидео-куна. Потом взглянул на неё повнимательнее... и головой покачал. Вот уж нет. Соитиро доверял своим чувствам и девушка у него не вызывала чувства опасности.

Новый болевой спазм в руке заставил отвлечься от товарища и попробовать что-то с этим сделать.
- Там, в коридоре, ещё кто-то дерётся. Не разобрать кто с кем.
Соитиро аккуратно выпрямил изувеченную руку вспомнил как впервые "заковался" в свой доспех, постарался воскресить те ощущения во время первого урока. Если будучи в этой реальности впервые смог вылепить подобное чудо на всё тело, то сейчас должен легко восстановить его на руке. И в руке, что не менее важно. Ведь по сути своей его панцирь - сверхпрочная кость, и может послужить прекрасным сращивающим веществом, более прочным чем оригинал. Также он надеялся заставить конечность функционировать, или хотя-бы не болеть.

Вообще-то, Кавато и не ожидал, что пена как-то подействует, коренным образом изменит ситуацию или вдруг заставит бородача исчезнуть. В чудеса он верил, но не настолько. Так, они где-то может и происходят. Но не здесь. Потому автоматически подставил под удар огнетушитель, когда противник пустил в ход меч. Удар оказался не таким, на какой рассчитывал учитель, он пришелся не по касательной, а насквозь пробил баллон, остановившись на волосок от лица, после чего бородатый нарушитель общественного порядка вырвал его из рук Кавато и отшвырнул вместе с мечом.
Дайтора посерьезнел. Пускай меч вышел из боя, противник явно превосходил его физически, к тому же владел способом быстрого перемещения, это тоже стоило учитывать. Неизвестно, мог ли он воспользоваться им во время боя, но теперь ничего не оставалось, кроме как ждать и быть осторожнее.
Кавато скинул с себя пиджак, чтобы тот не блокировал его движения и намотал на левую руку. Как оказалось не зря. Бородач прорычал что-то про непочтительность и начал раздаваться в размерах, ко всему прочему отрастив когти, клыки и крылья. "Неплохой наборчик", - подумал учитель. Туго намотанный пиджак мог пригодиться против зубов. А крылья в тесном коридоре отращивать было неосмотрительно. Впрочем, судить было рано.
Дайтора приготовился к бою. Несколько раз резко выдохнув носом, он встал в боевую стойку и сказал:
- Я не знаю, кто ты! Но ты ворвался в мою школу, ты отрываешь руки моим ученикам и считаешь, что ты крутой. Что тебе никто не указ и никто тебя не остановит. А я - могу, - абсолютно спокойно сказал Кавато*, глядя в глаза противнику. "Во всяком случае, приложу все силы", - мысленно добавил он. "Ами-тян, отдыхай. Я скоро приду".

- Тебе нужен смысл? – серьезно спросил Тагава Йоширо. – Хорошо, я тебе скажу, какой в этом смысл.
Да будет благословенна Хаттори, которую сейчас припомнил юноша, а следом за ней и ее изречениями вспомнил о Пути Самурая…
- Вся жизнь самурая – это схватка с судьбой, Гремори. Жить каждый день как последний и быть всегда готовым к смерти – таков путь самурая! – повторил Йо слова Юны.

А затем в голове сами собой стали рождаться строчки из Хагакурэ. Йоширо говорил пылко, проникновенно, со всей юношеской страстью, распаляясь с каждым словом всё больше. Его глаза бы сейчас пылали, не оставайся он в тени. Речь они с Анной вели мысленно, потому занимала она в разы меньше времени, чем словесная, и именно по этой причине Тагава не боялся опоздать на помощь Кавато-сенсею. Он успеет. Обязательно.
– Я постиг, что Путь Самурая - это смерть. В ситуации «или-или», не раздумывая, выбирай смерть. Это не сложно. Утвердись в решимости и действуй. Лишь малодушные в поисках оправдания собственной трусости рассуждают о том, что умереть, не добившись цели, означает умереть собачьей смертью. В ситуации «или-или» принять наиболее верное решение невозможно. Все хотят жить, и нет ничего удивительного в том, что, не желая умирать, каждый ищет этому оправдание. Если же человек продолжает жить, не достигнув цели, и не стремится к ее осуществлению, у него отсутствует твердость духа и он не достоин уважения. Но если он, идя к поставленной цели, умер, это и есть фанатизм и собачья смерть. В этом нет ничего позорного, потому что такая смерть и есть Путь Самурая. Если каждый день с утра и до вечера ты будешь жить в постоянной готовности умереть, ты станешь истинным Самураем, ибо вся твоя жизнь обретет смысл, и ты преуспеешь на своем Пути.

Йоширо приблизился ближе к Анне. Их тени сгустились. Опустившись перед ней на одно колено, юноша приложил единственную руку к своей груди напротив сердца. Строки из Хагакурэ лились так легко, будто он учил их наизусть. А ведь он только раз читал.
- Быть слугой - это значит служить опорой своему господину, всецело вверяя ему свои надежды и устремления, не думая о личной пользе и выгоде. Если внимательно взглянуть на мир, живущий своей жизнью, взору откроется много вкравшихся в доверие людей, лицемеров, спрятавшихся под личиной преданности, плутов, притворяющихся мудрыми и обладающими жизненным опытом. Стоит же только господину уйти от дел или оказаться в уединении, как многие слуги тут же отвернутся от него, бросившись искать для себя благосклонность и расположение у нового властителя. Люди разного звания и ранга, обладающие знанием и умудренные жизненным опытом, часто возносят себя к числу самых преданных слуг, но при первом же случае, когда требуется отдать жизнь за своего господина, у них от страха трясутся коленки. Это вызывает чувство презрения и омерзения. Иногда же бывает так, что человек, казавшийся ранее бесполезным, вдруг проявляет себя несравненным и мужественным воином и, отрекаясь от своей жизни, следует воле своего господина.
Тагава пристально посмотрел на демонессу.
- Так какой же из двух слуг тебе нужен, Гремори? Изъяви свою волю и я ей последую.

Мысль тем временем нескончаемым потоком лилась дальше:
- Если у твоего врага даже тысяча человек, но, исполнившись решимости сокрушить их всех до единого, ты выступишь против них, успех будет на твоей стороне. Часто победа или поражение зависят от мимолетного случая. Оказавшись в таких условиях, уйти от позора нетрудно - для этого достаточно умереть. Но даже если ты знаешь, что обречен на поражение, продолжай устремляться к цели. Для этого нет нужды ни в мудрости, ни в технике. Истинный самурай не предает себя рассуждениям о победе или поражении. Он бесстрашно бросается навстречу смерти.

