Бесконечность сознания, кровавые потоки на стенах, голые люди в гравюрах, молчаливые титаны древности и затопленные водой полы. Картинки сменялись одна за одной, не успевая запечатлеться в памяти до конца, являя собой обрывки, разбросанные каким-то маленьким божком от скуки. И вот, вдруг, остановка, резкий вдох, выдох - погружение в воду, со скалы - вниз, с горы - вниз, с дерева - к земле. Чувство полёта, восторг и радость свистящего вокруг воздуха. А затем - боль столкновения, проткнутые крылья, неожиданно все кости - хрупкие, словно хрусталь, хрустят громко и отчётливо, не давая дышать. Не давая дышать.
Вдох, выдох. Погружение. Конец. Смерть.
Вдруг - нежданное откровение, отрывок из когда-то прочитанной книги. Будто рядом обрёлся старик с пыльным фолиантом и, превратив факел в свечу, монотонно начал читать.
"...Смешались в едином порыве вода и тьма, и из бездн моря Тысячи Рук поднялась Тварь, что величала себя богом Ньямн-Ху-Тори, разверзла пасть зубов-кинжалов и издала громогласный рык, что оглушил людей и пробудил поборников зла, и была великая битва, что велась не в поле, но в доме, не воинами, а сердцами, не людьми, а душами их..."
Голос сменился на другой, такой же старый, но принадлежащий иному старику.
"... И на месте моря Тысячи Рук поднялись горы, и обнажили они дно моря, ибо они и были дном, и ослепли существа света, и возликовали существа тьмы, и была Великая Ночь, и звались те горы Горами Побора, и вонзился в небесную гладь Мёртвый Хребет, что был во времена древние пристанищем для Мертворождённого Бога..."
И следом за обугленными кусками памяти незнакомых старцев пришла пустота...