Евангелие от астронавта | ходы игроков | Глубина

- Будет сделано, - с готовностью кивнул я, осознавая, насколько серьезное дело ложится на мои плечи.
Исследование и наблюдение за феноменом, никогда не виденным и никем не изученным. Я должен был стать первым, кто узнает состав его крови, температуру его тела и изменения в легких; первым, кто проведет полное обследование парадоксально живучего организма... или чем он там окажется. А еще я собирался быть первым, кто поговорит с ним и услышит ответ на этот вопрос... Вопрос, который меня мучал сильнее прочих ровно с того момента, как я начал адекватно мыслить после пережитого. То есть, всего пару минут.
Но это нисколько не снижало значимости вопроса. Потому что в ответе на него, как мне казалось, скрывались ответы на все остальные вопросы, сами по себе возникавшие в моей голове. И в других головах экипажа...
Правда, пока я ничего еще не узнал, мне стоило думать о другом: какие провести анализы, какую аппаратуру Стивена можно использовать для этого и какие еще задавать ему вопросы. Кроме того мне надо было понять, как вообще себя вести в общении с говорящей аномалией - как с другом и коллегой или как с незнакомцем, как с опасным пациентом? Или как с чем-то... нечеловеческим, сверхъестественным?.. Хотя я надеялся, что Алекс должен был сам мне сказать.

В общем и целом, одно было известно точно - у меня только что появилась новая, просто шикарная тема для докторской диссертации, а это не могло не радовать. Но сама тема, признаться честно, меня немного пугала, а потому я решил возразить Свифту:
- Кэп, а тебе не кажется, что это опасно? - аккуратно спросил я, почесав затылок. - Опасно засовывать нечто, покалечевшее нам два отсека, туда, где содержится весь наш провиант. А также все запчасти, множество аппаратуры и прочие нужные вещи... К тому же рядом находится командный модуль, а еще чуть дальше - биокамера, без которой мы здесь задохнемся. Ты же ведь видел, что он сотворил с центральным отсеком. А что, если тоже самое случится с хранилищем? Может, все-таки оставим его на той стороне? Там куча ненужных модулей - каюты, релакс-рум и бесполезная тренажерка. К тому же если перекрыть все пути сюда, то у нас, в случае чего, появится какое-то время, пока он будет ломать двери... Разве нет?

- Опасно оставлять это нечто на корабле вообще, - буркнул Свифт. Глаза его в этот миг странно блеснули, но это мог увидеть только очень внимательный наблюдатель, - хотя ты прав, Винсент. На время поместим его в тренажёрку, а там видно будет.

"Не самая насущная?" - вскипел Иван. "Да у нас ЧП на ЧП! И если после гибели Александра мы могли продолжать работу - то что сейчас? Один телепорт не работает, второй тоже творит непонятно что. Станция разнесена, и, судя по тому как он это сделал, мы не сможем помешать ему, если он захочет сделать это ещё раз! Надо перенастроить Т2 на землю или починить Т1 с его помощью, дать сигнал на Землю и сваливать домой. Или хотя бы отправить им этого..." - назвать вернувшегося с того света Александром язык больше не поворачивался.

- Сейчас именно с этим нам не следует спешить, - примирительно поднял руку Шон, - сейчас в опасности находимся только мы, но если этот... феномен попадёт на землю кто знает какие беды он натворит там? Или мало в истории Франкенштейнов вырывавшихся на свободу? Да столько же сколько динозавров пробивающих клетки в наших фильмах! Признаться, я не меньше твоего не хочу находится с ним рядом, но именно потому, что он непредсказуемо опасен мы не можем, не имеем права отправлять его обратно.

- Починка займёт не меньше недели, Ivan. Ещё неделю мы будем разбирать Т-2, ещё две недели настраивать Т-2. И в это самое время остальным членам экипажа ничто не будет мешать заниматься... феноменом, - кажется, заразился от Ивана. Ведь больше не называет Александра человеком...

Алекс парил в безвоздушном пространстве, привязанный ремнями к какому-то креплению в стене. Его товарищи совещались уже примерно четверть часа. Но он не ощущал течения времени или скуки. В затопленном вакуумом отсеке царила величественная тишина. По крайней мере, Алексу она такой казалась. В данный момент он отдался на волю чувствам. Он ощущал его присутствие, всегда такое далекое, и в то же время очень близкое. Да, он везде и во всем. Он есть свет, испепеляющий и животворящий. "И свет во тьме светит, и тьма не объяла его". Александр не услышал, как открылся люк и не сразу заметил, что из перехода командного центра выплыли два человека в скафандрах.

