Viva la revolution! | ходы игроков | Дверь в тупике (Талон)

// Штаб-квартира SDF.

Был уже поздний вечер, о чем свидетельствовали электронные часы над входом в раздевалку, где нынешняя смена спешно переодевалась в гражданскую одежду. Все, - около двенадцати человек, - торопились попасть домой до начала комендантского часа: дурацкие правила запрещали нахождение на улице после семи, да только в них забыли включить поправку для тех, кто спешит с дневной смены. А все потому, что в представлении людей, правила составлявших, тридцати минут разницы между окончанием смены и началом комендантского часа достаточно для того, чтобы попасть домой. Эти люди никогда не жили в Gene. Тут только для того, чтобы в собственном районе сориентироваться необходимо карту, компас, проводника и час времени.
Джек переоделся одним из первых - сказалась практика в училище, где их заставляли блюсти военную дисциплину, словно это - универсальное знание на все случаи жизни. Вот уж о чем он никогда не думал, так о том, что именно она ему и пригодится в дальнейшей жизни. Может, не врали? Бросив одежду в шкафчик, Талон резким движением захлопнул его. На лицевой стороне двери появилась надпись "заблокированно", а сам шкафчик зашипел и запыхтел, справляя поношенную униформу в прачечную, где из воняющей потом тряпки сделают чистенький костюмчик, чтобы Джек мог спокойно работать завтра.
Развернувшись, парень быстро зашагал к выходу из раздевалки. Среди сослуживцев не было никого, с кем ему хотелось бы поболтать после работы. Ему вообще ни с кем не хотелось разговаривать с того дня, как его привезли в эту колонию. Здесь попросту нечего было делать. Здесь не было неба, не было самолетов, которые Джек так любил. А вернуться он не мог. Импланты забрали его мечту, превратив его жизненный путь в холодный и темный тупик, в котором ему осталось лишь догнивать остаток своей жизни. Так к чему это лицемерие и игра в "счастье"?
Дверь в раздевалку с тихим шипением скрылась в стене, стоило парню приблизиться к ней. За дверью был коридор, который успел Джеку опостылеть за эти три года: один и тот же кафель на полу, стены из синего пластика и ни одного окна. Хоть волком вой. Коридор, как назло, такой же прямой и короткий, как кишечник человека. Хочется поблагодарить того, кто его придумал за такую идею. Правда, старшие поговаривали, что на самом деле, эта вещь оправдана: мол, в коридоре в некоторых местах не стена, а откидная панель, которая ведет в скрытые отделы здания, а окна позволят легко вычислить эти панели. Но Джеку от того не легче. Зато в конце коридора двойные двери, проходная и автомат, выдающий наличку.
Дойдя до автомата, Талон пять минут смотрел, как тот сердито выплевывает купюры - его заработок за сегодняшнее дежурство. Вытащив хрустящие бумажки из лотка, бережно пересчитал - не так уж и много. Деньги немедленно присовокупились к остатку с прошлого дежурства - на карманные расходы пойдут.
Окинув взглядом пустую приемную, в которой даже сесть некуда было, Талон пошел к раздвижным дверям.

Его путь до дома оригинальностью никогда не отличался: две пересадки на кольцевых монорельсах, длинная прогулка пешком по безлюдным улицам, висящим высоко над землей, и вот, он уже стоит напротив лестницы, ведущей на верхние уровни. Несколько пролетов спустя он оказывается на своей площадке - она не на самом верху, но и не у земли. Обойдя по периметру целый блок квадратных коробок-квартир, наконец оказывается напротив свое двери, на которой голограмма рисует его имя и десятизначный номер квартиры.
Обычно Джек сразу заходил домой и с порога валился на кровать, где лежал часа два-три, вспоминая учебу в колледже. Но на этот раз в его планы наглейшим образом вмешались: перед его дверю стояла девушка в футболке, джинсовом комбиезоне и высоких резиновых сапогах. Ее светлые волосы были собраны в конский хвост ровно на затылке, а из нагрудного кармана комбинезона торчали отвертки, электронные анализаторы и паяльник. На футболке была едва различима надпись "I love NY", почти уничтоженная частыми стирками с агрессивными химическими пятновыводителями, впрочем, не справившимися с пятнами от машинного масла.
Не доходя метров пятьдесят до собственной двери, Джек остановился и, делая вид, будто ищет ключ, стал наблюдать за девушкой. В первую очередь он стал разглядывать лицо, чтоб лучше запомнить - профессиональная привычка. Так вот, лицо девушки не выделялось абсолютно ничем. Тонкие брови, карие глаза и высокий лоб. Губы чуть пухловатые, что придавало им детское обиженное выражение. Девушка чуть повернулась и Талон увидел на ее левом виске длинную белую линию. Несомненно, у девушки установлены какие-то нейроимпланты. А еще, похоже, она нервничает. Вон, губу закусила. Судя по всему, ее тоже беспокоит приближающийся "тихий час".
Похоже, Джека она все же заметила, хоть тот и стоял бесшумно, а на уровне было не самое лучшее вечернее освещение. Девушка твердо подошла к Джеку и, вскинув ладонь, приблизила ее к его лицу. Тотчас по коже ладони побежали буквы, сформировавшие надпись. Джек вчитался и рассмеялся:
"Извините, вы не знаете, когда придет жилец вон той квартиры?"

