Вечно идущие | ходы игроков | Эп. 1. Беркорн. Трактир "Хромой Джеки"

Так, дальнейшее было все более интересно. Если на клинке магия, проклятье или другая специальная особенность, это надо знать.
-Мы уйдем. Как только вы, почтенная, скажите что это за клинок, почему он вас напугал и что светит тем, кто об него поранился?-выражение лица у жрицы не поменялось, но голос... мягкость, мелодичность, женственность из него исчезла.
В голосе звякнул металл, холодная собранность профессионала, почуявшего подвох. И этот профессионал намеревался выяснить, чем новоиспеченному отряду светит контакт с этим вооружением.

Оливия с огоньком в глазах подбросила в воздух серебрянник, который заиграл бликами, пока молниеносно переворачивался, и остановила его, перехватив кулаком. С благодарностью передала Нэн, отметив, что за виноградный сок столь низкой крепости можно было бы и умерить цены. Худощавый юнец вещал что-то о яде... Да, и не могла Оливия додуматься до того, чтобы оставлять яд на одежде. Не то, чтобы это было какой-то поразившей ее хитростью прием, но что-то подсказывало, что только совсем в чуждой культуре такие яды и могут существовать. "Ага, да", - увидев раздвоенный язык оборотня, подумала Оли, - "все-таки нелюдь!". Добрые чужаки с детства не захаживали в колыбельную Оливии, так что весь ее опыт общения с другими расами сводится к скупым, наглым торговцам и купцам старого-доброго Гайн-Порта да различным личностям криминальных наклонностей, которые встречались ей во время путешествий. И если этот чужак покажет еще что-нибудь, кроме показухи и гонора, то, может статься, Оливия вполне сносно перетерпит его сопровождение.

Вдруг:
Нэн вернулась со сдачей к столику и обратила внимание на клинок. Глаза ее сузились, черты лица заострились, женщина подозрительно оглядела компанию - кажется, она узнала клинок.
- Чей он? - она молниеносным движением выхватила нож у змеелюда, схватившись за лезвие, о которое он только что порезался. Ей клинок не принес ни малейшего вреда.
- Уходите отсюда, немедленно, - тихо проговорила она, оглядывая компанию и держа нож в руках.

Оливия, сообразив, что запахло жаренным петухом, плавно встала и скользнула чуть в сторону от Нэн, но не заходя ей во фланг. Просто тактическая перестановка, удобная позиция как для нападения, так и для возможной защиты. Как-то уж резко все переменилось и Оливия не отметала возможности, что изменившаяся Нэн сможет напасть. Причем, успешно. Короткий меч был в ножнах, но все-таки наготове.

Первой прорезала вуаль напряженный тишины Рейнис, холодным, как клинок, голосом:
-Мы уйдем. Как только вы, почтенная, скажите что это за клинок, почему он вас напугал и что светит тем, кто об него поранился?-выражение лица у жрицы не поменялось, но голос... мягкость, мелодичность, женственность из него исчезла.

- И, Нэн, я прошу тебя, без шуток. Никому не нужно бессмысленное кровопролитие.

Оливия, с одной стороны, следила за движениями Нэн и кинжалом в ее руке, однако, кинжал... Эта рыжеволосая, кинжал... Все же, родная земля ее - восток, а почитание Трех у нее заложено в крови. Оли мучительно пытается вспомнить что-нибудь, хоть что-нибудь, связанное с этим таинственным нападением, рыжей и кинжалом из драконьего стекла. "Рглор, раба твоя взывает к мудрости!"