Йоширо поднялся и решительно взглянул в глаза Анны. Пальцы сжались в кулак.
- Когда на моих глазах застрелили отца, я был еще ребенком. Тогда я мало что понимал. Чуть позже, когда я стал старше, я поклялся найти его убийц и отомстить им. Это – моя цель. И сейчас на моем пути к ней стоит Барбатос. Да, я хочу спасти Кавато-сенсея. Но не это – главная причина моего желания продолжить бой. Путь Самурая гласит: «Будь стремителен и проходи сквозь железную стену. Стремительно войти и быстро продвигаться вперед - вот залог успеха». Барбатос – железная стена, вставшая на моем пути. Не преодолев ее, я не смогу двигаться дальше и, как следствие, достичь цели.
Юноша сощурился.
- И потом, разве ты, Гремори, не хочешь победить Барбатоса? Или я заключил контракт с трусливым демоном?

Ахахах, Тагава-кун, берешь ее на слабо? А не боишься, что она тебе вторую руку оторвет за такие слова?

Нет. Я еще пока не обвинил ее в трусости. Выбор за ней. И вообще… заткнись.

- Выбирай любой из этих смыслов, - спокойно закончил Йоширо.

Хидео заворожено смотрел за тем, как киборг...нет, Соитиро, это все же был именно он! Такой же вечно холодный и без эмоциональный летит в прыжке на тенгу... нет, это ведь... Гинджи?! Но как? КАК?! КАК ОНИ ВОЗЬМИ ОНИ ТАК ИЗМЕНИЛИСЬ?!? Затем послышался хруст кости, и теперь уже у навечно неизвестного змеелюда (который кажется, начал поджариваться) лопнула голова, а с руки Соитиро начала стремительно слезать кожа. Одно дело - смотреть такое в манге, другое дело - когда у тебя на глазах сгорает заживо некто, потом его голову разносят в клочья и рука того, кто ударил, немедленно покрылась ожогами. В общем, Хидео не слабо замутило так, но вроде сдержался, и удержал в желудке свой обед. Но если такое или подобное случится во второй раз его точно...

Разрозненные видения заполнили голову Мисимы. Куклы, одетые как его одноклассники, превращение их, кукла-Рей, держащая нож у горла. Выходит, и вправду, что Хидео Мисима, отаку, 17 лет, не бородат, троллим, время от времени лжец и полный девственник – получается, он был, есть и пока что остается САМЫМ АБСОЛЮТНО НОРМАЛЬНЫМ, САМЫМ ЧТО НИ НА ЕСТЬ АДЕКВАТНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ В КЛАССЕ 2-А!
Тяжеленная усталость навалилась на Хидео при осознании всего этого. Пододвинув более менее целый стул, Хидео сел на него, снял бейсболку и вытер пот со лба. Затем снял очки и протер одной рукой глаза. Тяжело вздохнув, Хидео сказал:
-Отвечаю на оба вопроса. Я не знаю, о чем ты говоришь, Гинджи-кун, поэтому я не могу ответить на твой вопрос. Соитиро-кун, я тоже не знаю, как ответить на твой вопрос. Существую как-то, просто наверно потому, что у меня до сих пор не было возможности подумать над этим, сначала Рю который хотел убить, затем вот - Хидео указал на девушку, которая так заинтересовала их - Появилась Шоогоот-тян. Вы не обманывайтесь ее видом, она меня сильно испугала во время нашей встречи. Но как вы сами-то стали... ЭТИМ?! Вот чего я не пойму, расскажете на досуге, хорошо?

Встав со стула, Хидео кивнул на предложение Соитиро:
-Думаю, надо в первую очередь проверить наших одноклассников, и затем бежать спасать этого некто, что скажете?
И Хидео осторожно так заглянул в класс 2-А, ведь никто не знает, что там происходит...

Кавато и Тагава
"Я смогу". Сказать оказалось намного легче чем сделать. Бородатый ёкай налетел на учителя с такой яростью, что тот успел двадцать раз пожалеть что встал так, чтобы за его спиной была стена и тем считай отрезал себе путь к отступлению, поскольку бешеный натиск бородача заставил Дайтору буквально вжаться в стену. Ёкай атаковал без всякой техники, действуя скорее как движимое инстинктами дикое животное, но его скорость и сила были настолько велики, что учителю было просто нечего им противопоставить несмотря на все его мастерство. Обмотанный вокруг руки пиджак не выдержал и пары ударов, превратившись в рваную тряпку, все тело учителя покрывали неглубокие, но неприятно кровоточащие порезы, а о контратаке можно было и не думать - даже попытка выйти из глухой обороны вполне могла закончится фатально. И вот очередной взмах когтистой лапы оказался настолько быстр что сенсей не успел уклонится. Бок мужчины пронзила острая боль и в этот момент вторая лапа обрушилась на него сверху, бросая на колени и оставляя длинный кровавый след на плече. Той же лапой бородач сжал Кавато за горло и поднял в воздух как котенка, хрипло что-то прорычав сквозь плотно сжатые зубы

Анна внимательно смотрела на Йоширо сверху вниз, даже не изменившись в лице пока он не закончил свою речь. Когда юноша замолчал демон встала с места и взяв его двумя пальцами в подбородок заставила поднять голову и посмотреть её в глаза.
- Маленькая наглая игрушка. Хочешь запутать меня словами древнего мертвеца? Думаешь можешь заставить меня сражаться обвинив в трусости? Думаешь для меня действительно имеют значения слова моей... игрушки? Так, Тагава Йоширо? Ты наивный глупец... - Губы Гремори расплылись в улыбке - Но сегодня ты выиграл. Ты прав, я не из трусливых демонов. И мне не нужен трусливый слуга. Мы уничтожим Барбатоса, Тагава Йоширо. Никто и ничто не смеет покушаться на жизнь моей игрушки!
С этими словами Анна взмахнула рукой, в которой неожиданно возникла бешено вращающаяся бензопила. Вокруг другой руки появилась массивная цепь со стальным шипастым шаром на конце. Гремори щелкнула пальцами и Йоширо почувствовал что нечто словно растет из обрубка его левой руки. Впрочем взглянув на нее юноша понял что "растет" не слишком правильное слово, скорее "собирается". Да прямо на его глазах из возникавших из воздуха странных кусков металла и шестеренок, собирался диковинный механический протез, которым впрочем юноша вполне мог управлять с той же легкостью, как и своей настоящей рукой.
- Нет времени осваиваться с обновкой, игрушка. Вперед!