Джек изобразил улыбку.
"Жилец вон той квартиры"? Интересно, кому он нужен? И зачем? Кому вообще нужен тоскующий по небу сотрудник "добровольцев"?
Был бы он, как Джонни из 1526-й квартиры, был скупщиком краденного (то, что Джек мало с кем тесно общался, еще не значит, что он был глухим) - тогда всё было бы понятно. Кредиторы, заказчики, клиенты... Деньги. Больше, чем у него. И работа у Джонни не слишком опаснее - за время службы в SDF парень уже много раз убеждался, что безопасным этот город является только внутри Кольца (как называли центральный "буржуйский" район). Вовне же тебя могут убить сотню раз, будь ты хоть кем - мудаки из SE, например, просто обожают устраивать неприятности всем, кому могут. Чаще всего, летальные, кстати. Еще можно вспомнить "Пауков" - эта банда невменяемых киборгов, неизвестно где надыбавшая боевых имплантов, уже с год терроризирует город. В-основном трущобы, конечно, но их жертв можно найти практически везде - только внутрь Кольца они еще не лезли. Ну и, наверное, не стоит упоминать о "черных механиков", ублюдков, отлавливающих простых жителей этого гребанного города и вынимающих из них импланты - а потом продающих их подпольным торговцам. А еще бандиты, грабители, съехавшие с катушек жители, религиозные культы... Может, и впрямь податься к Джонни? Скажем, на правах телохранителя? Глупо, конечно, но мысль в принципе, смысла не лишена... Надо менять работу, пожалуй. И наплевать уже на законы - в этой высокотехнологичной тюрьме действует лишь одно правило - кто сильнее, тот и прав.
Кстати, а девушка-то ни на кого из "опасных элементов" не походит.
Талон почувствовал разгорающееся жжение на пояснице - так реагировал на возможную опасность модифицированный организм. "Адреналин", пожалуй, был одним из самых полезных имплантов, поставленных в последнее время. Особенно Джеку нравилось, что при опасности имплант сам готовился к применению - так что, напади эта девушка, "Адреналин" мгновенно сработает, и её встретит уже не простой уставший паренек, а машина, не чувствующая боли, двигающаяся намного быстрее человека, а также не знающая жалости - последнее было побочным эффектом "коктейля", вводимого имплантом. В состоянии всепоглощающей ярости очень трудно быть милосердным, не так ли?
-Жилец 1520? Он перед вами - вежливо наметил поклон Джек - чем могу помочь?

"Я бы хотела с вами... поговорить, как бы забавно это сейчас не выглядело в моем исполнении. Но, понимаете, мой разговор несколько более личный и уж точно не предназначен для посторонних ушей. Было бы здорово, если бы мы могли поговорить где-нибудь наедине и там, где нас не услышат ни люди, ни их импланты. Буду благодарна, если вы не будете произносить эту часть вслух." - Джек едва успевал читать строки, сменяющие друг-друга с ужасающей скоростью.

"Личный разговор? Здорово. Неужели, меня сейчас втянут в какой-то криминал? Ну разумеется, кому еще я могу быть нужен." - примерно такие мысли бродили в голове у Джека, пока он подходил к квартире и совал в щель сканера свою ладонь. Кожу неприятно кольнуло - это чип-паспорт сигнализировал о сканировании.
Дверь судорожно дернулась пару раз, а потом открылась, явив взгляду тесную квартирку - самый минимум, какой достаточен для относительно нормальной жизнедеятельности "биомеханического устройства". Тьфу, пропасть!
Маленькая каморка с окном и кроватью, общая комната, она же кухня, она же гостиная, она же коридор, она же прихожая - и маленькая дверца в сан-блок - замечательно! Лучше просто и быть не может! Предел мечтаний!
Парень вошел, привычным движением скинул ботинки, повесил плащ на стену рядом с дверью, посторонился, пропуская с любопытством оглядывающуюся гостью, потом прошел к шкафу, стоящему рядом с раковиной. Извлек из блока пару пакетов MaxCoffee, с наслаждением вдохнул приятный запах, порвал обертку и ссыпал порошок в "уникук" (UniCook, "универсальный повар", стоит практически в каждой квартире. Имеет в себе чайник, блендер, мясорубку, плиту, духовку, блок для нарезки, блок для смешивания и много чего еще- всё в одном месте, под рукой и на самом деле нифига не удобно. Режет грубо, периодически ломается, трудно моется - а кому нынче легко? Зато места не занимает почти.), жмякнул кнопку "кипячение", пододвинул к маленькому столику, сиротливо притаившемуся у стены пару пластиковых табуреток, уселся, знаком пригласил гостью присоединяться, скинул перчатки на стол...
-Итак, ты хотела со мной о чем-то поговорить? Прошу любить и жаловать - вот он я! - патетично воскликнул Джек.
"Уникук" мелодично щелкнул, сообщая о том, что бурда под условным названием "кофе" готова. Через еще пару секунд напиток был залит в две чашки (чудо, что нашлась вторая - гости у Джека были нечастыми, и это мягко сказано), которые затем были водружены на стол.