Арнагар, в ответ на требование расплатиться, извлёк из кисета серебряник и принялся дальше наблюдать за подобравшейся компанией, потихоньку откладывая результаты наблюдения у себя в голове.
Арн, Арн, куда ж ты влез. С непроверенными людьми, без нужной подготовки похода, неизвестно во что.. Неужто тебе не дорога жизнь?
Если честно и глубоко задуматься, то Арнагар не мог дать себе однозначный ответ на этот вопрос. Умом, конечно, дорога. У него были планы, заработать денег, хотябы. Да и рефлексами, инстинктами - тоже. Удовольствие он получал от многого. Да вот только сейчас ни страха, ни волнения не было. Какой-то непонятно отстранённый интерес. Из серии "как же всё это называется и чем же кончится". Но на этом всё. Чего-то неуловимого, но очень важного не было внутри. Да и по чести - не было уже давно.
Следопыт залилась румянцем, когда он предложил обработать её плащ. Не знает как себя вести.
Значит много где были, что-то умеем, но времени на мужиков-то не было за этим всем. Очень мило.
Здоровенный детина очень рад, что его взяли. Простой и, похоже, добрый в душе. Но он ещё не знает ни себя, ни мира. Арнагар не верил неуверенным людям. Не верил непроявившим себя. Впрочем, Ар вообще ни во что не видел в себе веры. Парень явно только присматривается к миру.
Посмотрим, будет ли он такой же добрый обретя своё место и уверенность. Если доживёт.
Худощавый суетной оборотень, любивший фокусы со своей пластикой и выпячивать свою загадочность, решил на какие-то яды проверить кинжал одноглазой. Арн не стал возражать, однако увидев результат - порез на языке, едва сдержал полу-улыбку полу-ухмылку.
Этот молод внутри. И возраст в годах не важен тут. Он считает себя очень умным и сильным. И всё стремится это показать. Наверно одинок. И наверно не нашёл себя среди таких как он.
Судя по взглядам на него лекаря, подошедшей и присевшей с Арном рядом, ей не особо по душе работа оборотня на публику.
Девушка, кстати, уверена в себе. Видимо выбранный ею путь даёт ей ответы на все вопросы, и она не слишком оглядывается с него по сторонам. Но другим в душу не стремится с этим путём залезть. Ещё почему-то даже при искренности её доброжелательной и вежливой учтивости, Арн чувствовал эту учтивость как покров. Не иных намерений, нет. Он даже не был уверен от кого больше этот покров должен хранить, от других или себя.
Однако раздумья и наблюдения его были прерваны подошедшей хозяйкой, её поведением и начавшимися ответными движениями за столом.
Ар достаточно понаблюдав, достал руку от ремня и не слишком громко, но достаточно ощутимо для привлечения внимания и остановки начавшихся движений раскрытой ладонью впечатал её в столешницу.
Глаза были направлены на владелицу заведения, однако первые слова были обращены не к ней. Не сводя взгляда с хозяйки, он чуть наклонил голову к сидящей рядом девушке-клерику и тихо, но холодно и чётко произнёс так, чтобы слышно было всем.
- Если соглашаетесь на работу и идёте со мной - я говорю кому, куда и когда идти, приходить и уходить, что делать, и чего не делать, а не наоборот. Без моего слова мы никуда не уходим и никому ничего не обещаем. Хотите распоряжаться собой иначе - делаете это отдельно от меня и моего дела. Кто не согласен - покидает нас сейчас.
Выдержав короткую паузу, Арн дал ответ хозяйке на вопрос:
- Мой. Его "оставила" мне та рыжая, как и ты, дама, с одним глазом. Видимо за то, что обидела меня своим предложением и резкостью слов.
Арн помолчал.
- Предыдущего владельца или чьи цвета он носил, ты, судя по твоей реакции, и так знаешь, без меня. Может и мне расскажешь? И ещё, почтенная: тебе ведь заплатили за поданное, порядков не нарушали. Не хорошо хватать чужие вещи без спроса, да ещё и требовать их владельца убраться. Негостеприимно.
Произнесено это было Арном спокойно и без заносчивости, но и мягкость в его тоне отсутствовала.

Сидел. Слушал. На по сторонам взглядом поглядывал. Вдруг случилось это, непонятное нифига и столь же странное. С чего бы начать, ах да, Бон даже и не мог подумать, что из-за какого-то ножика тетушка может вот так себя повести - это первое. Второе, один из возможных спутников нелюдь, удивительно, первый раз вижу. Третье, его предполагаемые спутники вдруг резко наезжать на тетю - нехорошо, родственников защищать надо. Все смешалось в голове у громилы, хоть его голова и была велика, не вмещала она сейчас столько фактов и удивления.
Бон вскинулся с места своего к тетке подошел, закрыл её значит и немного громче обычного сказал.
-Так, вы это...на тётю не наезжайте...а то я это..как..ну вы в общем поняли.
Затем к тёте оберулся:
-Тетушка, что происходит? -Бон заглянул в глаза к родственнице.
И ещё, почтенная: тебе ведь заплатили за поданное, порядков не нарушали. Не хорошо хватать чужие вещи без спроса, да ещё и требовать их владельца убраться. Негостеприимно.
-И это, тётушка, мне кажется, что милсдарь наемник правду говорит...может объяснишь?

Нэн устало охнула, положила нож на стол, и рухнула на соседнюю лавку:
- Род, запри покрепше дверь - будет долгий разговор и не нужны мне сейчас свидетели... - повернулась лицом к путникам, устало убрала волосы с лица и продолжила:
- Ребятки, тут дело долгое и темное. Знаю я эту одноглазую... И владельцев таких кинжалов знаю, и мой вам добрый совет - бегите, бросайте свое задание и бегите, прочь и подальше от Юга и Пустошей... На Север, в горы, на год или два, пока не бросят эту охоту на вас. Вот скажи, путник, - она обратилась к Арну, - ты ведь везешь маленькую коробушечку, так? Не смотри на меня так, не я тебе груз подкинула. Не скажу, чего там внутри, но скажу - тетка эта и много таких еще будут за вами до самого Юга бегать и палки в колеса ставить. А если вы нынче задержитесь - придут и сюда. А я больше с ними дел иметь не хочу, - шепотом проговорила она, сдерживая слезы в голосе, - поэтому и гнала вас, перепугалась... Уж не обижайтесь на старую Нэн... Устала она от тайн, загадок и заговоров... Идите лучше, я вам кое-что в помощь дам. Да и с караваном не так страшно будет идти, ага, - она уже встала и суетливо что-то шарила в стойке. Достала оттуда мешочек небольшой, протянула его девушкам:
- Вот, это листья перетертые. На любую рану посыпешь - заживет, быстрее чем на собаке. И еще, ты, двуязыкий - не пробуй больше такие кинжалы. Этот может и не отравленый - но другие могут быть, и даже твоя сущность тебя от них не спасет, - тихо сказала Нэн, и отперла и распахнула дверь:
- Все, а теперь идите прочь. Да благословят вас Старые боги и Рглор Светоносный... - и обратившись к племяннику, добавила, - мамке твоей скажу, что работаешь ты тут, неподалеку, за них не переживай. Иди своей дорогой, и охраняй этих... окаянных... - улыбнулась она и обняла здоровяка на прощание. А потом вытолкала всю ошалевшую компанию за дверь, даже не дав им договориться.