В глазах учителя потемнело. Хватка бородатого становилась все сильнее, а разжать стальные пальцы сомкнувшиеся на его горле не было никакой возможности. Перед помутневшим взором Кавато неожиданно возникла странная картина. Он увидел огромную тварь из стали, больше всего напоминающую осьминога или спрута, столь циклопических размеров, что половина Токио могла бы скрыться под одним его щупальцем. И тем не менее гигант сейчас смотрел на Дайтору который был столь ничтожен на его фоне, что даже удивительно что монстр его заметил. Тварь протянула щупальце к учителю...
И видение исчезло, а мужчина неожиданно почувствовал прилив сил. Мало понимая что он делает, он протянул руки и с легкостью разорвал хватку клешни ёкая и рухнул на землю глотая воздух. Именно в этот момент за спиной бородача вновь появились Йоширо-кун и новенькая из России.

Кацураги
- Не совсем человек? - Тиёко нервно усмехнулась, поддерживая Цукихи за плечи - Да уж, я заметила, Цуки-тян. А я то еще думала, что это у меня самая страшная тайна. Знаешь, Цуки-тян, может мне стоит сломать тебе палец? Или даже два? Это будет честно, не находишь? Я не рассказала тебе всего лишь о том, что я не спасла человека когда у меня была возможность, а ты забыла мне рассказать, что превращаешься в ужасного монстра, который порождает червей и ест других монстров заживо! - Тут Мацумото расхохоталась, но смех звучал настолько громко и натурально, что даже несмотря на то что у Цукихи не всегда получалось понимать что чувствуют другие люди, ей было ясно что подруга на грани истерики
- Так... Цуки-тян... раз уж ты понимаешь что к чему здесь, может расскажешь что это за место? - Пальцы Тиёко больно стиснули плечо Цукихи сквозь тонкую ткань рубашки. Так что даже костяшки побелели - И главное как нам отсюда выбраться?

Однако прежде чем Кацураги успела ответить, тело беловолосой незнакомки до сих пор неподвижно лежавшее на кушетке неожиданно открыло глаза и дико закричало. Кожа незнакомки словно засветилась изнутри и свет этот с каждой секундой становился все ярче и ярче, до тех пор пока на нее не стало больно смотреть. Почти как смотреть на солнце.
Вдобавок в медкабинете с каждой секундой становилось все горячее и жар тоже судя по всему исходил от тела беловолосой.

Калинин
Мария задумчиво дымившая сигаретой удивленно приподняла бровь, когда Рома упомянул других учеников
- Надо же в такой ситуации ты еще волнуешься о других. Похвальный альтруизм, мистер Блейн. Я бы хотела ответить что с ними все в порядке, но я бы соврала. Впрочем местные "силы правопорядка" уже здесь, так что наша помощь не требуется... напротив нам лучше не лезть на рожон, с их точки зрения мы тоже нарушители. Впрочем... - Праведная затянулась сигаретой и выпустила тонкую струю дыма - Есть кое-кто кому ты можешь помочь. Если хочешь. Если нет - я могу вытянуть тебя отсюда в любую секунду. И кстати, как ты уже возможно догадался - ты здесь не по своей воле. Это дело рук кого-то кому ты очень не нравишься и вероятнее всего этот кто-то - вампир.

Каваками, Соитиро и Мисима
На глазах Соитиро ужасные раны на теле Гиджи начали затягиваться. Только что сломанные руки медленно выправлялись, следы от клыков зарастали и из полумертвого тэнгу, Гинджи быстро превращался в почти живого. Такаги вспомнил, что Каваками и раньше отличала способность за считанные дни вставать на ноги после таких ударов, которые отправили бы кого послабее в больницу на год. Похоже в этой реальности усилилась и она.
Между тем Гинджи не совсем понимая что делает склонился над трупом демона и подняв его в воздух... вцепился в плоть человека-змеи зубами отрывая жирный кусок. Да, он в буквальном смысле поглощал своего мертвого противника и чувствовал как его сила струится по венам. Сила и... воспоминания.

Смутный силуэт огромного мужчины нависает над ним. Гинджи... нет, Андромалиус чувствует страх перед этим гигантом.
- Просто отвлечь внимание от действий Абаддона, вот и вся ваша задача - Голос гиганта - густой низкий бас - И позволить слуге нашего - Гигант усмехается - Друга забрать то что ему нужно. Все ясно?
- Д-да лорд Баал! - Дрожащим голосом отвечает Андромалиус
- Эй, забудь это имя! - Гигант раскатисто смеется - Мы ведь в Японии верно? Пока я в этой стране - зови меня Райдзин!

Гинджи вернулся в реальность. а в это время Хидео заглянув в класс обнаружил кучу кукол смутно похожих на его одноклассниц и одноклассников. Ну... не считая того что они куклы... они в порядке... кажется...

Симидзу и Гаттян
Слуга Абадонна улыбнулась Акайо
- О, я не сомневаюсь что твое мнение не изменится. Но придет день и оно перестанет иметь для тебя значение - Она протянула руку навстречу руке Симидзу, но застыла едва не касаясь его кончиками пальцев - Нет, мне придется оставить тебя здесь. Но не бойся, после того как я заберу твою силу никто не скажет что ты один из нас слабая шея. А потом здесь появятся остальные и перед их мощью не устоит никто - Ладонь демоницы легла в ладонь юноши
- Добро пожаловать - слабая шея.
Все произошло мгновенно. В яркой вспышке исчезли шея, мир её сознания, полуразрушенный школьный коридор и сам Симидзу, а затем - юноша пришел в себя в школьном коридоре (абсолютно целом) тяжело дыша и в полной мере ощущая прежде недоступное чувство - радость от того что он видит мир обеими глазами.

Гатлинг-тян не прекращая обстрела приближалась к корчащейся на земле девушке (или тому что недавно ей было), когда та громко закричала и из её тела вырвался столп алого тумана, отшвырнувший Мии далеко в сторону. Туман внезапно принял форму огромной змеиной головы на тонкой шее и повернул свою страшную морду в сторону девочки-волшебницы. Однако Сихаэль и его спутница уже стояли рядом с ней и фурия развернувшись устремилась в другую сторону - туда где из ниоткуда возникла черная прореха в ткани реальности, подобная той что Гатлинг-тян уже видела. Змея уже почти влетела внутрь, но шторм магического свинца оказался быстрее и тварь мерзко завизжав разлетелась туманом по ветру.
Хотя какой-то её части все же удалось проникнуть сквозь закрывшуюся у нее за спиной прореху.
- А теперь вернемся к тому с чего мы начали - Прозвучал за спиной Гаттян холодный голос Красного Плаща и девушка почувствовала, что ей в затылок уперлось дуло пистолета.
- Сихаэль, заканчивай этот цирк! - Мии отряхиваясь от пыли вылезла из груды каких-то обломков - Я даже не успела объяснить бедняге что к чему! Ты не хочешь хотя бы объяснить ему за что его убиваешь?
- Нет - Холодно ответил Красный Плащ - А теперь позволь мне наконец перейти к убийству
- Сихаэль... не рискуй. Ты знаешь кто из нас двоих сильнее - Теперь в голосе Мии слышалась угроза. Красный Плащ несколько секунд помешкал, но затем бросил пистолет обратно в кобуру и махнув рукой своей помощнице.
- Четверка узнает об этом Самаэль. Архистратиг - узнает об этом! - Зловеще предупредил Красный Плащ, а затем и он и беловолосая девушка... просто исчезли.
Мии обернулась к Гаттян и на лице её появилось виноватое выражение
- Ну... эм... малыш... мне... нужно много тебе рассказать... и все такое... верно?