Когда Джек подошел к столу с двумя чашками "бурды", девушка уже держала ладонь на уровне лица с новой порцией текста для прочтения.

"Благодарю. У меня к вам один вопрос... Вы не хотели бы жить где-нибудь в другом месте, отличном от Gene? Увидеть родных, исполнить мечту? Да что угодно!"
Как только Талон пробежал глазами по последним буквам сообщения, текст побледнел и исчез, а затем на его месте появилась новая надпись.
"Мы не хотим жить в Gene. И потому Мы запланировали побег. Это дерзкий и опасный план, который имеет все шансы провалиться. Причем, в худшем случае мы все будем мертвы, а в лучшем отправлены на каторжные работы. Но... Все-же мы готовы ради свободы идти на такой риск. Но проблема в том, что нам требуется ваша помощь. Потому мы предлагаем вам объединиться с нами. И постарайтесь отвечать нейтрально. В каждой квартире уйма жучков."

Опустив руку, девушка приняла чашку с кофе и робко пригубила ее. Наверное, он был слишком горячим, ибо девушка отпрянула от кружки сразу-же, как только коснулась напитка губами, а потом прижала пальцы ко рту. Джек заметил в уголках ее глаз слезинки.
Поставив кружку на стол, девушка отняла руку от губ и вопрошающе посмотрела на Джека.

Джеку потребовалось повторить прочитанное про себя дважды, прежде чем он осознал, что ему предложили.
Свобода.
Пусть даже в пилоты его уже не возьмут - небо всё равно ждет его. И дождется. Непременно.
Парень отхлебнул напитка под кодовым названием "кофе", с некоторой жалостью посмотрел на обжегшуюся девушку, пробормотал: "Да, наверное, кипятка я многовато налил", а мысль уже бежала дальше.
Побег. Пусть он увенчается успехом - а что дальше? Джек представил себя, вдруг оказавшегося, скажем, в Нью-Йорке. Куда идти? Кто возьмет на работу, без документов? А полиция, армия, ФБР - они непременно сядут на хвост. И это не говоря уже про нехорошую склонность некоторых имплантов иногда сбоить - а в большом мире починить их негде... как и установить новые. А подавляющее большинство жителей Gene, увы, привыкло к новым возможностям - и терять их не захочет.

Парень откинулся на стуле с чашкой кофе в руке и мечтательно посмотрел в потолок:
"Кофе... Мне вообще он весьма нравится, но конкретно этот - как-то не очень. Пожалуй вы правы - неплохо было бы приобрести какой-нибудь другой сорт. Может будет лучше. Хотя, я думаю, с ним проблем будет не меньше. Сами подумайте - вы даже не знаете, где что продается, выбери вы какой-то другой. Тем более, я сомневаюсь, что продавцы нынешнего кофе вас оставят в покое - скорее, они будут доставать вас рекламой нынешнего, пусть даже он не очень-то и хорош. Так что, думаю, было бы лучше как-то изменить вкус нынешнего. Но, тем не менее, я думаю, раз нам обоим так нравится вкус СВЕЖЕГО кофе, то будет слишком плохо разрывать наше знакомство. В-общем, я с вами согласен. Действительно, этот кофе, который я пью - какая-то бурда. Давайте попробуем какой-нибудь другой."

Внутри Джека росло чувство, которое он, казалось бы, давно забыл. Это была надежда. Он все эти три года был в мертвом тупике - а теперь нашарил ручку двери, выхода из беспросветного существования бесправной живой машины. Теперь надежда с ним - и он пройдет этот путь, ведущий к свободе, до конца.