Шиинусс, практиковавший использование ядов и их классификацию всю жизнь, был готов ко многому. Но только не к этому. Очень странный кинжал с запахом, которого у клинка не должно быть, словно укусил его. Шиинусс чуть было не отбросил в омерзении кинжал прочь, но его выхватила подоспевшая хозяйка. Очень вовремя. И начала что-то приказывать. Уходить. Прочь. Но Шиинусс уже едва слышал. Звуки отдавались в ушах перекатывающимся глухим грохотом, позволяющим выхватить лишь отдельные слова. Он начал терять над собой контроль, чувствуя, что близок к оборачиванию прямо в трактире. Но потерянное ныне Право Оборотня десятилетия назад было заслужено не зря. В голове всплыли слова бывшего наставника: "воля правит телом, но не тело волей - никогда не позволяй ему захватить твой разум", что дало небольшую передышку и возможность начать очищение разума. Но сметающий все барьеры гнев был сильным противником. Шиинусс чувствовал непреодолимое желание парализовать красноголовую ведьму и после много дней подряд испытывать на ней отвратительнейшие яды, не позволяя теряться сознанию и притупляться боли. И осознание, что так ему велит поступить племя, только подогревало бешеный гнев. Наниматель держал в руках кинжал. Хозяйка схватилась за лезвие. Но укусил он именно его. Оружие против оборотней. Волна гнева накатывала. Но на самом-самом краешке сохранившегося сознания вспыхнула неосознанная радость. Это не интриги Рода. Но его врагов. Ещё одна причина доставить груз. Но времени для борьбы с гневом уже не оставалось. Члены отряда начали собираться. Поэтому Шиинусс воспользовался испытанным приёмом, которому учили только прошедших испытания членов Рода. Поддался на мгновенье гневу и позволил ему литься дальше, сам оставшись позади. Тело чуть вздрогнуло, но не увлеклось вслед за волной. И только тогда грохот в ушах наконец-то стих и Шиинусс услышал речь хозяйки:
- ты ведь везешь маленькую коробушечку, так? Не смотри на меня так, не я тебе груз подкинула. Не скажу, чего там внутри, но скажу - тетка эта и много таких еще будут за вами до самого Юга бегать и палки в колеса ставить

Ещё не нашедшая успокоения змеиная сущность ухмыльнулась. Очень-очень неприятно. Эта красноволосая владела опасным оружием. Шиинусс не хотел думать о том, что было бы, если этим клинком засадили ему в грудь. А значит, она должна умереть. Рассказав перед смертью, кто дал ей кинжал. Но чтобы ни случилось... Для себя Шиинусс решил, что их следующая встреча должна стать решающей. Ему крайне неприятно сознавать, что охотится не он, а на них. И охотятся те, кто владел губительным оружием. Но прочь сомнения. Пора идти. И Шиинусс пошёл, держась позади и левее Арнагара. В душе всё ещё царил разброд, и это ощущение усиливали взгляды остальных спутников, в которых плясали огоньки не страха, но насмешки. Неприятно получилось... Кто-то поразговорчивее легко сгладил бы неловкость уместной шуткой или ещё как. Но Шиинусс не умел, да и не чувствовал желания. Досада возникала не из-за насмешек, а из-за собственной глупости. Он даже не слышал о подобных вещицах. И не представлял угрозы иной, кроме ядов. Которые он знал более, чем хорошо. Проклятая магия... Как же Шиинусс её ненавидит... Уродская магия и их носители-шкуродёры. В памяти вновь всплыло лицо "гостьи" в мельчайших подробностях. Ей не жить... С этими мрачными мыслями Шиинусс следовал в отряде вслед за командиром. Предупреждение выслано. И его опыт подсказывал, что раньше, чем под утро на привале последующее нападение не произойдет. Но по сторонам Шиинусс всё же продолжал посматривать. Ситуация приняла тот оборот, когда выполнить задание велит не только долг, но и честь. И это Шиинуссу не нравилось ещё больше.