BGM: ссылка

Добивая фурию в упор, Гаттян стремилась вовсе не повысить точность огня. Она надеялась скрыться с глаз Красного Плаща, быстро разделаться с фурией и переключиться на неизбежную новую угрозу в тактически выгодном положении. Но Красный был слишком быстр. Вот он уже рядом, стреляет... Миг, и в затылок Гаттян упирается холодный ствол. В ее голове проносится не меньше десятка планов, которые тут же разбиваются о неизвестные величины. Красный сплошь состоит из неизвестных величин. Все, что может Гаттян - надеяться на Мии и готовиться к рывку.

Рывок не понадобился. Враг отступил. Мии смотрит виновато. Этот... эта... Хотелось пригрозить, как раньше. Но это так глупо. Как мыши угрожать слону. Да кому Гаттян вообще может угрожать? Чуть подтолкнули, и она сдалась. Перепугалась насмерть и сдалась. Непростительно. Но могла ли она сделать что-либо еще, если подойти к делу рационально?

Девушка ощутила, как глаза наполняются влагой. Беспомощность и стыд, жуткий стыд. Капля сползла по щеке, оставляя розовую дорожку на кровяном пятне.

Нет. Нельзя так раскисать, нет. Пока человек жив, все можно исправить. Собери сопли, нюня!

Гаттян решительно утерла глаза тыльной стороной руки, оставив на ней кровавую полосу, и шмыгнула носом.

- Второй, - твердо и немного хрипло сказала она, подняв глаза на Мии. - Симидзу. Нужно разобраться.

И вылетела через пролом наверх.

Одежда Цукихи была съедена. Оборона была разрушена. Невинность Цукихи оказалась без защиты. Ни блузки, ни юбки, ни чулок, ни лифчика, ни трусиков – только голое тело, по изгибам которого носилась лёгкая прохлада. Едва ощутимый ветерок дул откуда-то из коридора. Невидимые клешни вцепились Цукихи в бёдра и грудь. Что только что произошло?..

В ушах зашумело. Нет, это всё ветер. Просто тело покрыто какой-то влагой, оставшейся после метаморфозы, отсюда и ощущения. Зубы грызут живот. Чёрт. Шум в ушах не прекращался.

Тиёко, наконец, заговорила. Цукихи была счастлива, что её подруга может шевелить губами, но слова, слетавшие с этих губ, вновь вернули беспокойство. Всё было понятно. Всё было очевидно. Элементарная арифметика, как два плюс два. Кишки плюс психика невинной семнадцатилетней девочки равно…

Травме. Тиёко засмеялась, закричала, заплакала. Её жизнь только что снова перевернулась. В ней стало ещё больше боли, отчаяния, несчастья, серых разбитых очков, в которых всё кажется исковерканным. Цукихи только что показала ей самый омерзительный фильм ужасов, который только может быть, самый настоящий Гран-Гиньоль. Цукихи была… виновата. Её истерика – причина. Можно было сделать всё по-другому. Нет, оступилась, рухнула в болото, забарахтала руками. Шум в ушах изменился?.. Держись, Цукихи, сейчас не время!

Цукихи подскочила к подруге. Быстрым движением вернула ей одежду – негативные эмоции становятся сильней под негативным воздействием внешней среды – и схватила за заднюю сторону шеи, столкнув её лоб со своим. Глаза в глаза, без жутких картин изувеченных монстров.

- Тиёко! Чувствуешь себя самым несчастным человеком в мире? Я понимаю! Это всегда больно! Пальцы ломать – больно! Поедать своё собственное тело – больно! Смотреть на то, как страдают твои близкие – больней всего! – Из краешка глаза Цукихи покатилась слеза. - Ты не можешь избежать боли. Закроешь глаза, наешься таблеток – оно всё равно придёт за тобой. Хочешь сломать мои пальцы? Вот, - Цукихи сунула свою руку в руку Тиёко. – Держи крепче. Гни со всей силой. Мы из тех, кто живёт с болью, приносит боль другим, но не оставляет тех, кто им дорог, в одиночестве. Тиёко… - Цукихи положила руку подруге на щёку. – Я здесь. Я рядом. Во мне полно недостатков, которые я, возможно, никогда не преодолею, и я не могу гарантировать тебе жизнь без боли. Но я буду делать всё, что в моих силах, чтобы тебе было легче идти по жизни. Сломай мне пальцы. Не отвергай свои чувства. Поделись со мной своей болью. Ведь я люблю тебя…

Цукихи говорила искренне – она даже не могла толком контролировать свои слова.

А потом…

- Вы серьёзно? – Цукихи с негодованием посмотрела на жалившее своими лучиками солнце на койке. Быстро вытолкав подругу из кабинета, она приготовилась к обороне. Было несколько вариантов – осознать свои закрытее веки в материальной реальности и пробудиться от этого осознанного сна.

- Тиёко, у тебя когда-нибудь были осознанные сны? Это место похоже на осознанный сон. Мир идей. Можно воздействовать своими идеями на полотно реальности идей… Ну же! Представь, что всего этого нет, что это сон, представь звон будильника!

План Цукихи был рассчитан на то, что, ну, две вол окажут вдвое большее воздействие на местную реальность. Элементарные мысли, почерпнутые из манги, которые пришли Цукихи за пару секунд.

Но если это не получится, то Цукихи уже готова была возвести барьер из стали, который защитит её и Тиёко. Толстый слой потребует много мяса.

«Выкрутился» - Первое, что пришло в голову Симидзу. Ему удалось вырваться из лап зловещей посланницы воли Ямато-но-Ороти. Удалось вырваться из лап таинственных сил, что хотели ее уничтожить и которые были так близки к его уничтожению. Лишь навремя, до более крупных неприятностей. Однако, теперь Акайо снова в мире вещей и тем самым имеет шанс свалить отсюда побыстрее, пока по его душу не спохватились. Ведь сейчас, после того как он заплатил столь высокую цену, юноша не имел права останавливаться. Он должен был выжить и совершить задуманное. Любой ценой.

