Ход I. 1401 – 1411 гг.
Главное в жизни настоящего рыцаря – не запятнать свою честь.
Быть верным сыном нашей Sancta Mater Ecclesia, конечно, тоже важно, соблюдать все посты и каждое воскресенье посвящать Господу.
Уважать старших, защищать слабых и угнетенных – тоже должен каждый рыцарь.
Но потерять честь – хуже, чем умереть. После смерти, ежели был ты достойным, попадешь в Рай. Потеряв честь будешь презираем и in omnibus tribulationem patimur во скончание веков.
Так учили тебя, маленького мальчика, рожденного в прекрасной своими пивоварнями, но еще более – добротой людей, ее населявших, Вестфалии.
И уж кому быть настоящим рыцарем, как не мальчику из рода фон Корфов! Ведь не было риттеров славнее во всей земле Священной Римской империи.
Чьи предки водружали Знамя Христово на башнях Иерусалима? Чьи прапрадеды полегли в Святой Земле, защищая христианский мир от сарацин? Чьи родичи были комтурами Ордена столько раз, что и не сосчитать? В конце концов, кто еще вел свой род от самого Гримоальда Каролинга, майордома Австразии?
Воистину, не было семьи древнее и славнее во всей Вестфалии!
Твой отец был, правда, из боковой ветви фон Корфов, но уж нисколько не менее славной. Потому свою родословную ты зубрил наизусть с ранних лет: сначала в виде сказок, легенд и преданий, затем – изучая пыльные книги и летописи. Так перед тобой проходила галерея славнейших рыцарей фон Корфов. И все они были твоими предками!
Вот Отто, прозванный Безрассудным. В шестнадцать лет сражался он под стенами Аскалона рядом со своим отцом, старым Ульфом. Не смог тогда сын спасти отца от сарацин, но в ярости изрубил врагов столько, что матерые рыцари диву давались и превозносили его ратные подвиги.
Вот Ханс Иоахим, он бился с Вельфами за Гогенштауфенов, а потом с Гогенштауфенами – за Вельфов. Но никогда не отступал с поля боя, а еще в честном сражении сразил Конрада фон Липпе, славнейшего риттера.
А вот Вольрад, твой прадед. Этот дрался по всему миру, никогда не пропускал турниры, а еще прижил от Бригитты из Бремена двенадцать детей.
- Стало быть, и в постельном поле был победителем, - улыбалась тебе матушка, рассказывая про славного предка.
Разве странно, что и отец твой, Герман фон Корф, стремился быть достойным предков?
В семнадцать лет отца уже ударили мечом по плечу – рыцарем, значит, сделали. С той поры он всё пытался доказать, что ничуть не хуже, чем древние Корфы.
Честно говоря, получалось так себе.
Был твой родитель добрым воином, но так уж сложилось, что не выпало на его долю больших подвигов. Ни тебе дракона победить, ни на сарацин пойти, ни деву из злодейского замка вызволить. Не те ныне были времена.
Зато женился он удачно, на девице роду славного и доброго, Анне Юлианне фон Гессен-Филипстальской. И брак был удачен – никогда родители твои не ссорились, жили в мире и согласии. Если и случалось им по-разному смотреть на вещи, всегда кто-то уступал другому. Чаще, конечно, гибкость и кротость проявляла матушка. В одном лишь не отступала: хотела она троих сыновей родить, ибо поклялась в том Деве Марии в Нюрнберге, в той самой церкви, что и императорской капеллой служила.
А потому детей родители делали регулярно.
Иоганн – старший твой брат, копия отца, еще в детстве отличавшийся рассудительностью и сдержанностью.
Мария и Ингеборга – старше тебя на пять лет, обе статные, светлые, крепкобедрые, быстро выросшие в настоящих немецких дворянок.
Бригитта, родившаяся за три года до тебя, была задумчивой и скромной, куда боле худощавой, чем старшие сестры. Именно Бригитта проводила с тобой больше всего времени в раннем детстве.