"Ладно, ладно, ты прав, починка займет какое-то время. Или просто попробую перенастроить второй модуль на другие координаты - это будет быстрее. Но сначала займусь обшивкой."

Перебравшись в отсек "занятый" Александром, Иван застыл в нерешительности. Он не был доктором, чтобы обследовать вернувшегося с того света человека. Он не знал, о чем с ним говорить. Поэтому он остановился почти у самого порога, бросая взгляды то на Александра, то на дыру в обшвике - будто уже примериваясь, как её лучше чинить.

Глядя на чел... существо, мирно глядевшее на меня сквозь пустоту абсолютного, самого настоящего вакуума, я понимал, что моя затея была не такой уж и классной. Во всяком случае, для того, кто сейчас обильно потел под скафандром. Того, кто умер бы, не будь на нем этого скафандра.
Почему-то истина о том, что Алекс сейчас оказался феноменом, так отчетливо и ясно появилась в моей голове только сейчас. И только сейчас мне стало по-настоящему страшно. Я неуверенно глядел на него, надеясь, наверное, осознать, что это галлюцинация, бред и мое собственное сумасшествие, но никак не эта аномалия, которой Степантсов недавно стал. Мне очень хотелось, чтобы он стал нереальным, моей выдумкой... просто потому, что с нереальными личностями я умел справляться, я знал, что с ними делать.

На общей радиочастоте повисла тишина, особенно неприятная и пугающая от еле слышных статических помех. Надо было ее нарушить, и я думал, что это сделает Микхайлов - "как русский с русским", но он что-то медлил, черт его подери... Кажется, национальность феномена не особенно помогала механику.
Не найдя идеи получше, я робко проговорил:
- Откройте шлюз до спортзала, пожалуйста...
Затем я дождался, когда из перехода между центральным и спортивным отсеками мучительно долго откачается воздух и раскроются створки, и забросил туда свои контейнера с медобородуванием.
Тишина с каждой секундой все сильнее заряжала обстановку. Все молчали, ожидая, наверное, меня... а я ждал их. Хоть какой-нибудь фразы. Или, не знаю, взрыва, который окончательно разнесет Стивена - что угодно, но не тишины!
Наконец, я не выдержал и нарушил ее:
- В общем... Играл я со старэктом, - как-то невзначай проговорил я, глядя на эффектную дыру неподалеку. Мой голос заметно нервничал. Кажется, я тоже. - Кидался с ним мячиком. Из спортзала сюда, в центральный. Он же только здесь обитает, - пушистый робот, впившийся когтями в стену, выглядел не менее напуганным, чем мы. - Короче, кинул я мячик, не глядя... А потом - БДЫЩЬ! Станция трясется, повсюду какой-то грохот, вопит сирена и Стивен орет, мол, повреждение обшивки! Разгерметезация! Апокалипсис! Мы все умрем! Скафандры! Я чуть, признаюсь, в штаны не наложил - думал, это я мячиком обшивку повредил и нам теперь конец из-за меня! Хаха! И мысль такая: "Чертовы русские! Только они могут станцию из папье-маше построить!"
Неожиданно для самого себя я истерично захохотал и посмотрел на остальных присутствующих, чтобы запоздало осознать, в чьей компании рассказывал про папье-маше.
- Ой, простите! - бросил я, шлепая рукавицей по стеклу шлема ровно напротив губ, и рассмеялся еще сильнее.
- В общем так, Алекс, мы тебя переведем в спортзал, идет? - поспешил я сменить тему, пока русские не спохватились. - Нам нужно проверить твое здоровье. Ну и напугал же ты нас!..

Михайлов мрачно взглянул на Фрая. Срывается. Сколько длится это напряжение? с исчезновения Александра? Так они скоро все здесь рехнутся и начнут бегать друг за другом со сварочными аппаратами...

- Идёт, - сказал Алекс в микрофон, который оставил себе, когда снял скафандр. Потом улыбнулся и добавил, - Спасибо, Винсент.
Фрай сразу понял, за что это "спасибо".
Стефанцов между делом, сам того не замечая, освободился от держащих его ремней, и только по неловкой паузе определил, что сделал что-то не так.
- Ох, я не специально, извините, - он собрал порванные ремни в охапку, вручил получившийся "букет" Винсенту, еще раз извинился, и, оттолкнувшись от стенки, поплыл в тренажерный отсек.
- Я готов помочь в ремонте оборудования и обшивки. Дурак, сколько же делов я натворил! Не знаю, зачем я это сделал. Но готов все исправить. Инженер Стефанцов весь в вашем распоряжении. Эх, тренажерка, здорово мы в тот раз сыграли в мяч... Иван, сколько времени я был... там?