Медленным шагом Симидзу поплелся в сторону своего класса, чтобы забрать свои вещи, а после убраться подальше из этих стен. По дороги он снова и снова прокручивал в голове случившееся. Почему на него напали в школе, а не дома? Напрашивалось два вывода: либо его дом еще более адское местечко, нежели школа, либо диверсанты преследовали сразу несколько целей именно в этой школе, и выгоднее было проводить операцию именно здесь. Интересно, а подобная супернатуральная хрень передается по наследству? Почему, имея доступ к памяти человечества и зная о нем все, она не отпустила его к Истоку, но при этом собралась отправить его туда самостоятельно? Неужели особый шейный способ несколько иной, нежели остальные? И, получается, тогда личность Акайо имела шансы не уничтожиться при встрече с этим? Или не имела? Какой вообще смысл стирать память, если ее можно тут же закачать обратно? Что значат слова «заберу силу»? И почему после этого его никто не должен узнать? Симидзу раньше не замечал за собой никакого манапула. В общем, парень снова убедился в том, что совершенно не понимает шею. Ни что ей движет, ни чего от нее можно ожидать, ни чего она может знать. Знал он только одно. Он сейчас в самой большой заднице, в какую только можно попасть.

На идущего по коридору Симидзу было больно смотреть. Кажется вся та боль и усталость, которую он не имел право выказывать во время схватки разом навалились на юношу. Сейчас он был бледным и осунувшимся, еле передвигал ноги, а под полузакрытыми глазами красовались синяки. Шел он буквально на автомате не замечая ничего вокруг.

Тело повинуясь одной, но четко поставленной цели, восстанавливалось на глазах. Как только срослись кости, Соджобо подхватил труп демона и вцепился в него зубами. Он словно дикий зверь поглощал демона, Гинджи знал, что только так сможет заполучить его силу и память. С каждой частью Андромалиуса он всё яснее видел картину, а потом пришло воспоминание. Короткое, нечеткое, но оно было именно тем, что искал Каваками.
Со стороны картина было просто ужасающей, Соджобо не просто пожирал врага, он втягивал в себя его сущность. Чистая энергия сочилась по его телу, подобно огромной сияющей змее. Она замирала в тех местах, где тело Каваками было повреждено более всего, а потом переползала на другое место. Благодаря этой силе последние следы битвы исчезли с тела тэнгу, осталась лишь усталость, невидимым грузом обрушившаяся на краснокожего гиганта.
На левой руке Каваками вспыхнула и погасла печать, некогда принадлежавшая поверженному демону. В этот момент Гинджи открыл глаза, оглядел себя и ужаснулся от осознания того, что только что произошло. Он знал, что Андромалиус был лишь отвлекающим маневром, пешкой в игре, суть которой он никак не мог понять. Здесь и сейчас они победили, но что было там, что скрывалось за стенами этого ожившего кошмара? Где сейчас его одноклассники, живы ли они?
Гинджи сделал шаг, второй, опьяненный чужой силой он двинулся прочь из этого места. Нужно было найти остальных, живых или мертвых.
- Нас использовали, Такаги, чтобы мы не смогли помешать чему-то более важному. Я увидел это в памяти демона. За сегодняшний кошмар в ответе Абаддон. Но и это еще не все. Тот кто стоял за Андромалиусом, тоже не сидел сложа руки, у него был свой интерес в этом деле, но какой - мне неизвестно. Его имя Райджин. Он невероятно могущественный демон, его силы хватило бы, чтобы размазать нас обоих по стенке и даже не запачкаться. Не знаю где он сейчас, и что он собирается делать дальше, но я сделаю все от меня зависящее, чтобы остановить его, даже если это будет стоить мне жизни. Я просто не могу допустить повторения сегодняшнего дня. Это мой путь. Понимаешь меня, Такаги? А сейчас я должен помочь остальным, если они еще живы. Позаботься о нашем классе, -
сказав это, Гинджи закрыл глаза и шагнул во тьму.

Рома хмыкнул. Вампиры. Ещё сегодня утром они были отвратными порождениями Тьмы, его заклятыми врагами. Но теперь они стали чем-то гораздо более мелким, будто лишь небольшим винтиком в огромной адовой машине этой параллельной вселенной, грозящей снести человека со своего пути. Или это не параллельная вселенная? Не важно. Главное то, что теперь вампиры - это выходцы из этого мира, в котором разнообразие таких же и даже более страшных тварей заставляет вздрагивать каждый раз, когда задумываешься об этом. И в связи с этим приоритеты Калинина немного сместились в сторону. Если уж защищать людей от порождений этого мира, то защищать уж ото всех.
С учениками беда. Рома хмуро посмотрел на обветшавшее здание, некогда бывшее его новой школой. Не смог справиться со своей основной задачей. Не защитил их. Не защитил Весну. Да и не в силах был. Но ничего. Рано или поздно у Ромы будет достаточно сил, чтобы выполнять свой долг, защищать людей, родной мир. И за каждого нашего раненого мы убьем сотни противников.
- Если помощь нужна кому-то из этого мира, то уходим. Я пока не хочу вмешиваться в дела местных аборигенов. Если же человеку, то веди меня к нему. И ещё, - на секунду задумался, опустив взгляд, и глянул на Марию, - Если мы сейчас пойдем к кому-то на выручку, я хочу чтобы ты отправила кого-нибудь ко мне домой. Ну или сама отправилась, а я тут сам как-нибудь разберусь. Мне нужно точно знать, что там всё нормально.

Хидео уже не обращал внимания на то, что творится позади него. Так кто-то кого ел. Или по звукам ел. Перед ним лежали те, кто технически его одноклассники. И хоть конечно половина из них его не нарочно не замечает, другая половина - игнорирует и презирает, это все же были как никак интересные личности. И как бы сильно не делал вид, что ему никто не нужен кроме 2D-моэ, в глубине души он понимал, что жаждет общаться с ними. И все таки что-то ему не нравилось. Что-то было...странное в этих куклах...
Позади него Гинджи говорил что-то о том, что все это было отвлекающим маневром. Но что? Ради чего? Куклы...
Хидео это ох как не нравилось, нутром чуял - Тайна. Которая растянется на долгие серии. Такого, мрачного, детективного аниме.

И Хидео уже понесло... Черно-белая графика, Хидео, одетый в длинный плащ, развевающийся на ветру, стоит на мосту ночного города. Дождь и ветер бьет в задумчивое, очень серьезное лицо. Где-то на фоне звучит грустный джаз. Придержая одной рукой широкополую шляпу, чтобы та не слетела с его бейсболки, он смотрел на фотографию, увядающую со временем. Групповое фото его класса. Он их найдет, не теряйте надежды. Детектив Мисима взялся за это дело, и ничто не остановит на его долгом пути мщения, сквозь слезы, роковых красоток, таинственных подворотен, предательства и смачный джаз. Почему именно через все это? Потому что это Нуар, детка. В Нуаре не может быть по другому...