На лице девушки застыла улыбка, означающая просто человеческое непонимание. Глядя на Талона, она пыталась сообразить, что же ей пытались сейчас сказать. Джек почти ощутил тот скрип, с которым поворачивались шестеренки в ее голове. Наконец, все же нужная логическая цепочка выстроилась в ее сознании и девушка, переведя его речь в доступные термины, принялась "печатать" на ладони ответ.

"Я рада, что вы согласились с нашим мнением и поможете нам заполучить кофе..."
На слове "кофе" девушка остановилась. Развернув ладонь к себе, вчиталась в написанное, а потом стала усердно тереть ее большим пальцем другой руки, словно пытаясь счистить буквы с кожи. Закончив со своей нехитрой операцией, девушка развернула ладонь к Талону.
"Я хотела сказать, мы рады, что вы не против присоединиться к нашей маленькой афере. Стало быть, я должна вас посвятить в ваши обязанности. Она просты. Вам надлежит быть пилотом. Вы ведь учились в авиационной академии? Следовательно, должны уметь водить те штуки, на которых присылают в Gene продукцию корпораций. Вам нужно будет всего-лишь вывезти нас отсюда. Вы ведь сможете?"

На лице девушки вспыхнула надежда.

Решение принято - и дальше что-либо откладывать смысла нет.
Джек улыбнулся и кивнул.
"Да. Я, пожалуй, схожу за кофе."
А потом он двусмысленно улыбнулся и в самом деле пошел за кофе. Пусть пока дерьмовым - ничего страшного.
Вот вырвется он из Gene и выпьет настоящий.
Непременно.

Когда Талон вернулся в комнату с двумя дымящимися кружками, полными темного напитка, в его квартире уже никого не было. Лишь тихо зашипела входная дверь, закрываясь. Джек поставил кружки и бросился к двери. Лихорадочно нажимая на кнопку, он бога молил о том, что девушка еще не ушла. Когда же пластик ушел в сторону, перед ним предстала темная и тихая улица города-колонии Gene. Где-то у соседей играла музыка, совершенно не слышная в квартире, стрекотали сверчки. Иногда жесткий ветер, бушевавший между высотных зданий Gene, приносил звуки работающей электроники. Но Джек не слышал шагов девушки, не видел ее...
Может, ему привиделось?

С каким-то тяжелым чувством на душе он закрыл дверь и вернулся к столу, где все еще стояли две кружки ужасного на вкус искусственного кофе.

Бессонная ночка с чашкой кофе в обнимку пролегла под глазами Джека синими мешками. Талон почти не спал, прокручивая в голове разговор с девушкой.
Заснул он уже под утро, когда разум вымотался настолько, что не мог продолжать бодрствовать даже если бы Талона резать на месте начали. Его то и дело посещали рваные и тусклые, как старые гобелены, грезы. Не способные его собой увлечь надолго своими потерянными красотами, грезы быстро меняли друг-друга, не оставляя следов в памяти, пока одна яркая почти настоящая картина не застыла в сознании.

Самолет. Новый, сверкающий только-только просохшей краской. На ручках управления и штурвале ни царапины. Кокпит натерт до блеска, а сиденье точно подогнано под фигуру пилота. И этот пилот - Джек. Он летит в своей чудо-машине выше облаков, любуется на синее небо и яркое солнце. И больше никого. Тихо - даже двигатель стал рычать почти бесшумно, прислушиваясь к желаниям пилота. Захотелось вволю полетать. Выкрутив ручку акселератора до щелчка, Джек покрепче вцепился в штурвал и на себя его потянул, завязывая дымовой след, тянущийся за его стальной птицей, в узел. Как здорово! Небо, вновь небо! Вслед за петлей Джек захотел бочку сделать. Всем телом вбок наклонился, словно от этого птица его стальная быстрее двигаться станет, да и упал с кровати, больно ударившись головой.

Выглянув в окно, приметил лучи утреннего солнца. Кажется, сегодня тоже рабочий день...

-Бл***! - громко ругнулся Джек, потирая ушибленное место.
Хотя нет. Он сначала потер ушибленное место, а потом встал, потянулся и выложил всё, что думает, об этой неудобной кровати ("да на гаупвахте и то кровати удобнее были, бл*!"), о ночных бдениях и обо всем этом чертовом городе.
Обретенная вчера надежда приятно грела сердце и все невзгоды последних лет казались мелкими и потухшими. И желание спать, казалось бы, поутихло...
А чашка горячего и дорогого (решил себя побаловать) чая - не кофе! - вообще настроила на благожелательный лад.
Джек натянул джинсы, нашел носки (как обычно, нашлись только разные, пришлось надеть такие), чистую (условно) рубашку, ботинки, накинул на плечи куртку и выкатился из квартиры.
Спустился вниз. Выругался. Поднялся наверх, выключил свет, спустился опять.