"Неделю" - буркнул Иван, искоса смотря на Стефанцова.
А затем, когда тот скрылся в тренажерном модулей, обратился к Винсенту: "Ну и что мы будем с ним делать? заставим чинить обшивку? что-то я не доверяю такому внезапному раскаянию"

От собственных мыслей на моем лице растянулась веселая и дурацкая улыбка, которая, правда, мгновенно испарилась, когда Алекс протянул мне обрывки ремней. Дело было в том, что эти ремни предназначались для крепления тяжелых грузов во время выхода на орбиту - толстые, полимерные, начиненные металлическими нитями - прочнее них на Стивене могла быть, наверное, только обшивка... Хотя проверка русской обшивки на прочность наглядно зияла справа от меня. Так чему здесь было удивляться?
Я как-то неловко принял сей дар в пухлые рукавицы моего скафандра, растеряв в невесомости половину, и тревожно уставился на них, внимательно разглядывая оборванные края. Нет, он их не разрезал (что само по себе было непросто), он их именно порвал. Порвал, как и обшивку, как и весь Т-2.
Значит, если посудить здраво, он мог разнести Стивена в клочья и мы никак не смогли бы ему помешать в этом. И спастись тоже не смогли бы - телепорту нужно как минимум несколько часов... А из этого можно было сделать вывод, что все сейчас зависело от намерений и желаний Алекса. Нам в любом случае конец, если он опять разозлится.
Но, как бы это странно ни звучало, обреченность всей ситуации позволила мне вздохнуть спокойно. Какой смысл напрягаться, если шансов нет? Единственное, что мы могли сделать - это не раздражать лишний раз аномалию, а для этого как раз напрягаться и не стоило:
- И действительно, я уже кучу раз говорил, что галламин как миорелаксант - давно устарел, - как ни в чем ни бывало пробормотал я, продолжая вертеть в руках остатки от ремней. Стало гораздо легче.

- Иван, а ты уверен, что хочешь ему перечить? - весело спросил я русского, демонстрируя так полюбившиеся мне полимерные обрывки. - Я вот не хочу, если честно. Хочет помочь - пускай помогает. Но это все равно только капитану решать. И это... не хмурься так, пожалуйста - не зли его лишний раз.
Выпустив, наконец, свидетельства силы Алекса сквозь дыру в открытый космос, я последовал за Микхайловым. Переходный модуль между центральным и тренажерным отсеками плотно загерметизировался, повсюду зажглись янтарные огоньки, предупреждающие о вакууме. Затем постепенно, по мере повышения давления появился низкий гул, издаваемый нагнетателями воздуха. Двигаться становилось все легче, я услышал сквозь шум как легонько потрескивают мои ящики с обородуванием, приспособленные, к счастью, к подобным перепадам давления.
Улучив мгновение, я решил запротоколировать результаты первого осмотра:
- Эффект от миорелаксанта и транквилизатора не наблюдается. Может, мала дозировка? Нарушение кровообращения в нижних конечностях?
Вскоре гул резко прекратился, а янтарные огоньки сменились на позитивные зеленые - давление выравнялось. Открылся люк в тренажерку, впуская в переходный модуль нормальное освещение.

Тренажерный зал

Первым делом я снял шлем и перчатки, наслаждаясь легким ветерком от вентиляции, что приятно освежил мое мокрое от пота лицо - разгуливать в скафандре по вакууму оказалось не таким уж и простым занятием.
- Помоги мне, пожалуйста, закрепить их, - попросил я Микхайлова, уже доставая из одного ящика аппаратуру для первого исследования. Это был наш невероятно дорогой фотоаппарат, снабженный всеми возможными фильтрами и объективами для съемки черной дыры в относительной близости. Но сейчас ничего из этого я не использовал - мне нужно было просто сфотографировать.
- Алекс, скажи, а ты помнишь, что с тобой было всю эту неделю? Или все оборвалось, когда ты попал в портал?.. И я сделаю снимок, хорошо? - я приветливо улыбнулся, приставляя к глазу утыканное кнопками и регуляторами чудо современных технологий. - Произнеси быстро слово "Тринитрогидропентан"!

Ничего не ответив Фраю на его замечания, лишь молча кивнув, Михайлов помог ему установить аппаратуру. Затем понаблюдав минуту за его действиями, промолвил: "Ладно, ребята. Вы как хотите - а я пойду займусь ремонтом, если никто не против. Капитан, есть возражения? Хочу починить портал в первую очередь. Фрай, я тебе нужен ещё?"