Хидео, все еще с такой же серьезной миной принялся смотреть на своих одноклассников...или все же кукол? Нужно разобраться... Детектив Мисима вышел на службу.
-А вы уверены, что это не просто болванки-куклы а именно наши одноклассники? Что-то мне подсказывает, что это не совсем они... - словно никуда проговорил Хидео, направившись к своей сумке. Может, там он найдет что полезное выжить в этом жутком мире?

"Я смогу". Действительно, сказать было проще, чем сделать. Именно это осознал Дайтора, когда исполосованный пиджак повис на руке бесполезным тряпьем. Противник действительно превосходил Дайтору по силе на голову, а то и на две. И, хотя атаковал странными ударами, не кулаками, а именно когтями, да и за этими ударами не чувствовалось никакой школы, пусть даже уличной - сенсей не мог и думать о контратаке. Только о глухой обороне, при этом позволяя противнику наносить все больше и больше мелких порезов.
А потом наступил конец этой односторонней схватке. Бородатый уродец нанес два удара, разрушивших всю тщательно построенную защиту. А потом поднял на вытянутой руке в воздух. Все, что успел сделать Дайтора - схватиться своей рукой за эту руку, как тут же мир перед ним померк. То ли от недостатка кислорода, то ли от болевого шока - он начал видеть галлюцинации. Какой-то огромный осьминог, даже не из весовой категории Годзиллы, Кинг-Конга и Ультрамэна, подал щупальце Кавато, так сказать, "щупальце помощи".
Сенсей открыл глаза, разорвал хватку противника и рухнул на колени, приходя в сознание. Хрипло дыша, он потер свою шею и оглянулся. За спиной возник Тагава-кун и Гуригоробичу-сан. Возбужденное дракой сознание успело-таки мельком отметить, что они не с пустыми руками. Точнее, Тагава-кун как раз-таки с пустыми руками, но вместо оторванной руки у него был какой-то протез, который сам по себе мог послужить оружием.
Дайтора упруго оттолкнулся от пола и поднялся на ноги. Резко вдохнул и выдохнул, повел раненным плечом, приложил руку к боку и стиснул зубы. Скинув с руки бесполезные остатки пиджака, Кавато сжал ладони в пудовые кулаки и кинул за спину:
- Не лезьте! Сенсей разберется САМ! - последнее он уже выкрикнул, рванув к противнику.
Резко сократив и так небольшую дистанцию между ними, сенсей нанес серию коротких и резких ударов в корпус, после чего развернулся и ударил ногой в шею. И, напоследок, взяв Бородача за грудки, Кавато резко ударил того лбом, прорычав:
- Голова Кавато крепче бетона!* -

Когда броня на руке восстановилась, Соитиро облегчённо вздохнул. Не хотелось бы оставлять всё как есть. Всё равно что спрятаться за огромным пуленепробиваемым щитом, а ничем не защищённую руку вытянуть в сторону. Вполне естественно было бы на месте противников воспользоваться такой слабостью. Такаги никак не хотел бы ощущать, как ему отрывают руку, пусть даже и метафизическую. Однако попытка пошевелить конечностью... Закончилась новой гримасой боли, отобразившейся на его лице. Кости срастить не получилось. Проклятье... А у Гинджи вон как хорошо выходит. Гинджи?..
В этот момент его товарищ, его друг, опустился на колени и вцепился зубами в остатки их противника, отрывая огромные куски плоти, пожирая исходящие кровью шматы мяа. Такаги замутило. Он поспешно отвернулся. Похоже, что способ восстановления энергии Гинджи был разгадан в кратчайшие сроки... Но вот только пользоваться таким же Соитиро бы не смог, как бы не хотел.

И тут Гинджи заговорил. И в словах его Такаги с трудом улавливал смысл. Множество незнакомых имён, почти непроизносимых. Какая-то иерархия демонов, которых, судя по всему, ещё множество. Что всё это значит? Соитиро окончательно растерялся. Он понял лишь что они с таким трудом вдвоём победили пешку. Понял что теперь, когда они показали себя, их ждёт ещё не один бой. И будут такие, что по сравнению с ними этот покажется лишь детской забавой. Такаги стало совсем нехорошо. Однако он нашёл в себе силы кивнуть Гинджи. Пускай идёт. Его не стоит останавливать, ведь он всегда идёт вперёд. Таков его путь.

Прижимая повреждённую руку к телу, Соитиро аккуратно подошёл к Хидео-куну, и также заглянул в их класс. Там было пусто. Лишь манекены по прежнему лежали на полу.
- Хидео-кун, я не уверен. Может и не они. Не совсем они, точнее. Однако эти манекены как-то завязаны на наших одноклассников. По крайней мере когда наш враг управлял ими в этом мире, в реальной жизни люди вели себя соответствующе. Мы едва успели спасти Рей. Просто двигая манекеном, на неё похожим, этот... змееобразный... чуть не заставил её перерезать себе горло.

Наконец пробравшись в класс, и оглядев лежащие на полу безликие тела, Соитиро задумался. Вокруг по прежнему идёт схватка. И, наверное, даже не одна. В школе самая настоящая война. А у него тут целая куча беззащитных людей... и... и Рей. И всех нужно защищать. А у него повреждена рука. Плюс из Хидео, похоже, не самый хороший напарник, когда нужно защищаться от нападения демонов. Такаги сейчас всё равно что раненный, способный держать в руках лишь пистолет солдат, который во время вторжения вражеских войск остаётся в госпитале и старается защитить целую кучу лежачих больных.
Это бесполезно. Так дело не пойдёт.
- Твоя подруга, Хидео-кун. Это же она разносила стены? Она умеет драться? Она... Будет драться за нас?
Соитиро подошёл к манекену-Рей. Склонился над ним, на колено встав. Ладонь к лицу приложил, глаза прикрыл. Разум свой, после первых секуд пребывания в этом мире лично закованного в прочную ментальную броню от мыслей миллионов людей, приоткрыл чуть, на микрон, стараясь услышать её и одновременно докричаться до неё.
"Всё хорошо, Рей. Это же ты? Я хочу помочь. Слышишь? Откликнись. Это я, Соитиро. Откликнись, пожалуйста, и я тебе помогу."
Улыбнулся краем губ. А ведь если Рей услышит, ей может очень не понравится то, что он так нагло её защищает, не спрашивая её мнения по этому поводу. Если что придётся потом перед ней извинится.