Жили вы в небольшом замке на высоком холме, окруженном небольшими деревушками и густыми лесами. Каждую осень ездили на юг, в Рейнланд к родичам матушки. Там, в темных лесах над Рейном, проводили вы зиму, чтобы весной вновь вернуться домой. Иначе в вашем замке можно было замерзнуть насмерть – так уж он был построен, подставлен всем ветрам и вовсе не защищал от зимних стуж да метелей.
Зато весна, лето и ранняя осень были временем благодатным. Вы с семьей объезжали окрестности, устраивали охоты, а порой принимали в замке благородных господ-соседей.
Тогда вся семья собиралась в пиршественном зале. Для тебя, мальчишки, он казался огромным и не слишком-то уютным: по углам, куда не доставал свет факелов, было темно, тепло от камина еле-еле согревало, а висящие на стенах кабаньи и медвежьи головы будто щерились и норовили съесть маленького фон Корфа!
На одном из таких пиров ты узнал вдруг, что помолвлен. Жену ты в глаза не видел, знал лишь, что она из древнего и знатного рода, красавица, умница, хорошо воспитана. Это всё сообщил ее отец, некий фон Фитингхоф.
Ты слышал об этой семье. Хороший то был род, славный. В твоем детстве кто-то из Фитингофов даже был магистром Ливонского ордена. Так что можно было не сомневаться – жена у тебя будет замечательная.
*****
В 1410 году отец уехал на войну.
Сражались с поляками и литовцами, потомками тех дикарей-язычников, которых твои предки гоняли по лесам, огнем и мечом неся им свет истинной веры.
Теперь же старый Ягайло, польский король, вместе с Витовтом, правителем Литвы, задумали отнять у Ордена его земли и, науськанные жидовинами да идолопоклонниками, начали против братьев-рыцарей войну.
Так тебе рассказывали об этом домашние.
С собой отец забрал Иоганна, пристроив того оруженосцем к своему товарищу.
Провожали их всей округой.
По такому случаю оба вырядились в самые дорогие одежды, отец опоясался мечом, Иоганн на поясе имел кинжал. Твой брат страшно собой гордился.
- Привезу вам пленного литовского рыцаря! Будет у нас вместо слуги!
- Не говори глупостей, - оборвал его отец, - Литовец ли, поляк или еще кто – если то рыцарь, то и относись к нему, как к рыцарю. Я же тебя учил!
Иоганн слегка приуныл, но уже через минуту придумал новую мечту:
- Привезу польский меч! И подарю брату! Так можно, отец?
- Так можно, - улыбнулся родитель, - Будет поляку позор, а тебе слава.
*****
Поздней осенью 1410 года вы узнали про разгром при Грюнвальде.
Весть привез вам проезжающий мимо купец из далекого Кольберга.
- Комтуров пленили всех! Рыцари Ордена полегли! Немцев поляки пытали долго, кожу с них драли, никого не пожалели! Нет больше Ордена, нет защиты нам от поганых язычников!
Мама и сестры плакали долго. Не могли их утешить ни слуги, ни соседи. Даже ты, сколько не пытался, не преуспел. Сложно то было - утешить женщину.
А зимой вернулся отец.
*****
Был он жив и здоров, разве что конь у него был новый, куда хуже прежнего.
После радости встречи, у отца стали расспрашивать про битву, про то, что было после, а еще – про Иоганна. Не смели даже думать, что нет больше наследника…
- Жив Иоганн, - сразу сказал отец, - В плен его взял какой-то поляк, сине-красный герб у него. Сам видел, как то случилось. Только не успел я к сыну пробиться, поляки насели, коня потерял… Пытался потом разыскать после битвы, да только где там. Ну ничего, нашел я там знакомцев, когда узнают, у кого Иоганн в плену, выкупят, а я им деньги уж потом верну да с лихвой.
На вопросы про польскую жестокость, отец лишь отмахнулся.
- Глупости это. Обычные там рыцари, почти как мы. Доспехи странные порой, да гербы другие, а в остальном – наша братия.
Так ты узнал, что даже фон Корфы могут проигрывать.