Выражение лица Йоширо, пока Гремори отвечала, почти не менялось, хотя мысли и эмоции его посещали самые разные, от праведного гнева до обожания Анны, от недоверия ее словам и разочарования до радости и самодовольства.
- В том-то и дело, что я не обвиняю, - он философски поднял перед собой указательный палец и нагло улыбнулся, - потому что знаю, что мой любимый демон не может быть труслив. Я обожаю тебя, Гремори.
Верхом неприличия было бы выпустить из повествования такой замечательный факт, что у Тагавы пока не окончательно сорвало крышу и он отлично понимал, что на самом деле подпал под влияние Анны. Слишком долго он смотрел в эти красные-прекрасные глаза, он был ей очарован и теперь это могла изменить лишь сильная привязанность к другой девушке. А поскольку девушки у него сейчас не было и не намечалось, то и не могло возникнуть противоборства с Гремори. Зачем бороться с тем, что… или, вернее, кто приносит тебе наслаждение. Даже такое брутальное.

Ты мазохист, Тагава-кун.

Мдэ?

А то! Девушка тебе ломает пальцы, бьет по глазам, унижает всячески и использует. А что ты? А тебе это по кайфу!

Всё это… да, ты прав… прав, Совесть-кун… но я могу всё это объяснить одним словом.

Каким же?

Анна няяяААААААААА!!!

Йоширо заорал от боли – тоже мысленно – когда из его обрубка стало что-то расти. Впрочем, боль оказалась неожиданно терпимой. Сцепив зубы, он с интересом следил за процессом отрастания у него новой конечности, поначалу будучи уверен, что это будет новая рука взамен оторванной. Так оно и было, в общем… если не считать, что рука была механической. Чертовым… гомэн, демоническим протезом. Хмда. Он надеялся на другое. Но лучше такая, чем вообще никакой. И еще, дареному коню в зубы не смотрят. Йо и такой руке был рад. Рука собиралась по частям. Складывалась из шестеренок. Это было… как в аниме. Только видел он всё воочию. На себе. Когда рука была полностью готова, он осторожно повел ею, сжал и разжал пальцы.
Времени осваиваться с механическим протезом действительно не было. Барбатос там убивал сенсея. А может, уже и убил. Хотя Анна, наверно, знала бы, если бы это уже случилось. Парень двинулся в тени в обратном их побегу направлении, стремительно, обхватив демонессу целой рукой за талию. Хотя она наверняка и без него не отстала бы. Невольно скользнул уважительным взглядом по ее бензопиле и цепи с шипованным шаром на конце.

Оп-па. А у них тут крутая потасовка. Кавато-сенсей таки крепким орешком оказался, если Барбатосу, чтобы с ним разобраться, пришлось принять облик ёкая. Какого-то особенного впечатления новый Барбатос на Йоширо не произвел. Ну, демон как демон, крылья, когти, где-то там еще и хвост из жопы должен торчать, всё как полагается. Ха, что я, демонов не видел? Подбадривал себя Тагава, пытаясь при виде такого Барбатоса не рухнуть в обморок. Спасало то, что всякого за сегодня навидался.
Заметив висящего в воздухе сенсея, Йо понял, что дела его плохи и пора спешить на помощь. В этот момент они с Анной и вынырнули из тени. Пришлось сцепить зубы. Всё тело сразу напомнило о себе многочисленными переломами, но, по-видимому, в этой реальности порог боли всё же был более высок, если он еще мог что-то делать. Толкать пафосные речи и как-то еще привлекать внимание Барбатоса, немножко занятого сейчас убийством Кавато-сенсея, Йоширо не собирался. Хватит с него на сегодня оторванных рук. Он уже поднял протез, чтобы явить в нем новый лук, как вдруг случилось неожиданное. Учитель взял и вырвался из хватки ёкая. Причем так, словно в его кармане нечаянно завалялась золотая медаль чемпиона по борьбе с демонами.
Йо расширенными глазами смотрел на Кавато, крикнувшего, чтобы они не лезли. И что теперь делать? А, плевать. Чтобы Тагава слушал учителей? Пфф…
- Юми… - шепнул Йоширо, призывая лук со знаком Гремори. Один уже был сломан Барбатосом, но луки в этой реальности, по мнению Йо, были неисчислимы. Ведь они были частью его собственного воображения. Всех не переломает.
На этот раз лук был необычным. Тетива его предусматривала наложение одновременно нескольких стрел, которые словно из ниоткуда… собственно, именно оттуда они и появились в целой руке Йоширо. Пока Кавато пытался избивать Барбатоса, теневой лучник наложил стрелы одна за другой на тетиву и прицелился. Подождав удобный момент, когда демон повернулся к нему спиной, а учитель оказался не на траектории выстрела, Йо спустил тетиву. В этот раз без напыщенных и высокомерных речей. Противника надо уважать. Воображение рисовало картину летящих к Барбатосу стрел, впивающихся в него, пронзающих плоть, терзающих, рвущих крылья…
А дальше… дальше в дело должна была вступить Гремори. Если собиралась ослушаться учителя. Тагаве даже интересно было, ослушается или нет.

И – последнее. Памятуя о лютом молоте, Йоширо после выстрела призвал в правую руку щит всё с тем же символом своего демона. Большой такой, ростовой, красный. При этом невероятно легкий. Им он заслонился от Барбатоса, чтобы удар молота, если он будет, пришелся по щиту, а не по его многострадальному телу.

Хидео кивнул Такаги.
-Знаешь, у меня вдруг закралось подозрение просто, что этот парень... - Хидео не знал как точнее выразить свои мысли -ну, он как Кукловод из Призрака В Доспехах. Нет, не совсем удачное сравнение... Эм...
Хидео активно чесал голову.
-Просто я не верю что это прям наши настоящие одноклассники. Может их копии, я не знаю. И, это, вы мне так и не рассказали, как вы такими вот стали. И что это за место вообще?

Гаттян и Каваками
Влетев в пролом девочка-волшебница обнаружила что Симидзу там уже нет. Спустя секунду за ней наверх влетела Мии, мягко положив руку девушке на плечо
- Эй, успокойся. Ты все сделала правильно! Фурии не выжить после таких повреждений, так что то, что ей удалось бежать не имеет значения. Присутствия второй фурии я здесь не чувствую, вероятнее всего она не была этим парнем, а просто временно захватила контроль над его телом, а затем вторая фурия её сожрала. Успокойся малыш, фурии это меньшая из наших проблем. То что о моем существовании узнает четверка, это гораздо хуже - Самаэль вздохнула - И нам пора возвращаться в реальность. Только не забудь пострелять в коридоре, не стоит создавать временных парадоксов. И... нам придется всерьез над тобой поработать. Я надеялась что мы будем набирать опыт и мастерство постепенно, но похоже у нас нет на это времени. Чтож...
Договорить Самаэль не удалось, потому что в этот момент перед ними открылась черная прореха, очень похожая на ту в которую до этого бежала фурия и оттуда вылетел самый настоящий тэнгу! Который при этом сбил Гатлинг-тян с ног и свалился сверху, уткнувшись длинным носом куда то в прореху в области декольте.

Гинджи шагнул во тьму и... вышел уже в школьном коридоре, нос к носу столкнувшись с какой то незнакомой девицей в изорванной одежде в компании другой девицы... вообще почти без одежды. Причем столкнулся в буквальном смысле и не удержавшись на ногах рухнул на девицу сбив её с ног. Каваками почувствовал что упирается во что-то мягкое, но прежде чем он успел осознать происходящее, сильная рука второй незнакомки подняла его в воздух и припечатала к стене
- Аамон! И ты здесь, проклятая тварь! Давно не виделись!

Соитиро и Мисима
Рей не отвечала. Соитиро почувствовал, что Хидео возможно прав и этот манекен, не более чем кукла, через которую змеечеловек воздействовал на Рей, а не она сама. Однако приложив усилие юноше все же удалось почувствовать где-то вдалеке огонек души Рей... но что-то мешало ему к ней пробиться.
Толстяк с интересом осмотрел куклы высматривая... неизвестно что. В таких вопросах ему оставалось только доверится интуиции и странному иррациональному знанию, которое помогло ему понять, что биоробот и тэнгу, его одноклассники. И оно же помогло ему понять, что лежащие перед ним тела действительно просто куклы. Куклы имевшие хоть какую-то власть над его одноклассниками только до тех пор, пока их кукловод был жив, но теперь превратившимися просто в марионеток. А настоящие одноклассники... их не было здесь! Причем уже давно.
Как только Мисима это понял, он услышал за спиной чьи то шаги и обернувшись увидел за спиной... еще одного странного биоробота
- Юноши, возможно вы не знаете, но в школе объявлена эвакуация. И то что вы находитесь на другом слое реальности не значит, что у вас есть право проигнорировать учебную тревогу! - С насмешкой в голосе объявил вошедший в класс биоробот голосом Кобаяси-сенсея


Симидзу
Обуреваемый тяжелыми мыслями Симидзу двинулся по коридору по направлению к классу и оказался едва не сбит пробегавшей мимо толпой одноклассников. Откуда то доносился громкий звон и в котором измученный разум юноши не без труда опознал сигнал эвакуации. Проникнув в класс и подхватив свои вещи смешавшись с толпой без труда покинул школу
- Ооох... - Симидзу наконец услышал в своей голове голос Аяно, правда звучавший слабо и как-будто издалека - Что случилось? Я почти не чувствую... себя. Мы проиграли? Тогда почему ты еще жив?

Кацураги
Когда Цукихи вцепилась в Тиёко протянув ей руку, та сначала отшатнулась, а затем вцепилась в ладонь Цукихи своей здоровой, но не чтобы ломать пальцы, а скорее тем движением которым утопающий хватается за протянутую ему руку помощи. В этот момент "солнце" за их спиной стало разгораться все ярче, заполняя своим светом вс комнату
- Звон б-будильника? - Дрожащими губами переспросила Тиёко - Х-хорошо, я... я попытаюсь, сейчас...
Цукихи и сама попробовала представить себе это. Представила так ярко что и правда услышала этот звон, мерзко давящий на уши и словно требующий "просыпайся!", просыпайся!" и...
Стоп. Это не будильник. Это сигнал эвакуации.
Кацураги открыла глаза, которые до этого закрыла спасаясь от обжигающего света. Она в мед.кабинете. Тиёко рядом с ней и они обе вновь одеты, правда стоят тесно прижимаясь друг другу и держась за руки. На месте беловолосой - какая-то незнакомая девушка с еще более диким розовым колером волос, но хотя бы не светящаяся изнутри.
- Итак девочки - Раздался над ухом Цукихи вкрадчивый голос школьной медсестры - И что это вы делаете в моем кабинете во время учебной тревоги?

Кавато и Тагава
Рой огненных стрел пролетел мимо демона и лишь пара-тройка зацепили его и то скорее потому, что огромная фигура занимала весь коридор и не попасть в нее было мягко говоря сложно. Да, новая рука явно была не лучшей заменой его настоящей конечности. Барбатос дернулся в сторону нового врага и этим воспользовался Кавато, обрушив на бородача град беспощадных ударов, а затем с разворота врезав ногой в шею. Захрипевший демон отлетел к противоположной стене и тут сенсей схватив его за грудки, закончил мощным ударом лбом. К сожалению демон очевидно подумал о том же.
М-да. Очевидно голова бородатого была сделана из чего-то намного прочнее бетона. Дайтора сделал несколько шагов назад, чудом устояв на ногах и чувствуя как в ушах шумит кровь и тут демон контратаковал, вновь схватив учителя за горло теперь уже обеими руками. Это то его и погубило. Бешено вращающееся лезвие бензопилы с громким ревом отсекло демону обе руки, а затем смахнуло с плеч голову.

Калинин
Тораяма был в бешенстве. Красный туман застилавший его сознание был настолько плотным, что ему временами казалось, что он и правда видит его. Этот чертов ублюдок, Гинджи, трусливая тварь, так и не решился явится сюда, а прислал своего заместителя... ну что ж, он отыграется на заместителе.
- Каваками! Где ты?! Выходи черт бы тебя побрал или я прикончу этот кусок дерьма!
И Гинджи показался. Вышел из-за угла как ни в чем ни бывало, в сопровождении какой-то девицы, наверное своей американской телки.
- Осс, Гинджи-кун! - Тораяма широко ухмыльнулся и отшвырнул тело Ю в сторону - Знаешь когда ты вчера не пришел я очень расстроился, а поэтому сорвал зло на твоем заместителе. В конце концов это обязанность заместителя главы клуба - отвечать за трусость своего начальника. Но похоже этому куску дерьма показалась мало вчерашнего и он вернулся за добавкой! Ну не придурок ли! - И Ичиго громко расхохотался

- Его разум под контролем и он принимает тебя за кого-то другого - Шепнула Мария Роману - Но если ты не остановишь его здесь, то в реальном мире он убьет этого парня и наверняка получит срок. Насчет дома не волнуйся, наши люди проследят за этим - Праведная обернулась к стоявшему перед ним юноши и задумчиво произнесла
- Почти все пришедшие сюда враждебные существа мертвы или бежали... кто же управляет этим парнем?